Читать книгу Крылатая повесть - Андрей Костров - Страница 6

Целый вечер вместо того, чтобы готовиться к урокам, Леша сидел за компьютером на научных порталах, выискивая информацию для Таниной идеи. В отцовской библиотеке нашел учебник по философии, в котором прочитал про теорию вероятности и только в общих чертах что-то понял из этой высшей науки. Пытался разобраться и в теории относительности Эйнштейна, думал, может, там что-то найдется для Тани, но тоже все слишком научно, абстрактно и непонятно. Леша радостно предвкушал, что когда-нибудь он познает все эти научные теории в совершенстве и, может быть, создаст свою научную теорию, которую в будущем станут изучать такие же мальчишки, как он. И тоже ничего там не поймут.

В будущем… Вот слово-то какое странное, таинственное, непонятное, как сама Таня. Зачем ей это будущее понадобилось? Неужели нельзя жить счастливо и с пользой для себя и других в настоящем? Столько интересных вокруг дел; столько интересных людей, с кем можно дружить, беседовать в настоящем. «Зачем заглядывать в будущее, когда и тут, в настоящем, весело и интересно!» – думал Леша, вглядываясь в темное пространство окна, в котором мигали фонари вечернего города. В сознании его перемешивались обрывки из прошлого и будущего: мама, папа, поездки на дачу, где Леша строил свои шалаши на деревьях; мечты о науке: построении большого корабля-ледокола, на котором он отправится в длительную научную экспедицию, когда вырастет; мысли о школе, друзьях, о Тане – и все это растворялось в каком-то таинственном беспокойстве, с одной стороны, и в то же время радостном предчувствии – с другой. Что-то светлое и сильное рождалась в Лешином сердце в размышлениях о будущем, направляя мечты и мысли его в неведомую даль, к большой и счастливой жизни.

– А есть ли вообще это будущее? – спрашивал себя Алеша. Может быть, его вовсе не существует. Будущее, думал Леша, это может быть и есть настоящее, которое живет в мечте. Мечта – крылатый свернутый в маленький комочек план будущего. Этот план разворачивается в нас с каждой минутой в большую настоящую жизнь. Я ведь могу сейчас решить стать пилотом – и вот я в небе в своем будущем, веду огромный лайнер, разрезая крылом облака, преодолевая небесные пространства. Или я могу стать хирургом – теперь мое будущее неразрывно связывается с операционным столом, человеческими болезнями и белыми стенами медицинского центра. Вот я физик-ядерщик, и мое будущее уже переносится в научно-техническую лабораторию, в библиотеку, где буду проводить свои дни, познавая тайны планеты. Да, есть только мгновение! Только мое настоящее, когда я могу решить своей волей, каким будет мое будущее. И это зависит только от меня и ни от кого больше. Нет никакого будущего, есть только моя мечта и мысли об этой мечте. И есть еще труд, воля и вера в победу – силы, которые приведут меня к моему будущему, тому настоящему, которое ждет меня впереди. Вот что есть.

И есть еще Таня… Мысль о Тане дернула тревогой в груди и прервала его философские размышления.

А Таня, в свою очередь, где-то на другом конце города сидела и сверлила взглядом экран своего телефона в ожидании сообщения от Леши, который должен был ей прислать инструкцию по узнаванию будущего. Другого сообщения она не ждала и была уверена в том, что Леша обязательно что-нибудь придумает. Таня на все смотрела с оптимизмом и всегда принимала только положительные ответы. Для нее слова «нет» или «не могу» не существовало вовсе. Она верила своему другу, верила в его возможности, в его ум и талант. Таня же умела читать мысли. Она знала, что мысли у Алеши светлые и добрые, а значит, волшебные. И, значит, он все знает, все может.

Алеша, хоть и соврал Тане о якобы имеющемся друге-физике у его папы, но все же не хотел обманывать подругу и надеялся на то, что он обязательно что-нибудь придумает. Леша был образованным человеком и знал, что стремление заглянуть в будущее всякими подозрительными способами – затея невозможная, да и вредная, небезопасная. Но разве Таня знает слово «невозможно»! «Эх, Таня, Таня», – мелькало в голове Леши. Но все же нужно было помочь ей: должно же быть в науке что-то такое, что поможет если не зайти в будущее, то хотя бы понять, что это такое: фантом, выдумка человеческого ума или настоящая реальность, которую нужно искать и стремиться попасть в нее.

