Читать книгу На заре. Размышления над евангельскими событиями в стихотворном изложении - А. Н. Муратов - Страница 11

Вот подошёл к Иисусу прокажённый

И, кланяясь, стал Господа просить,

Безмерно в Его силе убеждённый,

От немощи жестокой исцелить.

Тогда, к нему простёрши смело руку,

Иисус, его коснувшись, возжелал

Враз прекратить страдальца злую муку:

«Хочу, очистись!» – властно приказал.

И чудо не замедлило свершиться –

Несчастный исцелился на глазах.

Свершилось, что должно было свершиться:

На теле струпья обратились в прах.

«Теперь иди, – сказал Иисус больному, –

В Храм Божий, никому не говоря,

И дар, по Моисееву Закону,

Свой возложи вблизи от алтаря!»

Когда толпой людскою окружённый,

В Капернаум Спаситель возвратился,

К Нему, своим несчастьем удручённый,

С почтеньем римский сотник обратился:

«О, Господи! помилуй, помоги,

Слуга мой в расслаблении лежит.

Мучительна болезнь, как батоги,

Безвременная смерть ему грозит».

И, тронутый заботой господина

О состояньи горестном слуги,

Иисус, чужим страданием ранимый,

Пообещал в дом сотника зайти.

Но слава Иисуса-Чудотворца

Уже распространилась повсеместно:

Об исцеленьи сына царедворца,

Как видно, было сотнику известно.

И потому последовал ответ:

«Принять Тебя мой не достоин кров,

Но коль пошлёшь болезни Ты запрет,

Я знаю: будет мой слуга здоров.

Ведь даже я, являясь подневольным,

Могу своим подвластным приказать,

Хотя б слуге или кому из воинов,

И будут мою волю исполнять».

И, поражённый верой прозелита,

Иисус сказал Своим ученикам:

«Дверь в Царство Божье людям всем открыта,

И все займут места по вере там.

Воистину, в Израиле самом

До сей поры не встретил Я примеры

Из всех людей, ни в ком ещё другом,

Такой по-детски чистой полной веры.

Я говорю вам: с праведными рядом,

В Небесном Царстве те места займут,

Кто с крепкой верой, с детски чистым взглядом,

С востока к нам и с запада придут.

Сыны ж Сиона, в ком нет крепкой веры,

О Царствии Небесном пусть забудут –

Избраньем Божьим гордые без меры

В тьму внешнюю извержены все будут».

И глядя прямо сотнику в глаза,

Тому, кто в Него полностью поверил,

Спаситель ему ласково сказал:

«Иди домой, тебе будет по вере!»

Путь исцеления не знаем мы каков,

Но в тот же час был вновь слуга здоров.

Днём позже после этого событья

Спаситель, как обычно, не один

(Я думаю, по Божьему наитью)

Отправился на проповедь в Наин.

Наин – «прекрасный» значит в переводе.

Своим названьем городок обязан

Всего лишь окружающей природе

И более ни с чем другим не связан.

Приют себе нашедший на Ермоне

Одной из трёх под снежной шапкой гор,

Гнездится он на живописном склоне,

Откуда вид на царственный Фавор.

И если бы ни чуда сотворенье,

Которое Лука нам описал

(В том у меня и тени нет сомненья),

Мир о Наине и не вспоминал.

Вёрст сорок с гаком – предстоящий путь,

Не отпугнул пройти с Иисусом рядом

Желавших ближе на Него взглянуть,

Душой оттаять под чудесным взглядом.

Как и всегда, в дорогу вышли рано,

Чтоб больший путь проделать до жары.

Сперва на юг спустились, к Иордану,

А там рукой подать и до горы.

Слышны в горах все звуки далеко.

По Иорданской следуя долине,

Они уже понять могли легко,

Что горе приключилося в Наине.

А плакальщиц наёмных хор нестройный

И звуки заунывные свирелей

В том, что в Наине был тогда покойный,

Не оставляли никаких сомнений.

И ликованье шумное людей,

Путь завершавших за Иисусом следом,

Сменилось настроением гостей,

Пришедших не ко времени к соседу.

Когда они с Иисусом во главе

Почти дошли до городских ворот,

Навстречу серпантином по горе

Потоком скорби вытекал народ.

