Читать книгу Иль будет дух мой коронован Вами. Новые переводы сонетов Шекспира - Александр Скальв - Страница 9

Когда глаза закрою, лучше вижу,

Ведь днём они глядят на пустоту,

Лишь сон даёт мне разглядеть поближе

Тебя, направив взгляд сквозь темноту.

Здесь тень твоя все тени освещает.

О, как прекрасен был бы образ твой

При ясном дне – так чистый свет сияет,

Глазам слепым всё озарив собой.

Как были б, знай, глаза благословенны

Тебя увидеть средь живого дня —

Прекрасный образ, хоть несовершенный,

Что сном тяжёлым ослепил меня.

Все дни – мне ночи, коль ты не видна,

А ночи – дни, когда ты – в свете сна.

Коль мысль была б печальной сутью тела,

Гнёт расстояний не прервал бы путь,

Тогда, назло всему, летел бы смело,

Из дальних мест туда, где ты ни будь.

Тогда неважно быть ногам в покое

На самой дальней от тебя земле,

Ведь ловко прыгнет мысль за сушу, море,

Лишь, как представит место, где милей.

Но мысль, что я – не мысль, мне горем стала,

К тебе за много миль мне не слетать,

Во мне Земли с Водою так немало,

Что только должен попусту стенать,

В стихиях ничего не получая,

Слёз тяжких, кроме, – знаков их печали.

Легки, как воздух, как огонь, чисты,

Где б я ни пребывал, они с тобой,

Вмиг оба мчат к тебе без суеты:

Огонь – желанье, мысли – Воздух мой.

Когда с посланьем нежным о любви

Две быстрые стихии улетят,

Другие две начнут мне жизнь давить —

На смерть склонить тоскою норовят,

Пока гонцов стремительных возврат

Вновь не наполнит смыслом жизнь мою —

Коль о твоём здоровье сообщат,

Вновь подтверждая красоту твою.

Мне в радость весть, но я недолго рад —

Опять грущу, услав гонцов назад.

В терзаниях безжалостной войны

Глаза и сердце рвут твой образ зримый:

Врагу, мол, краски вовсе не видны,

А нами лишь в себе одних хранимы.

Мне сердце заявляет, что ты – в нём:

Твой свет не виден глаз хрустальных взгляду.

Глаза ж стоят упорно на своём:

Мол, только в них найду твой лик-отраду.

Чтоб спор решить, кого ж слова верны,

Я мыслей суд созвал по сердца воле.

Его вердиктом определены

Две, глаз и сердца, драгоценных доли:

Теперь твой лик – моим глазам забава,

Твоя любовь – святое сердца право.

Меж сердцем и глазами вновь – союз,

Друг к другу обращаются радушно,

Когда у глаз изголодался вкус,

Иль сердцу от влюблённых вздохов душно.

Портрет любимой – как банкет, глазам,

На пир красот и сердце приглашают,

Потом и взор в гостях у сердца сам,

С ним мысли о любимой разделяет.

Так на портрете иль в любви моей,

Хоть ты вдали, волшебный дар – со мною:

Быть дальше дум моих ты не вольней,

Всегда я с ними, а они – с тобою.

А если спят, то взгляд на образ твой

Разбудит сердце, к радости двойной.

Старался я пред выходом в дорогу

Все вещи под запоры поместить,

Чтоб всё моё никто другой не трогал —

От рук нечестных крепко охранить!

Так и тебя – бриллиант, каких не много,

Мне – утешенье, а теперь – печаль,

Бесценный клад, одна моя тревога,

Оставить вору пошлому мне жаль.

Но я тебя не запер, чтоб от рока,

Где нет тебя, хоть чую – есть, хранить:

В узилище души моей широкой,

Там, где ты можешь быть или не быть.

Но всё ж, боюсь, и там достанет вор,

Ведь честь за твой трофей презрит позор.

На время то, коль вдруг наступит срок,

Когда тебе мой нрав досадным станет,

Когда любовь свой подведёт итог

По зову мудрых мыслей иль желаний.

На время то, когда пройдёшь, едва

Глазами солнца мне состроив мину,

Когда любовь – не та, какой была —

Холодности любой найдёт причину.

На время то креплю себя сейчас —

Познать предел того, чего достоин,

Чтоб за себя рука не поднялась,

Ведь стороны твоей резон законен.

Ты вправе бросить бедного меня —

Причин любить найти не в силах я.

Как тяжек путь, коль то, куда стремлю —

Финал моей томительной дороги —

Облегчит мне науку лишь свою:

Сколь до моей подруги мили многи.

Мой конь везёт печального меня,

Хоть вяло столь брести сей груз не просит,

Но, как чутьё, у бедного коня,

Что скорость от меня тебя уносит.

Но и от шпор быстрей не скачет он,

Что в бок вонзаю в буйстве чувств неправых.

Его ответом слышу тяжкий стон,

Что душу рвёт больнее шпор кровавых.

Тот стон к судьбе взывает о пощаде:

Ведь – горе впереди, коль радость – сзади.

Любовь простит дороги скучной вялость,

Путь от тебя – груз тяжкого труда:

Зачем спешить от мест, где ты осталась?

Лишь с возвращеньем в спешке есть нужда.

Тогда ль найдёт конь бедный оправданье,

Коль скорость мне покажется не той?

Я б шпоры дал стократ в своём старанье,

Но даже в ветре видел бы покой.

Но страсть моя любых коней могучей;

Взнесла б любовь прекрасная меня

С не вялой плоти ржаньем в скачке жгучей,

Любовь в любви простила бы коня:

Коль от тебя везти он не спешил,

К тебе б я мчал, его не тратя сил.

Я как богач, что держит ключ особый

От мест, где кладь сокровищ заперта,

Но медлит брать, не притупилась, чтобы,

Столь редкого восторга острота.

На праздники скупы и долги годы,

Но вдруг сверкнёт судьбы нечастый грант,

Как ценный камень средь пустой породы,

Иль крупный в ожерелье бриллиант.

Так время, что хранило Вас ревниво,

Как шкаф – наряды иль как сейф – секрет,

Чтоб сделать миг особенно счастливым,

Мне вновь открыло гордости предмет.

Блажен достойный шанса своего:

В восторге – с ним, в надежде – без него.