Читать книгу Театры Тольятти. Том 1 - Вячеслав Смирнов - Страница 23

Период отпусков в самом разгаре, но для некоторых представителей творческих профессий с завершением концертного сезона заботы не отошли на задний план. У Алексея Пономарева, заведующего музыкальной частью театра «Колесо», сейчас самый пик работы над музыкой к двум новым спектаклям, которыми театр открывает ближайший театральный сезон.

Музыку для Зеленого Горошка написал инженер-машиностроитель

Корр.: С чего начался ваш интерес к музыке, каким образом вы оказались в театре, какая у вас была самая первая работа для театра?

Пономарев: Началось все достаточно давно в нашей альма-матер – Тольяттинском политехническом институте, куда я поступил в молодости, но потом понял, что это не мое.

Корр.: Какая у вас была специальность?

Пономарев: Машинные аппараты химических производств, инженер-машиностроитель. Обычно в институтах, университетах физики у нас становятся лириками. В политехе я занялся музыкой, встретился с ребятами, которых знают уже все – Касилов, Чванов, бабки наши, а также масса достаточно известных людей. Тот же Касилов попал учиться к Глебу Дроздову, основателю театра «Колесо», в первый студенческий набор на актерском факультете. И когда я пришел из армии (в армии я служил в ансамбле песни и пляски, то есть тоже занимался музыкой), у меня был альбом песен – по-моему, не один, я даже не помню точно. Я их поиграл, а в театре как раз делали детский спектакль «Чиполлино», это был 1991 год. Игорь Касилов попросил меня написать ему одну песенку. Я ему показал песню адвоката Зеленого Горошка, всем ребятам, которые учились, понравилось, и я написал 12 песен для этого спектакля – с текстами и с музыкой. Это была первая театральная работа. Глебу Борисовичу понравилось все это. Потом был легкий перерыв на учебу (я учился в Тольяттинском музыкальном училище), и появился в театре в должности завмуза уже в 1995 году. Мы с Глебом Борисовичем поговорили, договорились – все, я уже начал плотно здесь работать.

Мое кредо – новый взгляд

Корр.: В скольких спектаклях вы успели поработать, есть ли какие-то наиболее яркие работы, которыми вы дорожите?

Пономарев: Я занимался музыкальным оформлением не менее тридцати спектаклей, примерно для десяти из них я писал музыку. Так получилось, что много времени мы работали с Глебом Дроздовым. Есть замечательные сказки, которые я делал: мой первый спектакль «Чиполлино», потом был «Мауги». Очень мне дорог спектакль «Ночь ошибок», в «Сильве» хорошая музыка. Из того, что мы делали с Анатолием Морозовым, нынешним главным режиссером театра – это «Русская рулетка», там идет хорошая, сильная музыкальная тема.

Корр.: У вас бывает так, что в каком-то спектакле работа просто не идет – и все. Или у вас уже настолько хорошо все эти ремесленнические штуки схвачены – садишься, и раз, к утру замок из хрусталя.

Пономарев: Я такой же вопрос могу задать писателю, я же знаю немножко вашу кухню, там такой был лозунг: «Ни дня без строчки». Так же невозможно, ничего из этого не выйдет, так что я стараюсь не ремесленничать в данном случае, чтобы не было какого-то «ремесла» в этом деле, чтобы было творчество. В основном те, с кем я работал по музыке, по режиссуре, знают мое кредо – желательно писать музыку в спектакль, чтобы был новый взгляд, а не делать музыкальный подбор из того, что уже было кем-то написано, семьдесят раз прослушано и вставлено в спектакль.

Нет времени на работу «для души»

Корр.: После армии вами был написан первый музыкальный альбом. А сейчас, работая в театре, вы занимаетесь какими-то внетеатральными вещами? То есть проектами для души, под заказ, ради какого-то интереса?

Пономарев: Для себя я сейчас пишу музыку без текстов вообще, то есть чисто музыкальный материал без слов. Это для меня пока интересно. И другими проектами я занимаюсь – аранжировками, оркестровками для людей, если кто-то обращается за помощью. Сергею Дарвину, исполнителю русских романсов, делал несколько песен. А так в основном театр все время занимает, некогда. До окончания отпуска мне нужно переаранжировать материал романсов на «Лес» Островского. То есть приезжает режиссер – у меня уже должен быть готов материал. На работу «для души» времени мало.

