Читать книгу Поэзия четырёх поколений - Андрей Межеричер - Страница 9

Вы снова мрачны, мой супругъ, – опять

Погружены въ печальное раздумье!

Съ тѣхъ поръ, какъ вы сюда вошли, угрюмый

И блѣдный, на дѣтей глядя со злобой, —

Предчувствіемъ ужаснымъ я томлюсь!

Потомъ вы испытующе и долго

Глядѣли на Котаро…

Что случилось?

Супругъ мой, что случилось? Говорите,

Я заклинаю васъ!

Несчастье насъ

Неотвратимое постигло! Тайна,

Чтб бережно и свято мы хранили

Такъ много лѣтъ, – предательски открыта!

Открыто, что скрываемъ суверена

Мы молодого тайно у себя,

Его за сына выдавая, – что давно

У насъ живетъ онъ. Канцлеръ Токигира

Объ этомъ извѣщенъ и жаждетъ крови

Послѣдняго потомка Сугавары,

Чьей мести онъ боится неизбѣжной.

Предчувствіемъ давно томилось сердце!

Какъ вы узнали это?

Лишь сегодня

У старшины на праздничномъ обѣдѣ.

Ловушкой было торжество – и честь

Оказана мнѣ съ умысломъ коварнымъ, —

Чтобы завлечь нежданно въ западню

И времени не дать мнѣ для побѣга.

Тамъ старый Гемба, канцлера подручникъ,

Въ сопровожденьи челяди своей,

Вдругъ подошелъ ко мнѣ съ такою рѣчью:

«Намъ все извѣстно, Генсо! Признавайся,

Что мальчикъ тотъ, котораго за сына

Ты лживо выдавалъ, – тебѣ не сынъ!

Безстыдный, смѣешь канцлера врага

Ты укрывать! Такъ выслушай приказъ,

Съ которымъ я пришелъ сюда. Сегодня,

Чрезъ два часа, ты долженъ намъ доставить

Отрубленную голову Шусаи, —

Иначе мы придемъ къ тебѣ и сами

Ее возьмемъ! – Тебѣ же, – помни это! —

Гнѣвъ канцлера грозитъ неумолимый!»

Такъ онъ сказалъ. – О, какъ хотѣлось мнѣ

Меча ударомъ гнусный ротъ зажать!

Но я себя сдержалъ: умѣстна хитрость

Насилію въ отвѣтъ гораздо больше,

Чѣмъ честная борьба! Въ душѣ свой гнѣвъ

Я подавилъ и, видъ принявъ покорный,

Просилъ мнѣ время дать приказъ исполнить.

Вблизи стоялъ Матсуо. – Онъ одинъ

Лицо Шусаи знаетъ – и приказъ

Поэтому имѣетъ – прослѣдить,

Чтобъ голову я подлинную выдалъ.

Коварный песъ! Какъ скоро позабылъ онъ

Благодѣянья всѣ, которыми когда-то

Онъ прежнимъ господиномъ былъ осыпанъ?

Негодный, подло измѣнилъ отцу онъ,

Чтобъ измѣнить предательски и сыну!

Едва живой, влачащій еле ноги

И кости хилыя въ тѣлесной оболочкѣ,

Онъ все еще имѣетъ силъ довольно,

Чтобъ измѣнять и мертвымъ, и живущимъ…

Теперь нашъ домъ обложенъ. О побѣгѣ

Нельзя и думать. Намъ одно осталось:

Взамѣнъ Шусаи головы – другую —

Похожую – представить мы должны!

Ужъ думаю я, идя сюда, нельзя ли

Кого-нибудь изъ нихъ, – питомцевъ нашихъ, —

За суверена въ жертву принести.

Но кто смѣшаетъ грубыя ихъ лица

Съ лицомъ Шусаи благородно-нѣжнымъ?

Такъ я пришелъ сюда, въ душѣ тая

Мученья ада: мнѣ казалось – больше

Намъ помощи ужъ неоткуда ждать.

И вдругъ увидѣлъ новаго питомца…

Не правда ли, вѣдь до замѣны полной

Похожъ онъ на Шусаи? О, Тонами,

То указанье свыше. Сами боги

Спасти желаютъ молодого князя

II замѣстителя ему послали!

Злой духъ его намъ отдалъ въ руки. Пусть

Погибнетъ онъ. Мы голову его

Посланникамъ вручимъ взамѣнъ Шусаи!

Потомъ бѣжимъ отсюда. Поспѣшимъ

Границу за собой оставить. Тамъ,

Въ странѣ Каваши, молодому князю

И намъ бояться некого…

Ужасно!

Принуждены невинную пролить

Мы кровь едва расцвѣтшаго ребенка!

Но нѣтъ священнѣе на свѣтѣ долга,

Чѣмъ вѣрность господину, – еслибъ даже

Пришлось намъ въ жертву цѣлый міръ принесть!

Но если жертва будетъ безполезна?

Что, если кровь невинную прольемъ мы

Напрасно и безъ нужды? Вы сказали,

Что самъ Матсуо посланъ распознать

Лицо Шусаи, – онъ обманъ сумѣетъ

Открыть.

Тѣмъ хуже для него: онъ этимъ

Себѣ подпишетъ смертный приговоръ!

Слѣдить за нимъ внимательно я буду

И наготовѣ мечъ въ рукѣ держать!

Когда иного выхода не будетъ, —

Ударомъ уложу его на мѣстѣ,

Потомъ, какъ тигръ, на остальныхъ я брошусь

И выгоню ихъ вонъ, или погибну,

Чтобъ господина въ міръ иной и лучшій

Сопровождать, какъ преданный слуга!

Но вѣрю я, что планъ удастся. Дѣти

Похожи другъ на друга, какъ два брата,

А если между ними есть различья,

То смерть сотретъ ихъ… Больше я боюсь

Прихода матери! Вернуться можетъ

Она не во-время и, шумъ поднявъ,

Побѣгу помѣшать… Тогда должна

Погибнуть и она!

Какое горе!

Ее занять могу я разговоромъ,

Отвлечь попробую…

Нѣтъ, нѣтъ! Напрасно!

Отъ поселянъ она узнать успѣла

Навѣрное о томъ, чтб здѣсь творится

И сына будетъ требовать отъ насъ!

Но нами слишкомъ много ужъ на карту

Поставлено, – мы рисковать не можемъ, —

И ежели не во-время придетъ

Она, то больше не уйдетъ отсюда!

Такъ дьяволами быть намъ суждено!

(Плачетъ). О, мать несчастная! Въ недобрый часъ

Тебя твой злобный геній къ намъ направилъ,

Чтобъ въ руки намъ довѣрчиво отдать

Свое сокровище… Ему мы сами

Должны бы замѣнить отца и мать —

II сдѣлались его мы палачами!