Читать книгу Хочу, чтобы меня слышали! Книга 1. Жизнь – это Любовь! - Юрий Широков - Страница 12

– Ну все, хватит причитать, дело сделано, с завтрашнего дня будем лечить вместе. Теперь нас двое и вместе нам будет легче и покойнее нести наш, теперь уже общий крест. —Вот, братьев твоих Господь не благословил на подвиг врачевания, видимо, у них свое предназначение – с печалью вспомнил батюшка старшеньких своих.

– Завтра поутру я покажу тебе место, где «живет» книга. Эту тайну теперь будем знать мы с тобой и еще твои братья. Покажем им это место, как только возвратятся.

– Матушке ничего говорить не станем, не потому, что не доверяем, а потому, что негоже посвящать женщин в мужские дела.

– И еще…

– В этом месте хранятся особо ценные старинные предметы церковной утвари и иконы, которые спрятал тогдашний настоятель Храма во время французского нашествия в 1812 году. Тогда от французов было огромное разорение, но наш Храм не подвергался такому оскорблению, какие претерпели множество других Храмов.

– Случилось это по особому покровительству Царицы Небесной. Рассказывают, будто было видение, после которого французы со страхом смотрели на наш храм и говорили: «Страшен ваш кирха!». И обходили Храм стороной.

– Помяни Господи настоятелей Храма сего и сохрани их души в царствии твоем – батюшка истово перекрестился.

– Я специально не открывал никому тайну клада. В нашем Храме и так, слава Господу, всего достаточно, а этот клад пусть хранится на случай наступления худших времен.

– Тайну я хотел передать своему приемнику, но видение мне было, что приемника мне не дождаться – батюшка жестом остановил Ваню – молчи, отрок, это не обязательно значит, что я вскорости покину вас.

– Погожу пока, Бог даст, «по – живу» будем.

– Я ведь совсем недавно случайно обнаружил тайник, он так хитро устроен! Сам увидишь завтра.

– Вот мне тогда мне и подумалось – не надо никому постороннему о кладе говорить. Если смута все-таки начнется, спрячем туда книгу и нынешние храмовые ценности от греха. А тайничок, в котором сейчас хранится книга, мы с тобой и братьями твоими будем использовать, как почтовый ящик на случай прихода супостатов.

– Все может случиться. Эх, дела наши грешные!

– Давай помолимся с тобой на ночь глядя, да пойдем почивать. Утро вечера мудренее.

Но наутро пойти в тайник не случилось.

Без предупреждения, нежданно-негаданно, на пороге возник Андрей, да не один, а со своим командиром – легендарным генералом Николаем Николаевичем Юденичем и его окружением!

Ванюша был немного разочарован – ожидал увидеть этакого богатыря с огромными усищами.

Усы присутствовали, а вот до богатыря Юденич явно не дотягивал. Генерал, как говорится, был «неладно скроен, но крепко сшит», и, похоже, имел очень цельный и твердый характер.

Он казался не совсем обыденным человеком, не то чудаковатым, не то просто сильно себе на уме.

Слушает собеседника, поглядывая исподлобья, будто видит всех насквозь и мало кому верит. А если уж скажет чего, то слово его всегда метко и умно.

При этом он совсем не угрюмый и в нём много юмора.

После шумной радости встречи и взаимных представлений уселись за праздничный стол.

Разговор за столом все время склонялся к недавним событиям и оценке вероятных будущих событий.

Много говорили о войне, геройствах русских воинов, о большевиках, меньшевиках, Временном правительстве, судьбе отреченного монарха и его семьи.

Все-таки, Москва – не Питер, не столица. Чай, новости сюда доходят не сразу и не всегда достоверно.

Больше всех интересовались личностью невесть откуда взявшегося руководителя партии большевиков – Владимиром Ульяновым, с непонятной кличкой – Ленин.

– Николай Николаевич, не будете ли Вы так любезны – поделитесь, Бога ради, и расскажите нам о Ленине. Уж больно фигура загадочная…

– Кто говорит шпион, кто – спаситель России – обратился с просьбой к Юденичу батюшка.

– Кто он на самом деле, великий деятель или преступник? Вот и наш звонарь, единственный большевик на всю округу, пугает все село им, как главным будущим палачом – смущенно испрашивал батюшка у генерала.

– Что же, попробую живописать этого мерзавца – согласился Юденич.

– Знаю его по рассказам многих, кто с ним сталкивался.

– Лично не знаком, но, если бы встретился он на моем жизненном пути – руки бы не подал. Жаль, не повесили его вовремя, чувствую, что бед натворит он немало.

Несчастий от этих большевиков можно ожидать более, чем от всех иноземных захватчиков.

– Больно уж привлекательна для черни их платформа политическая – рай на земле обещают: землю – крестьянам, заводы – рабочим, смерть всем остальным.