Умершего то хоронили сына –

Единственного сына у вдовицы.

Зрить её горе – крест невыносимый,

У провожавших скорбь была на лицах.

И сжалившись над бедною вдовой,

Как истинный Спаситель, а не врач,

Со свойственной Ему лишь добротой

Иисус сказал ей ласково: «Не плачь!»

И, подойдя к носилкам погребальным,

Которые использовались встарь,

Он молвил властно, вместо слов прощальных:

«О, юноша, тебе глаголю: встань!»

Воистину, пределов нету силе

Спасителя и милости Его!

Вдруг ожил бывший на пути к могиле

И сел, не понимая ничего.

Мать бедная почти лишилась сил,

Не веря своим собственным глазам,

Когда оживший сын заговорил

И, встав с носилок, подошёл к ней сам.

Тогда объял присутствующих страх –

Бог посетил Свой избранный народ.

У всех свершивший чудо на глазах,

«Пророк» великий – осчастливил род.

И Господа восславили все дружно

За то, что дал Иисусу эту силу:

Не только исцелять тех, кто недужный,

Но оживлять – кто на пути в могилу.

А вскоре это мнение о Нём

По Иудее всей распространилось

И, проложив путь истины огнём,

До слуха Иоанна докатилось.

Быть может даже в тот же самый день

Пришло к Христу посланье от Предтечи,

Которого не видел даже тень

Со дня их той благословенной встречи.

В сырой темнице древнего Макора –

Наследном замке Ирода Антипы –

Томился без привычного простора

Иоанн Креститель – сын пустыни дикой.

Привыкшему в любое время суток

Над головою видеть свод небесный,

Немыслимо и малый промежуток

Быть запертым в зловонной клетке тесной.

Кто жить привык лишь по наитью свыше,

Иной не зная власти над собой,

Кому одно лишь небо было крышей –

Не лёгок был любой диктат людской.

Зависеть от презренного царька,

В руках которого была его свобода –

Сколь унизительна и сколь была горька

Судьба любимца своего народа.

Услышав про Спасителя успех,

Призвал он двух своих учеников

И поручил им втайне ото всех

Спросить Иисуса: кто же Он – таков?

Вот с ними и смогло к Христу дойти

Посланье содержания такого:

«А Тот ли Ты, Кто должен был придти,

Иль предстоит нам ожидать другого?»

И некий срок прожив с Иисусом рядом,

Зря человеколюбие Его,

Они признать бесспорно были рады:

Такого мир не видел никого.

Слепых, глухих, немых и прокажённых,

Хромых, расслабленных людей Он исцелял,

(Всецело в Его силе убеждённых),

Из бесноватых – бесов изгонял.

И Он не делал злого никому,

Даже врагам, каких было не мало,

Причём – смертельных, судя по всему.

Но это Его мало волновало.

«Поведайте Иоанну, пусть узнает,

Что знает об Иисусе весь народ:

Своей Он властью мёртвых оживляет

И нищим благовестие даёт.

Идите и поведайте Иоанну:

Пусть Господу доверится вполне –

Всё по Его лишь происходит плану.

И пусть не соблазнится обо Мне.»

Когда ушли посланцы Иоанна,

Иисус народу говорил о нём,

Что жизнь его без всякого изъяна,

Любовью к Господу горит святым огнём.

«На что смотреть ходили вы в пустыню?

Может, на трость, колеблемую ветром?

Но это есть и здесь, в горах, в долине,

Поросших густо всем и даже кедром.

Тогда на что ходили вы смотреть?

Одетого ли в мягкие одежды?

Их во дворцах лишь можно лицезреть,

Живущих в роскоши. (То знают и невежды).

На что же, всё-таки, ходили вы смотреть?

Пророка? Да! И больше, чем пророка!

(Он – тот, который может умереть,

Но не нарушит данного зарока.)

Он – тот, о ком написано в Писаньи:

Вот Ангела Я шлю перед Тобой,

Чтоб подготовил путь Тебе заране,

Чтоб сделать беспрепятственным путь Твой.

Я говорю: меж жёнами рождённых,

Нет большего пророка, чем Креститель.

