Читать книгу Большая игра в маленьком городе - Юлия Тутова - Страница 16

– Красивая обстановка! – Лиза улыбалась, глядя ему в глаза.

– Спасибо.

– Нет, правда. Мне очень нравится. Это дизайнерская разработка?

– Да – но с моим участием.

Его просторный кабинет и впрямь был впечатляющим – не столько из-за очевидно дорогой обстановки, сколько из-за исключительной подобранности всех составляющих, их гармонии и удачной цветовой гаммы, сочетающей разные зелёные оттенки с примесью светло-коричневого дерева. К тому же в интерьере присутствовали некоторые достаточно неизбитые идеи. Например, рабочий стол размещался не традиционно у стены, а в нескольких метрах от неё, в то время как свободное пространство сзади было занято декоративными комнатными растениями – какие-то диковинные лианы вились до самого потолка. Всё вместе это напрочь отметало ощущение холодной строгости, свойственное деловым помещениям, и создавало впечатление причудливого зимнего сада. Проводить время здесь, наверное, действительно было приятно – хоть в работе, хоть в праздности.

Лиза перевела взгляд дальше. Под зашторенными окнами размещался журнальный столик с двумя глубокими креслами тёмного цвета мха.

– У тебя прекрасный вкус. – Эдуард собрался что-то ей ответить, но Лиза опередила его. – Поверь, я в этом кое-что понимаю! Говорю тебе как дочь искусствоведа. Моя мама руководит галереей «Арт-проспект».

– Вот как?

– Да.

– Я бывал там.

– Неожиданно. – Она опять улыбнулась. – А что ты предпочитаешь в живописи?

– Разное. Например, импрессионизм.

– В самом деле? Мне кажется, сейчас это просто модно.

– Не веришь, что у меня может быть своё мнение?

Лиза рассмеялась.

– Прости, Эд, я не то имела в виду. Не конкретно тебя. Просто любовь к импрессионистам во многом сегодня просто тенденция, а не порыв души, вот и всё.

– Говоришь это как дочь искусствоведа? – В его глазах искрился смех.

– Ты меня поймал быстрее, чем я тебя. – Она наигранно вздохнула и опустила руки.

– Нет, Лиза, я понимаю, о чём ты. И даже согласен с тобой. Но насчёт себя могу точно сказать, что это не дань моде. Я люблю Моне. «Кувшинки», «Цветущее апельсиновое дерево», «Маковое поле» – разве это не замечательно? А ван Гог? «Звездная ночь над Роной»?

– Трудно возразить. Мне тоже нравятся «Кувшинки» и «Маковое поле», хотя я не считаю себя специалистом в этом течении. Но с другой стороны, здесь вообще не так просто судить как эксперт: импрессионистов, скорее, всё же надо чувствовать и воспринимать.

– Непременно. Восприятие присутствует уже в самом названии. И оно же лежит в основе картин.

– Могу сообщить тебе, если в «Арт-проспекте» будет выставка работ импрессионистов.

– Буду признателен. Садись. – Эдуард подвинул ей вертящееся кресло, после чего сел за свой стол.

Однако Лиза не стала спешить следовать его приглашению, ещё раз обведя комнату глазами, а на самом деле давая ему возможность рассмотреть себя саму. Она специально оделась так, чтобы уже своим видом расположить его к себе: её костюм светлого мятного оттенка был очень ей к лицу, а узкая юбка намного выше колена открывала красивые длинные ноги. Эдуард действительно посмотрел на неё, но ничего не сказал.

Лиза села.

– Что тебя привело ко мне? Наверное, всё-таки не одно только желание поговорить об импрессионистах?

– Ты прав: не только это. На самом деле, куда более прозаические вещи.

– Проза всегда неизбежна. Я слушаю тебя.

– Я хотела поделиться с тобой кое-какими соображениями. Я рассказывала тебе, что пытаюсь анализировать наши стартовые позиции на выборах. – Он кивнул. – Так вот… С чего лучше начать? Меня в большей степени интересовали наши возможные слабые места. Их нужно знать, чтобы обезопасить себя. Я пересмотрела, о чём пишет «Прожектор», в каком направлении, на что они обращают главное внимание. В общем, попыталась на том, что есть, выстроить тенденции – тогда можно предполагать, чего ждать дальше. И так получается, что одна из целей, по которым они, вероятно, будут метить, – это ты.

– Я? – Он искренне удивился. – Разве не Игорь Александрович? Какой им интерес ко мне?

