Читать книгу Кавалерия на службе Отечеству. От Первой московской кавдивизии до Президентского полка - Ю. А. Аквилянов - Страница 8

К концу Гражданской войны в России кавалерия Красной Армии являлась довольно многочисленным родом войск. В составе стратегической кавалерии действовали четыре конных корпуса, 27 кавдивизий (88 192 бойца) и семь отдельных кавбригад (13 525 бойцов).

В 1921–1923 гг., в связи с проводившимся общим сокращением Красной Армии и переводом ее на мирное положение, были сокращены к концу 1921-го численность и количество кавалерийских дивизий до 11 и отдельных кавбригад до четырёх, частично дивизии были объединены в 1-й, 2-й, и с 1924 г., 3-й конные корпуса и 1-ю Конную армию.

Разработанные в 1921 г. несколько типов новых штатов для стратегической конницы военного и мирного времени (приказы РВСР № 1049/186 от 19 мая, № 1943/334 от 8 сентября, № 2380/408 от 21 октября) вскоре, в ходе продолжавшегося сокращения армии, были изменены.

Объявленные приказом РВСР № 1646/322 от 10 июня 1922 г. штаты в составе управления кавалерийского корпуса предусматривали управление (штаб, управление начальника артиллерии, санитарная и ветеринарная части, политическая и военно-хозяйственная инспекции, обоз), а также отдельный эскадрон связи.

Кавалерийская дивизия численностью 5598 человек и 5340 лошадей включала управление (штаб, дивизионный инженер, управление военно-хозяйственного снабжения, санитарная, ветеринарная части, политотдел, клуб, реввоентрибунал, обоз), три бригады (шесть полков), отдельный эскадрон связи, школу подготовки младшего комполитсостава, конно-артиллерийский дивизион, отдельный саперный эскадрон и дивизионный лазарет.

Кавалерийский полк состоял из пяти эскадронов (четыре сабельных, один пулеметный), взвода трубачей, команды связи и др. Отдельная кавбригада включала три полка, имела управление (штаб, бригадный инженер, управление начальника военно-хозяйственного снабжения, с октября 1922 г. – управление начальника артиллерии, санитарная и ветеринарная части, клуб, обоз, политотдел), конно-артиллерийскую батарею (могла быть заменена на вьючную конно-горную батарею), полуэскадроны связи и саперный, школу подготовки младшего комполитсостава, бригадный лазарет. Численность отдельной кавбригады 2887 человек и 2916 лошадей.

В ноябре 1922 г. ввиду некомплекта конского состава штатная численность кавалерийской дивизии и отдельной бригады была сокращена за счет ликвидации 4-го сабельного эскадрона в полку. Приказом РВС СССР № 267/82 от 7 февраля 1923 г. были объявлены штаты стратегической конницы военного времени. Управление кавкорпуса было усилено артиллерией – гаубичным конно-артиллерийским дивизионом (с парком и транспортом); кавдивизия и отдельная кавбригада сохраняли прежнюю структуру.

В 1923 г. 3-я отдельная кавбригада была переведена на территориальное положение, приказом РВС СССР № 445/105 от 23 апреля 1925 г. она преобразовывалась в 11-ю территориальную кавдивизию. По штатам территориальные кавбригада (объявлены приказом РВС СССР № 598/114 от 12 апреля 1924 г.) и кавдивизия (введены с 1 июня 1925 г.) имели ту же структуру, что и кадровые соединения, численность дивизии составляла 7405 человек.

В ходе военной реформы середины 20-х гг. ХХ века кавалерия Красной Армии стала самостоятельным родом войск и подразделялась на стратегическую конницу – девять дивизий, сведенные в четыре корпуса, и войсковую, состоявшую в штатах стрелковых частей и соединений.

В 1924 г. вышел «Временный боевой устав конницы РККА», который еще раз закреплял мысль о том, что конница является самостоятельным родом войск советских вооруженных сил, что основная ее особенность – подвижность, позволяющая широко и свободно маневрировать, наносить в конной атаке сокрушительные удары. «Временный боевой устав конницы РККА» был первым документом, в котором учитывался опыт Гражданской войны.

В ноябре 1924 г. М. В. Фрунзе, будучи председателем Реввоенсовета СССР, подготовил для печати в газете «Правда» статью к пятилетию 1-й Конной, в которой он отмечал: «Вряд ли найдется такой уголок Советского Союза, куда бы ни дошел слух о подвигах этой славнейшей из славных частей Красной Армии. Оружие ее играло решающую роль во многих важнейших кампаниях времен Гражданской войны. Деникин, белополяки, Врангель, Махно – одних этих имен достаточно, чтобы судить о роли Первой Конной в истории наших революционных войн… В нашей армии нет других частей, которые бы с такой полнотой, такой яркостью и глубиной отразили в себе, в своих действиях весь характер Гражданской войны, характер всей Красной Армии с ее достоинствами и недостатками…

История 1-й Конной представляет огромный интерес в чисто военном отношении. Ее операции войдут навсегда блестящими страницами в историю конницы. Эти операции служат предметом изучения не только у нас. Им уделяется много внимания и за рубежом. Та роль, которую сыграла конница, и в частности 1-я Конная, в ходе нашей Гражданской войны, показала, что хоронить этот род оружия как самостоятельную силу еще рано. Ряд выдающихся заграничных военных авторитетов забил отбой в отношении оценки конницы как отживающего рода оружия… Надо подумать и работать над дальнейшим ее укреплением. Здесь первое дело – конь…

Не скоро, еще очень не скоро трактор вытеснит крестьянскую лошадку. И точно так же далек от нас тот час, когда мы в армии вместо коня сядем на трактор, автомобиль и мотоцикл. Всякая война ближайшего периода будет в этом отношении базироваться главным образом на старых испытанных средствах. Поэтому лучшим подарком для Красной Армии в целом, лучшим ознаменованием годовщины славной Конной армии было бы принятие и воплощение в жизнь лозунга: “Даешь коня!”»

Учитывая тяжелое положение в народном хозяйстве СССР, в этот период данный тезис был весьма актуален. А М. В. Фрунзе, одним из первых в военном руководстве страны заговоривший о моторизации и механизации РККА, прекрасно понимал, что умелое применение конницы позволит добиваться необходимого успеха в ходе войны.

В речи на Всесоюзном совещании кавалерийских начальников 7 апреля 1925 г. М. В. Фрунзе подчеркнул, что строить конницу нужно так, чтобы она могла вести бой не только в конном, но и пешем строю. Нужно такое построение полка, создание такой основной тактической единицы, «которая могла бы удовлетворить всем требованиям современного боя» (Фрунзе М. В. Избранные произведения. Т. 2. С. 337).

Для этого в распоряжение конницы выделялись специальные части, способные защищать от противника её слабые места, усиливать «действительное сопротивление конницы». Эти части, по мысли М. В. Фрунзе, должны быть на конной или механизированной тяге (Советская кавалерия. М.: Воениздат, 1984. С. 143).

В ходе военной реформы, осенью 1925 г., кавалерия перешла на новые штаты. Кавалерийские полки вместо четырёх эскадронов стали иметь шесть эскадронов, каждые два эскадрона объединялись в кавалерийский дивизион. Полк включал пулеметный эскадрон (16 пулеметов), полковую батарею, отдельный взвод связи, саперный и химический взводы и полковую школу по подготовке младшего комсостава (Там же. С. 143).

* * *

В результате напряженной деятельности в течение пяти лет после военной реформы 1924–1925 гг. были заложены прочные основы организации Красной Армии, повысилась её боеспособность. Однако техническая вооруженность армии того времени, отражая уровень развития производительных сил Советского Союза, значительно отставала от армий крупных империалистических государств. Дальнейшее повышение обороноспособности СССР и мощи вооруженных сил было возможно только на основе индустриализации страны, создания современной тяжелой промышленности. Главной целью и важнейшим содержанием военных задач на предстоящие годы определялось создание современной военно-технической базы для обороны и доведения технической и боевой мощи советских вооруженных сил до уровня первоклассных европейских армий.

Из-за некомплекта верховых лошадей, который на 1 декабря 1925 г. составил 60 %, и разной степени укомплектованности личным и конским составом стратегическая конница содержалась по нескольким штатным вариантам (на июль 1926 г. их было 7), отличавшимся количеством низших подразделений (четыре полка вместо положенных по типовому штату шести, три сабельных эскадрона в полку вместо четырех, три взвода в эскадроне вместо четырех и т. д.).