Надо отметить тот факт, что Леша был мальчиком особой глубины, с недетской серьезностью по отношению к жизни. Он уже в этом возрасте задавался вопросами, связанными со свободой и жизненным предназначением человека. Поэтому часто был так задумчив и некоторым невнимательным людям мог показаться скучным и невеселым ребенком. Нет, что вы, он очень любил резвиться на переменах с ребятами и играть в игры, шутить и смеяться над шутками друзей. Особенно когда Таня на прогулке начинала импровизировать: показывать, как ходят бегемоты и лазают по деревьям обезьяны. Тогда Леша заливался таким искренним смехом, что друзья и одноклассники как на колокольный звон сбегались, чтобы не пропустить концерт от Тани. Лешу уважали в школьном коллективе за то, что он никогда не обижал слабых и терпеть не мог, когда это делают другие. У него было обостренное чувство справедливости. Леша не любил спорить, но если чувствовал свою правоту, то очень жестко одним словом ставил точку в спорной ситуации.

Леша был физически сильным и смелым мальчиком: высокий, с крепкими жилистыми руками, красивым лицом и большими умными глазами. Частая задумчивость и серьезность придавали его физической силе особую выразительность. Бывало, разыграется в футбол на школьной площадке с одноклассниками, обыграет одного финтом, другого и даст по воротам с такой силой, что сетка трещит на воротах по швам, и вдруг неожиданно заявит: «Не хочу больше играть, надоело». И пойдет в сторону бродить один или сядет на качели, достанет книгу и погрузится в нее с такой сосредоточенностью, что не слышит порой окрика учителя или мамы, которая приехала за ним в школу и зовет его.

А еще Лешу уважали за то, что он был капитаном школьной команды по волейболу и непревзойденным лидером. Это еще одна причина, которая сближала Таню и Лешу. Они оба занимались волейболом и считались лучшими игроками в своих командах.

Волейбол в школе, где учились Леша и Таня, был любимой всеми игрой, объединяющей весь школьный коллектив. Это удивительная игра, где на маленьком клочке пространства происходит великое таинство совместного действия – созидание, дружба. В волейбол здесь играли все от мала до велика: учителя и ученики; в смешанных командах; по классам; мальчики и девочки. Таня лидировала в своей команде – она любила пасовать, быть связующей. Хоть она и была универсальным игроком, и в защите хорошо стояла, и умела сильно бить по мячу, но больше всего ей нравилось пасовать – становиться творческим центром игры. Создавать нестандартные комбинации, непредсказуемо действовать. Под ее связующим руководством команда из девочек выигрывала не только детские спартакиады, но и зачастую обыгрывала мальчишек, в команде которых играл Леша, нападающий в своей команде. У него был очень высокий прыжок и невероятно хлесткий сильный удар. Леша любил играть с Таней в одной команде. При Лешиных физических данных и Таниной непредсказуемости это была не только результативная игра – это была эстетика. Их игра становилась красивой, эмоциональной – зажигающей.

После игр Леша и Таня часто спорили.

– Таня, почему ты такие быстрые пасы выдаешь, когда ситуация совсем простая и бить можно без блока? Зачем усложняешь игру? Зачем даешь пас непонятно куда? – выдвигал претензии к Тане Леша.

А Таня отвечала:

– Если я буду играть просто, без секретов, однообразно, то мне станет скучно, а когда мне скучно, я столбенею. Поэтому, Леша, я тебя давно уже хочу научить читать мысли, предугадывать мои действия, а ты все сопротивляешься. Это же очень просто. Нужно только постараться, – говорила Таня.

– Таня, мысли читать невозможно! Нет такого способа в науке и в природе, чтобы читать мысли другого человека, – возмущался Леша.

– Ну, я-то умею читать мысли, значит, это есть в природе. Разве это не чудо? И в науке это должно быть тогда, – утверждала Таня.

– Это все твои фантазии. Наука не верит в чудеса, – возмущался Леша.

– А зря, что не верит. Мне очень жаль ее, – говорила Таня.

– Кого жаль? – спрашивал Леша.

– Науку.

– Эх, Таня. Ее не надо жалеть. Наука не имеет души. Ее надо понимать.

– Вот, Леша, в этом и беда, что наука не имеет души. Все должно иметь душу. Все должно иметь глаза и сердце. Тогда все будут понимать друг друга. Вот я люблю солнышко, – продолжала Таня, – и оно меня любит, поэтому я и понимаю, зачем оно светит и для чего существует в природе. Если мы будем любить друг друга, то и мысли научимся читать и все поймем.

– Таня, солнце никого не любит. Оно светит по законам физики. Солнце притягивает прямо пропорционально массе и обратно пропорционально квадратам расстояний, – возражал Леша.

А Таня отвечала:

– Пропорционально – непропорционально. Конечно, ты прав. Физика. Но знаешь, Леша, только мне от твоей физики зябко на душе, неуютно как-то. Там все холодное, и жизни там нет. А я люблю солнышко. И оно меня любит. Я это знаю. И никакая наука меня в этом не переубедит.