– Ваше сословие, батюшка, они не любят особенно. Если возьмут власть, Святую Церковь уничтожат в первую очередь.

– Церковь, это единственное, что удерживает пока толпу от насилия – запротестовал отец Михаил, но тут же смущенно остановился.

– А, вообще то, Николай Николаевич, Вы правы – церковь в ее сегодняшнем виде, особенная моя печаль, простите, что перебил Вас – произнес батюшка. Я не имею в виду, вас, полковых священников, сын мой – предугадав возражение Андрея, добавил он.

– Нестроение в нашей Богом оберегаемой церкви, непорядок. Больно и грешно говорить об этом мне, служителю церкви. Наша церковь, как организм, больна, надеюсь, что излечимо, но где найти лекарство от болезни?

– Церковь всегда держалась единением духовника и прихожан. В этом ее сила и предназначение. А что происходит сегодня? – батюшка в возбуждении вскочил со стула.

– Благочинные, как чиновники, стремятся наверх, используя лесть, наветы, подарки, подношения. Слаб человек, а особенно, если к власти приставлен. Полуграмотные священники становятся епископами. Вот, наш – Макарий, всего-навсего семинарист, а назначен Московским Митрополитом.

– Происходит измельчание архиерейства, монашество гибнет, а за ним разваливаются руководимые монахами духовные учебные и общеобразовательные заведения.

– Я в этом году принимал участие в Поместном Соборе Российской Православной Церкви и во внеочередном порядке был заслушан доклад моего предшественника на месте благочинного, протоиерея Павла Соколова о церковно-приходских школах.

– На основании закона от 20 июля сего года светские власти отняли у Церкви приходские школы и передали их в ведение Министерства просвещения. При обсуждении доклада ни слова не было сказано в защиту правительственного произвола, все выступали с резкой отповедью правительству.

– После обсуждения в соборном постановлении записали: «Просить Временное правительство закон 20 июля 1917 года отменить в тех его частях, которые касаются передачи церковно-приходских, второклассных, церковно-учительских школ в ведомство Министерства народного просвещения. Все церковно-приходские школы и школы грамоты передать в ведение православных приходов».

– Для переговоров с правительством мы направили в Петроград делегацию во главе с архиепископом Тамбовским Кириллом.

– 11 октября встречались соборные делегаты, в их числе и ваш покорный слуга, с министром Антоном Карташовым, который сказал, что правительство не изменит свою позицию, потому что церковно-приходская школа – детище старого режима и не может служить новому государственному строю. Правда он выразил надежду, что соборное деяние даст ему основание отстаивать в правительстве неприкосновенность преподавания Закона Божия.

– В тот же день беседовали мы с министром – председателем Александром Керенским. Его позиция такова, что новый государственный строй должен быть внеконфессиональным, и поэтому, закон от 20 июля отмене не подлежит.

– Вот и получается, что Власть отрывает Церковь от народа, а ее служители грешат, стремясь к дарам земным.

А если уж пастырь и учитель грешат безоглядно, что спрашивать с овец и учеников?

Вот, к примеру, звонарь нашего Храма…

Больше десятка лет он неотлучно состоял при Храме.

Не пил, в драках и склоках замечен не был. Сейчас пьет безоглядно, напился даже в страстную пятницу. Ходит, зубами скрипит, большевиком себя называет. Грозит, что вскорости всех нас изничтожит, ждет только революции.

– Так что, Николай Николаевич, не только в миру все разваливается, разрушается сама основа Российской государственности.

– За Веру, Царя и Отечество! – вот лозунг нации.

– Связка Святой Церкви, монархии и народа. Монархии уж нет, а с церковью вон что происходит.

– А без этого союза Отечеству не выжить.

– 11 октября решили мы на Поместном Соборе, что в трудную годину необходимо восстановить патриаршество на Руси. Смутная обстановка в стране побудила нас к спешному восстановлению первосвятительского служения. Решительное большинство выступивших на Соборе отстояло формулу, предложенную епископом Архангельским Митрофаном, в которой патриаршество ставилось в центр образуемой высшей церковной власти.

– Одним из самых весомых аргументов была история Церкви в лице её предстоятелей, примеры которых приводили сторонники возрождения патриаршества.

Вдохновеннее всех о важности патриаршества для русского народа сказал тогда мой старинный товарищ, архимандрит Иларион (Троицкий): «Зовут Москву сердцем России. Но где же в Москве бьется русское сердце? На бирже? В торговых рядах? На Кузнецком мосту? Оно бьется, конечно, в Кремле… в Успенском соборе… Поместный Собор Церкви Российской от Бога данной ему властью постановит снова Московского Патриарха на его законное, неотъемлемое место. И когда под звон московских колоколов пойдет Святейший Патриарх на свое историческое священное место в Успенском соборе, будет тогда великая радость на земле и на небе» – вот как правильно сказал мой товарищ.