В июне 1926 г. была принята (постановлением РВС СССР от 3 июня 1926 г.) трёхлетняя программа строительства стратегической конницы, которая установила ее численность в 52 тыс. сабель с сохранением прежних оперативных единиц кавалерии: девять кадровых и три территориальные кавдивизии, семь отдельных бригад. В кадровой дивизии полагалось иметь четыре полка (полк – четыре эскадрона, эскадрон – четыре взвода, взвод – 15 рядов, один пулеметный эскадрон на полк), два запасных эскадрона, отдельный пулеметный эскадрон (16 пулеметов) и дивизионную артиллерию – 12 орудий. Территориальная кавдивизия имела аналогичную структуру (без запасных эскадронов), состояла из 6 полков. Отдельная кавбригада включала три полка (полк – 3 эскадрона, эскадрон – 3 взвода, взвод – 15 рядов, один пулеметный эскадрон на полк) и бригадную артиллерию (шесть орудий).

В период с 1927 по 1931 г. генеральным штабом РККА был разработан первый пятилетний план развития Вооруженных Сил. В основу этого плана были положены соображения о том, что решающими средствами будущего вооруженного столкновения явятся: а) стрелковые войска с мощной артиллерией, б) стратегическая конница, в) авиация (ВИЖ. 1968. № 8. С. 105). Кавалерия в этом плане рассматривалась как одно из решающих средств борьбы. Она являлась основной подвижной и ударной силой, так как танков и бронемашин в Красной Армии тогда было мало. Конница предназначалась для быстрых обходов, охватов и ударов по флангам и тылам противника. В условиях встречного боя от неё требовались стремительность развертывания боевых порядков, быстрота в открытии огня по противнику, смелый бросок главных сил в исходный район для атаки и неотступное преследование отходящего врага.

Усиление в дальнейшем конницы бронетанковыми средствами и наличие в конно-артиллерийских полках гаубичной артиллерии уже позволяли не только с успехом ломать сопротивление противника, но и решать задачи наступательного боя и эффективной обороны.

В 1927 г. вышел в свет Боевой устав конницы РККА. В приказе РВС № 436 от 13 августа, сопровождавшем этот устав, конница рассматривалась как один из важнейших «элементов Вооруженных Сил СССР» (Боевой устав конницы РККА. 1927. Ч. 3. С. 13).

В соответствии с указаниями ЦК ВКП(б) [Центральный Комитет Всесоюзной Коммунистической партии (большевиков) – в период с 1925 по 1952 г.] была налажена широкая подготовка кавалерийских командных кадров. Будущие средние командиры кавалерии обучались в четырёх школах (с середины 30-х – училища): Ленинградской, Тверской, Краснодарской и Кировоградской, а также в объединённых военных школах: имени ВЦИК, Татаро-Башкирской и Ташкентской имени Ленина.

В начале 30-х гг. стало возрождаться и развиваться с новой силой племенное коневодство в коллективном секторе деревни. Большой известностью в ту пору пользовались крупные коневодческие фермы, такие как артель им. С. М. Будённого в Пролетарском районе на берегах Маныча, разводящая донских и англо-донских лошадей. В июне 1930 г. состоялось специальное совещание, на котором был намечен ряд неотложных мер, направленных на усиление работы по обеспечению армии лошадьми.

История показала, как своевременно это было сделано и как пригодились лошади на фронтах Великой Отечественной войны. В 1935 г. был установлен план развития животноводства, в нем говорилось о четком планировании и выращивании молодняка. Если в 1934 году было выращено 946,2 тыс. жеребят, в 1935-м – 1691 тыс., то в 1936 г. – уже 2056 тыс. Такого количества молодняка не выращивалось за всю историю оте чественного коневодства. Именно приплод 1937 г., а также жеребята, родившиеся в 1938–1939 гг., широко использовались в годы Второй мировой войны.

В 1932 г. все кавшколы были объединены в одно Тамбовское командное кавалерийское училище имени 1-й Конной армии.

В связи с этим хочу уделить некоторое внимание системе обучения и подготовке как командного, так и личного состава советской кавалерии.

В системе обучения в кавалерийском училище важное место отводилось тактической подготовке. От курсантов требовалось твердое знание боевого устава, умение ориентироваться на местности, быстро и самостоятельно принимать обоснованное решение в сложной обстановке и твердо проводить его в жизнь. Курсанты должны были обладать такими качествами, как инициатива, умение четко отдавать распоряжение и команду. В летний период практиковались подвижные лагеря, во время которых курсанты действовали на учениях в условиях незнакомой местности и приближенных к боевой действительности. Тактические занятия и учения чередовались со стрельбами.

В конце летнего периода курсанты первого и второго курсов стажировались на должностях младшего (иногда и среднего) командного состава в кавалерийских частях, участвовали в учениях и маневрах.

В училище была хорошо поставлена конная подготовка. Командиры добивались от курсантов совершенства в верховой езде, рубке, вольтижировке, бережного и любовного отношения к боевому коню. Хорошо было поставлено и стрелковое дело, многие курсанты-кавалеристы носили знак «За отличную стрельбу».

Военная и общеобразовательная подготовка, политическая учёба, уход за конём и оружием, несение внутренней и караульной служб уплотняли учебный день курсантов.

Учёба в училище была достаточно напряжённой. Эскадроны часто поднимали по тревоге, они выезжали на полевые занятия на сутки и более. На занятиях укреплялась воля, умножались знания, оттачивалось мастерство будущих командиров.

* * *

Вполне естественно, что и портрет кавалериста той поры значительно отличается от «киношного» образа отважного, но туповатого рубаки. Обратимся к воспоминаниям ряда выпускников Тамбовского кавалерийского училища.

Вот что рассказывал об этом Александр Обухов, закончивший училище в 1939 г.: «За время учёбы мы получили очень хорошую практику, дважды участвуя в больших манёврах Московского военного округа. Для этих манёвров отобрали определённое количество курсантов, сформировали полк, и мы своим курсантским полком вместе с лошадьми поехали в эшелоне в Центральную Россию. Там мы участвовали в манёврах вместе с другими войсками и отрабатывали взаимодействие с пехотой, танками и даже с авиацией».

Хочу отметить этот момент – отработка взаимодействия кавалерии с танками и авиацией проводилась, как мы видим, в предвоенные годы систематически на всех уровнях.

В результате из училища выходил военный специалист, способный командовать не только кавалерийским, но и стрелковым взводом, а иногда и ротой. Внешний вид кавалеристов той поры также был соответствующим. Все они отличались удивительной выправкой и подтянутостью. Вспоминает Александр Пануев: «Мы покупали два резиновых наколенника, сшивали и одевали под майку на талию, как корсет. Тогда на гимнастерке не будет ни одной лишней складочки».

Однако в условиях войны срок обучения в кавалерийских, как и во многих других училищах, был сокращён до полугода. При этом усвоение даже урезанной программы в столь сжатые сроки требовало от курсантов огромного напряжения. Вспоминает Алексей Прохоров: «Мы так уставали, что вечером валишься без сил, закрываешь глаза, и перед глазами лошади».

Занятия в училище шли с утра и до позднего вечера. Александр Пануев вспоминал: «В 6 часов трубач выходит и начинает подавать сигнал: “Подъем!” И на обед – любимый сигнал: “Бери ложку, бери бак, если нету – иди так”».

Будущим кавалерийским командирам было недостаточно просто научиться ездить верхом. Им нужно было ещё уметь правильно обращаться с лошадьми. А это было нелёгким делом, особенно для тех, кто до училища не имел подобного опыта.

Курсанты с первых дней учились тому, как подойти к лошади, как её подседлать, как проверить седловку. Во время седловки нужно было следить, чтобы под потник седла не попало никаких посторонних предметов, иначе во время езды можно было набить спину коня. Другой нюанс при седловке: когда берёшь седло, кладёшь на спину лошади, то нужно не сразу на своё место его опускать, а положить сначала на шею лошади, а потом подвинуть, чтобы выпрямился подвёрнутый волос на спине, а иначе спину коня можно было натереть во время езды. А когда снимаешь седло с лошади, его нельзя сразу класть на землю, потому что при езде лошадь потеет, седло становится влажным, и если его сразу положить на землю, то пыль от земли пристанет к седлу и потом окажется на лошади.