– Для них как раз есть такой интерес: иногда окружным путём можно зайти дальше, чем прямым. Игоря Александровича они и так не оставят в покое. Но этого мало, потому что это – очевидность. В политической войне нужны ещё неожиданные действия, причём болезненные. Мэр – лицо публичное, он должен быть готов к критике и неприятию, и ему в любом случае есть чем ответить. Даже если его очень уж критиковать, у него останутся и сторонники, и аргументы в свою пользу. А если бить по другому человеку, но так, чтобы это отражалось на главном объекте? Типа ударной волны. Это даёт намного более сильный эффект! Как мужчина ты знаешь военную тактику, вероятно, лучше меня. Что приносит больше проблем – постоянные удары по одной главной цели или ковровые бомбардировки? Безусловно, по значимости результата важнее первое, но в качестве средства общей деморализации, беспорядочных разрушений и постоянного напряжения – второе несравнимо сильнее. Ни одна армия не откажется от этого вида ведения войны.

– Ничего не могу тебе возразить. Больше того: я приятно удивлён широтой твоих познаний. Немного необычно для девушки – изучать военную тактику и иметь подобные рассуждения. Но я всё же не могу понять, почему предпочтение в качестве дополнительной цели для бомбёжки должно отдаваться именно мне, а не, скажем, моему отцу или Бардину? Или хотя бы руководителю банка?

– Потому что у тебя меньше способов себя защитить. И потому что ты – не постороннее лицо. Вот про тебя написали уже три статьи. Что ты можешь по ним ответить?

– Почему я вообще должен по ним отвечать? – она уловила в его голосе раздражение. – Какой-то идиот, у которого самого рыльце в пушку, наговорил обо мне всяких гадостей. На идиотов не обращают внимания!

– Для начала надо знать, что это идиот, а многие ли об этом знают, кроме тебя?

– Я не стану перед ним оправдываться.

Лиза откинулась на спинку кресла. Говорить с ним оказалось непросто, но она и не надеялась на лёгкую беседу.

– Я не говорю об оправданиях – по крайней мере, не в данном случае. Даже «Прожектору» твои оправдания не нужны. Им нужно вызвать у людей неприязнь и отторжение к вам, вот и всё. Для данной задачи ты подходишь. Больше, чем твой отец и чем Бардин – извини.

Он, чуть сощурившись, посмотрел в сторону. Она испугалась, что оскорбила его – это было бы самой большой ошибкой. Не хватало ещё, чтобы он прекратил разговор!

– Не обижайся на меня! То, что я сейчас сказала, я не говорила никому. И не скажу. Но я сказала тебе, потому что это касается тебя. И ты говорил, что хочешь быть полезен своей семье. Поэтому я и посчитала нужным поделиться своими мыслями!

– Я не обижаюсь. – Теперь он тоже откинулся в кресле, положив локти на широкие подлокотники и сцепив пальцы рук, и пытливо взглянул в её лицо. – То есть ты считаешь, что именно я – наиболее подходящий объект для ненависти?

– Разве я это сказала? – Лиза чуть приподняла брови в деланном удивлении. – Эд, так считаю не я, а те, кто заказывает эти статьи и оплачивает вашу антирекламу. Что касается лично меня, то я не вижу никаких причин для ненависти. Но у кого-то могут быть другие взгляды.

Какое-то время он молчал, глядя прямо перед собой. Она ждала, что он ответит, пытаясь понять, удалось ли ей хотя бы немного убедить его в своей правоте, – а в данном случае она не манипулировала фактами.

– Скажи мне, – наконец заговорил Эдуард, – а если бы тебе платили за то, чтобы вести нашу антирекламу, если бы ты работала на противоположной стороне, кого бы ты избрала своей целью?

Лиза невольно закусила губу. Нет, как всё-таки ловко он попытался прижать её! Но и она не так податлива, чтобы сразу быть сбитой с толку.

– Если бы я была на противоположной стороне, я бы искала свой путь, которым бы и следовала. Они тоже нашли удобный для себя путь и ничего не станут менять – я не верю в это. А я – поскольку работаю на вашей стороне – должна уведомить тебя о своих выводах.

– Ну, хорошо. – Он качнулся вперед и выпрямился. – Допустим, ты права в том, что я и есть их цель. Что в таком случае я должен делать?

Это было ближе к тому, чего она ждала изначально. Кажется, постепенно они всё же начали двигаться в нужном направлении, и Лиза воспрянула духом.

– Естественно, не оправдываться – в этом ты абсолютно прав. И не уподобляться вашим противникам.

– Противники бы подали в суд, – усмехнулся Эдуард.

– Я не юрист, а пиарщик. Со своей позиции могу сказать, что суд, наверное, можно выиграть, но это не поменяет ситуацию.

– Тогда скажи как пиарщик.

Он не скрывал своего любопытства.

– Тебе нужно всего лишь самое простое: поменять свой имидж. Я имею в виду не внешний облик, а представление о себе.