– В условиях разрухи, переживаемой страной, государственного развала и нравственного падения народа от Церкви требуется особая духовная трезвость и мудрость, предельное сосредоточение нравственных сил, поэтому, и появилась настоятельная нужда в предстоятеле и вожде, который бы взял бремя ответственности за Церковь и за окормляемый ею духовно растерзанный народ Патриарху предстоит стать защитником и хранителем Церкви, не мирским вождём, а молитвенником, ходатаем, заступником и отцом православного народа – батюшка закончил свою речь и присел, руки его тряслись от волнения.

– Вы правы, отец Михаил – лицо генерала сделалось жестким – и полностью поддерживаю Ваши слова. – Нравственность народа надо срочно восстанавливать. Еще немного, и брат начнет убивать брата. Пугачевщина покажется детской игрой! Только не поздно ли?

– Надо срочно действовать, уничтожать зарождающуюся гидру каленым железом, а о нравственности позже поговорим – голос Юденича звучал уже с явными металлическими нотками.

– А кто возглавит действительно крестовый поход? – теперь уже Юденич, волнуясь, ходил по комнате.

– Не эта же тряпка Керенский?

– Я убежденный монархист, и после Отречения Государя не могу мириться с существованием Временного Правительства и оставался до последнего времени на своем посту лишь из любви к своей Кавказской Армии.

– В марте 1917 года я, по причине плохого снабжения и усталости войск, прекратил начавшееся наступление на Багдадском и Пенджабском направлениях, и отвёл 1-й и 7-й корпуса в районы базирования.

– Несмотря на требования Керенского, я отказался возобновить наступление, обусловленное только стремлением Временного кабинета министров оказать услугу Великобритании.

– И вот, как следствие, пятого мая, был отозван с должности Главнокомандующего с официальной формулировкой: «За сопротивление указаниям».

– Я спросил Керенского о причине снятия с должности, он ответил: «Вы слишком популярны в своей Армии!».

– Идиот! В какие это такие времена любовь солдат к своему командиру стала считаться преступлением? – Юденич от волнения снова вскочил с места, присев только что.

– Перед прощанием мне мои подчиненные преподнесли золотую шашку, осыпанную драгоценными каменьями. Я даже прослезился.

– Не подарок дорог, а отношение, признание меня, как командира. Мы с моей супругой Александрой Федоровной продали наш дом в Тифлисе и земли в Кисловодске и вот теперь, как говорится, без кола-без двора.

– Милости просим, генерал, поживите у нас, будем очень Вам обязаны – предложил батюшка.

Ваня в ожидании ответа генерала замер, неужели случится чудо, и сам легендарный генерал будет жить в соседней комнате?

– Благодарю за приглашение, но, к моему великому сожалению, воспользоваться им не имею возможности. Уже обещал своему другу, адмиралу Хоменко, воспользоваться его любезным приглашением. Он поселил нас на своей свободной сейчас квартире в доме страхового общества «Россия» на Каменоостровском проспекте. Сегодня переезжаем, а там, как Бог даст. Времена ныне беспокойные, со дня на день можно ждать переворота.

– Да, что-то мы заговорились, отвлеклись от рассказа о Ленине – всплеснул руками генерал.

– Вспомните, господа, да вот и отец Андрей подтвердит, какая у всех нас, у гвардии и армии случилась огромная радость, когда 17 июля 1914 года объявили мобилизацию! Ликование было безмерным, после позора поражения от японцев все военные жаждали войны и побед! Особенно после унижений, испытанных из-за проигранной японской войны и оскорблений от собственных «писак» и остальной штатской сволочи!

– А как ликовал простой народ! Нас забрасывали цветами, пышными речами!

«Слава Царю и Отечеству! Мы их сотрем с лица Земли! Вперед – до полной победы русского оружия».

«Следуя историческим своим заветам, Россия, единая по вере и крови со славянскими народами, никогда не взирала на их судьбу безучастно» – писалось в Высочайшем Манифесте.

– Какие цели поставил в нем перед нами Самодержец Всероссийский? Целей было определено две – спасти от австрийской колонизации сербов, черногорцев, босняков и оказать помощь союзникам – Франции и Великобритании.

– Германия против англичан и французов, ее истинных врагов, выставила почти все свои лучшие войска, а от наших отгородилась кордоном из шестнадцати второразрядных дивизий ландштурма.

– Получается, что враг у нас в этой войне был один – Австро-Венгрия, да и то, только из-за братьев-славян.

– Это официально, а на самом деле, нас сюда втянули, чтобы ослабить, и, вообще, погубить Россию!

– А для крестьян, солдат и обывателей цель в этой войне одна – «За веру, Царя и Отечество!». Эта война должна была стать короткой, победоносной, Отечественной!

