Читать книгу Егорка и Змей Добрыныч - Юстасия Тарасава - Страница 7

Егорка сделал шаг навстречу. Дракончик тоже чуть-чуть придвинулся к нему.

– Ты кто? – наконец спросил Егорка.

– Змей. А ты кто таков? – полюбопытствовала Средняя голова дракончика.

– Егорка.

Все три головы испуганно зажмурили глаза, а Левая запричитала: – Ой-ё-ёй! Сам Егорий!* Вот где погибель моя пришла!

Недоумевающий Егорка спросил у бабушки: – Чего это он?

– Перепутал, – усмехнулась бабушка Прасковьюшка и осторожно приблизилась к дракончику. – Значит, вот кто нашего конька испугал. Если жечься не будешь, я тебе молочка дам.

– А ты не врёшь? – недоверчиво спросила Правая голова и облизнулась.

– А ты? – переспросила бабушка.

– А чаво мне врать? Неужто по мне не видать, что я Змей? – продолжала всхлипывать Левая голова.

Егорка тоже подошёл поближе и спросил: – Ты чего ревёшь?

– Дак ить ты Егорий!

Бабушка Прасковьюшка подошла к Змею и почесала его золотистую чешуйчатую шею. Дракон довольно заурчал и подвинулся к ней. – Почеши ещё за ушком.

– Откуда ж ты здесь взялся? – спросила бабушка Прасковьюшка. – В наших краях давненько змиев не было. Жили, не тужили, а теперь пойдут неприятности.

– Неправда! – дракончик перестал жмуриться. Правая голова сердито сверкнула ярко-зелёными глазами. – У вас за озером гадюки живут. А я добрый и от меня бывают токмо приятности.

Бабушка Прасковьюшка рассмеялась, и это ещё больше разозлило Змея. Он умоляюще посмотрел на Егорку.

– Егорий, ты мне веришь? – спросила Средняя голова. Егорка посмотрел в её честные синие глаза и кивнул. – Я в жизни никого не обидел. Я – Змей Добрыныч.

– Горыныч, – поправил его Егорка.

– Ввек им не был! – запальчиво крикнула Правая голова, а Левая смутилась и сказала: – То бишь был, но я этого не помню. Меня Добрыня совсем малым змеёнышем подобрал.

– Какой Добрыня? – не понял Егорка.

– Известно какой, – пожал плечами Змей. – Никитич. Мамелфы Андревны сын.

– Так, значит, правда… – пробормотала бабушка Прасковьюшка.

– Истинная правда! – гордо выпятила шею Правая голова. – Я единственный в мире Змей Добрыныч. Подобран великим богатырём русским Добрыней Никитичем после битвы со Змеем Горынычем.

– Какой ещё битвы? – Егорка вытаращил глаза.

– Неуч! – скривилась Правая голова, а Средняя миролюбиво пояснила: – Битвы за Забаву Путятичну, племянницу князя Владимира.

– Так это на самом деле было?!

– А то как же? – обиженно выпятила нижнюю губу Правая голова и в её пасти блеснули два ряда острых зубов.

– А к нам тебя каким ветром занесло? – полюбопытствовала бабушка Прасковьюшка. – Попутным или встречным-поперечным?

Егорка сообразил, что бабушка спрашивает, зачем дракончик здесь появился.

– Дак ить податься мне некуды-ы, сироте горемычному.

– А раньше-то где жил, сирота? – спросила бабушка Прасковьюшка.

– Как от Добрыни Никитича отбился, забрали меня сродственники на Змеиный остров*.

– И чего тебе с ними не пожилось?

– Лютуют больно. Народу поизвели тьму тьмущую. А меня в пещерах Змеевых под арестом держали, как узника в темнице. – Левая голова всхлипнула.

– Почему? – задал Егорка свой любимый вопрос.

– Добрый я. А Змею добрым быть не положено. Вот и наказали, чтоб весь свой род не позорил.

– Разве добрым быть стыдно? – опешил Егорка. – Добрый всегда сильнее, его уважают.

– Это у вас, у людей. Добрыня-то Никитич тоже меня учил людей не обижать, всем помогать, слабых защищать. А через эту доброту на меня одни проклятия сыплются.