Но меньший среди Бога приближённых –

Больше него, поскольку – Небожитель».

И весь народ, все слушали Его,

И мытари воздали славу Богу,

Крестившись, по Иоанну, от Него,

И тем себе облегчили дорогу.

Лишь фарисеи и законники из всех

Креститься от Него не захотели,

Тем Божью волю о себе презрев:

Очиститься в Иоанновой купели.

Тогда Иисус сказал о них народу,

Поскольку окружён Он был людьми:

«С кем Я сравню людей такого рода?

Пожалуй, с равнодушными детьми.

Им весело играют на свирели –

Не пустятся их ноги сами в пляс,

А песни коль печальные запели –

Слеза не увлажнит жестоких глаз.

Когда Иоанн Креститель к ним пришёл –

Кто хлеб не ест, совсем вина не пьёт,

Какой приём отшельник там нашёл?

Они твердят: «В нём, видно, бес живёт!»

И вот, Сын Человеческий пришёл –

Всё ест и пьёт, среди людей живёт.

Опять твердят: «Друзей себе нашёл

Из грешников. Он с ними ест и пьёт.»

И в тот же достопамятнейший день

В Наине или, может быть, в Магдале,

Случилось так, что некий фарисей

С домашними Иисуса в гости ждали.

Но, пригласив бродячего пророка,

Хозяин счёл, как видно, посему,

Что гостевые почести Востока

Простому гостю будут ни к чему.

Так поступив, хозяин дал понять,

Что он Иисусу сделал одолженье,

Решив гостеприимство оказать,

Тому, Кто ниже был по положенью.

И в дом войдя, Иисус возлёг на месте

Отнюдь не на почётном, потому

Хоть пищу там вкушал со всеми вместе

С достоинством, столь свойственным Ему.

Там были и другие ещё гости,

Кого хозяин посчитал важнее.

Они к Иисусу не питали злости –

Хотели лишь узнать Его полнее.

Конечно же, застольная беседа

Была посвящена вопросам веры,

И в ходе проходившего обеда

Спаситель поразил их всех без меры.

Глубокие познания «Пророка»

В пылу беседы сделали Его

Бесспорным лидером до окончанья срока

Собравшегося общества всего.

В том городе, возможно, что в Магдале,

Известная всем грешница жила.

В сей дом она, я думаю, едва ли

В другое время даже и зашла.

Но лишь узнав, что в доме фарисея,

В гостях – известный Равви и «Пророк»,

Вошла она, смущаясь и робея,

И встала позади у Его ног.

Он говорил о Боге всепрощенья,

Как любящем Отце для всех людей.

С момента её в доме появленья

Иисус вещал, казалось, что о ней.

И жемчуг драгоценных Его слов

Она ловила жадно, на лету,

Стремясь отбросить, как позор оков,

Своей греховной жизни суету.

Склонившись низко над Его ногами,

Их начала слезами обливать

И золотыми пышными власами

От слёз обильных ноги отирать.

А после алебастровый сосуд

Достав из платья с миром благовонным,

Который при себе носила тут,

В связи с занятьем ремеслом позорным,

Иисуса ноги стала умащать

И их с благоговениьм целовать.

И, видя всё, хозяин-фарисей,

Презрительной гримасы не скрывая,

Подумал про себя о сцене сей:

«Пророк узнал бы, кто она такая!»

Читая мысли, молвил наш Спаситель:

«Тебе сказать хочу Я нечто, Симон!»

Тот говорит Ему: «Скажи, Учитель!» –

Уверенный в себе, непогрешимом.

«Послушай же: один заимодавец

Двоим, пришедшим в долг занять подряд,

Дал первому из них – пятьсот динариев,

Второму же – всего лишь пятьдесят.

Случилось что, о том не будет речи,

Но вдруг долги вернуть им стало нечем.

И он тогда простил долги обоим,

Чтоб ни один не счёл себя изгоем.

Ответь: из двух прощённых должников

Простившему – кто больше благодарен

За то, что не надел на них оков?

Кому – пятьсот, иль – пятьдесят динариев?

И удивлённый простотой вопроса,

Ещё не понимая, что к чему,

Ответил спрошенный, не видя дальше носа:

«Который больше должен был ему!»

