Читать книгу Матрица пространства времени. Исповедь призрака - Александра Андреевна Крючкова, Александра Крючкова - Страница 8

Я просыпаюсь на Афоне от звонка будильника в 9:50. Сегодня мне приснился странный сон, а Рэй, как и обещал, заходил в гости. Во сне. Правда, я так и не поняла, что он хотел мне сказать. «Фиалковый Остров» существовал на самом деле. Мишка, отличный поэт и зам. министра, пригласил меня когда-то давно в то кафе, чтобы отметить выход его очередной книги, в которой были и стихи, посвящённые мне. Он всё мечтал погулять на моей свадьбе в Италии…

Я спустилась на завтрак. Мама Николетты готовит его сама. Завтраки здесь гораздо вкуснее, чем в гостиницах Урануполи, да и моя комната – просторнее, а уж какой у меня шикарный балкон! Днём Солнце с него уходит, и можно обозревать не только лазурное море, но и острова, а по ночам проплывает Луна и светит многолучевая звезда, сильно отличающаяся от прочих. Этот дом построен на скале, возвышающейся над морем, и иногда мне кажется, что я живу на последнем этаже таинственной Башни, откуда можно беседовать с Небом и не бояться цунами.

Забавно! Везёт мне на число 13 по жизни: телефон заканчивается на 13, дачный дом был №13, гараж №13, мой экс-муж жил в квартире №13 и моя комната на Афоне – №13…

Поднимаясь с завтрака, я столкнулась со служанкой и попросила её не убираться у меня каждый день, а только выносить мусор. Мне нравится чувствовать себя как дома, а дома у меня нет служанок.

Море – море – море… Накупавшись, я плюхаюсь в белый песок у дальних скал, а потом возвращаюсь домой, по дороге купив мороженое и фрукты в лавке у таверны «Акрополи», где я изредка ужинаю.

Прочитав «Девочку и Море», в которой править особо нечего, я впала в воспоминания детства. Но ровно в 18:00 (я люблю «распорядки» и всё системное, не переваривая хаоса) отправилась на прогулку к Афонской границе, прихватив с собой акафист «Взыскание погибших». Днём здесь слишком жарко, поэтому совершать прогулки к границе лучше всего вечером – на закате Солнца.

По дороге я зашла в местную церковь Святых Константина и Елены, где находятся Иверская и Скоропослушница, копии Афонских икон, и старинная икона любимой греками и мной Святой Петки Параскевы. Когда-то я жила в замке на острове Святого Стефана в Черногории, проводя отпуск с сыном, где и приобрела свою первую рукописную икону – Петки. В Урануполи в церковь можно заходить в любой одежде и обуви, а гречанки не покрывают голову платком в знак протеста против мусульманских обычаев, напоминающих о войне с Турцией. Внутри церкви работают кондиционеры и стоят деревянные стулья, на которых прихожане сидят во время службы, за исключением особых моментов богослужения. Я подошла к каждой из икон и попросила их мне помочь.

Дорога к границе с Афоном начинается от Башни и идёт налево вдоль моря перпендикулярно центральной улице. Если идти, никуда не сворачивая, через 30—40 минут вы окажетесь на границе, о чём поймёте, уткнувшись носом в монумент «Охраняется ЮНЕСКО», а также заметив золотой герб Афона, колючую проволоку и небольшой «таможенный» домик. На самом деле, на Афон в 99% случаев, если море не штормит, добираются на пароме, а не по суше.

Я люблю эту «деревенскую» дорогу, мимо виноградников и оливковых рощиц – участков местных жителей. Правда, недалеко от границы находится крошечный luxury отель «Скиты». Но я бы не хотела жить в «Скитах» не потому, что «дорого», а потому что море после Башни – совсем другое. Оно резко меняется, превращаясь из «доброго и домашнего» в «стихийное и суровое», и я часто задумываюсь: может, граница, на самом деле, начинается сразу за Башней?

Я добрела до границы и привычно остановилась у разрушенного монастыря Зигу, первое упоминание о котором относится к 941 году. Обычно доступ на территорию раскопок закрыт, но София, дочка Димитры, однажды провела меня сюда, и мы долго бродили в развалинах, а она рассказывала и показывала мне всякое интересное и любопытное.

Я повернула направо и вдоль колючей проволоки дошла до моря, постояла немного, лицом к Святой Горе, поприветствовала Её и прочитала акафист. Проволока продолжается и в море, а вдоль неё летают «Стражи» – осы. Когда они «набрасываются» и сканируют мои намерения, я объясняю, что не собираюсь пресекать границу, и меня оставляют в покое.

София показала мне потрясающей красоты таинственную бухту правее от границы, где она иногда плавает. Между скалами существует небольшой проход, который во время вечернего прилива заливает водой так, что попасть в бухту или выбраться из неё можно только вплавь, поэтому сумки и пакеты с собой брать не стоит, а обувь оставляйте «при входе».

Я подошла к скалам, погладила их и залезла на самую доступную, чтобы встретить закат. Солнце напоминало горящую свечу. Я сделала несколько снимков и обнаружила на них призраков, столь отчётливо проявленных, что я не удержалась и отправила кадры моей знакомой, Светлане.

Внезапно послышались шаги. Я обернулась и увидела… Монаха. Клянусь, это был тот же самый Монах-Старец из аэропорта! Он медленно шёл вдоль берега, затем присел на камень неподалёку и тоже встречал закат. Когда Солнце исчезло, я побрела обратно. Старец направился следом за мной, но зашёл в «пограничный домик». Я облегчённо выдохнула. В нём было нечто, что отличало его от других монахов. Но что?..

