Читать книгу Шекспировы Cонеты. Ранее не издававшиеся. Shake-speares Sonnets. Neuer Before Imprinted - William Shakespeare, William Shakespeare - Страница 4

«Переводы Домохозяйки» – так, не без сократовской иронии, назвала автор серию своих переводческих работ, смущённо оправдывая тот факт, что ей не посчастливилось стать ни профессиональным переводчиком, ни литературоведом. Нарицательный статус Домохозяйки в полной мере отражает её сущностный подход в интерпретации сонетов и связанных с ними лирических предположений. Житейской многоопытной мудростью поверяет она различия бытующих суждений и догадок: от «серых» (сумеречных и тайных) до откровенно «жёлтых» (надуманных и притянутых). Домохозяйка, белошвейка, кружевница постигает не умом, не мудрствованием, но сердцем, не претендуя на создание академических теорий, но лишь полагаясь на интуитивное чувствование.

Она убеждена, что восторженное посвящение к первому Quarto «Шекспировых сонетов», могущее показаться «пиратски» заискивающим, сделанное весьма добросовестным издателем Томасом Торпом, имеющим незаслуженную репутацию авантюриста, следует интерпретировать, не инсинуируя, не спекулируя и не романтизируя, а именно в том ключе (смысле, контексте), в каком оно и было написано:

«ЕДИНСТВЕННОМУ СОЗДАТЕЛЮ

ЭТИХ ВДОХНОВЛЯЮЩИХ СОНЕТОВ

Мистеру W.H. (WHO?) ПРОСЛАВЛЕНИЯ

В ВЕЧНОСТИ, ВОСПЕТОЙ

НАШИМ БЕССМЕРТНЫМ ПОЭТОМ,

ЖЕЛАЕТ ДОБРОЖЕЛАТЕЛЬ,

ДЕРЗНУВШИЙ ИХ ИЗДАТЬ.

Т.Т.»1,

где W.H. – не кто иной, как (мистер Who) – William Shakespeare. Не «вдохновителю», как принято считать, с чьей-то лёгкой заинтересованной руки, а именно создателю. Достаточно исследовать этимологию слова begetter: begetting – рождение, порождение; beget – рождать, породить зачать, рожать и т. п., и принять во внимание изменённый порядок слов в посвящении.

Моя Домохозяйка уверена, что в типографском наборе инициалов допущена ошибка, коих в данном издании насчитывается более 50 (здесь на её стороне Бертран Рассел и Джонатан Бейт). Возможно, Томас Торп намеренно высказался несколько двусмысленно, преследуя цель привлечения внимания, поощрения кривотолков, дискуссий, и, как следствия, увеличения продаж2.

Как бы то ни было, мы обязаны предприимчивому «Т. Т.» не только изданием первого полного собрания сонетов, но и спекуляциями на тему: кому они были посвящены. «Косноязычие» и, вполне вероятно, мнимые ошибки в наборе текста могут объясняться, с одной стороны, восторженностью издателя в связи с выпавшей на его долю редкой удачей, а с другой, попыткой принести косвенные извинения за своё доброе, но, по легенде, самовольное дело.

Теперь, спустя четыре века, учитывая вышедшее в 1640 г. воистину пиратское издание «Стихов Шекспира» в издательстве Джона Бенсона (а был ли Бенсон?), исказившего шекспировские тексты по своему усмотрению, поступок Томаса Торпа необходимо расценивать как подвиг, ведь благодаря именно ему до нас дошло полное собрание сонетов в их первозданном виде.

Измышления и подтасовки как ранних, так и более поздних исследователей, вплоть до настоящего времени заполнявших лакуны в биографии и творчестве великого поэта-драматурга, объясняются, судя по всему, тем же любезным тщеславием. Различия в трактовках стали возможны благодаря новаторскому словарю и уникальному способу изложения, свойственным шекспировскому гению; особенностям английского языка в целом, где прилагательные не имеют родовых окончаний, а категория рода проявляется только в местоимениях, не влияя при этом на грамматическую структуру и не изменяя ни одной части речи; адаптации старого английского к современному, где местоимение второго лица ед. числа thou приобрело форму универсально уважительного you (Вы), вне зависимости от статуса, где, с другой стороны, по сей день форма thou сохраняется в религиозных текстах для обращения к Господу; где до сих пор говорят и пишут she в отношении корабля любого назначения и размера, где род неодушевлённого it определяется исключительно в контексте сказанного. Но во всех случаях не приходится сомневаться в том, что языковые особенности были на руку Шекспиру – не в службу, а в дружбу, достаточно учесть многомерность и аллегоричность его текстов. Шекспир не копировал языковую действительность. Он владел семантикой, что позволяло ему создавать игру слов и многообразие контекстов.

