Читать книгу Русский сценарий для Голливуда. Библиотека приключений. Том 2 - Александр Кваченюк-Борецкий - Страница 16

Еще какое-то время Юрский плыл вдоль берега озера, сознательно, все более удаляясь от своих товарищей. Это был единственный путь к спасению. Оставаясь недосягаемым для Ковалева, он рассчитывал, что вскоре поможет геологам. С помощью него Артемьев и остальные таежники, наконец, вырвутся из цепких лап этого отчаянного мерзавца Эрнеста и обретут желанную свободу. Николая страшно беспокоила мысль о Насте, жизнь которой точно так же, как и жизни других геологов была в опасности. Он мечтал, как снова встретится с ней, прижмет к своей груди, и уже больше никогда и ни при каких обстоятельствах их пути не разминутся. «А что если им больше не суждено свидеться?!» – с горечью думал он. И Ковалев, который приложил все усилия, чтобы разлучить Николая и Настю, безусловно, пойдет на все, чтобы одержать над ними верх. Он без малейшего колебания лишит жизни обоих, лишь бы отомстить за то, что вопреки его воле девчонка досталась не ему, а его более счастливому сопернику. И не только поэтому…

Справедливый гнев на Эрнеста Ковалева придавал Юрскому сил, и он отчаянно греб обеими руками. Ладони его поочередно и вместе с тем стремительно взлетали кверху и опускались вниз, рассекая зеркальную гладь. Но скалы, отвесно поднимаясь из воды, словно каменные постовые, казалось, бдительно стерегли озеро, как будто бы опасались за судьбу того, что скрывалось на самом его дне. Николай проплыл уже более полукилометра, но так и не нашел пологого спуска к воде, где он без труда выбрался бы на берег. Геолог изрядно устал. На время он прекратил плыть, чтобы немного передохнуть и попытаться ногами нащупать дно… Но попытка оказалась тщетной!.. Тогда, набрав воздух в легкие, Николай погрузился в омут, как можно, глубже. К своему ужасу он не обнаружил под собой никакого даже слабого намека на присутствие дна. По-видимому, вода и впрямь заполняла невероятно глубокую впадину. Берег странного озера был пологим лишь с той стороны, где в него впадала Быстрая речка. Именно там теперь находились Артемьев и его команда. Но Николай предпочел бы утонуть в озере, нежели возвратиться назад. Это означало бы сдаться на милость Ковалеву, а значит предать своих товарищей. К тому же, чтобы очутиться возле устья Быстрой речки, нужно было преодолеть немалое расстояние! Такая задача могла оказаться ему просто не по силам!..

Насколько позволял обзор, геолог окинул безнадежным взглядом непрерывную череду скал. В блеске солнца они походили на громадные красноватые языки пламени, высовывавшиеся из воды. Казалось, достаточно слабого дуновения ветерка и тогда… Подстерегавшая всюду опасность до предела взвинтила нервы Николая. Ему стало страшно, когда перед его мысленным взором на миг невольно предстало, как огонь, как будто бы гигантское чудище, и в самом деле медленно и верно стал подниматься со дна озера. Он быстро разрастался до невероятных размеров, обдавая все вокруг своим невыносимым жаром… Возможно, из-за временного помутнения рассудка, геолог и впрямь перестал отличать реальное от воображаемого. И все же, то, что он себе нафантазировал было так впечатляюще, что Николай, грезя наяву, даже вскрикнул от ужаса и восторга одновременно!.. Ему вдруг взаправду показалось, как жадные языки огня, метнувшись кверху, разом слизали стаю летевших в небе птиц. Затем принялись за облака. Еще немного и они вдруг заполнили собой и поглотили все небо! О, боже! Не выдержав его адского напора, небо ужасно задрожало, заклокотало, и, оглушительно громыхнуло, как пороховой погреб. Высветившись до дна, оно с удвоенной силой бешено занялось адским пламенем вместе с солнцем и в последний раз сверкнувшими в его лучах каплями дождя, радугой, слабо обозначившимися контурами месяца и далеких планет!.. «Нет, нет! Только – не это!» – едва не закричал Николай, тщетно борясь с одолевавшими его бредовыми виденьями. Ему вдруг стало невыносимо горячо. Часто захлопав ресницами, он перестал различать вокруг себя какие бы то ни было предметы, словно очертания всего сущего на земле окончательно стерлись, навеки погрузившись в неистовую огненную стихию… Николай отчаянно забил руками по воде, что-то опять закричал. «Я схожу с ума!» – подумал он. Но так продолжалось минуту или больше… Потеряв силу, вскоре пламя, обратившее все вокруг в витающий повсюду пепел, стало постепенно угасать. А еще через какое-то время от бушующего прежде небесного зарева остались одни лишь слабые искорки. Их становилось все меньше и меньше… И по мере их угасания стремительно и неотвратимо над озером стал сгущаться сумрак… А вслед за ним вместе с последним проблеском света… вдруг разом… наступила беспросветная ночь, похожая на тоскливую и полную отчаяния безысходность…

Юрский внезапно почувствовал, как против воли веки его смежаются, все тело наливается тяжестью, и он постепенно теряет сознание… Николай едва не захлебнулся. Закашлявшись, с трудом перевел дыхание. Это заставило его придти в себя. Холодная озерная вода все больше сковывала его движения. Жар вдруг сменился ознобом. Для того чтобы хоть немного согреться, Николай решил, что, превозмогая дикую усталость, поплывет дальше. Но силы его были на исходе. Кровь бешено стучала в виски, подстегивая мозг к активной работе. Лихорадочно соображая, Юрский искал единственно возможный путь к спасению. Но все было напрасно. Ощущая, как его тело все больше тяжелеет, он приготовился к худшему. И в то время, когда мысленно он уже готов был попрощаться с жизнью, в его памяти словно золотая рыбка из темных озерных глубин, сама собой вдруг всплыла карта местности. Николай, как будто бы, держал ее в руках прямо перед собой и отчетливо видел все изгибы береговой линии треклятого озера.

– Ну, конечно же э э э! – осенило вдруг пловца. – Это вон там а а ам!

Незаметно для себя он произнес это вслух, и Зеленая долина, ловя каждое его слово, ответила ему многократным эхом. Чтобы заранее наметить для себя путь, по которому ему предстояло проплыть примерно еще около двухсот метров, Николай указал рукой нужное направление. Он отправится не вдоль скалистого берега, а напрямки к тому месту, где рельеф наступал на водоем, почти до самой средины разделяя его надвое, и, по обе стороны от себя образуя нечто вроде двух различных озер. Этим самым он значительно сократит время своего пребывания почти в ледяной воде и избежит неминуемой гибели… Словно рука помощи, протянутая свыше, береговая коса стрелой вонзалась в зеркальную гладь. С течением времени вода подтачивала ее основу и методично разрушала, пытаясь, раз и навсегда поглотить, затянув в бездонную пучину. Но окончательно ей это до сих пор так и не удалось. Она, по-прежнему, была все также несокрушима и примерно на полметра, а местами и более того возвышалась над водой. Для Николая она являлась своеобразным остовом спасения, на который еще никогда не ступала нога человека.

Юрский, наконец, почти достиг твердокаменного гребня. По разные стороны от него прямо из воды повсюду торчали островки. Николай без труда взобрался на один из них. Вздох облегчения вырвался у него из груди, когда он без сил повалился на гладкую и скользкую, как лед, глыбу площадью, примерно, около шести квадратных метров и тут же уснул.