– Поэтому мы и бросили в эту, совсем не нашу «мясорубку», свои лучшие войска. Заметьте, не для защиты своих границ, не для завоевания новых территорий, а для защиты чужих, пусть и братьев по вере, интересов.

– И итоги стали, как бы это мягче выразиться, плачевными.

– А почему, спросите вы, в чем причина поражений?

– Их несколько, и героизм русского воина здесь не причем.

– О «готовности» России к первой мировой войне очень авторитетно говорил мой боевой товарищ – Деникин. И об истощившихся материальных запасах, и недочетах в организации, обучении и управлении.

– По нашему общему с ним мнению армия вообще до 1910 года оставалась в полном смысле слова беспомощной. Только в самые последние перед войной годы работа по восстановлению и реорганизации русских вооруженных сил подняла их значительно, но в техническом и материальном отношении совершенно недостаточно. К примеру, Закон о постройке флота прошел только в 1912 году.

– Так называемая «Большая программа», которая должна была значительно усилить армию, была утверждена лишь в марте 1914. Так что ничего существенного из этой программы осуществить не удалось: корпуса вышли на войну, имея от 108 до 124 орудий против 160 немецких и почти не имея тяжелой артиллерии и запаса ружей.

– В числе главных причин этого Деникин называл «нашу инертность, бюрократическую волокиту, бездарность военного министра Сухомлинова – «совершенно невежественного в военном деле».

– Ситуация усугублялась еще и тем, что русская армия то и дело шла в наступление совершенно не подготовившись – поскольку союзники, терпевшие поражение за поражением, панически просили помочь, и полк за полком ложился костьми, спасая «цивилизованных» французов и англичан…

– Союзникам мы помогли, если бы не мы, Франция давно бы сдалась.

– Нам уже с осени 1915 года стало просто нечем стрелять. Слишком мало времени прошло с японской войны – накопленные за короткие мирные годы запасы патронов и снарядов закончились. Союзники помогать не спешили, им тоже надо чем-то заряжаться.

– А кто командует на фронтах?

– Те же генералы, проигравшие японскую войну вчистую.

– Вот они и на этой войне проиграли одно сражение за другим!

– Еще одна наша беда – консерватизм и безграмотность, неумение предвидеть, подумать.

– Один из лучших наших генералов, человек известный и заслуженный, утверждал и отстаивал до конца, и ведь отстоял, таки свое мнение, что де, пулеметы армии не нужны!

– Чтобы убить – утверждал он на самом высоком уровне – достаточно одной меткой пули, ни к чему «решетить» человека, – такая вот была его аргументация.

– Другие были категорически против бронированных щитов на артиллерийских орудиях, чтобы русский солдат за них не прятался, а проявлял чудеса храбрости и героизма.

– «Пуля-дура, штык-молодец, поэтому русский солдат должен идти в атаку и побеждать, а не прятаться за щитами и окопами – кричали эти лжепатриоты. А немец, не будь дурак, придумал авиацию, стальной шлем защитный, удушливый газ, скорострельное оружие.

– А русская армия, как всегда, вышла вооруженная пикой, шашкой, да иконой против пулеметов и газов.

– И сомлела!

– За первые полгода войны немцы и австрияки перемололи хорошо подготовленные лучшие российские войска, в том числе, опытных солдат, унтер, обер и штабс-офицеров – костяк армии.

– Противники наши перегруппировались, а у нас теперь речь идет о самом существовании армии, да, что там армии, Государства Российского!

– Выходит, добились своего, супостаты и либералы! Извините, господа за многословность, накипело!

– Я продолжу, с вашего позволения? – Юденич отхлебнул остывший чай и, подняв указательный палец правой руки вверх в знак особого внимания, произнес: «Но главный наш враг – внутренний. Расшатывать основы самодержавия пытались всегда. В чем, по моему разумению, основная причина ненависти к монархии не только у нас, но и в других странах»?

– Отвечу вам – в противоречиях между абсолютной властью, коей является монархия, и капиталом, которому тесно и боязно в рамках государственного строя, управляемого одним человеком.

– Как бы не был ты богат и знатен, судьба твоя в руках самодержца.

– По любому поводу, или даже просто его капризу, твоя жизнь может закончиться в одно мгновение. Будет умножаться твой капитал, или завтра ты станешь каторжанином, получишь ты потомственное дворянство, или сложишь голову на плахе – зависит только от монарха.

– А простой народ любит царя, и не за его качества, а просто потому, что он помазанник божий. Царю народом позволяется все, он может творить беззакония, убивать без суда, казнить и миловать любого.

– Вспомните Иоанна Грозного. Его пять периодов насилия. Когда он сжег Москву и установил на площади огромный котел с кипятком, жители были уверены, что они все там и будут сварены заживо. Но не роптали, не взялись за топоры и колья, а молча приняли это.