Александр Обухов, вспоминая о подобных кавалерийских премудростях, отмечает: «Конечно, всё это элементарно, но таких нюансов много, и все их кавалерист должен знать как свои пять пальцев, ведь его боеспособность напрямую зависит от состояния его лошади. И такие умения приходят не за один день».

Уход за лошадьми курсанты осуществляли три раза в день – утром, в обед и вечером. Как правило, за каждым из них закреплялся определённый конь. Но если кормёжка лошадей была делом простым, то их чистка требовала значительных физических усилий. Вспоминает Александр Пануев: «Я коня утром чистил час с четвертью, в обед – полтора и перед ужином – 40 минут. Холод, снег или дождь – не имеет значения. Нужно выводить коня на коновязь, на улицу. Потом замыть копыта, потом получить овес, напоить. Проверить станки, если ночью лошадь мочилась нужно песком посыпать. Почистить струной стремена. Не было ни суббот, ни воскресений. Если увольнялись в воскресенье, то обязан к обеденной уборке быть на месте».

Обучение верховой езде начиналось с укрепления посадки. Курсанты учились езде на лошади без седла. Всадник пускал лошадь учебной рысью, управляя ею только при помощи шлюза и шенкелей. Вторым важным элементом освоения верховой езды была вольтижировка – гимнастические упражнения и прыжки, производимые наездником во время движения лошади по кругу.

Завершало конную подготовку освоение основ джигитовки. От курсантов требовалось, сидя верхом на лошади, которая идет галопом, или полевым галопом, как тогда говорили ««аллюр три креста», уметь сбросить стремя, затем соскочить, удариться ногами о землю и снова запрыгнуть в седло. Или перелететь на другую сторону. Или скакать, изображая раненого… Вспоминает Александр Пануев: «Делается это так: правая нога заходит на седло, а ты вдоль крупа, держась за луку, изображаешь, что тебя убило. Лошадь идет сама по себе. Противник уже не стреляет. Сблизившись, вскакиваешь в седло, выхватываешь шашку, и начинается рубка».

Основным холодным оружием кавалеристов была шашка. От сабли шашка отличается отсутствием гарды, выраженного колющего острия, гораздо меньшей кривизной, иной балансировкой клинка. Различно и боевое применение шашки и сабли. Шашкой рубят, иногда подрезают, но не колют, как саблей. Как гласит адыгейская пословица: «Шашка должна быть легкой, как перо, острой, как бритва, и гибкой, как лоза. Кто носит тяжелую шашку, тот не надеется на умение».

Освоение рубки шашкой начиналось с подготовительных упражнений, направленных на выработку подвижности в кистевых, локтевых и плечевых суставах обеих рук. Одним из самых важных упражнений было круговое вращение шашки как согнутой в локте рукой, так и вытянутой вперед. Это делает кисть сильной, подвижной и резкой. Второе упражнение – вымахивание руки сверху вниз направо и налево с прохождением клинком полного круга. После освоения упражнений и рубки на земле курсанты начинали осваивать рубку с лошади. И здесь важнейшей частью обучения была «рубка лозы».

«Лоза» представляла собой ивовый прут диаметром 1,5–2 см и длиной около 1,5 м, установленный на специальной деревянной стойке метровой высоты. Она считалась срубленной, если после удара отрубленная часть падала вертикально вниз. Если часть лозы повисала на шкурке коры или отлетала в сторону, то такой удар не засчитывался.

При нанесении мощного рубящего удара, способного раскроить череп пополам, всадник должен быть предельно собран. Любая оплошность может стоить лошади части уха, рассеченного крупа и даже ранения скакательного сустава.

Курсантам, которые осваивали рубку значительно лучше других, вручался нагрудный знак «За отличную рубку», учреждённый в начале 20-х гг. Вспоминает обладатель этого знака Александр Пануев: «У меня хорошо получалась рубка с подсечкой. Обычно рубка идет с упором на правую ногу и рука с шашкой описывает круг по направлению движения всадника. Рубка с подсечкой применяется против пехотинца, закрывшегося винтовкой. Что с ним делать, как рубить? Рука с шашкой движется против движения всадника и как бы “подсекает” противника, огибая винтовку».

У новоиспечённых младших лейтенантов и лейтенантов (лейтенантские звания присваивались отличникам) после выпуска, как правило, оставалось время, чтобы доучиться в запасном полку. Прямиком на фронт их отправляли только в исключительных случаях.

В запасных полках командиры взводов обычно проводили ещё около полугода. Там же в течение трёх месяцев обучались будущие рядовые кавалеристы. Их обучение во многом сводилось лишь к освоению навыков обращения с лошадьми, но большее и невозможно было освоить за столь сжатые сроки.

Из запасных полков кавалеристов отправляли на фронт в эшелонах с лошадьми. На двухосных теплушках, с выведенной через трафарет надписью, предупреждающей о грузоподъёмности: «40 человек – 8 лошадей». Расчёт этот сохранился с царских времён, но был точен и в годы Великой Отечественной войны.

И ещё хочется сделать одну ремарку. Во второй половине 60-х гг. обострилась обстановка на советско-китайской границе. Тогда было принято решение ускорить подготовку офицеров в ряде училищ сухопутных войск. В частности, в училище имени Верховного Совета РСФСР началась ускоренная подготовка нашего курса и вместо планового выпуска в 1968 г. намечалось осуществить выпуск в конце 1967-го. В связи с этим интенсивность обучения тогда у нас была увеличена. Но у нас не было тех, кому будущие кавалеристы должны были уделять, как было показано выше, много сил и внимания – лошадей.

Нам было трудновато, но я и сравнивать не буду наши нагрузки и нагрузки курсантов-кавалеристов, которых готовили в годы войны.

* * *

Подготовка командных кадров кавалерии проводилась также на Кавалерийских курсах усовершенствования командного состава (КУКС) в Ленинграде (ныне Санкт-Петербурге). Впоследствии они были переведены в Новочеркасск. На курсах учились будущие полководцы, Маршалы Советского Союза Г. К. Жуков, К. К. Рокоссовский, И. Х. Баграмян, А. И. Еременко.

Для повышения квалификации командиров-кавалеристов на КУКСе были созданы группы командиров полков, штабных командиров, командиров эскадронов.

Основное внимание на курсах уделялось тактическому совершенствованию командиров, изучению новых средств борьбы, умению организовать бой и осуществлять взаимодействие с артиллерией и танками. Изучалась также организация армий вероятных противников. Большое внимание уделялось методике проведения занятий по огневой подготовке и изучению оружия, состоявшего на вооружении конницы.

На высоком уровне было поставлено обучение верховой езде, выездке молодой лошади, владению холодным оружием. КУКС были своего рода лабораторией конного дела и спорта для соединений конницы, и слушатели по окончании курсов обычно являлись в частях главными инициаторами широкого развития конного спорта.

Кавалеристы на учениях совершенствовали марши днём и ночью, с ходу развертывались в боевой порядок, маневрировали и атаковали «противника» в конном строю. В 20-е – первой половине 30-х гг., до начала широкой механизации Красной Армии, кавалерийские подразделения и части значительно реже спешивались для ведения боя в пешем строю. Но впоследствии и этому вопросу стали уделять повышенное внимание.

Значительное место в ходе боевой подготовки отводилось разведке, форсированию водных рубежей, маршевой втянутости частей.

Большое внимание в кавалерийских частях стали уделять огневой подготовке. Присущая кавалерийским командирам и политработникам энергия была направлена на повышение качества огня. В связи с этим качество огневой подготовки кавалерийских частей заметно повысилось. Многие командиры эскадронов и взводов мастерски владели пристрелкой и отладкой оружия, методикой обучения бойцов.

По огневой подготовке кавалерийские части и со единения стали не только не уступать стрелковым, но нередко и превосходить их в результатах огня.

С. М. Будённый

Особенно хорошо были подготовлены пулеметные эскадроны.

Одним из основных предметов обучения личного состава кавалерии являлась конная подготовка, на которую отводилось обычно около 20 процентов учебного времени. Она охватывала манежную и полевую езду преодоление препятствий, владение холодным оружием, вольтижировку и джигитовку, строевое сколачивание подразделений и частей на различных аллюрах. Быть отличным конником, лихим рубакой считалось в кавалерии делом чести (Советская кавалерия. М.: Воениздат, 1984. С. 145–147).

Венцом всей тактической подготовки для частей являются, как известно, маневры. Начиная с 1925 г. в военных округах стали регулярно проводиться учения и маневры различного уровня.

