Читать книгу Гладиатор. Возвращение - Алекс Чер - Страница 3

Этот новый телефон с девственно чистой сим-картой – слишком дорогой подарок для меня. И жестокий. Мне некуда звонить. Мне некому звонить. И ни одного номера наизусть я не помню. Что мне с ним делать?

Как-то Маринка пыталась научить меня пользоваться всякими «облаками», да всё было не до этого. Я даже пару разных мессенджеров себе установил, но позвонить мне всегда было проще, чем своими, непривыкшими к крошечным клавишам, пальцами набирать какие-то сообщения, смайлики ставить. Это всё для девочек. И, глядя на пустой экран, я пожинаю плоды своей дремучести.

В почту зайти. А зачем? Спам поудалять? С лживо соболезнующими коллегами по бизнесу пообщаться? Они всё вынюхивают, не задул ли ветер в другую сторону. Не потянуло ли пропастинкою с той кучи мусора, что ещё зовётся «Гладиатор»? Не пора ли поделить то, что от неё осталось?

В новости заглянуть. Что нового я узнаю там? Последние сплетни о своих бывших подружках? Со скабрёзными подробностями, с откровениями о том, кого и как я имел? «Бывшая жена какого-то телевизионщика, утверждает, что я домогался её на каком-то приёме. Не дала». Хм… Не помню такого, чтобы не дала. «Дочь бывшего мэра поделилась, что Берг сделал ей предложение. Тайное». Мог, не спорю. Но исключительно – неприличное. «Любовница известного олигарха призналась, что изменила ему со мной». Кто ты, милая? Может, секс и был, но я точно спросил твоё имя?

Какая только шваль ни пытается пиариться за чужой счёт. За мой счёт. Больше с меня уже нечего взять. Но, как говорится: с паршивой овцы хоть шерсти клок.

Что ещё? Может, в интернете полазить? Почитать, как всё ещё плюют в хозяина «Айсбергов»? Закрытых. И неизвестно, будет ли возможность их открыть. И кто плюёт? Службы, которые скрепя сердце, а давали разрешения. Ведь ни пожарным, ни электрикам, ни Росздравнадзору просто не к чему было прикопаться. Всё по нормам. По их нормам. Мы им принципиально не платили. Сделали всё на совесть. Потому что должна быть хоть у кого-нибудь совесть. И что? Они со страху за свои кресла всё равно блеют о каких-то мнимых нарушениях.

К херам всё это! Ничего интересного. И это не трогает. Плевать.

Вот только горько, что кроме шумихи, сам я оказался никому и не нужен. Неделю провёл в больнице, и никто, кроме этой случайной Полины, не обеспокоился моим здоровьем. Не заметил моего отсутствия. Не принялся искать.

Конечно, я сам виноват. Отгородился. Послал всех подальше. Велел не трогать меня, даже не звонить. Друзей не осталось: разъехались, разбежались, разлетелись по разным городам и странам, ещё когда я был женат на Свете. А новыми в моём возрасте уже поздно обзаводиться. Вот и остались одни подчинённые да клиенты.

Бывшим подругам, естественно, нет до меня дела.

А то окружение, что считалось приятелями, и руки теперь при встрече не подадут – побоятся испачкать свою репутацию. Ну, им, конечно, какой теперь с меня прок. Сейчас, без денег и связей, я – ничто и звать меня никак.

Эх, Ефремыч! Говорил ему: не суй ты голову в эту петлю по имени Наденька. Но охота пуще неволи. Лежит теперь под аппаратами, смотрит красивые сны. Как я.

Меня и в палату-то к нему не пустили. Везде охрана. И к дому – даже на порог. Наденька, Наденька! Глупая женщина. Злая, но глупая. Не понимает, что творит и зачем. Одержимость местью, возведённая в принцип. Ноль здравого смысла. Но пусть делает, что хочет. Ей же хуже. Мне плевать! Мне теперь на всё плевать.

Всё же включаю телефон. И, продираясь через дебри ненужных ссылок, наконец, нахожу, что искал. Единственное, что хочу видеть. Фотографии того сумасшедшего и очень длинного дня нашей с Викой свадьбы.

Двадцать седьмое января.

А сегодня – двадцать седьмое апреля. Ровно три месяца, как мы с Викой женаты. Если ещё женаты. Я всё ждал документы на развод. Думал, она их оформит перед отъездом. Но они так и не пришли. Усмехаюсь. Видимо, мы до сих пор в браке. И это хорошая новость. Единственная хорошая за последние дни.