– Но когда тот же царь ради укрепления своей власти съехал из Кремля в Александров, ужас охватил всех. Народ, духовенство, бояре умоляли царя вернуться и выполнили все его условия, укрепив тем самым его власть.

– Или, вот, вспомните Петра I. Он перевернул сложившийся веками уклад жизни всего народа, не исключая «верхушки» общества. Приняли как должное, без обсуждений и споров.

– Какие споры? Царю виднее. И мечта у народа от этого проста – кабы царь был бы подобрей, все остальное от Бога.

– Но не у всех отсутствует грех властолюбия. И, прежде всего, у людей, этой властью обласканной. Им надо больше, им тоже хочется на трон. А коли сложилась династия, как попасть в цари?

– Идти бунтовать или уничтожить монархию, как форму правления.

– В любом случае, нужна толпа, которая поддержит твои идеи. Без нее никак, мы все еще помним пример декабристов, которые, как известно, были страшно далеки от народа.

– Народ никогда не поддержит самозванцев, им нужна идея.

– Причем такая, которая бы полностью заменила православное сознание – Веру народа в Бога, Веру в возможность счастливой загробной жизни, в рай и ад.

– Люди готовы страдать ради того, чтобы увидеть этот рай еще при этой жизни, прикоснуться к нему руками, пусть не своими, а руками своих детей, или внуков. Ради этого толпа не пощадит никого, будут стремиться в этот рай, несмотря ни на что, не соблюдая никаких правил и законов, убивая по приказу любого – брата, отца, мать, не важно. Любого, кто стоит на пути к светлому и уже недалекому счастливому будущему.

– Такую идею и подкинули народу большевики.

– Вот теперь я и подошел к рассказу о господине Ульянове по кличке «Ленин»:

«Человек он неординарный и умный. Я составлю свой рассказ из сведений, полученных мною из разных источников. С вашего позволения я не буду раскрывать эти источники, дабы не утомлять ваше внимание излишними подробностями.

Полное его имя Владимир Ильич Ульянов. Ему сейчас немногим меньше пятидесяти, лет сорок семь – сорок девять. В детстве, по слухам, способности имел исключительные, обладал огромной памятью, отличался любознательностью и необычайной работоспособностью. Воистину, это была ходячая энциклопедия, говорят те, кто знал его в эти годы.

Любить его – не любили, скорее – ценили. Родом он из города Симбирск, из семьи еврейских полукровок. Отец – инспектор народных училищ, дослужился до чина действительного статского советника, что давало тогда ему право на потомственное дворянство.

Кстати, руководил гимназией отец нынешнего руководителя Временного Правительства.

Да-с, Керенский с Владимиром Ульяновым вместе учились.

Окончив гимназию с золотой медалью, младший Ульянов, я буду его так называть, хотя в семье были и более младшие дети, личности которых интереса не вызывают, поступил на юридический факультет Казанского университета.

Никакого интереса к общественной жизни он тогда не проявлял, посещал симбирское религиозное общество преподобного Сергия Радонежского, был прилежен в учебе.

Все было благополучно до тех пор, пока не арестовали и не казнили в 1887 году старшего брата – Ульянова Александра, как участника народовольческого заговора с целью покушения на жизнь императора Александра III. Семья, кстати, не знала о преступной деятельности старшего Ульянова, во всяком случае, они так утверждают.

Через три месяца после поступления в Казанский университет из-за участия в нелегальном кружке партии «Народная воля» и студенческих беспорядках Владимира Ульянова выгнали из университета и выслали в деревню Кокушкино Лаишевского уезда Казанской губернии, где он жил в доме своей тетки Любови Ардашевой до 1889 года.

Вполне понятно, что после этого Ульянов-младший был включен в список неблагонадежных лиц и находился под постоянным полицейским надзором.

Вернувшись в Казань, он вступил в один из марксистских кружков, а затем, в мае 1889 года, купил имение Алакаевка в Самарской губернии.

Семья переехала туда же в полном составе.

Но помещика из Ульянова-Ленина, к нашему великому сожалению, не вышло – крестьяне украли у семьи лошадь и две коровы. Хозяйство захирело, пришлось продать землю и дом и переехать в Самару. Вот ведь когда, наверное, возникла у Ульянова ненависть к крестьянам, и, как следствие, появились мысли о диктатуре пролетариата, про которую он пишет в своих статейках. Об этом вы еще услышите, диктатура в его понимании – это казнь.

К 1893 году под влиянием работ еще одного «умника», некоего Плеханова, которого Ленин боготворил, разрабатывается доктрина, объявившая Россию, в которой четыре пятых населения составляет крестьянство, «капиталистической» страной.