В октябре 1927 г. кавдивизиям и бригадам было придано по отдельному химическому взводу, а из состава корпусного подчинения исключен артдивизион.

В начале 30-х гг., в период кардинальной реорганизации кавалерии, будущий Маршал Победы Г. К. Жуков занимал должность помощника инспектора кавалерии и занимался вопросами боевой подготовки конницы. Его оценка проводимых мероприятий по реорганизации кавалерии, думаю, представляет интерес.

Из воспоминаний Маршала Советского Союза Г. К. Жукова: «Инспекция кавалерии РККА в тот период была весьма авторитетна в кавалерийских частях, так как, кроме инспектирования, проводила поучительные командно-штабные игры, полевые учения, различные сборы и занятия по обмену передовым опытом боевой подготовки войск… Инспекция кавалерии провела большую работу по пересмотру организации кавалерийских частей и соединений, системы вооружения и способов ведения боя.

После длительных дебатов внутри инспекции и детального обсуждения с командирами соединений конницы было решено, что дивизия должна иметь в своем составе четыре кавалерийских, один механизированный полк и один артиллерийский. Кавалерийские полки должны состоять из четырёх сабельных эскадронов, одного пулеметного, полковой батареи, отдельного взвода ПВО, отдельного взвода связи, отдельного саперного взвода, отдельного химического взвода и соответствующих хозяйственных органов. Артиллерийскому полку следовало иметь в своем составе дивизион 122-мм гаубиц и дивизион 76-мм пушек. Механизированный полк вооружался танками БТ-5». Кстати, новейшими на тот период (Жуков Г. К. Воспоминания и размышле‑ ния. М.: АПН, 1984. С.146–150).

Таким образом, конница Красной Армии получала на свое вооружение такие технические и огневые средства, которые значительно изменяли характер её организации и способы ведения боя. Теперь она могла своими огневыми средствами, ударом танков прокладывать дорогу вперед с целью разгрома противостоящего противника.

Новые боевые уставы и ряд инструкций, разработанных Инспекцией кавалерии, вытекали из основных положений по ведению глубокой операции и глубокого боя.

На учениях перед дивизиями ставились более глубокие и активные задачи, чем прежде, так как они были в состоянии своими огневыми средствами и ударом танков прокладывать себе путь вперед и успешно громить противостоящего противника. В наступательном и встречном бою танковые полки использовались на направлении главного удара, а в обороне – во втором эшелоне, в составе сил кавдивизии, предназначенных для контратак.

Г. К. Жуков подчеркивал: «Для нас, работающих в инспекции, перевооружение конницы и освоение частями новой организации и боевых уставов имели особое значение, так как большинство частей тогда дислоцировалось на важнейших стратегических направлениях и вблизи государственных границ, а эти обстоятельства требовали от кавалерии повышенной боевой готовности» (Жуков Г. К. Воспоминания и размышления. М.: АПН, 1984. С. 151).

Инспекцию кавалерии возглавлял в те годы С. М. Будённый. Его мнение было, по всей вероятности, решающим при утверждении новых штатов кавалерийских соединений и частей.

В большом комплексе мероприятий по усилению боевой мощи Красной Армии кавалерии уделялось серьёзное внимание. В её соединениях и частях обновлялось стрелковое оружие: на смену старой, «драгунской» винтовке поступала новая, облегчённая винтовка, отличавшаяся точным боем. В частях появились также новые, надёжные в действии ручные пулемёты Дегтярёва.

Осень 1931 г. в кавалерийских дивизиях на базе двух конно-артиллерийских дивизионов в каждой были сформированы конно-артиллерийские полки. В составе дивизиона конартполка находились две пушечные и одна гаубичная батарея.

С 1930 г. начинается механизация кавалерии. Сначала в состав кавдивизии включался один танковый эскадрон и один эскадрон бронемашин. С 1931 г. вводится мехполк, штат которого окончательно устоялся только к 1935-му. В 1932 г. в кавалерийских соединениях было два мехполка, два мехдивизиона и три танковых эскадрона.

1932–1934 гг. – период всемерного укрепления кавалерийских соединений. Включение в штаты кавдизий танковых полков качественно изменило кавалерию как род войск. Значительно повысилась маневренность и огневая мощь кавдивизий.

Увеличивалось также количество средств противовоздушной обороны частей и соединений. В состав кавалерийских дивизий были введены зенитно-пулеметные эскадроны, а в полки – зенитные взводы.

Механизация и моторизация РККА, усиление ее танковыми и броневыми средствами, артиллерией, в том числе зенитной и противотанковой, вызвали существенные организационные изменения в стратегической коннице. Все существовавшие к тому времени 14 кавдивизий (в том числе три территориальные) полностью или частично переводились на новую структуру. В состав кавдивизии входили шесть полков: четыре кавалерийских, один конно-артиллерийский (шесть батарей), один механизированный (30 танков, 16 бронемашин, 16 танкеток), эскадроны связи и саперный, автоколонна (24 машины). Повышалась огневая мощь дивизии. В ходе реорганизации предполагалось довести численность кавалерии до 96 тыс. человек. Собственно конница в ней в 1931 г. составляла 49,9 % (в 1929-м – 61 %), остальное – технические рода войск. Отдельная кавбригада имела три полка трёхэскадронного состава.

Осенью 1932 г. началось переформирование пяти отдельных кавбригад, располагавшихся в национальных районах, в горно-кавалерийские дивизии. Вначале дивизии сохраняли номер и название бывшей бригады, а по приказу НКО № 072 от 21 мая 1936 г. получили единую нумерацию (17–21): 17-я Кавказская (бывш. 2-я), 18-я Туркменская (бывш. 4-я), 19-я Узбекская (бывш. 6-я), 20-я Таджикская (бывш. 7-я), 21-я Туркестанская (бывш. 8-я). Национальная принадлежность в названиях приказом НКО № 0150 от 16 июля 1940 г. была отменена.

В результате проведенной реорганизации стратегическая конница имела 20 кавдивизий (16 кадровых, в том числе пять горных, три территориальных, одна вновь сформированная Колхозная кавдивизия на Дальнем Востоке), две отдельные кавбригады и пять отдельных кавполков. Часть дивизий и бригад была объединена в четыре конных корпуса – 1 и 2-й (УВО), 3-й (БВО), 4-й (СКВО). Общая штатная численность конницы составляла более 100 тыс. человек.

Период 1935–1937 годов характерен резким усилением стратегической конницы как самостоятельного подвижного рода войск, насыщением ее собственными ударными и огневыми средствами: танками, бронемашинами, автотранспортом, полевой, зенитной и противотанковой артиллерией, автоматическим стрелковым оружием.

В марте 1935 г. НКО утвердил план организационных мероприятий по кавалерии. Он предусматривал: формирование девяти кавдивизий нового состава (23–31), в том числе одной на Дальнем Востоке, трех корпусных управлений (5–7), 10 механизированных бригад; перевод на кадровое положение 11-й территориальной кавдивизии и территориальных кавэскадронов стрелковых дивизий; дополнительное развертывание запасных кавполков; увеличение количества бронемашин в дивизиях.

Директивой Штаба РККА от 25 августа 1935 г. была утверждена типовая схема кавдивизий (численностью 6600 человек) в составе четырех кавалерийских, механизированного и конно-артиллерийского полков, отдельных эскадронов связи и саперного. Дивизия имела 97 орудий, 74 танка, 212 автомашин.

Кавалерийский корпус объединял две-три кавдивизии. Ему придавался корпусной авиаотряд (19 самолетов, 33 автомашины), при котором с октября 1935 г. начали формироваться авиазвенья связи (два– четыре самолета), а также включал отдельные дивизионы – связи, зенитно-артиллерийский, позднее в него были включены дивизионы связи на мехтяге РГК и отдельные эскадроны – автотранспортный и зенитно-пулеметный.

По принятому в 1935 г. штату мехполк кавдивизии включал в себя четыре эскадрона легких танков БТ, два эскадрона плавающих танков Т-38, эскадрон танков резерва, парковый эскадрон, командирский танковый взвод, пункт медпомощи, взвод связи и эскадрон боевого обеспечения в составе четырёх взводов: ПВО, регулировки двигателей, саперного и химического. Всего в полку имелось 90 танков (60 БТ и 30Т-38), в том числе 20 танков резерва.