«Ты правильно, конечно, рассудил!

Ответ, как понимаешь – очевиден.

Надеюсь, ты Меня не осудил,

За простоту тебе он не обиден?»

И, повернувшись к женщине, сказал:

«Ты, Симон, эту женщину заметил?

Вот ты воды Мне ног омыть не дал,

Хотя обычай знаешь, Я приметил.

Она ж, лишь только в дом к тебе вошла,

Слезами Мои ноги обливала,

В раскаяньи за жизнь, ту что вела,

И волосами ноги отирала.

Хоть Я в твой дом пришёл по приглашенью,

Ты целования решил Мне не давать.

Она же, чуть не с первого мгновенья,

Мне ноги продолжает целовать.

Ты маслом не помазал Мне главы –

Она же миром смазала Мне ноги.

И вот, прощаются ей многие грехи

За то, что возлюбила она много.

Пусть, Симон, впредь тебе наукой будет:

Кому прощаешь мало – мало любит».

А ей сказал: «Прощаются грехи

Тебе за то, что веру доказала.

Иди домой и дальше так живи,

На душу чтоб грехов не добавляла».

И все, кто возлежал с Ним за столом,

Своё сомненье высказать не смея,

Но думали всяк про себя тайком:

«Кто Он, что право грех прощать имеет?»

Где б только Иисус ни появлялся,

Он всюду был народом окружён

(Толпой из тех, Мессию кто заждался,

Но сотни лет не мог признать ни в ком).

И вот теперь вдруг появился Он –

Хотя Христом Себя не называет,

Но явно, Божьей силой наделён,

Коль верящих в Него всех исцеляет.

Едва Он появлялся из дверей,

Как правило, мгновенно окружала

Спасителя толпа больных людей

И больше уж Его не покидала.

Об отдыхе в подобном окруженьи

И речи не могло, конечно, быть.

Как выйти из такого положенья?

Геннисарет на лодке переплыть!

И вот тогда решил в пустынном месте

Спаситель наш запас пополнить сил,

Оставшись лишь с Апостолами вместе,

Он лодку снарядить их попросил.

Для рыбаков потомственных работа

Привычна, хоть ответственна была,

И вскоре, благо день был не суббота,

От берега их лодка отошла.

Настолько был Спаситель утомлён

Общением со множеством людей,

Что, оказавшись в лодке, тотчас Он

Сном праведным заснул среди друзей.

Хоть большинство приверженцев Христа

Последовать за Ним и не смогли,

Немногие, кому нашлись места,

Вослед на лодках всё-таки пошли.

Был тихий вечер. Солнце шло к закату.

Скользила тень от лодки по воде.

И вдруг сказал негромко Петр брату,

На небо глядя: «Скоро быть беде!»

Там вдалеке, почти от края неба,

В их сторону неслась одна лишь тучка.

Но сын Ионы рыбаком бы не был,

Когда б не знал, что скоро ждёт их взбучка.

Те лодки, что за ними увязались,

Давно уже ушли в обратный путь.

Они одни на полпути остались,

И смысла не было обратно повернуть.

И вот уж все, увидев приближенье

Опасности, что так близка была,

Без лишней спешки, но без промедленья,

Всё делали, чтоб смерть их обошла.

Лишь только на возглавии кормы

Спал безмятежно их любимый Равви.

И значит сделать всё они должны,

Чтоб веря им, остался Он во здравии.

Но лишь исчез последний луч заката

За горными вершинами вдали,

Раздались грома первые раскаты,

И молнии серь сумерков прожгли.

И вихрь, как взбесившееся стадо

Гонимых на заклание быков,

Сметает на пути своём преграды,

Набросился на лодку рыбаков.

Внезапно море бурно закипело,

Взметнулись к небу пенистые волны,

И с каждым всплеском небо всё темнело,

Пока вокруг них всё ни стало чёрным.

Нещадно волны лодку заливали

Тяжёлою бурлящею водой,

То словно щепку ввысь её вздымали,

То вниз бросали в пропасть меж собой.

Но, не теряя самообладанья,

Без отдыха, в кромешной темноте,

Привыкшие к борьбе за выживанье,