Читать книгу Опус номер девять ля мажор. Часть 1. Алёна - Александр Семёнов - Страница 5

Всё оказалось даже лучше, чем она ожидала. Алёну поселили в высотном здании недалеко от метро «Лиговский проспект», и в конце августа она с вещами перебралась от тёти Любы в новую комнату. Чтобы тётя Люба не сокрушалась и не чувствовала себя ненужной, Алёна оставила у неё большую часть долларов, на которые предстояло жить. Договорилась, что будет заезжать и брать понемногу каждый месяц – так, наверное, и для самой Алёны выйдет удобнее всего.

Вчера она была у коменданта и расписалась во всех журналах, которые он положил на скрипучий, потемневший от времени стол. Тётя Люба провожала её в общагу как на войну и, драматически замирая голосом, наказывала проверить каждую, каждую мелочь: «А то повесят чёрт-те что на шею, полжизни не рассчитаешься…» Отчасти назло ей Алёна даже не пробежала опись имущества – пролетела на коньках, словно по овалу Медео, куда выбиралась кататься каждую зиму. Отметила, что бриллиантов и золота на шею не берёт: так, бытовой минимум. Аскетичная, прямо-таки монашеская обстановка: кровати – три штуки, столы письменные – три штуки… Ну и нечего придираться, тем более идти наверх смотреть.

Но главная причина была всё же иной: очень далёким казалось то время, когда придётся выезжать отсюда, оставлять комнату. Далёким и громадным, точно горы Алатау на горизонте в рассветной дымке. «Я буду старше двадцати…» – непостижимо. И что перед этим стулья и огнетушители?

Выдавая Алёне ключи, бравый комендант сказал, что ей очень повезло:

– Общежитие квартирного типа, в городе таких больше нет. За городом есть, в Петергофе, а здесь не найдёте. Квартиры называются номерами, как в гостинице. Так уж повелось. А живёте вы, совсем как дома.

«Поедемте в номера!» – вспомнила Алёна старый фильм и улыбнулась. Кто же признается, что у него хуже, чем у других? Каждый будет хвалить свою контору.

– Ну и прекрасно! – комендант расценил её настроение по-своему. – Главное для нас – не терять бодрости духа. Вот ключ от номера, а этот от вашей комнаты… Не страшно? – спросил он, чуть помедлив.

– Нет, – Алёна улыбнулась ещё шире и покачала головой. Может, он и не обманывает. Хорошо бы…

– Тогда счастливой учёбы, будущий профессор! Теперь Алёна шла в номера и на каждом шагу сравнивала общежитие с карагандинским домом, который что-то вздумал сниться ей последнее время. Во сне он являлся в диковинном виде: то поднятый на четырёх колоннах, вроде триумфальной арки над проспектом – очень высоко, первый этаж начинался вровень с чердаками других домов. Под ним, не сбавляя хода, проезжали машины, трамваи. Ночью такое положение казалось Алёне вполне естественным, но, проснувшись, она только пожала плечами: как же заходить туда? Ни лестницы, ни лифта, лишь тонкие столбы по углам… Или он вдруг говорил ей низким голосом ритмичную фразу, как будто по-сербски: Алёна почти улавливала её, не хватало какой-то малости, но без неё всё было непонятно. А один раз они, кувыркаясь, летели в космосе – чёрном, полном светящихся отверстий – вроде бы рядом, а не дотянешься.

Общага была до изумления не похожа ни на дом из Алёниных снов, ни на реальный дом, хранившийся в памяти. Считать отличия – безнадёжное дело, собьёшься не на второй, так на третьей сотне. Алёна их просто отмечала мимоходом, стараясь не вертеть уж слишком откровенно головой. С улицы попала в просторный вестибюль с картинами на стенах: сосновый лес, горы, река… С чемоданом и сумкой прошла через турникет, торжественно – а как иначе, ведь первый раз! – предъявив вахтёру студенческий билет и пропуск. «Лифт направо, если нужен», – чеканным, но каким-то бабьим, тонким голосом сказал вахтёр, напомнив одного артиста или писателя, – имя Алёна вспомнить не могла.

Как здесь шумно! И никому пока нет дела до неё. Эта общага, ничего не зная об Алёне, простояла триста лет – и сколько же надо времени, чтобы вжиться сюда? Дневной, настоящий дом Алёны был ей понятен: подъезд с кодовым замком, девять этажей, широкая лестница, четыре квартиры на каждой площадке. Мама с папой – самые близкие люди, но и соседи были ей не совсем чужими. Алёна знала молодых людей, чуть хуже – пенсионеров, выходивших в магазин и к почтовым ящикам, ещё меньше – детей, на её глазах перебиравшихся из колясок на собственные шаткие ноги. В последнее время дети говорили ей «здрасте», а не «привет»: выросла, сама не заметив. А парень из квартиры напротив, всегда уступавший дорогу, теперь уже совсем взрослый, усатый и женатый мужчина.

