Читать книгу Дитя равновесия - Анна Алакозова - Страница 3

Раирнаил.

– Раирнаил, ты не можешь всё бросить и уйти сейчас! Раир, это безответственно! – пожилой эльф пытался удержать сына.

– Отец, я так больше не могу. Я должен уйти на время. Это невыносимо! Я хочу побыть один… Я не могу, отец, не могу просто взять и жениться, я её даже не видел…

– Раир, ты – наследник, это твой долг. Древний род не должен прерваться из-за того, что ты не согласен с выбором невесты. Ты последний наследник древних, она тоже из древнего рода!

– Я пойду к морю, отец. Я вернусь. Я просто хочу в последний раз побыть наедине с собой. Поохотится в своё удовольствие, побыть частью того мира, к которому я принадлежу, быть может… я не знаю, отец, я должен идти.

Я понимаю волнение отца. Но его решение меня женить даже ради продолжения нашего рода… Не могу просто так с этим смириться! Я хочу хотя бы раз в жизни действительно влюбиться! Какая глупость эти браки по расчету! Я молод и хочу посмотреть на море, хочу увидеть закаты и рассветы на берегу. Всю мою жизнь меня опекали и оберегали, берегли мою кровь. Но чего стоит моя кровь, если я не могу быть свободным, как те самые древние, наследником которых я являюсь?! Я смотрю на отца, но он не понимает. Для него это бунт. Принц крови не желает просто продолжить род, не желает стать племенным быком… Он не сможет меня понять.

– Я вернусь, отец, обязательно вернусь. Просто дай мне несколько месяцев, и всё будет так, как хочешь ты. Мне нужно время, чтобы смириться с моей судьбой.

Забрасываю дорожную сумку на спину коня, верный лук уже приторочен к седлу. Колчан полон стрел, меч – на поясе. Лёгкие кожаные доспехи без отличительных знаков королевской семьи. Я не хотел быть узнанным всеми лесными патрулями, хотелось хотя бы на время перестать быть принцем и быть просто путешественником. Легко, одним порывистым движением запрыгиваю в седло.

– До свидания, отец.

Старик провожает меня взглядом, я знаю это. Его длинными седыми волосами играет ветер, золотой обруч, символ королевской власти, придерживает волосы. Белая мантия, древний посох магов, переходящий из поколения в поколение… Следующим этот посох буду держать я. Вот моя жизнь, она остаётся у меня за спиной, а я бегу от неё, я не хочу такой жизни. Я хочу свободы. Свободы во всём: в делах, словах, мнениях. Да, я последний наследник крови древних, я хранитель знаний, я владею древней магией, но всё, что я могу сделать с этим знанием, – это передать его своим детям, никогда не применяя, чтобы и они прожили точно такую же жизнь. Зачем мы храним эти знания, если никогда ими не пользуемся? Кому они нужны? Ответов на эти вопросы нет ни у меня, ни у моего отца. Так что прочь отсюда, прочь из этой тюрьмы духа! Последний глоток свободы, перед вечным заточением…

Густой лес вокруг меня живёт своей жизнью. Поют незримые птицы, то и дело на обочинах появляются звери. Они нас не боятся, каждый зверь в лесу знает, что эльфы-хранители не станут убивать без нужды. Мы всё ещё живём в гармонии с природой, но остаёмся ли мы детьми Равновесия? Такова ли была наша изначальная роль, отведённая великим Зелёным драконом своим детям? Просто отсиживаться в своих лесах и смотреть, как рушится мир? Разве для этого мы были созданы? Нет, я не могу в это верить, должно быть что-то ещё!

Широкая, хорошо утоптанная тропа ведёт от стоянки одного клана к другому, но у меня нет никакого желания появляться там, хочу быть подальше от своих собратьев и потому сворачиваю в чащу, на чуть заметную тропку, ведущую к морю.

Когда-то давно, мать и отец возили меня ещё совсем маленького туда, я даже помню небольшую хижину на берегу лесного озера в нескольких часах езды от океана. Когда матушка была жива, отец был совсем другим. Её смерть всё изменила, а я стал заложником своего имени, своей родословной…

Торопясь побыстрее пройти этот участок пути и убежать от невесёлых мыслей, пришпориваю коня, перевожу его в галоп. Спустя час я чувствую, как устал мой конь и, послав ко всем демонам запреты отца на использование древней магии, собираю энергию жизни из вековых деревьев, направляю её живительный поток в своего верного скакуна, придавая ему сил и освежая его.

Я не хочу добираться долго, хочу быстрее в ту хижину, хочу вспомнить времена, когда я был маленьким, хочу добрых воспоминаний… Вижу одну из застав между кланами, здесь меня ещё узнают: слишком близко к дому. Быстрее, верный конь! Лети, словно ветер, я дам тебе его энергию, ты станешь ветром. Два дня пути по густому лесу на юго-запад, и я буду на месте. Главное – потом не ошибиться и найти именно ту тропку, совсем незаметную в высокой траве. Там нет постоянных стоянок кланов: слишком близко к морю, все стараются держаться под защитной тенью леса, подальше от ненавистных людей, их проблем, подальше от своего прошлого. Там я смогу побыть один, приведу мысли в порядок и вернусь, как и обещал отцу.

Начинает темнеть – в лесу быстро наступают сумерки. Нужно искать место для привала.

Серебристый ручей пересекает мою дорогу. Здесь можно остановиться, напоить коня, немного отдохнуть.