Эдуард не удержался от того, чтобы не рассмеяться, и она улыбнулась ему в ответ.

– Лиза, я, конечно, далеко не идеальный, но меня вполне устраивает то, кем я есть. Я не хочу меняться.

– Ну так и не меняйся. Но люди вокруг должны думать, что ты изменился – этого будет достаточно. Подбрось им что-нибудь, что повлияло бы на их мнение.

– Может, ты объяснишь подробнее?

– Постараюсь. Надо определить те характеристики, которые не идут тебе в плюс в глазах окружающих. Обыватели не любят успешных людей, и ещё больше тех, кто, как им кажется, успеха не заслуживает. Так вот, они считают, что тебе всё далось без усилий, просто свалилось по рождению. К твоему отцу и Игорю Николаевичу многие относятся по-другому, потому что они добивались своего положения сами, а ты просто получил готовое. Это одно. Второе – это впечатление о лёгкости твоей жизни. Люди смотрят на тебя и думают: ну какие у него проблемы? Да никаких, живет безбедно, в своё удовольствие. А они – нет, но их злит не столько собственное положение, сколько твоё. Третье – это то, что выходит из первого и второго. Ты не похож на других, Эд. По своему положению, по образу жизни, по мировосприятию, и это отталкивает от тебя. Ты для них чужой, а чужих не любят и ничего им не прощают. Отсюда вывод: стань им чем-нибудь ближе. Удиви их, заставь их посмотреть на тебя по-другому. Сделай что-нибудь такое, позволь им понять тебя, и тогда кто-то из них уже не сможет тебя ненавидеть.

– И что конкретно ты мне предложишь? Что такого я мог бы сделать, чтобы на меня посмотрели по-другому?

Лиза уже вплотную подобралась к своей цели и начала нервничать, хотя и изо всех сил пыталась не подать виду и справиться с нервами.

– Ну… – Она подняла глаза в потолок, изображая напряжённую задумчивость. – Не знаю даже… Что же такое не слишком сложное и быстрое? Нам ведь нужен быстрый эффект! Хм. Послушай! А ты бы мог, например, жениться!

– Что сделать?

Он был удивлён, но, как ей показалось, воспринял её слова как шутку.

– Жениться. – Невозмутимо повторила Лиза. – Положение женатого человека поднимает статус, а это как раз то, что тебе и надо. Эд, а ведь действительно! – Она убедительно изобразила восторг, якобы нашедший на неё из-за удачной случайной идеи. – Семейные ценности никто не отменял, на общественное мнение такие вещи всегда действуют положительно!

– Лиза, я не собираюсь жениться ради общественного мнения.

Его насмешка несколько покоробила её. После всего, что она ему рассказала, ей всё же хотелось бы, чтобы он ставил её суждения выше.

– Подожди, ты не понял. Я упустила один момент, а он и есть самый важный. Это совсем не обязательно должен быть полноценный брак – достаточно фиктивного. Я же говорила тебе, нет необходимости менять что-то на самом деле, важнее видимость перемен.

– Фиктивный брак?

– Ну да. Можно просто с кем-нибудь договориться на этот счёт и расписаться. Пройдут выборы – и вы разведётесь.

Он смотрел на неё так, словно она мастерски его разыграла, в серо-голубых глазах Эдуарда искрился смех. Ей стало не по себе от подозрения, что он, чего доброго, разгадал её намерения. Какой позор! Таранов был прав. И почему она не послушала его?! Столь блестящее начало разговора неумолимо двигалось к плачевному финалу. Лиза сделала ещё одну отчаянную попытку хоть немного спасти ситуацию.

– Это не моя придумка. Это стандартный ход! Разные «звёзды» прибегают к подобному. Они ведь не всегда на самом деле создают семью: иногда это чистый пиар. Им нужно, чтобы о них заговорили и чтобы увидели в новом свете. А что так кардинально меняет представление о человеке, как ни свадьба и развод? Если это ещё и обставлено правильно, то вообще супер! Людей всегда интересует чья-то личная жизнь, и на этом многие играют. Кольцо – это только кольцо, но оно подсознательно вызывает доверие, даёт ощущение надёжности.

Эдуард пожал плечами.

– По-моему, это глупо.

– Это не глупо, потому что результативно. А к тому же просто и без издержек. Всего лишь инсценировка, зато какая отдача! Ну скажи, разве ты не согласен со мной?

– Я не говорю, что не согласен в принципе. Кто хочет – пожалуйста. Пусть женятся, разводятся… Но лично мне это неинтересно.