Она знала и местных пьяниц, и того придурка, что каждый месяц два-три дня с мерзким скрежетом буравил стены. Сколько раз мечтала сломать его инструменты или хотя бы налить эпоксидного клея в замок! Так и не решилась. Другие же подъезды в доме Алёны были меньше ей знакомы, да, по правде говоря, и не интересны. Не нужны.

Чем дальше, тем гуще окутывал их туман; в нём маячками светились квартиры одноклассников, у которых она бывала в гостях, а всё остальное было смутным, расплывчатым.

Здесь, в общежитии, нет никакого тумана: всё здание – один громадный подъезд, все голоса звучат одинаково громко, любой человек может дотянуться до неё рукой. И узнать, хотя бы немного услышать и понять Алёне надо каждого. Да, начиная с сегодняшнего дня и с двух, пока неведомых, соседок.

…Алёна свернула направо, услышала резкое «поберегись!» – ойкнула про себя и замерла, пропуская ребят, нёсших наперерез ей длинный канцелярский стол. На нём ещё лежала стопка книг. Невысокий парень был передним колесом стола, а позади, приподняв его за уголки, семенили две девушки: в тёмной майке и в белой. «Осторожнее!» – крикнула белая на повороте, когда книги веером поехали вбок, и подхватила их рукой. Девушки проскочили мимо, овеяв Алёну духами и лаком для волос. Дробный стук каблуков был очень похож на тот, что издают шахматные фигуры в доске, если нечаянно её задеть.

Алёна улыбнулась, подумав, что и она здесь похожа на одну из тех фигурок. Ей часто казалось так в незнакомых помещениях, и всегда, как и теперь, Алёна представляла себя маленькой чёрной пешкой. Но пешки-то бывают разные! Самым ярким воспоминанием из детства Алёны было то, как Ваня, старший брат, уже тогда живший отдельно, подарил ей на восемь лет большие сувенирные шахматы. Пешки там были с детскими лицами, похожие не на солдат, а на сказочных пажей, а ещё были кони с гривами и печальными глазами, слоны – без хоботов и ушей, зато в кольчугах и островерхих шлемах. «Офицеры», – назвал их папа. Ладьи были сделаны в виде крепостных башен, а высокие короли и королевы – так невероятно красивы, что Алёнка сразу влюбилась и отмела мысль о том, что они должны всерьёз – то есть, по правилам – угрожать друг другу, тем более друг друга съедать. Нет, для этого подходили обыкновенные шахматы, с безликими ферзями вместо королев. С сувенирными Алёна играла в свадьбы и рыцарские турниры.

Была у неё и другая тайна, связанная с Ваниным подарком. Алёна прятала фигурки в доску, закрывала её, оставляя узенькую щель, подносила нос и, замирая, вдыхала необыкновенный запах: лака, дерева, столярного клея, бархатной обивки и чего-то ещё, непонятного. «Так пахнет в Италии, – думала она, читая на латунной, привинченной крохотными шурупами бирке: «Made in Italy». – Обязательно туда съезжу!» И представляла себя, стоящую высоко над пеной, шумом, брызгами, в центре звёздной карусели…

Но Италия подождёт, сейчас у Алёны были заботы важнее. А запах, который так волшебно действовал на неё, вдруг отыскался в общаге. И он вовсе не походил на тот, из детства: горячий асфальт и листья с улицы, мокрая тряпка, немного пыли, немного косметики и краски, и ещё, кажется, машинное масло… Общим было только волшебство. Его могла бы разрушить примесь туалета, даже самая малая, но её не было. «Общежитие квартирного типа, – вспомнила Алёна. – Наверное, здесь туалеты в квартирах… или да, в номерах».

Она дождалась лифта, вошла в него вместе с двумя мужчинами и поехала вверх. Алёна подумала: вдруг до сих пор она видела самый простой уровень, доступный всем, – а дом этот, как в «Золотой цепи» Грина, скрывает ещё много загадок? И если крепче надавить кнопку, заработает тайное устройство – тогда лифт откроется в другую сторону и выпустит Алёну в новый дом, живущий внутри этого. Там будут лес, река и ещё один лифт, который привезёт её в шахматный дом, а потом – в зеркальный… или завинченный спиралью, где уж точно не будут действовать привычные законы.

Странное, удивительное здание. Хватит ли пяти лет, чтобы изучить его от и до?…