Количество военной техники в механизированном полку кавалерийской дивизии по штатам 1938 года

Согласно Плану формирования конницы на 1935–1936 гг., кавалерийские дивизии формировались в составе четырёх кавалерийских, механизированного и конно-артиллерийского полков, отдельных эскадронов связи и саперного и имели по 6600 человек личного состава (542 – начсостава, 1411 – младшего начсостава, 4647 – рядового состава) вместо прежних 5380; 78 танков (43 БТ, 4 БТ-7, 26 Т-37,4 БХМ-3, 2 БХМ-4); три бронеавтомобиля.

Претерпев ряд изменений, к июню 1941 г. организационно в состав каждой кавалерийской дивизии входил танковый полк, имевший четыре танковых и броневой эскадроны – всего 64 танка БТ и 18 бронеавтомобилей. Горно-кавалерийская дивизия включала бронетанковый дивизион.

К концу 1941 г. в ходе тяжелых боев с немцами как старые кавалерийские дивизии, имевшие перед войной штатные танковые полки, так и все вновь сформированные кавдивизии лишились этого ударного кулака.

Танковые полки вновь были включены в состав кавдивизий в 1943 г. Первой такой дивизией, получившей танковый полк (230-й) в апреле 1943 г., стала 2-я гвардейская кавалерийская дивизия, но уже в декабре полк из дивизии изъяли, а вместо него в мае 1944 г. прибыл 58 тп. В июле 1943-го получили танковые полки дивизии 2-го гвардейского кавкорпуса, в августе 3, 4 и 6-го гвардейских кавалерийских корпусов, в сентябре – 1-го и 5-го гвардейских кавалерийских корпусов. В 7-м гвардейском кавалерийском корпусе имела полк с сентября 1943 г. только 14-я гвардейская кавдивизия, а остальные дивизии получили полки лишь весной 1944 г.

К 1935 г. стратегическая конница РККА состояла из четырёх управлений кавалерийских корпусов и 22 кавалерийских дивизий, из них пять горных.

По состоянию на 1.07.35 г. по округам они распределялись следующим образом: ЛВО (1 кд), БВО (1 кк, 3 кд), КВО (2 кк, 6 кд), ХВО (1 зкп), МВО (1 кд, 1 зкп), ПриВО (1 кд), СКВО (1 кк, 2 кд, 1 зкп), ЗакВО (1 кд), САВО (4 кд, 1 кп), ЗабВО (2 кд, 1 кп), ОКДВА (1 кд). Штатная численность стратегической конницы по мирному времени (в сентябре 1934 г.) составляла 100 384 человека.

Согласно докладу начальника Генерального штаба РККА А. И. Егорова от 14 апреля 1935 г. о развитии Вооруженных Сил на 1936–1938 гг., к 1 июля 1936-го в составе Красной Армии планировалось иметь 31 кавалерийскую дивизию.

В рамках этого плана в 1935–1936 гг. был проведен ряд организационных мероприятий по стратегической коннице. В тезисах доклада инспектора кавалерии РККА С. М. Будённого «Оперативная деятельность конницы РККА» дано определение стратегической конницы: «Крупные соединения конницы, усиленные мехсоединениями и авиацией, действую‑ щие в оперативном взаимодействии с армиями фронта, самостоятельной авиацией, воздушными десантами. Такие соединения являются оператив‑ ным средством фронтового значения».

Чем была вызвана необходимость совершенствования стратегической конницы в тот период?

В марте 1935 г. германское правительство объявило о введении всеобщей воинской обязанности и преобразовании 100-тысячного рейхсфера в вермахт силой 36 дивизий. «Ограничения, установленные частью V Версальского договора, более не существовали».

Односторонний акт Германии стал мощным толчком к пересмотру военных планов СССР. Как было сказано в докладе начальника Генштаба Егорова, «явно выявившийся германо-польский блок (включая и Финляндию), направленный в первую очередь против СССР, и большой рост вооружений во всем буржуазном лагере, сделали западный театр для советского командования актуальным фронтом».

Высшему политическому руководству страны заместителем наркома обороны М. Н. Тухачевским была представлена докладная записка об изменении в мобилизационном планировании в связи с появлением новых угроз безопасности страны. (Хочется заметить, что и в наше время, в начале XXI века, в связи с возникновением новых угроз руководству страны следовало бы прислушаться к мнению Генштаба в вопросах, касающихся проведения обдуманной военной реформы, создания таких вооруженных сил, которые будут способны на эти угрозы адекватно реагировать.)

Одной из мер в этой области, принятых правительством СССР, стали мероприятия по усилению конницы, мотомехвойск и переводу двух территориальных дивизий на кадровое положение, утвержденное в марте 1935 г.

Планами оргмероприятий было предусмотрено формирование восьми новых кавалерийских дивизий (7000 человек и 6500 лошадей), перевод на кадровое положение территориальной кавдивизии, формирование трех корпусных управлений, развертывание кавалерийской школы в Краснодаре и усиление Тамбовской кавалерийской школы. Все эти мероприятия требовали 62 000 человек, 58 000 лошадей, 700 броневых машин, 1900 автомобилей. Одновременно прорабатывался вопрос о формировании ещё одной кавалерийской дивизии в ОКДВА, но в апреле 1935 г. он ещё оставался открытым.

Согласно «Докладу о ходе формирований по оргмероприятиям 1935–1936 по состоянию на 1.06.36 г.» окончательный план мероприятий по коннице выглядел следующим образом: формировались девять кавалерийских дивизий нового состава (23–31), три корпусных управления (5–7), переводилась на кадровое положение 11-я территориальная кавдивизия и территориальные кавалерийские эскадроны стрелковых дивизий, дополнительно развертывались запасные кавалерийские полки, формировалась Пензенская кавалерийская школа, усиливались 16-я и Особая кавалерийские дивизии.

Казаки на параде на Красной площади

В течение 1935 г. были созданы управления трёх кавкорпусов (5-й, 6-й, 7-й), развернута из кавбригад 16-я особая кавдивизия, сформированы вновь 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29 и 30-я кавдивизии. Таким образом, общее число кавдивизий с учетом горнокавалерийских, возросло до 30.

Штатная численность мирного времени армейской конницы к 1.01.36 г. достигла 162 385 человек, что как раз на запланированные 62 тыс. человек больше, чем к началу оргмероприятий. Списочная же численность несколько отставала из-за недоукомплектованности соединений и составляла на ту же дату 140 500 человек.

Как писал в июне 1936 г. начальник Генштаба РККА, формирование управлений кавалерийских корпусов, кавалерийских дивизий и отдельных частей по плану оргмероприятий в основном закончено, но полноценными боеспособными соединениями они пока не стали.

Одним из важнейших событий в истории советской кавалерии стало создание в 1936 г. красных казачьих войск. К середине 30-х гг. казачество, которое считалось опорой царского режима и использовалось для подавления революционного движения, было «реабилитировано». К этому времени появилось уже новое, советское колхозное казачество, и было бы неразумно не использовать такой потенциал. Был издан декрет советского правительства о снятии с казачества ограничений по службе в Красной Армии.

20 апреля 1936 г. Центральный Исполнительный Комитет СССР принял постановление об отмене ограничений в отношении службы казаков в Рабоче-Крестьянской Красной Армии. Некоторые кавалерийские части Красной Армии переименовывались в казачьи. На Дону и Северном Кавказе стали создаваться территориальные казачьи кавалерийские дивизии. Среди прочих в феврале 1937 г. в Северо-Кавказском военном округе была сформирована Сводная кавалерийская дивизия в составе Донского, Кубанского, Терско-Ставропольского казачьих полков и полка из горцев. Эта дивизия участвовала в военном параде на Красной площади в Москве 1 мая 1937 г. Все присутствующие были поражены высокой выучкой казаков, дважды галопом промчавшихся по мокрой брусчатке площади. Казаки показали, что готовы, как и раньше, грудью встать на защиту Родины.

Необходимо отметить, что это решение советского правительства было принято с определённым воодушевлением. Несмотря на жестокую Гражданскую войну и гонения на казаков в послевоенный период, у казачества, ставшего колхозным, сохранились некоторые старые принципы, основой которых было служение Отечеству, любовь к родной земле, боевому коню и военной службе. Советская власть умело использовала эти принципы, и казачество в подавляющей своей массе встало во время Великой Отечественной войны на защиту социалистического Отечества. Газета «Красная звезда» 24 апреля 1936 г. поместила письмо донских казаков советскому правительству, в котором были такие строки: «Кони казачьи в добром теле, клинки остры, витовки бьют без промаха. Если враг сунется, донские кохозные казаки готовы грудью драться за свою советскую родину…»

В современную эпоху некоторые могут сказать, что это был пропагандистский трюк, и это действительно вид партийно-политической и идеологической работы Коммунистической партии, но дело всё в том, что казаки Дона, Кубани, Кавказа действительно проявили в боях за советскую родину массовый героизм и отвагу, внесли свой посильный вклад в разгром врага.