Лиза поняла, что этот раунд проиграла. Вот же упрямый, как баран! Ну ладно, ей тоже не занимать упрямства! Так легко она не сдастся. Надо попробовать подойти с другой стороны – обидеться. Женская обида обычно сильно действует на мужчин.

– Знаешь что! – Вид у неё был глубоко расстроенный, причём совершенно искренне. – Я пытаюсь быть тебе полезной, что-то посоветовать, сама проявляю инициативу, хотя мне это могло бы быть абсолютно всё равно. И что я получаю в ответ? Ничего. Ты смеёшься и даже не хочешь меня слушать. – Она опустила глаза на свои открытые колени и похлопала ресницами.

Это возымело свой эффект. Он слегка растерялся – видимо, испугавшись, что она, чего доброго, может расплакаться. К тому же ему явно было неловко, что он стал причиной её расстройства.

– Ну подожди. Не обижайся, ладно? Я слушаю тебя. Просто то, что ты сказала… Это по крайней мере очень неожиданно. И потом, я не думаю, что из-за статей в бульварной газете нужно идти на какие-то радикальные меры. Те же «звёзды», о которых ты говоришь, – они даже не обращают внимания на то, что про них пишут злопыхатели! Поэтому я и отнёсся так к твоей идее. Всё нормально? – Он улыбнулся ей.

– Нормально.

– Вот и хорошо. Рассказывай, что ты там хотела сказать про этот договор.

– Эд! Ну, то был не лучший вариант.

– Но у тебя ведь пока нет другого. Давай уже тот, какой есть.

– Ладно. Здесь нет ничего сложного – я читала про подобные техники, потому и вспомнила об этом. Нужно всего лишь договориться с какой-нибудь хорошо знакомой тебе умной и порядочной девушкой – понятно ведь, что девушка должна производить очень хорошее впечатление. Ну, и конечно, такой, которой можно доверять – чтобы она не проболталась никому, не наделала ещё каких-нибудь глупостей и честно выполнила свою часть обязательств. Сыграла твою жену. Естественно, всё это должно быть в тайне от всех, иначе не будет достоверности. Смысл как раз в том, чтобы всё выглядело максимально правдоподобно и убедительно. Дальше идёт официальная регистрация брака и полная иллюзия семейной жизни, включая совместное проживание. Для посторонних глаз, конечно, а там уж как договоритесь. Ну и определиться, на какой срок заключается такой союз. Потом брак просто расторгается, и всё.

– И что это даст?

– То, что люди в своей массе по-разному смотрят на тех, у кого есть семья, и тех, кто ведёт холостяцкий образ жизни. К первым больше доверия и расположения. Иначе почему практически нет холостых политиков? Думаешь, у них у всех счастливые семьи и любящие жены? Нет. В ряде случаев это не более чем шоу. Они и не разводятся только поэтому – ради своей репутации. Когда я училась, нам рассказывали, что есть негласное правило: политику нужно иметь семью. Или хотя бы её видимость.

– Наверное, в этом смысле ты права. Но правило – не догма. И я не политик. Лиза, я не представляю, как то, что ты рассказала, соотносится со мной.

– Ты, конечно, как хочешь, но я всё равно считаю, что брак мог бы изменить к тебе отношение. – Она пожала плечами. – Может, тебя мало волнует данный вопрос, потому что ты не слышишь, что о тебе говорят. А я слышу.

– Да ну, пусть себе говорят. Ты думаешь, что если я распишусь с кем-нибудь, обо мне сразу начнут говорить только хорошее? Нет. По-моему, самое простое – вообще не брать в голову чужие разговоры. В любом случае, спасибо за попытку помочь. Правда спасибо.

– Извини, что попытка оказалась неудачной. Может, у меня получится придумать что-нибудь более подходящее.

– Не сомневаюсь, что получится. Мне будет интересно послушать.

Она попрощалась с ним с тяжёлым сердцем. Столько усилий – и всё напрасно! Даже ни малейшего колебания в нужную сторону. Хорошо ещё, что ей удалось не дать ему заподозрить себя! Да, Таранов не преувеличивал, когда сомневался в её способностях, а вот сама она сильно переоценила свои силы. Поражение было неприятно, однако Лиза не жалела о том, что ввязалась в это дело: всё равно место возле Эдуарда вакантно, а если она войдёт в его доверие, из этого ещё может что-нибудь выгореть – пусть и не в том варианте, как она предполагала изначально. Важнее, чтобы в ответ на её поддержку он тоже начал поддерживать её, а добиться его расположения ей, похоже, уже удалось, хоть и отнёсся он к ней не слишком серьёзно. Она больше не рассчитывала завоевать Эдуарда кавалерийским наскоком, отдав предпочтение осторожным и постепенным действиям. Однако главная её задача – стать необходимой ему – осталась неизменной.