– «Зябко» ей. Где ты слова-то такие отыскиваешь, – покачал головой Леша.

– Если тебе наука об этом не рассказывает, – продолжала Таня, – тогда учись у меня. Я тоже наука, только другая. Что ты на своей физике и математике зациклился. Надо учиться у волшебников, которые все знают и все могут.

– Ой, Таня, не надо мне опять про своего Гарри Поттера рассказывать. Это все вымысел.

– Вот ты считаешь это вымыслом, не веришь в чудеса, поэтому они для тебя и не случаются. Поэтому ты и мысли не умеешь читать. Поэтому, когда я тебе даю пас влево, ты бежишь вправо. А если бы ты верил, что солнышко тебя любит, то и мысли бы мои тогда умел читать. И правильно бы угадывал мои действия, а не кидался в другую строну, туда, куда я совсем не собиралась давать пас.

– Таня, а если и противник научится наши мысли читать, то он тоже будет предугадывать наши задумки? – начинал язвить Леша.

– А я стану посылать только тебе свои мысли, а для соперника будет блокировка, – невозмутимо отвечала Таня.

– Какая блокировка, Таня?

– Вот такая. – И девочка свела ладони вместе, изображая шторки, за которыми она собирается прятать свои мысли от соперника по игре.

Леша глубоко вздохнул: «Ладно, научимся когда-нибудь и мысли читать. Но пока мы не доросли, видимо, до этого».

– Нет, Леша, – уже в задумчивости и очень серьезно отвечала Таня. – Тут все наоборот. Дорастать не надо никуда. Люди не взрослеют и не дорастают, а, наоборот, часто твердеют и уменьшаются. И будущее для них уже не радость. Наберутся научных знаний про мир и не верят ни во что, кроме «пропорционально – непропорционально». А я думаю, что нужно сначала рождаться человеку взрослым, а потом становиться ребенком, тогда и будет настоящее развитие. Вот так должно быть. Взрослые узнают у науки, что солнышко их не любит, и не развиваются. И говорят какими-то непонятными холодными словами, как ты сейчас, что это за слова такие! Не слова, а трактор гудит. Холодные слова. Бездушные. – Таня глубоко вздохнула.

– Хорошо, Таня, завтра на тренировке я попробую угадать твою мысль, в какую ты сторону будешь отбивать мяч. Но только ты мне чуть-чуть подмигни, чтобы я догадался, хорошо? А то мне трудно сразу научиться этому методу, читать мысли, – с улыбкой стал сворачивать этот разговор Леша, который все равно никого не мог переубедить. Каждый оставался на своем.

– Хорошо, Леша, я тебе буду мигать. Но только первое время, потом ты должен будешь читать мои мысли без подсказки.

– Хорошо, договорились, – согласился Леша.

Он вспоминал сейчас этот разговор и улыбался.

И еще, я бы не сказал, что он был воспитан в какой-то особенной среде, которая сделала его таким развитым и умным ребенком. Папа его по образованию инженер, мама – архитектор. Вполне обычная семья. Но в обычных семьях часто и рождаются самые необычные дети. Вот таким и был наш Алексей, не по годам серьезный и умный мальчик, твердо знающий, кем он будет и как ему достичь своей цели. А у Алексея была подруга, тоже из разряда необычных людей. Особый случай.

В поисках информации для Тани, в размышлениях над этими нелегкими вопросами о будущем и настоящем Леша не заметил, как наступило время ложиться спать. Он еще с полчасика посидел на сайте психотерапии, прочитал какую-то статью про гипноз, наткнулся на рассказ, где белый маг все мог узнать про твое будущее и был способен посвятить тебя в тайные знания, как управлять миром и стать невероятно счастливым, – главное, нужно было заплатить деньги за эти знания. На этом же сайте предлагались и услуги, также за определенную плату, где тебе передавали тайно формулу любви, по которой можно было получить доступ к сердцу любой женщины или мужчины. Что-то прочитал про какую-то Блаватскую, про каких-то Рерихов, про индусского бога Гарруду, про русалок и Лешего из русских сказок и, успокоившись мыслью, что все это – вымысел воспаленного воображения людей, лег спать в надежде, что Таня все забудет завтра и переключится на какую-нибудь новую идею, в которую обязательно его посвятит. Но тогда будет хотя бы время что-то придумать и сказать. А пока он засыпал в уверенности, что его теория самая надежная, потому что научная и разумная: это когда ты сам, зная свой талант и свои возможности, выстраиваешь, как дом по кирпичикам, свое будущее и свое счастье. На этой мысли он и уснул.