Хотя объективности ради надо отметить, что на стороне вермахта как отголосок Гражданской войны были казачьи части, но об этом несколько позже.

По приказу НКО № 061 от 21 апреля 1936 г. на базе 10-й и 12-й территориальных, 4 и 6 кд, 13 сд были сформированы пять казачьих дивизий (две кадровые и три территориальные):

«1. 10-ю территориальную кавалерийскую Северо-Кавказскую дивизию, дислоцированную на Тереке – Ставрополье… переименовать в 10-ю Терско-Ставропольскую территориальную казачью дивизию.

2. 12-ю территориальную кавалерийскую дивизию, дислоцированную на Кубани… переименовать в 12-ю Кубанскую территориальную казачью дивизию.

3. Сформировать на Дону… новую 13-ю Донскую территориальную казачью дивизию…

5. Переименовать 4-ю и 6-ю кавалерийские дивизии (БВО) в казачьи, присвоив 4-й кавалерийской Ленинградской Краснознаменной дивизии имени т. Ворошилова наименование „4-я Донская казачья Краснознаменная дивизия имени К. Е. Ворошилова”, 6-й кавалерийской Чонгарской дивизии имени т. Будённого дать наименование: „6-я Кубано-Терская казачья Краснознаменная Чонгарская дивизия имени С. М. Будённого”»… В приказе говорилось, что комплектование как территориальных, так и кадровых казачьих дивизий следует производить из всего населения Дона, Терека, Кубани и Ставропольщины, исключая горцев.

В соответствии с пунктом 8 этого приказа: «Новый отдельный кавалерийский полк горских национальностей в Нальчике и существующий отдельный полк горских национальностей в городах Орджоникидзе и Махачкала объединить в отдельную кавалерийскую бригаду горских национальностей со штабом бригады в г. Орджоникидзе».

Осенью 1936 г. для советских казаков была введена новая форма одежды, которая в соответствии с традициями и подчеркивая этнографический и национальный характер казачества предусматривала ношение черкески, бурки, бешмета, башлыка, лампсов на шароварах.

К концу лета 1936 г. были сформированы 13-я и 31-я кавдивизии, а также отдельная кавбригада горских национальностей.

Позднее приказом НКО № 19 от 13.02.37 г. в казачьи были переименованы все части указанных дивизий. Тем же приказом в казачье было переименовано и управление 4-го кавалерийского корпуса, которое объединяло три казачьи дивизии – 10, 12 и 13-ю.

Итогом оргмероприятий 1935–1936 гг. стало резкое усиление стратегической конницы как по численности личного состава, так и по количеству организационных структур.

Число кавдивизий в 1936 г. возросло до 32 (в том числе 20 кадровых численностью 6600 человек, четыре кадровых усиленного состава по 7600 человек, три территориальных по 3500 человек, пять горно-кавалерийских по 2600 человек), оставались также две отдельные кавбригады численностью по 1200 человек.

В эти годы предполагалось создание крупных объединений в виде конных армий. Приказом НКО № 003 от 5 января 1937 г. было принято положение о полевом управлении конной армии в составе нескольких кавкорпусов, двух-трёх мотомеханизированных бригад, одной-двух стрелковых дивизий (моторизованных) и авиации усиления. Конные армии не были сформированы. Приказом НКО № 0152 от 26 июля 1938 г. в составе КОВО была сформирована армейская кавалерийская группа (1 и 2-й кавкорпуса).

Таким образом, численность стратегической конницы мирного времени достигла своего максимума.

Бойцы 6-й Кубано-Терской казачьей дивизии на привале

К началу 1937 г. в Красной Армии имелось семь управлений кавалерийских корпусов, 32 кавалерийские дивизии (24 кадровые, пять горнокавалерийских и три территориальные), две отдельные кавалерийские бригады, один отдельный и восемь запасных кавалерийских полков. Численность конницы по штатам мирного времени составляла 195 690 человек.

Осенью 1937 г. нарком обороны К. Е. Ворошилов и начальник Генштаба Б. М. Шапошников представили И. В. Сталину доклад «О плане развития и реорганизации РККА в 1938–1942 гг.». 29 ноября 1937 г. этот план был утвержден постановлением Комитета Обороны при СНК СССР.

В докладе, в частности, говорилось:

«а) Состав конницы в мирное время к 1.01.1938. Конница в мирное время (к 1.01.1938) состоит из: 32 кавалерийских дивизий (из них 5 горных и 3 территориальные), отдельных кавалерийских бригад, одного отдельного и 8 запасных кавалерийских полков и 7 управлений кавалерийских корпусов. Численность конницы мирного времени на 1.01.1938 – 95 690 человек.

б) Организационные мероприятия по коннице в 1938–1942 гг. В 1938 году: а) число кавалерийских дивизий предлагается сократить на 7 (с 32 до 25), расформировав 7 кавалерийских дивизий с использованием их кадров для пополнения остающихся дивизий и для усиления механизированных войск и артиллерии; б) расформировать два управления кавалерийских корпусов; в) расформировать два запасных кавалерийских полка; г) в 3 кавалерийских корпусах сформировать по одному зенитному артиллерийскому дивизиону (425 человек каждый); д) сократить состав кавалерийской дивизии с 6600 до 5900 человек; е) кавалерийские дивизии ОКДВА (2) оставить в усиленном составе (6800 человек).

Численность горных кавалерийских дивизий иметь 2620 человек». В соответствии с этим планом начинается сокращение имеющихся кавалерийских соединений. В 1938 г. подлежали расформированию два управления кавалерийских корпусов, семь кавалерийских дивизий и два запасных кавполка. Во исполнение данного решения в 1938 г. были расформированы семь из 32 кавалерийских дивизий: 13, 23, 26, 27, 28, 29 и 30-я кавдивизии, летом 1940-го пять дивизий (7, 11, 16, 25 и 34-я), а весной 1941 г. – ещё семь (4, 10, 12, 15, 19, 22 и 31-я). Конница мирного времени была сокращена до пяти управлений кавкорпусов, 18 кадровых кавалерийских дивизий (из них четыре на Дальнем Востоке), пяти горно-кавалерийских и двух казачьих территориальных кавалерийских дивизий, двух отдельных кавбригад, а также одного отдельного и шести запасных кавполков. При всеобщей мобилизации из четырёх запасных кавполков дополнительно развёртывались ещё четыре кавдивизии. Таким образом, общее число кавалерийских дивизий в случае войны должно было составить 29, а численность конницы военного времени – 255 300 человек. В соответствии с предложенными преобразованиями «конница по мирному времени в результате реорганизации сокращается на 57 130 человек и будет иметь в своем составе 138 560 человек» (1941 год. Кн. 2. М.: Международный фонд «Демократия», 1998. С. 536).

По штатам стратегической конницы, утвержденным в марте 1938 г., в составе кавдивизии полагалось иметь четыре кавалерийских и один танковый полки, конно-артиллерийский дивизион четырёх-батарейного состава и отдельные эскадроны связи, саперный, зенитно-пулеметный (только в усиленных кавдивизиях), автотранспортный и дегазационный.

В состав кавдивизий усиленного типа (для Дальнего Востока) наряду с кавполками входили механизированный и конно-артиллерийский полки, легкий переправочный и артиллерийский парки, к имеющимся отдельным эскадронам добавлялся химический.

Горно-кавалерийская дивизия включала три кавполка, отдельный конно-горно-артиллерийский дивизион, артпарк, к полагающимся отдельным эскадронам добавлялся отдельный верблюжий транспорт. Отдельная кавбригада включала два кавполка и танковый полк, а также полагающиеся отдельные дивизион и эскадроны.

В ходе реорганизации к началу 1939 г. в составе кавалерии остается 26 кавалерийских дивизий, сведенные в пять кавкорпусов. Личный состав кавалерии направляется на формирование технических родов войск (ЦАМО, ф. 15а, оп. 125, д. 23. л. 1–29; ИВМВ. Т. 2. С. 202).