Спустя год Ленин формулирует утверждение, что «русский рабочий, поднявшись во главе всех демократических элементов, свалит абсолютизм и поведет русский пролетариат (рядом с пролетариатом всех остальных стран, кстати) прямой дорогой открытой политической борьбы к победоносной коммунистической революции».

Цель, поставленная Лениным – добиться революции в России.

А работал он тогда, когда это провозгласил, извиняюсь, помощником у присяжного поверенного – сошка мелкая.

Согласитесь, господа, для помощника присяжного цель, воистину, имперская!

В мае 1895 года Ульянов-Ленин уехал за границу, а, вернувшись, вместе с бандитом Мартовым, объединил разрозненные марксистские кружки в «Союз борьбы за освобождение рабочего класса», который основной своей целью провозгласил свержение самодержавия в союзе с «либеральной буржуазией».

Я бы весь этот союз еще тогда собственноручно расстрелял, и рука бы не дрогнула! – сквозь зубы процедил Юденич.

Вместо казни, которую Ульянов безусловно заслуживал с точки зрения закона, в 1895 году он был арестован и, пробыв год в тюрьме, был выслан на три года в село Шушенское Минусинского уезда Енисейской губернии, куда отправился вместе со своей кикиморой – женой Надеждой Крупской.

Извините, за «кикимору», это не мое определение, так называла Крупскую семья Ленина, которая не приняла ее. Там находили, что у нее уж очень «селедочный вид». Имелось в виду, что у Крупской глаза навыкате, как у рыбы.

В 1898 году в Минске Лениным учреждается Российская социал-демократическая народная партия. А мы опять молчим. Опять наша «охранка» выводов не делает. Они заняты «виршами» поэтов, боятся, кабы Высочайших не обидели словом!

В 1901 году начала печататься газета «Искра». В Швейцарии печатали, а редакция, в которую входили евреи Плеханов, Аксельрод, Засулич, Мартов, находилась в Мюнхене, а позже переехала в Лондон, где Ленин с Крупской жили под фамилией Рихтер. Тогда же в журнале «Заря» вышла статья Ульянова-Ленина, которую он впервые подписывает псевдонимом «Н. Ленин».

Ленин, это, потому, что любовница в то время у него была – Лена. То есть, он ее – Ленин любовник со всеми потрохами.

В 1903 году в Лондоне прошел II съезд РСДРП, где Ленин изложил проект программы партии и ее устав. Программа состояла из двух частей: программы-минимума, это свержение царизма, установление демократической республики, уничтожение остатков крепостничества, введение восьмичасового рабочего дня, признание права наций на самоопределение, установление равноправия наций и программы-максимума – это построение социалистического общества через социалистическую революцию и диктатуру пролетариата. Съезд тогда покинули семь человек, несогласные с положением о диктатуре пролетариата («экономисты») и национальном вопросе («бундовцы»). Произошло разделение и среди редакции «Искры» – на «твердых» (сторонники Ленина) и «мягких» (сторонники Мартова) из-за несогласия с тезисом Ленина о «личном участии в одной из партийных организаций» членов РСДРП. Противники Ленина усматривали в этом попытку создать не партию рабочего класса, а «секту заговорщиков». Это разделение положило началу расколу партии на «большевиков» и «меньшевиков».

– Окончательный раскол партии был оформлен на открывшимся в Лондоне в апреле 1905 года III съезде РСДРП, в котором отказались участвовать меньшевики.

– Во время бунта 1905 года Ленин находится в Швейцарии.

– Эту революцию он «проспал».

– Разгром бунта Ленина не остановил. Он считал, что «разбитые армии хорошо учатся» и говорил о неизбежности повторения переворота.

– В течение следующих лет этот мерзавец отстаивает необходимость превращения империалистической войны в войну гражданскую и выступает с лозунгом «революционного пораженчества».

– И все это мы знали! Все отслеживали! А взять бы, да и вздернуть его, как брата Александра? Следовало бы! Ведь прямая угроза государству.

– Лишать всех благ и званий!

– Нонсенс, господа – родные сыновья дворянина Ильи Ульянова, состоящего на государевой службе, покушаются на жизнь Государя, на Самодержавие, на Святую Церковь, а мы им – потомственное дворянство!

– И что они потеряли? Ничего – с.

– Вот так! А мы что потеряем?

– Все! Россию, в первую очередь! И не будет больше противостояния злу. Кончится Россия, Богом предназначенная для выполнения этой миссии! Зло покроет весь мир, и человечество проглотит само себя.

Продолжу – в апреле 1916 года в бронированном вагоне года Ленин был вместе со своими подельниками переправлен в Россию с помощью немцев. Факт неоспоримый, ведь разве может непричастный человек, подданный государства, находящегося в состоянии войны с Германией, немцами же быть переправленным в Россию.

– Да не один, а с целой шайкой!