Вне всякого сомнения, Шекспир был широко образован и обладал, как отмечал Белинский, мирообъемлющим умом. Кругозор великого поэта-драматурга не ограничивался знанием Священных Писаний и «Летописи» Рафаэля Холиншеда, чтением «Книги мучеников» Фокса и штудированием монтеневских «Опытов». Очевидно, что Шекспир имел глубокие философские познания. Судя по текстам, он был приверженцем неоплатонизма, ставшего крайне популярным в эпоху Ренессанса и запустившего процесс воскрешения античности. По-видимому, Шекспир придерживался также натурфилософских представлений о природе вещей и тождестве микро- и макро- космоса. В сонетах мы встречаемся не с религиозным Богом, но с философским. Здесь мы находим размышления о жизни и смерти, времени и пространстве, читаем об алхимических превращениях чувств, веществ, сознания, духа, души, которые описываются в качестве отдельных субстанций, обладающих алхимическими свойствами. Алхимия, вышедшая из лона герметической традиции, базируется на разработанном Эмпедоклом учении о 4 элементах-стихиях, где все элементы материальны и наделены общими свойствами: филии (любви) и фобии (вражды). Согласно учению, получившему своё развитие в философии Платона и Аристотеля, эти две противоположности присущи всем телам. Они приводят материю в движение, с помощью пятого элемента эфира (по Аристотелю), создавая тесную связь и взаимные превращения. Так и душа каждого человека имеет двуполую сущность, где есть мужское и женское начало, божественное и земное – Эрот и Психея. Действительно, мы способны ощущать это влечение, как непреодолимое желание соединиться с божественным, как стремление к слиянию двух противоположных начал нашего я с дуальностью другого. Дружеские связи внутри полов существовали и существуют, и в редких случаях они способны носить романтический характер, по примеру современного гомосоциального «броманса» – незаурядной общности интересов, переходящей в исключительно тесные несексуальные отношения, которые превосходят обычную, в нашем понимании, дружбу более высоким уровнем эмоциональной и духовной близости – родством душ.

Сонеты являются эзотерическими текстами, в которых Шекспир по древней традиции выделяет две стороны взаимоотношений: светлую духовную близость с другом-мужчиной, и тёмную – инстинктивную, плотскую, связующую любовь с женщиной. Отсюда ранними исследователями выявляется пресловутая «тёмная леди», которая видится им неряшливой брюнеткой, имеющей серый оттенок кожи. Моя Домохозяйка не может согласиться с тем, что речь идёт единственно о некоей смуглой брюнетке – подруге Шекспира, которую ему приходилось делить со своим прекрасным другом. Определённо, героиня сонетов – брюнетка. Но темноволосой была и Anne Hathaway – жена Шекспира, которая с большей вероятностью, чем кто-либо, могла быть для него означенной «тёмной госпожой». Бытовой уровень читательского восприятия образа dark lady возможен, но недостаточен. Необходимо отбросить ограничения, оставленные нам предыдущими поколениями шекспироведов, в виде спровоцированной ими же плоской копии отнюдь не случайного локального мема. Оригинал, сходящийся к единому, представляется нам бесконечно многообразным.

Итак, двухчастность первого издания Томаса Торпа основана на противопоставлении двух начал: женского – тёмного и мужского – светлого, в системе превращающегося в свою противоположность «космогенеза». «Светлый лорд» и «Тёмная леди» – закон магии превращений.

Возвращаясь к бытовому уровню восприятия, нельзя не отметить очевидность того, что целые каскады сонетов могли быть написаны Шекспиром в моменты его размышлений о своей семье, отношениях с Anne, растущем вдали и рано ушедшем сыне Хамнете (принято считать, что Шекспир не посвятил ему ни одной строчки). Внимательный читатель, знакомый с творчеством великого драматурга, обязательно найдёт строки глубокой скорби о потере ребёнка в его произведениях, в частности здесь – среди сонетов.

Был у Шекспира и «друг Сальери»3, его Дантес, который восхищался, соперничал, критиковал и вместе с тем бесконечно завидовал гению. Это собрат Шекспира по перу, член гильдии каменщиков4, обвинявшийся в мятежном поведении, дважды убийца с клеймом висельника (оставаться безнаказанным позволяла привилегия клириков, которая распространялась на членов гильдии) – известный поэт и драматург Бен Джонсон. Джонсон осознавал, что проигрывает в сравнении с Шекспиром. «В нём не было ни шекспировской одухотворённости, ни сложности и глубины мотивировок, ни разнообразия характеров, а главное, шекспировского великодушия в понимании других людей и их страстей. Мотивировки джонсоновских характеров и поступков героев сводились к элементарным страстям – обману, жадности, ревности, мстительности».5 Тот же стиль прослеживался и в отношениях. Шекспира отличало великодушие, Джонсона – пристрастие. Очень часто истина, скрываясь под разными масками, тем не менее лежит на поверхности. Весь мир лицедействует.