Корр.: «Лес» – это ваша ближайшая работа, которую зрители увидят, услышат, или параллельно что-то происходит еще?

Пономарев: Анатолий Морозов репетирует сейчас «Наш городок» – спектакль, в котором занята практически вся труппа. Этот спектакль он уже прикидывал, ставил – там есть музыка, музыкальное оформление, это как бы другая работа. А вот «Лес» – он планируется, по-моему, ну если не на открытие сезона, то в ближайшее время после открытия.

Один специалист важнее сорока неспециалистов

Корр.: У вас нет каких-то переживаний по поводу того, что вот, например, прошла премьера, актеры выходят на сцену, им дарят цветы, режиссеру дарят цветы, а какие-то авторы спектакля, которые создавали его по кирпичикам – они немножко остаются в тени. Или только специалисты подходят, говорят: «Молодец, старик, все было классно!» А простые зрители поздравляют только тех, кого видят на сцене.

Пономарев: Это не совсем так. Во-первых, если мы создаем спектакль, то сценограф, художник по костюмам, композитор – вместе с режиссером мы все выходим на первые две премьеры. То есть мы тоже получаем свою часть аплодисментов. А то, что специалисты подходят – так это самая главная похвала. Главное, чтобы подошел один специалист, нежели сорок человек, которые в этом деле ничего не понимают. Это приятно, конечно, если народу понравилась музыка. Но если тебе режиссер спектакля скажет: «Спасибо, с тобой было приятно работать, ты действительно еще одно действующее лицо», – тогда мне больше ничего не надо. У нас есть такая традиция: режиссер спектакля подписывает всем программки с добрыми словами. Всем – актерам, композиторам, художникам – каждому находит какое-то доброе слово. Это очень хорошая театральная традиция. Это делал не только Глеб Дроздов, но и все режиссеры, с которыми я работал. То есть программок спектаклей у меня накопилось достаточно. Получаем, получаем мы свою долю радости, иначе бы не работали, наверное (смеется).

Корр.: Обратил внимание, в творческих коллективах зачастую происходят какие-то «подковерные» процессы, интриги, один специалист подсиживает другого и так далее. Например, приходит человек и говорит: «Я более крутой специалист, чем Пономарев. Давайте-ка меня на его место»…

Пономарев: Нет, я не сталкивался с такими вещами, потому что как специалист я устраиваю всех, я нахожусь на своем месте. Пришел бы более крутой специалист, меня бы попросили, сказали: «Извини, друг, давай, иди в кабак играй». Идет работа, идет творческий процесс – то есть помимо того, что надо знать музыкальную кухню, надо еще и театральную кухню знать, надо быть театральным человеком. Театральных людей в Тольятти, к сожалению, очень мало. Я горжусь тем, что я из Тольятти, а не из какого-то другого города, потому что у нас костяк труппы в свое время приехал из Ярославля с Глебом Борисовичем, местного народа практически не было. То есть начиная с Касилова, а я пришел практически с ним – мы были первые тольяттинцы здесь, по-моему. Потихонечку-полегонечку театр ассимилируется с городом, происходят какие-то процессы. Здорово, что есть театр, что сейчас обратили на него внимание. Те люди, которые вкладывают в него деньги, они правы уже в одном: театр из ДК нужно превратить наконец в театр настоящий, чтобы людям было просто приятно сюда прийти, чтобы площадь перед ним с этим корытом вместо фонтана как-то переделать, перестроить, чтобы народу здесь можно было погулять, чтобы машины не ездили. То есть сделать какой-то центр культуры. Помимо всего прочего, нам, соответственно, поставлены условия: чтобы были хорошие постановки с яркими звездами, может быть, как с Самохиной, например, получилось. Сейчас вернулся замечательный актер Николай Козак. Его знают по спектаклям, он был-то у нас всего полгода, но уже стал достаточно популярным. Говорят, есть такая формула: театр существует десять сезонов, потом начинаются какие-то перестройки – труппа меняется, меняются люди. Так что я тоже не говорю, что я тут сел как Кощей Бессмертный навечно: жизнь – это жизнь. Такая же жизнь, только более плотная. Театр – это маленький мир, и процессы, которые здесь происходят, точная копия того, что происходит везде.

ТО №133 (1038) 22.07.2004