Читать книгу Опус номер девять ля мажор. Часть 1. Алёна - Александр Семёнов - Страница 25

– …Ну, как тебе, понравился спектакль? – спросил Антон, держа наготове, как ловчую сеть, кожаную куртку Алёны.

Алёна, стоя перед зеркалом в гардеробе, наизусть завязывала шейный платок. Расправила концы, шагнула назад, вытянув руки наудачу, и попалась. Антон за плечи подтянул куртку вверх… Кажется, он что-то спросил? Понравилось?… Конечно, – и Алёна кивнула несколько раз подряд. Они вышли на Театральную площадь. Люди вокруг торопились к машинам, хлопали дверцы, заводились моторы, вспыхивали фары, окликали друг друга мужские и женские голоса, слишком грубые, земные… Гремя и разбрызгивая искры, к остановке подъехал трамвай, и несколько человек побежало ему наперерез. Алёна и Антон миновали эту кутерьму и пешком направились к Садовой улице. Заморосил дождь, спутник раскрыл над Алёной зонт, едва различимый в потёмках, и взял её под руку.

Понравился ли ей спектакль? Только теперь Алёна осознала вопрос и удивилась: до чего же он неуместен. Это слово и сотой доли её впечатлений выразить не может, оно вообще из другого измерения.

Алёна была околдована. Перед ней как будто прокатилась гербовая карета из тех, что подаются королям. Прогремели по мостовой подковы, затрубили увертюру музыканты во фраках. Ослепили золочёные спицы, разожгла любопытство матовая темнота окон. Высокий парень в тёмном костюме спрыгнул с подножки и распахнул дверь. Алёна забралась внутрь, в полумрак и прохладу, экипаж тронулся – неторопливо, быстрее, быстрее – вот они оторвались от земли, пролетели над крышами, шпилями, куполами, запутались на мгновение в облаках, но облака закружились под звуки большого вальса и разлетелись множеством фигурок в белых пачках. И каждая из них уже не зависела от воображения Алёны, парила сама по себе, подчиняясь, может быть, лишь воле самого композитора. Ждала, пока Алёна освободит для неё уголок памяти, и можно будет туда лечь – как принцессе Авроре, до первого поцелуя… А, может быть, дело было в чашке кофе с вишнёвым ликёром, выпитой в антракте.

Алёна молчала и не глядела по сторонам, доверив себя направляющей руке Антона.

– Ну, что? – спросил он, когда они вышли на Садовую улицу. – Сохраняешь впечатления?

– Ага, – кивнула Алёна, – архивирую.

– Оставь свободное место. Найдём время, ещё куда-нибудь сходим.

…А пока спектакль укладывался в голове, Алёна вспомнила разные попутные мелочи, благодаря которым можно было понять, что этот вечер она провела всё-таки на земле. Например, целый ряд позади них с Антоном был занят китайцами или корейцами: они топали, шуршали, обменивались птичьими репликами и первое время раздражали Алёну, а потом вдруг куда-то делись. Замолкли, увлечённые зрелищем – а может быть, она перестала их замечать. Когда в антракте зрители стали выходить из зала, Антон кивнул на балконы верхних ярусов, нависавшие почти над сценой:

– Мне больше нравится там сидеть, – сказал он, – сбоку. Студенческая привычка: брали входные билеты и заявлялись компанией.

– А что там хорошего?

– На оперу надо туда ходить. Во-первых, лучше слышно, стены резонируют. Во-вторых… Поёт, например, герой, весь такой пылкий: «Я вас люблю, люблю безмерно», – а у самого двойные щёки. И те, что сзади, намазаны тёмным…

– Чтобы казаться худее?

– Точно. А ты сверху всё видишь.

Антон так умело и ко времени снизил торжественность момента, что Алёна рассмеялась.

– Как шпион. Давай туда поднимемся, – сказала она. – Найдём свободные места, а в следующем антракте вернёмся.

– А следующего не будет, лучше в другой раз. Знаешь, чем ещё хорош балкон? Туда можно принести мороженое, а в партер с ним не пустят. Поэтому идём в буфет.

Они вышли в фойе, и Алёна поискала на стенах портреты балерин, чьи фамилии были напечатаны в программке.

– Я бы тоже так могла танцевать, если бы с детства занималась, – сказала она, мигом найдя фею Сирени и Аврору – девушек без макияжа, с распущенными волосами, вовсе не похожих на свои театральные образы.

– Я не сомневаюсь, – серьёзно произнёс Антон, глядя на неё. Взгляд был не раздевающий, не липкий, полный такого восхищения, что Алёне стало неловко: кажется, она даёт ему надежду на большее, чем театр. Но ведь не нарочно, правда?…

– Ты говорил про студенческие времена, – напомнила Алёна в буфете. – А где учился?

– В том же университете, что и ты. И в общаге вашей был много раз.

– На каком факультете?

– Предпринимательства и финансов.

– Ух ты, это же здорово. Я на менеджменте. И ты доволен, что здесь учился? В жизни помогает?

– Да, конечно. Ни разу не пожалел.

– Чем сейчас занимаешься?

– Так, много чем. Сейчас занят одним серьёзным проектом, но есть и другие планы. Скучать некогда…

Тут раздался первый звонок, и Алёна так и не узнала о дальнейших планах, а после забыла спросить.