Одно определённо: существовал замысел Автора – литургия, философское кончетто, концепция, как теперь говорят. Чистые сердцем узрят. Моей Домохозяйке удалось, следуя интуиции, отыскать подтверждения своему предвидению, а именно: замалчиваемые сведения или всего лишь конспирологические предположения об участии Шекспира в переводе поэтической части (Псалмов и Песни Соломона) Библии короля Якова. О том, что библия будет переведена заново, стало известно в 1604 году, т. е. за пять лет до первого издания сонетов Томасом Торпом.

В упомянутых сведениях даются косвенные доказательства этой тайной причастности, зашифрованные в самом тексте перевода и в некоторых нумерологических свидетельствах. Например, известно, что даты (число и месяц) рождения и смерти Шекспира совпадают. Это 23 апреля 1564-го и 23 апреля 1616-го соответственно, а 26 апреля, которое принято считать днём рождения поэта, на самом деле является датой его крещения. В общих чертах констатируется: 23 и 23 в сумме дают 46; Библия короля Якова была опубликована в 1611 году, когда Шекспиру исполнилось 46 лет; провидению угодно, чтобы имя William Shakespeare читалось как анаграмма: «Неге was I, like a psalm» («Здесь был я, подобный псалму»). Далее, если исследовать псалом 46 из Библии Якова, окажется, что 46-е слово от начала псалма shake, а 46-е от конца – spear (проверено и соответствует действительности).

Кроме того, изучая тексты, Домохозяйка обратила внимание на то, что четыре сонета выбиваются из ряда остальных. 99, 126 и 145-й не соответствуют канонической структуре, а четвёртый – 29-й, при полном внешнем соответствии, имеет совпадающие рифмы и отличается своеобразием внутренней структуры. Справедливости ради, необходимо отметить, что в списке есть ещё две необычные сонетные пары. Это 36 и 96-й, сонетные ключи – завершающие двустишия в которых идентичны в текстовом выражении: «But do not so; I love thee in such sort, As thou being mine, mine is thy good report». 153 и 154-й – два заключительных анакреонтических сонета также выбиваются из общего списка явным эллинистическим подобием, как своеобразный эпилог, воспевающей радость беззаботной жизни, чувственные наслаждения, всеохватывающее веселье. Таким образом, мы в каждом случае сталкиваемся с соблазном сократить количество «полноценных», с точки зрения общих к ним требований, сонетов. В Библии короля Якова 150 псалмов. Если причислить 29-й стих к соответствующим сонетным канонам, то «безгрешных» сонетов станет 151, что соответствует количеству псалмов в Септуагинте6 – греческом переводе Ветхого Завета, осуществлённом в четвёртом столетии до Р. Х.. Со стороны Шекспира такой акцент на несоответствия мог быть преднамеренным, с точки зрения важности содержания 151-ого псалма, не вошедшего в библейский канон Книги короля Якова, переведённой со средневековой масоретской редакции древнееврейских текстов. Крайне интересным является тот факт, что первое издание Библии короля Якова, как и первое издание сонетов Шекспира, имело многочисленные ошибки, которые в корне меняли смысл сказанного. Обращают на себя внимание: история в ветхозаветной книге Руфи, где Вооза называют женским местоимением she; в Евангелии от Матфея Иуда вместо Иисуса в Гефсиманском саду; противоположная заповедь – прелюбодействуй; текст 119 в псалме стих 161 «печатники гонят меня безвинно» вместо «князья гонят меня безвинно»; и наконец, В Евангелии от Луки гл. 20 притча о винограднике сменилась притчей об уксусе. Не являлись ли эти «ошибки» указанием на какие-то «общие места»? Со временем, все «неточности» были устранены, Библия короля Якова благодаря его внуку – Карлу I Стюарту, восстановила свой статус и по сию пору является наиболее авторитетным переводом текстов Священного Писания. Тем не менее, отсылка к Септуагинте может быть крайне важна ещё и потому, что с древнегреческим переводом еврейских текстов связано имя Филона Александрийского, чья философская концепция складывалась под влиянием стоицизма и платонизма, и который считал древние библейские тексты мерилом не только религиозной, но и всякой другой истины. Его метод основывался на допущении двоякого смысла: дословного и аллегорического. Обе интерпретации, однако, по мнению Филона, не равноценны: дословный смысл, скрывающий истину, предназначен для плоского понимания большинства, тогда как подлинным, раскрывающим тайну, является смысл аллегорический, понятный лишь немногим избранным.