Димитра сидела напротив Башни около своей иконной лавочки, беседуя с мужем и братом. Она поприветствовала меня улыбкой, предложила кофе и поинтересовалась, как прошёл мой день.

– Ходила на границу, а Пётр с ключами как поживает?

– Я позвонила монахам-близнецам, но они сказали, что сейчас – август, и у них сплошные праздничные мероприятия. Но я могу прислать тебе Петра почтой, месяцев через девять, – предложила Димитра, протягивая мне чашку кофе. – Семейная пара из Сербии купила парочку нерукописных икон. А из Лондона мужчина, не поверишь, твою любимую «The 4^th Generation»! Как вошёл в лавку, так замер и говорит: «Хочу её!»

Лондон… Что-то внутри ёкнуло, и одновременно я увидела Монаха. Того самого! Он вышел на площадь перед Башней, пересёк её и…

– Извини, клиент! – шепнула Димитра и нырнула в свой магазин.

Я встала и сделала несколько шагов вперёд, но Димитра вернулась:

– Прости, ложная тревога!

– А эта Башня, ты говорила, что она закрыта?

– Да, уже пять лет как. Типа, у государства нет денег, чтобы содержать музей. И с крышей проблема, обрати внимание: на старых открытках Башня на несколько этажей выше. У нас периодически происходят землетрясения. И последние этажи разрушились, а денег на восстановление нет, – объяснила она и протянула мне нечто, завёрнутое в фольгу. – Моя мама тебе лично просила передать! Это пряники, она сама их готовит! К чаю!

Я поблагодарила Димитру и её маму, мы попрощались, а я… подошла к Башне и, резко замедлив шаг, обошла её со стороны площади, затем – со стороны моря. Да, Башня однозначно закрыта: замок на двери, ограда заперта, света в окнах нет. Но я была готова поклясться Всеми Святыми, что буквально пару минут назад в неё зашёл Тот Монах!

***

В ту ночь я долго не могла заснуть, вышла на балкон. Тихо-тихо. Чёрная ночь. Луна будто хотела мне что-то сказать, но не могла. Внезапно я снова увидела перед собой икону Божьей Матери из магазина Яниса, и мне слышалось: «Ну же, Алиса! Вспомни меня, вспомни!» Тщетно… Но я была уверена: с этой иконой связано что-то очень важное. Я вернулась в комнату, легла на огромную двуспальную кровать, выключила ночник и снова попыталась уснуть.

***

Где-то во Вселенной

Я оказалась в неизвестном здании со множеством дверей, где молниеносно проносились люди с крыльями. Внезапно один из них, похожий на Ангела-Хранителя с моей афонской иконы, подошёл ко мне, взял за руку и быстро повёл по коридору, будто мы куда-то опаздывали, и я не стала его ни о чём расспрашивать. Я заметила в очереди в «Справочный стол» мужа моей соседки в Москве. Он улыбнулся и помахал мне рукой: «Удачи!», но, возможно, мне послышалось – здесь очень шумно, то ли от шуршания крыльев, то ли оттого, что у каждой двери – многолюдные очереди, и все что-то бурно обсуждают друг с другом.

Мы поднялись на последний этаж здания и зашли в дверь с надписью: «Прямой эфир». За столом сидел крылатый служащий в белых одеждах и что-то записывал пёрышком с невидимыми чернилами в призрачной книге, лежащей на столь же призрачном столе. Впрочем, и всё, что я видела здесь, в загадочном здании, было достаточно призрачным и туманным. Дописав нечто, служащий взглянул на нас и спросил:

– Стандартная?

– Ну да, Брат, – кивнул Ангел.

– Как зовут? – на этот раз служащий обратился ко мне, и я ответила, после чего он записал моё имя, поставил рядом галочку и протянул книгу Ангелу: – Даты и время сам проставь, чтобы я чего не перепутал. И распишись рядом. А то тут намедни прецедент нехороший возник. Меня обвинили, что я неверную цифирь поставил. Стали разбираться, а это Хранитель намудрил. Там ровно полночь была, а часы чуть-чуть отставали.

Ангел записал всё необходимое невидимыми чернилами и спросил:

– А когда отправится?

– В прямом эфире будет выходить по три раза на Божьем Дню. У нас тут новое постановление вышло, так что не переживай, Брат, до всех долетит! Удачи, Алиса!

Мы вышли из кабинета. Я хотела спросить Ангела, что это значит и где мы находимся, но кто-то окликнул меня. Я обернулась и увидела Рэя. И мгновенно… здание исчезло. Не было больше ни людей, ни очередей, ни служащих с крыльями – только Чёрное Небо, звёзды, я и Рэй. Внезапно по Небу побежали зарницы. Оно вспыхивало красными зигзагами, похожими на молнию, и затихало, вспыхивало и затихало. Но грома не было.

– Рэй, что происходит? – спросила я, ничего не понимая.

– Разве не видишь? Молния, – спокойно ответил Рэй, подойдя ко мне близко-близко.

– Какая ещё молния?

– Телеграмма – молния.

– Телеграмма? – удивилась я. – Кому?

– Всей Вселенной, Алиса, – ответил Рэй и… исчез.

Я проснулась. На Афоне по-прежнему была ночь. Я вышла на балкон. Абсолютная тишина, ни облачка, как вдруг… я увидела ту же вспышку, что и во сне! Небо вспыхивало красными зигзагами! Вспыхивало и затихало, вспыхивало и затихало, вспыхивало и затихало…