Бабушка Прасковьюшка погладила Змея Добрыныча по головам. – Значит, за добрые дела пострадал?

– Не по нраву мне страдания. Я веселиться люблю. Улучил момент, когда меня без присмотра оставили, и улизнул.

– Смелый! – восхитился Егорка.

– Да чаво там смелого, удача дело сделала, – заскромничала Средняя голова. – Дедушка Огненный Змей* поспешил в Австралью на именины к Радужному Змею*. Дядька Змиулан* на Змиевы Валы* подался покуражиться. А тётки-змеюки в Драконовы горы* улетели. Сказывали, дерево там растёт драконово* и сок его от любого змеиного недуга исцеляет. А всё потому, что в жарких странах живут Небесная Змея* и Змееносец*.

– Так это же созвездия, – засмеялся Егорка.

Дракончик обиженно замолчал. Егорке стало неловко.

– Значит, все разлетелись и тебя одного оставили? – спросила бабушка Прасковьюшка.

– Почто одного? Поручили змеёнышам за мной приглядеть. А малые дети долго ли наказ помнят? Утекли на речку Горынь* купаться, меня в темнице бросили. Понадеялись на старенькую бабушку-Змеюшку, а она сослепу мне разрыв-травы* положила. Супротив разрыв-травы ни один засов не устоит. Замки-запоры сами порушились, я и улетел. – Дракончик вздохнул и зябко передёрнул крылышками. – Изо всех сил летел, погони боялся.

– И заблудился? – пожалела его бабушка Прасковьюшка.

– Я? Заплутал? – возмутился Змей Добрыныч. – Отродясь такого не бывало, чтобы Змей дорогу не нашёл. Куды хотел, туды и прилетел. Решил дядьку Горного Змея* навестить. Может, он меня приголубит.

– А если он тебя злым родственникам вернёт? – испугался Егорка.

– Не выдаст. С ним никто не роднится и не водится за то, что он людям помогает. Он в нашем семействе паршивая змея.

– А к нам ты зачем подался? – в голосе бабушки Прасковьюшки снова появилась подозрительность. – Где мы, а где тот Горный Змей.

– Дело у меня тута. – Змей Добрыныч замялся. – Потайное. Бывал я в ваших краях с Добрынюшкой годков триста назад, да второпях одну вещицу обронил. Разыскать надобно.

– Бывал здесь с Добрыней Никитичем? – переспросили бабушка Прасковьюшка и Егорка.

– Эка невидаль. Да мы с ним почитай весь белый свет повидали. Тропы тута были звериные, безлюдье, кто-то ж должон был в этой глухомани лес валить, деревеньки ставить.

– Ты что ль ставил? – недоверчиво поджала губы бабушка Прасковьюшка.

– Не-е, – признался дракончик. – Добрыня. Сила у него в руках была великая, кому ж ишо в таком привольном месте деревню строить?

– А зачем ему понадобилось здесь деревню строить?

– Ему без надобности, а царица Екатерина повелела: желаю, чтобы в честь моей царской милости построили в тамошних диких местах три деревни.

– Триста лет назад? – прищурился Егорка.

– Ну-у… – Змей Добрыныч стал считать, шевеля губами и загибая пальцы. – Триста не триста, врать не буду, а двести восемдесят три годка миновало.

– И куда же делись эти твои три деревни? – допытывался Егорка.

– А куды им деваться? – удивилась Средняя голова. – Стоят по-старому, где их поставили.

– Где стоят? – глаза у Егорки стали большими-пребольшими.

– Да где ж им быть? Вон они: Самсоново, Порозиха и Усть-Порозиха. – Змей Добрыныч по очереди ткнул крылом в разные стороны.

– Так это что же получается? – ошеломлённо прошептал Егорка. – Выходит, наша деревня…

– Выходит, деревня ваша была наша, – отрезала Правая голова, чувствуя, что Егоркиным вопросам не будет конца, а Левая повернулась к бабушке Прасковьюшке и жалобно заныла: – Бабуся! Ты молочка обеща-а-ла!