«Находящееся внизу подобно находящемуся наверху»7.

«Библия признаётся самой популярной книгой в мире, она переведена целиком почти на 400 (по актуальным сведениям, на 700 (прим. авт.) языков. Второе место по значению и популярности в мировой литературе занимают тексты Шекспира, переведённые на все европейские языки, а в XX в. – на многие языки Азии и Африки. Влияние этих литературных памятников на развитие человечества огромно и не ослабевает с течением времени».8 Если допустить, что Шекспир был причастен к переводу поэтических текстов Библии короля Якова, то параллельно, в своих сонетах, он будто предлагает нам обратиться к другим древним источникам знаний, исключённым из textus receptus. Схожая судьба у текстов самого Шекспира. Его наследие составляют всеми признанные канонические произведения, наряду с «апокрифическими», авторство которых до сих пор оспаривается некоторыми исследователями. Но всё в мире – Шекспир.

Универсум Шекспира не предполагает его приверженности к каким-либо догмам и ортодоксии. Напротив, великий поэт, будучи посвящённым и одарённым свыше, каждым своим словом освещает нам путь к истине, и подталкивает нас к самостоятельной разгадке тайн мироздания.

Подводя итог, с радостью первооткрывателя, отмечаю, что двухчастная структура впервые изданного в 1609 году Томасом Торпом собрания сонетов, в котором условно, как отмечалось выше, 150 (151) «безупречный» сонет и поэма «Жалоба влюблённой», полностью соответствует структуре поэтических текстов библии, а именно 150 (151) Псалмам и Песни Песней Соломона.

Загадочные тексты сонетов Шекспир противопоставляет библейским Псалмам, делая между тем акцент на главном.

Вот он – ключ к эзотерическому пониманию сонетов. Вот она – тёмная госпожа, dark lady:

Сведение итогов самодеятельных изысканий к общему знаменателю позволило моей Домохозяйке прийти к заключению о том, что проводимая ею аналогия в сопоставлении Сонетов и Псалмов обоснована и имеет право на существование в качестве основного предположения о замысле (неощутимом намёке) Шекспира, который ещё только предстоит разгадать.

Псалмы Царя Давида, пришедшие к нам из древнейших текстов через тысячелетия и гибель цивилизаций – сладчайшие гимны покаяния и благодарения Богу. В то же время «сладкозвучные и медоточивые» сонеты, названные так Ф. Мересом10 в своей «Сокровищнице Паллады» в 1598 году   – ещё до появления двух из них в пиратском сборнике «Страстный пилигрим» в 1599-м, хвалебно перекликаясь с Псалмами, содержательно не только не уступают им в непреходящей мудрости, но и, полные восторга, раскаянья, страстных обличений и сострадания, вдохновляют Человека на обретение им плодов Духа, призывая к созерцанию, созидательной любви, гармонии и благодарению. Псалмы, как и "бытовые" сонеты, отсылают нас к шумеро-аккадским мифам – текстам на глиняных табличках: «Плачам, умиротворяющим сердце», «Поэме о невинном страдальце», «Молитвам Царей», Эпосе о Гильгамеше.

«Всё в мире любовь. Да лишь она»11. Как отмечал Уильям Вордсворт, сонеты являются ключом, отпирающим сердце Шекспира.

Гениальные творения создаются во славу Божью, во имя Человека, создавая и замыкая круг обратной связи: от созидающего Человека к Творцу и от Творца к созидающему Человеку. Сонеты Шекспира священны. Они завещаны каждому из нас, мучимому страстями. В этом тайна и бессмертие гениальных текстов. Пришло время отбросить обесценивающие домыслы, ханжеские версии (а был ли Шекспир?) и вместе с простодушной Домохозяйкой, узревшей родство Шекспировых сонетов с Псалмами и шумеро-аккадскими молитвами, вновь обратиться к богодухновенному Слову вечного Автора. Именно его имел в виду издатель первого собрания сонетов Томас Торп в своём посвящении.

Свой пафос Домохозяйка передаёт через индивидуальное чувствование и герменевтическое усилие, в соответствии с выявленным ею контекстом. Читайте сердцем, читайте на языке оригинала, и вам не потребуются ничьи путеводители.

Я лишь внесла свою лепту.

«У меня кружится голова после чтения Шекспира, я как будто смотрю в бездну»

А. С. Пушкин

«О Господь, дарующий жизнь, одолжи мне сердце, преисполненное благодарности»

У. Шекспир

Обложка и фронтиспис первого издания 1609 года с посвящением издателя Томаса Торпа