Читать книгу «Я жил тогда в Одессе пыльной…» - Андрей Сметанкин - Страница 14

А здесь природа ликовала,

Теплом и солнцем помогала

И осень чудная была…

Как мне, призрев свои сомненья,

К суровой деве подступиться?

Того я искренне не знал.

Смотрел душой на Катерину,

И говорить хотелось Катя

Чтоб ею думать и дышать.

Я говорить хотел Катюша,

Всечасно жить, дарить утехи —

Ласкать и нежить, целовать,

Чтоб с ней делить её невзгоды,

Чтоб и она была со мною,

Как благоверная жена;

Хотел делить с ней радость жизни,

Делить минуты огорченья

И от несчастий защищать…

Она ж читала по-английски

И без труда переводила

На близкий нам родной язык.

Я слушал Катю, и казалось,

Что пред собой невольно вижу

Одну из ярких героинь.

Наверно, Лейлу из «Гяура»?

А вдруг Медору из «Корсара»?

Кто ты, Раевская, скажи?

Возможно, дева Сарагосы,

Как светлый лучик Чайльд-Гарольда?

Всё тщусь загадку разгадать

И в чистоте представить образ,

Увидеть искренность желаний

И грубой жизни правоту.

В своём уме держу картины

И пыль забвения стираю —

Я помню встречи. Не забыть

Уста вишнёвые Катюши —

Ах, сколько нежности и ласки! —

Не устоял бы и Шекспир!

Как Беатриче, факел мысли

И поэтического слова,

Екатерина без обид

Меня вела сквозь дебри слухов,

Оберегала от наветов

И нашу дружбу берегла…

Когда пришлось Гурзуф оставить —

Врачует воздух путешествий, —

Я образ Кати увозил.

Когда же был в Бахчисарае,

Ходил по дворикам с надеждой,

Слёз не осушит мой Фонтан;

Когда слеза, из скал возникнув,

Стекала вниз, за ней – другая:

Слеза стекала за слезой…

А был я раньше в Кишинёве

И близко знался с генералом,

А генерал тот был Орлов.

Как полагал, лишь друг Раевских,

Привыкший жить по-фронтовому,

Но, вышло, подлый человек.

Он сделал Кате предложенье,

Когда Раевских я покинул,

И дева приняла его.

Как я узнал, мне стало больно,

Так будто нож всадили в спину.

Зачем же предали меня?

Как тяжек груз, душа страдает,

И я с Раевскими вдогонку

Готов до Киева скакать…

Проходят дни, и я в Одессе

Пишу роман, главу вторую —

Онегин ожил наяву,

Как будто я списал с натуры,

Собрав всех юношей России,

Живущих в цвете лучших лет

Среди побед сиюминутных,

Среди вседневных наслаждений,

Как на пирушках и балах.

От лени, жизни бестолковой,

От бесполезного устоя

Пора Евгения спасать.

Пора спасать тебя, Россия,

От роковых, подчас, событий —

Грядут иные времена…

…И пусть любовь моя минула,

И стала Катенька Орловой,

Моя душа не отцвела.

Нашёл я мужество остаться

И продолжать свои исканья,

Да верность музам сохранять.

Ведь жизнь течёт и всё меняет,

А всё меняется и длится,

И я меняюсь каждый день.

Минула прежняя влюблённость,

Минули старые воззренья,

На смену новые идут.

Взрослеешь ты всегда с утратой

Былых надежд и представлений.

Хотя и больно, надо жить.

Так и сейчас со мной случилось,

И доля новая открылась,

Когда в душе опала мга.

Туман рассеялся, и солнце

Вновь поднялось – уже в Одессе, —

Когда в гостиную вошёл

Дворца сиятельного графа,

Узнав полячку Воронцову.

Как молода она лицом

Так молода своей душою,

Что светом детского кокетства

Стремилась многих обольстить,

И коммерсанты, офицеры,

Все кавалеры и… поэты…

Летели роем на свечу.

Она же быстрыми глазами

И нежным взглядом всех сражала

И попадала точно в цель,

И уст приятная улыбка,

Которой я нигде не видел,

Нас призывала: поцелуй!

Была приветлива со всеми

И так естественно любезна,

Что раз увидев, покорён…

Всех одинаково встречая,

Так различать людей умела,

Что знала к каждому подход.

Ещё скажу, теряясь в мыслях,

Ей было скучно возле женщин,

И было славно средь мужчин.