Читать книгу Комедия ангелов - Андреич - Страница 28

1 Вот показались красные манжеты,

Рука взмахнула; тут же пушкари

Готовят орудийные приветы

От пристани, к которой подошли;

Уже встаёт к штурвалу лоцман бравый,

И берег принимает корабли…

Народ шумит восторженной оравой,

Такое диво видано ль, когда

На берег, прежде брошенный и слабый,

Сходили просвещённые года.

Россия вознамерилась вдогонку

Европе строить новые суда.

13 Дитя вначале пачкает пелёнку,

Потом потешно учится ходьбе,

А вырастет – родимую сторонку

Уже не сможет позабыть в себе.

Хотим ли мы того, иль не хотим мы,

Но это всё подвержено судьбе.

Томления безмолвны и незримы,

Но это только в юные года,

А здесь, толпой шумливою гонимы,

Мы пробирались, будто господа

На пир, что, ритуалом заведённый,

Нас взял в объятья раз и навсегда.

25 Гулял народ простой и благородный,

Столы ломились снедью и вином;

И шкипер, тем гуляньем вдохновлённый,

Уже плясал на бочке кверху дном,

Своё воспринимая назначенье

Пока ещё необъяснимым сном.

Где праздник, там любое развлеченье

В России хлещет, как кипящий чай,

Невинная забава, приключенье,

То, что и нас настигло невзначай,

Явилось в славном облике детины

С ножом, но слава Богу, без меча.

37 Он будто грянул с повести былинной:

Широк в плечах, в глазах голубизна,

И мне он показался исполином,

Хоть речь его и стала неясна,

Когда ко мне он обратился с нею,

Протягивая полный ковш вина:

«Прошу почтить вниманьем ассамблею,

На коей наше дело не пустяк.

Сейчас, вишь, парус обнимает рею,

Поскольку он у берега в гостях,

Но прозвучит команда капитана —

И снова ветер загудит в снастях.

49 На нашей службе чтобы без изъяна

Нельзя никак, ведь парус – это что?

Пускай отец и промах для кармана,

А дядька – так и вовсе решето…

Матвей Попов я, и того племянник,

Что ставит парусину для флотов.

И кабы был один по делу данник,

Так нет же – их тут целая толпень,

И каждый гнёт другого в рог бараний,

От этого и мысли набекрень,

А в деле развернуться нету мочи —

И эдакая пропасть кажний день.

61 Я оттого и мыслю, что помочь бы

Моёму дядьке вы как раз смогли.

Чтоб, значит, мог лишь он с утра до ночи

Снабжать той парусиной корабли,

Ведь ежли ставим стаксель генуэзский —

То нужен лён, что там не говори…

Пусть дорогой, но сутью королевской

Ворвётся он в просторы всех морей,

И красотой взойдёт. И в чистом блеске

Померкнет неуклюжесть якорей».

«Ты против принадлежности весомой?», —

Не преминул я уточнить скорей.

73 «Ну, якорь он, конечно, нам знакомый,

Да только не по нашей части он.

А коль по борту лёг, то, значит, оный

Для швартованья будет не нужён,

Но смело спорит с силой волн проворных,

Когда в пучину моря погружён.

А взгляд его лапищ чернобородых

Страшит не только мрачностью своей,

Он грех в душе рождает первородный,

Грозит непредсказуемостью ей —

Обрывисты пеньковые канаты,

Но где сыскать надёжней и прочней». —

85 Примолк мой собеседник виновато,

Как будто что-то лишнее изрёк,

Но смысл тех слов, звуча витиевато,

В меня вонзился, словно уголёк,

Что из костра взлетел порывом ветра

И, обжигая, на душу возлёг.

«Всё не пойму, какого же ответа

Ты получить желаешь от меня…

Я не посланец царского Совета

И здесь проездом до скончанья дня».

«Мы путника во времени узнаем

Когда б на нем надета и броня».

97