Произошли изменения и в штатах кавалерийских соединений и частей: при управлениях кавкорпусов были сформированы отдельные зенитные артдивизионы, из состава ряда кавдивизий исключены моторизованные полки и зенитно-пулеметные эскадроны, ряд кавдивизий укомплектованы четвертым кавполком; в конно-горных артдивизионах батареи доведены до четырёхорудийного состава; в артдивизионы кавдивизии включены батареи противотанковых орудий (шесть 45-мм пушек) на мехтяге; гаубичные батареи переведены с конной тяги на механизированную.

На XVIII съезде партии (март 1939 г.) нарком обороны Маршал Советского Союза К. Е. Ворошилов доложил, что по сравнению с 1934 г. «…в полтора раза возросла конница, значительно (в среднем на 35 %) усиленная артиллерией, ручными и станковыми пулеметами и танками».

Вместе с тем к началу Второй мировой войны конница из-за быстрого роста механизированных войск и авиации начала терять свою роль главной ударной силы Красной Армии. Как отмечалось выше, в стране начался этап значительного сокращения кавалерийских соединений и частей. Многие из них переформировывались в механизированные соединения, кавалеристы учились управлять боевыми машинами.

Утвержденный 2 сентября 1939 г. постановлением СНК СССР № 1335–279сс План реорганизации сухопутных войск Вооруженных Сил СССР на 1939–1940 гг. предусматривал дальнейшее сокращение кавалерии – расформированию подлежали четыре кавалерийские дивизии и две отдельные кавалерийские бригады.

Реорганизация конницы предусматривала следующие меры: усиление кавдивизии малокалиберной артиллерией и увеличение сабельного эскадрона; расформирование зенитных артдивизионов и зенитно-пулеметных эскадронов при управлениях кавкорпусов и усиление за их счет зенитной артиллерией кавдивизии; расформирование оставшихся двух отдельных кавбригад (в СКВО и ЗабВО); развертывание отдельного кавполка НКО в отдельную кавбригаду. Планом в составе кавалерии общей численностью в 149 342 человека предполагалось иметь пять управлений корпусов, 25 кавдивизий, отдельную кавбригаду НКО и шесть запасных кавполков (по 720 человек). В принятом 1 декабря 1939 г. постановлении Комитета Обороны намечалось дальнейшее сокращение кавалерии и утверждалась численность ее в 144 982 человека.

Динамика развития кавалерии красной армии

Однако в связи с вводом советских войск на территорию Западной Украины, Западной Белоруссии и Прибалтики Красная Армия вынуждена была развернуться в семи округах по штатам военного времени.

В этой ситуации расформирование вышеупомянутых 4 кавалерийских дивизий стало нежелательным.

По завершении польской кампании в РККА продолжалось практическое воплощение планов по реорганизации сухопутных войск, в том числе и кавалерии. Утвержденное Правительством СССР предложение Народного комиссариата обороны от 21 ноября 1939 г. предусматривало наличие пяти кавалерийских корпусов в составе 24 кавалерийских дивизий, двух отдельных кавалерийских бригад и шести запасных кавполков. По предложению НКО СССР от 4 июля 1940 г. число кавалерийских корпусов сокращалось до трёх, число кавдивизий – до 20, бригада оставалась одна и запасных полков – пять. Этот процесс продолжался до весны 1941 г.

В письме наркома обороны Ворошилова Сталину и Молотову № 81229сс/ов от 23 октября 1939 г. были внесены следующие предложения: две отдельные кавалерийские бригады расформировать, четыре кавдивизии, ранее намечавшиеся к расформированию, сохранить, отдельный кавалерийский полк развернуть в отдельную кавбригаду.

Таким образом, в Красной Армии должно было остаться пять управлений кавалерийских корпусов, 18 кавдивизий, две кавдивизии сокращенного состава, пять горных кавдивизий, одна отдельная кавалерийская бригада и шесть запасных кавполков.

При этом, в отличие от мобилизационного плана 1938–1939 гг., развёртывание дополнительных кавалерийских дивизий в военное время не предусматривалось. Во исполнение данного решения были расформированы 5-я (бывшая Бурят-Монгольская) и 3-я Горская отдельные кавалерийские бригады.

После окончания Советско-финляндской войны численность кавалерии уменьшилась на 50 тыс. человек. По плану НКО в мае 1940 г. она определялась в 122 744 человека, что составляло 3,6 % общего состава Красной Армии.

21 мая 1940 г. Политбюро ЦК ВКП(б) утвердило постановление Комитета обороны при СНК СССР «Об организации и численности Красной Армии». В соответствии с ним подлежали расформированию пять кавалерийских дивизий и один запасной полк. При этом на базе четырёх расформировываемых кавдивизий планировалось развернуть две новые моторизованные стрелковые дивизии.

В результате в составе конницы должны были остаться пять управлений кавалерийских корпусов, 15 кавдивизий, пять горных кавдивизий, одна отдельная кавбригада и пять запасных кавполков общей численностью 122 744 человека.

Во исполнение этого постановления в июне– июле 1940 г. были расформированы: в Западном Особом (бывшем Белорусском) военном округе (ВО) 3-й кавалерийский корпус, 7-я Самарская, 11-я им. Морозова, 4-я Донская казачья кавалерийские дивизии; в Ленинградском ВО – 25-я кавалерийская дивизия; в Киевском Особом – 4-й кавкорпус, 16-я Сибирская и 34-я кавдивизии; в Северокавказском – 10-я Терско-Ставропольская и 12-я Кубанская казачьи кавдивизии; в Московском ВО – отдельная кавалерийская бригада; на Дальнем Востоке – 31-я и в Забайкальском ВО – 15-я и 22-я кавалерийские дивизии (Советская кавалерия. М.: Воениздат. С. 158).

При этом 7-я кавалерийская дивизия была переформирована во 2-ю танковую 3-го механизированного корпуса, 11-я – в 7-ю танковую и 4-й мотоциклетный полк 6-го мехкорпуса, 16-я кавдивизия послужила основой для формирования 6-й и 15-й танковых дивизий и 3-го мотоциклетного полка 4-го мехкорпуса, 25-я – 1-й танковой дивизии и 5-го мотоциклетного полка 1-го мехкорпуса, 34-я – 7-й моторизованной и 12-й танковой дивизий и 2-го мотоциклетного полка 8-го мехкорпуса.

На базе управления 3-го и 4-го кавалерийских корпусов были сформированы управления 6-го и 8-го механизированных корпусов соответственно. Однако в январе 1941 г. в Среднеазиатском военном округе было вновь сформировано управление 4-го кавалерийского корпуса, объединившего 18, 20 и 21-ю горно-кавалерийские дивизии. В начале 1941 г. нарком обороны С. К. Тимошенко и начальник Генерального штаба Г. К. Жуков представили Сталину и Молотову записку с изложением схемы мобилизационного развертывания Красной Армии. На её основе 12 февраля 1941 г. был составлен проект мобилизационного плана. Согласно этому документу в РККА должны были остаться три управления кавалерийских корпусов, 10 кавалерийских и четыре горно-кавалерийские дивизии, а также шесть запасных полков – четыре кавалерийских и 2 горно-кавалерийских, общая численность конницы – 116 907 человек.

В марте 1941 г. были расформированы 4, 10, 12, 15 и 22-я кавалерийские, а также 19-я горнокавалерийская дивизии. Была расформирована и 31-я кавдивизия, хотя это и не предусматривалось запиской Тимошенко и Жукова. При этом 4-я кавалерийская дивизия была переформирована в 210-ю моторизованную, 19-я горно-кавалерийская – в 221-ю моторизованную дивизию 27-го мехкорпуса, 26-й механизированный корпус формировался на основе 10-й и 12-й кавалерийских и 103-й стрелковой дивизий.

Кавалерийский корпус Красной Армии (в составе двух кавалерийских дивизий) насчитывал 19 430 человек, 16 020 лошадей, имел на вооружении 128 легких танков, 44 бронемашины, 64 полевых, 32 противотанковых и 40 зенитных орудий, 128 минометов (Советская кавалерия. С. 161).

Перед войной кавалерийские дивизии содержались по штатам военного времени.