Задача, которая была поставлена перед Лениным и его шайкой нашими врагами – вывести Россию из войны и, тем самым, сделать невозможным поражение немцев.

– Такой вот фрукт этот Ленин! Шпион, враг Отечества!

– А ведь был приказ на высшем уровне, читал я его, в нем прямо сказано – Ленина не трогать! Душили других, а вот этого сказали – не трогать – агент охранки, якобы.

– В июле этого года большевики участвовали в антиправительственных протестах, выступали с лозунгами о передачи власти Советам и о начале переговоров с Германией о заключении мира. Демонстрация переросла в перестрелки, большевиков обвинили в организации «вооруженного выступления против государственной власти».

– 20 июля, наконец – то был отдан приказ об аресте Ленина по обвинению его в государственной измене и организации вооруженного восстания. Однако дело было прекращено из-за отсутствия доказательств.

– Вот она, наша Фемида! – от досады Юденич громко стукнул ладонью по столу и все от неожиданности подпрыгнули на своих стульях.

– Перед ней преступник, посягнувший на государство, а она – дайте улики.

– Вешать надо! Война идет – с такими надо по законам военного времени разбираться.

– Я вообще считаю, господа, а даже не считаю, а уверен, что то, что сейчас происходит – это есть попытка переустройства всего мира.

– Представьте, господа, мне, генералу Российской армии, пытались какие-то прыщи предложить вступить в некий всемирный орден.

– Обещали мне жить вечно в опустошенной стране, по вине ими же развязанной мировой войны!

– И что говорили! Победит Германия, или нет-это не важно. Важно, что несколько миллионов погибнут, и не будут требовать земли, хлеба и всего остального.

– А орден, в который меня позвали, будет жить в прекрасном мире и править оставшимися в живых. Людей будет меньше, все выжившие будут рабы, а мы, члены ордена избранных, будем жить с наслаждениями!

– Все рассчитано, обо всем в Европе и других территориях договорились.

– Одна Россия, как всегда, осталась верной своему долгу! Одна Россия не согласилась.

– И решили убить Россию с помощью этих негодяев.

– И вот, получите, будьте так любезны!

– Нет царя, нас скоро тоже может не быть, и они восторжествуют.

– Ура! Свобода!»

– Генерал, простите еще раз, спасибо за столь блестящий рассказ о Ленине и большевиках – вновь прервал генерала батюшка.

– Не совсем понятно, что это за орден избранных, и какие цели у него? Я так понимаю, что это суть – некоторое объединение международных толстосумов и авантюристов?

– Ведь целью всех войн было всегда порабощение новых земель и сбор дани, то есть, нажива и укрепления победившего государства за счет проигравших войну.

– То есть – «золотой телец».

– В начале человеческого бытия это – товары, скот, меха, ракушки, соль, рабы, потом металлы – железо, медь, бронза, а потом, уже до наших дней – драгоценные металлы.

– И это понятно, поскольку золото и серебро являются, во-первых, редкими благами и, поэтому, одинаково высоко ценятся во всем мире. Во-вторых, золото не подвержено порче, так как не окисляется. В-третьих, из-за портативности драгоценных металлов, то есть высокой стоимости в небольшом объеме, однородности, экономической делимости, стабильности.

– А теперь, если судить по вашим словам, появляются еще и другие цели войны.

– Что же может сподвигнуть власть имущих на ведение войны, какой еще порок заложен в них, кроме властолюбия и сребролюбия?

– Просветите, генерал, нас, неразумных.

– Я Вам отвечу, батюшка. Возможно, мой ответ будет видеться, как результат нездорового сознания или сюжет фантастического романа. Но это так! – не задумываясь, ответил генерал.

– Золото ничто по сравнению с вечной жизнью в мире, построенном по собственному образцу, и есть только способ достижения этой цели.

– Вот это цель! Вечная жизнь по собственному хотению! Для начала надо сделать этот безумный мир малонаселенным, с необходимым количеством рабов, комфортным для проживания.

– А уж потом собственную жизнь – вечной.

– Вы же все, господа, знаете о попытках изобретения философского камня, поисках Грааля, помните об египетских гробницах, в которых сохранялись тела фараонов для воскрешения в будущем.

– Все это – попытки приобрести вечную жизнь.

– Здесь и сейчас – на Земле при этой еще жизни.

– Это может показаться невероятным, но поверьте мне, развитие техники происходит столь стремительно, что вещи, кажущиеся еще сегодня невероятными, уже завтра становятся обычными в быту предметами.

– К примеру – телефон, телеграф. Про них еще несколько десятков лет говорили только в сказках, а сегодня без них многие и жизнь свою не представляют.

– Или возьмите автомобиль, самолет, чье «сердце» есть двигатель внутреннего сгорания.