В состав кавдивизии входили: четыре кавалерийских полка, танковый полк (64 танка БТ, восемь средних бронеавтомобилей БА-10, 10 легких бронеавтомобилей БА-20), конно-артиллерийский дивизион (по восемь 76-мм пушек и 122-мм гаубиц), зенитный артиллерийский дивизион (восемь 76-мм зенитных орудий и две батареи зенитных пулеметов – шесть счетверённых установок «Максим»), эскадрон связи, саперный эскадрон, дегазационный эскадрон, тыловые части. Дивизия по штату имела 9249 человек личного состава, 7625 лошадей.

В состав кавалерийского полка входили: четыре сабельных и пулеметный (16 станковых пулеметов на тачанках и четыре 82-мм миномета) эскадроны, полковая артиллерия (четыре 76-мм и четыре 45-мм орудия), зенитная батарея (три 37-мм орудия и три счетверенных пулемета «Максим») и другие подразделения. В полку насчитывалось: 1428 человек, 1506 лошадей.

В отличие от кавалерийской дивизии горнокавалерийская дивизия численностью 6558 человек не имела танкового полка, на вооружении ее артиллерийских батарей состояли всего 26 горных пушек калибром 76 мм и горных минометов калибром 107 мм. В этой дивизии было 6827 лошадей.

Кавалерийский корпус двухдивизионного состава примерно соответствовал моторизованной дивизии, обладая несколько меньшими подвижностью и весом артиллерийского залпа.

Располагая собственной огневой мощью, непрерывно взаимодействуя с механизированными и авиационными частями, кавалерия была в состоянии решать многие сложные боевые задачи.

Из воспоминаний бывшего командира 2-го кавалерийского корпуса генерал-полковника П. А. Белова:

«Накануне войны располагавшийся в Бессарабии 2-й кавалерийский корпус имел в своем составе лишь две кавалерийские дивизии. Одна из них – 5-я кавалерийская имени Блинова, которой командовал полковник В. К. Баранов, размещалась в 120–140 км восточнее пограничной реки Прут. Другая – 9-я Крымская кавдивизия – стояла у самой государственной границы, на реке Прут, на участке от Леово до Готешты. Командовал ею полковник А. Ф. Бычковский. Управление 2-го кавалерийского корпуса и 5-я кавалерийская дивизия дислоцировались в Бессарабии лишь с апреля 1941 г.

Обе эти дивизии прославились в годы Гражданской войны. Обе были хорошо обученными боевыми соединениями, готовыми по тревоге вступить в бой. Богатейшие боевые традиции соблюдались всем составом дивизии и являлись гордостью командиров, сержантов и рядовых.

Боевая подготовка частей корпуса находилась на высоком уровне. Особенно хорошо были подготовлены 12-й и 38-й конно-артиллерийские, 18-й и 36-й отдельные зенитные дивизионы, а также большинство кавалерийских полков, конные саперы, штабы дивизий.

Несколько слабее была тактическая подготовка 30-го и 32-го танковых полков, хотя материальную часть они освоили хорошо.

Значительная часть офицеров имела большой опыт командования и партийно-политической работы, была достаточно подготовлена в тактическом отношении. Многие из командиров перед войной окончили военные академии, курсы усовершенствования, являлись подлинными мастерами обучения и воспитания личного состава подразделений.

Корпус содержался по штатам мирного времени, имея незначительный некомплект в людях, конском составе и танках. Основное имущество и вооружение мобилизационного запаса имелось полностью и хранилось в полковых складах. Недостающие до штатов военного времени лошади и автомашины были приписаны к корпусу из народного хозяйства.

После отмобилизования 2-й кавалерийский корпус имел следующую организацию. Для управления войсками имелся небольшой подвижной штаб, передвигавшийся верхом или на автомашинах, авиазвено связи, дивизион связи и комендантский эскадрон. Тыловых учреждений в корпусе не было.

Каждая из двух кавалерийских дивизий состояла из четырех кавалерийских и одного танкового полков, конно-артиллерийского пушечно-гаубичного дивизиона и 76-мм зенитно-артиллерийского дивизиона, эскадрона связи и саперного эскадрона с инженерно-переправочным парком.

Кавалерийский полк состоял из четырех сабельных эскадронов, каждый из которых давал при обыкновенном спешивании около восьми расчетов ручных пулеметов и не более 30–40 стрелков. Кроме того, в полку имелись пулеметный эскадрон с 16 пулеметами на тачанках, батарея 76-мм облегченных полковых пушек и спецподразделения. В танковом полку насчитывалось 50 танков БТ и 10 бронеавтомобилей. В конно-артиллерийском дивизионе была батарея 120-мм гаубиц и три батареи 76-мм пушек».

В результате проведенных мероприятий в СССР из имевшихся к 1938 г. 32 кавалерийских дивизий и семи управлений корпусов к началу войны, на 22 июня 1941-го, в составе войск Красной Армии имелось:

4 управления кавалерийскими корпусами: 6-м кавкорпусом в БОВО, 5-м в КОВО, 2-м в ОДВО и 4-м в САВО;

девять кавалерийских: 3-я (Нестеров, КОВО), 5-я (Париж МССР, ОДВО), 6-я (Ломжа, БОВО), 9-я (Комрат, ОДВО), 14-я (Славута, КОВО), 24-я (Тбилиси, ЗКВО), 32-я (Джанкой, ОДВО), 36-я (Волковыск, БОВО), 8-я – на Дальнем Востоке;

четыре горно-кавалерийские дивизии: 17-я (Ереван, ЗКВО), 18-я (Ашхабад, САВО), 20-я (Мары, САВО), 21-я (Ашхабад, САВО), четыре запасных кавалерийских и два запасных горных кавалерийских полка, а также один запасной конный артполк, насчитывавших около 117 тыс. человек.

Три кавалерийских корпуса включали по две кавдивизии, а в одном, кроме того, была и горнокавалерийская дивизия. В отличие от корпусов стрелковых войск каких-либо специальных частей, кроме дивизиона связи, кавалерийский корпус не имел.

Кавалерийская дивизия численностью 8968 человек включала четыре кавполка, конно-артиллерийский дивизион в составе двух четырехорудийных батарей 76-мм пушек и двух четырехорудийных батарей гаубиц калибра 122 мм, танковый полк (четыре эскадрона танков БТ-7 – 64 машины), зенитный дивизион (две батареи 76-мм зенитных орудий и две – зенитных пулеметов), эскадроны связи, саперный, дегазационный, а также другие подразделения обеспечения. Лошадей в дивизии насчитывалось 7625.

Кавалерийский полк численностью 1428 человек состоял из четырех сабельных и одного пулеметного эскадрона (16 станковых пулеметов и четыре миномета калибра 82 мм), полковой артиллерии (четыре орудия калибра 76 мм и четыре – 45 мм), зенитной батареи (три орудия калибром 37 мм и три пулеметные установки М-4), полуэскадрона связи, саперного и химического взводов и подразделения обеспечения.

В отличие от кавалерийской горно-кавалерийская дивизия численностью 6558 человек не имела танкового полка, на вооружении ее артиллерийских батарей состояли всего 26 горных пушек калибром 76 мм и горных минометов калибра 107 мм. В этой дивизии было 6827 лошадей.

Все кавалерийские соединения содержались в мирное время по штатам, практически не отличавшимся от штатов военного времени, и были хорошо укомплектованы подготовленным личным составом. Общая численность командного состава кавалерии к началу Великой Отечественной войны составляла 6030 человек. Каждый второй из общего числа имел возраст до 30 лет и лишь 6,1 процента были старше 40 лет. 70 человек, или 1,1 %, находились в рядах Красной Армии с 1917–1922 гг. Около половины командного состава кавалерии призывалось в армию в 1933–1940 гг. (Советская кавалерия. М.: Воениздат. С. 162).

Л. А. Киршнер утверждает, что отказ от теории «глубокой операции» привел к гипертрофированному положению кавалерии в Красной Армии (1941 год. Документы. Кн. 2. С. 611; РГВА, ф. 40442, оп. 1, д. 128, л. 62–64; Великая Отечественная. Т. 2. С. 126–127).

Но с этих позиций совершенно необъяснимо сокращение конницы с 32 кавалерийских дивизий на 1 января 1937 г. до 26 на 1 января 1939-го. При том, что к началу войны в Красной Армии осталось всего 13 кавдивизий (РГВА, ф. 40442, оп. 1, д. 169, л. 1–24; ф. 29, оп. 46, д. 340, л. 9–23; 1941 г. Документы. Кн. 2. С. 619).

Утверждения о превалировании кавалерии выглядят несколько странно.