– Совсем еще недавно по масштабам истории, в 1776 году, молодой ученый Александро Вольта сделал газовый игрушечный пистолет, в стволе которого при помощи электрической искры взрывалась смесь воздуха с водородом. В результате взрыва из ствола выталкивалась пробка.

– На первый взгляд это не имеет отношения к двигателю внутреннего сгорания, но именно эта игрушка подтолкнула других изобретателей на возможность применения в двигателе внутреннего сгорания газа, как рабочего тела, и возможность воспламенения газа при помощи электрической искры.

– И уже через три года появляется двигатель Лебона, работающий на искусственном горючем газе, получаемым из дерева или каменного угля. Очень скоро Лебон определил, что смесь газа с воздухом легко взрывается, выделяя при этом большое количество тепла, в результате чего происходит сильное расширение сгоревшей смеси, то есть создаётся необходимое давление, которое можно использовать для получения механической энергии. На основе этого открытия в 1801 году Лебон получил патент, на двигатель, работающий на светильном газе.

– В первой половине 19-го века множество изобретателей пытались создать работающий двигатель внутреннего сгорания, только в Англии за этот период было получено более 200 патентов на двигатель внутреннего сгорания.

– К середине 19-го века идея создания двигателя внутреннего сгорания висела в воздухе. Многие изобретатели в разных странах создавали опытные конструкции двигателей, работающих на смеси водорода и воздуха, на светильном газе, на угольной пыли и даже на жидком топливе, используя для этого различные горючие жидкости.

– Но создать практически работающий двигатель внутреннего сгорания, работающей на светильном газе, и первым наладить его коммерческое производство удалось только бельгийскому инженеру Этьену Ленуару в 1860 году.

– В 1863 году Ленуар модернизировал свой двигатель. Модернизированный двигатель работал не на газовом топливе, а на керосине, для работы на керосине на двигатель был установлен примитивный карбюратор. Этот двигатель Ленуар установил на простейшую повозку, на которой проехал более 50 километров.

– И с этого момента началась новая эра технологического развития мира.

– Керосин, мазут получают из нефти. Весь флот, переходит с угля на продукты перегонки нефти.

– Теперь наличие нефти у государства – есть залог сильной армии. Танки, самолеты, военные корабли, автомобили, все они нуждаются в керосине и мазуте.

– Сразу возникают гигантские экономические и геополитические проблемы, связанные с ощутимой нехваткой и неравномерным распределением нефти на планете.

– И все из-за игрушечного газового пистолетика, изобретение которого в скором будущем перевернет мир и приведет к новым войнам.

– Но это опять некий вариант «золотого» тельца.

– А представьте себе, что уже есть неизвестный никому изобретатель, который случайно открыл или скоро откроет тайну вечной жизни. Этот товар, поверьте, господа, никогда не станет достоянием общественности. За него готовы будут отдать все, уничтожить все институты власти, церковь, поступиться всеми правилами проживания людей на земле. Обладающие этими знаниями и инструментом станут новыми богами, раздающими жизнь вечную по своему усмотрению.

– Удел остальных – рабство и мечтание.

– Вот в такой клуб мне и предложили вступить и цена членства в клубе – предательство Родины.

– И это они, именно они, которые из этого самого ордена, притащили к нам врагов Отечества, всякую шваль – «лениных и троцких», задача которых – уничтожить Россию, перевернуть ее так, чтобы она, как при татаро-монголах, не очухалась бы лет, эдак, двести.

– А за это время ограбить, утащить все, одурманить так, чтобы последний крестьянин забыл, что его деревня в России стоит.

– Вот и сейчас эта скотина – Ленин, – простите за резкость, – якобы нелегально прибыл в Петроград, где не скрываясь ведет подготовку восстания.

– Непосредственный организатор восстания Лев Троцкий.

– С этим именем я столкнулся впервые в конце 1914 года, статейка мне его случайно попалась на глаза, называлась «Две армии». Очень грамотно, кстати написана. Особенно о прусском офицерском корпусе, на котором держится вся организация немецкой армии. Запомнилось выражение Бисмарка, которое приводит этот автор в конце своей статьи: «Они многое могут сделать у себя по нашему образцу, но прусского лейтенанта им не сделать никогда!»

– Может и так, история нас рассудит.

– Извините, господа, опять отвлекся.

– А что власти думают по поводу большевистского вооруженного восстания? – спросил Андрей.

– Да нет ее у нас сейчас. Царя нет, и власти нет. Помяните мои слова, такое наплевательское отношение к явным врагам Отечества выйдет им самим боком. Да, что они, Россию жаль! – с горстью произнес Юденич.

Настроение у всех, сидящих за столом, стало подавленным, если не сказать паническим.

Все молчали, пораженные рассказом Юденича.

Первым нарушил тишину батюшка, он даже не попытался поспорить с генералом.

Наоборот, он начал развивать тему несколько с другой стороны.

Но от этого стало еще хуже!