На том берегу редко кто-то бывает, там чаща, дорог нет, – глухомань, тёмный лес, как называют эти места в кланах. Говорят, что там живут только Изгнанники – те, кто не нашёл своего места ни в одном из кланов, кочевники, бродяги, не признающие никакой власти, кроме сил природы. Может быть, так и должно быть? Может быть, они свободны так, как не могу быть свободен я? Дети Равновесия… Смешно просто! Мы даже между собой договориться не можем, древнейшая раса, а забыла о своей роли в мире… Дети Равновесия, потерянные дети…

Так хотел сбежать от своих мыслей, но не получается. Сидя на берегу лесного ручья, бросаю в него камушки, смотрю, как быстро они уходят на дно. Прозрачная холодная вода навсегда принимает их в свои объятия, чтобы никогда уже не отпустить. Так и я… эта женитьба для меня – тот же ручей, я – тот же камень, а отец бросает меня лёгкой рукой просто так, ради развлечения. И противиться я не могу.

Вздрагиваю, осознавая, что рядом кто-то есть. На противоположном берегу ручья стоит девушка. Внимательно смотрит на меня. На ней нет никакой брони, поверх тонкой рубашки наброшена лёгкая охотничья куртка светло-коричневого цвета, штаны такого же цвета заправлены в высокие сапоги. За плечами длинный лук, на поясе – кинжал и колчан. Светлые волосы убраны с тонкого молодого лица, заплетены в тонкие косички. Большие глаза смотрят с любопытством, без тени опаски, сомнения, без почтения. На лице нет знаков какого-либо клана, она Изгнанница, поэтому и ручей не переходит – Изгнанникам нет места на этом берегу. Я рассматриваю её, она – меня. Никто не нарушает тишину вечернего леса, только мелодично поёт ручей. Потом она улыбается мне, снимает колчан и лук, кладёт на траву, отстегивает кинжал, показывает пустые руки – древнейший способ демонстрации мирных намерений. Смешно… Она мне показывает, чтобы я не опасался её. Такое хрупкое и нежное создание…Она подходит к самому берегу, я иду ей навстречу. Теперь нас разделяет только ручей шириной в три широких шага.

– Заблудился? Дорогу указать? – тихий мелодичный голос прозвучал без усмешки. Девушка действительно хочет просто помочь.

Странно, об Изгнанниках говорят много, но в основном то, что они просто дикари, свирепые и опасные. Опять ложь. Почему вокруг нас столько лжи?

– Нет, я не заблудился, просто путешествую.

Она удивлённо приподнимает светлую бровь.

– Путешествуешь? Один? Для клановых эльфов это странно. Вы предпочитаете ходить с кем-то, не по одному. Есть хочешь? У меня тут лагерь неподалёку, а ты даже огонь не развёл. Плохая идея устраивать привал без огня. Тут глушь рядом, там – звери совсем не такие, они… настоящие…

Она с трудом подбирает слова на общем языке, видно, что не часто ей приходится с кем-то общаться.

– Ты предлагаешь мне ночлег? В своём лагере? А остальные члены твоего клана не будут против моего присутствия?

Она засмеялась в ответ, и в ярких глазах цвета морской волны блеснули озорные огоньки.

– У меня нет клана. Нет никого. В лагере только я. Это моё любимое место для привала по дороге к морю. Так что стоянка у меня освоенная. Тебе, клановец, будет со мной безопаснее ночевать, здесь нет ваших застав, нет разговаривающих со зверями, здесь всё по-другому. Но если ты меня опасаешься, я не настаиваю. Дело твоё. Я просто буду присматривать за тобой этой ночью.

Я опять пытаюсь прятать улыбку. Я наследник древней магии, а какая-то девчонка предлагает мне свою защиту. Между тем она подобрала оружие с земли и собиралась уже уходить.

– Подожди! Я с удовольствием приму твоё предложение и очень буду рад такой интересной компании. Я тоже иду к морю, быть может, мы сможем проделать путь вместе, если ты меня не боишься?

Она заливисто, звонко засмеялась.

– Чего тебя бояться-то? Ты не чёрный медведь и даже не волк. Ты просто уставший путник, – склонила голову на бок. – Запутавшийся путник, заплутавший. Идём. Я вижу, у тебя ко мне много вопросов. Никогда не видел Диких?

– Нет, – честно отвечаю я. – Ты, похоже, тоже не часто встречаешь эльфов из кланов?

Она пожала плечами.

– Сюда редко кто-то заходит. Слишком близко к нашим лесам. Вы нас боитесь. Мы вас недолюбливаем. Всё просто. Идём.

– Меня Раирнаил зовут.

Она лишь кивнула. Кажется, имя наследного принца ничего не значит для неё, это просто имя.

– Мирриэль, так меня называл отец. Ваши Дикаркой называют. Ты не думай, я не обижаюсь на вас, это даже забавно, – она бодро шагает впереди, находя только ей понятные ориентиры в непроходимой чаще. – А вот и моя стоянка.

На небольшой полянке ярко горит костёр. Рядом навес от ветра и дождя, под ним – тёплый плащ.

– Тут холодно по ночам, даже костёр не всегда помогает, – девушка повернула ароматное мясо над костром. – Так зачем ты идёшь к морю, Раир? Решил построить корабль и уплыть в Страну вечного лета?

Какая наивность! Мы уже давно не мореплаватели. Все эти знания были утеряны вместе с бессмертием. Но, похоже, что она этого не знает…

– Нет, просто решил вспомнить старые времена. Мы когда-то давно бывали в хижине на берегу, я тогда был совсем маленьким, захотелось освежить те воспоминания.

– Скучаешь по кому-то? Я тоже по отцу скучаю, но… он в Стране вечного лета, там ему лучше. Он так боялся оставлять меня одну! Но я справилась. Думаю, он гордится мною, я не подвела его.

Внимательно смотрю на мою нежданную спутницу. Совсем юная, такие в кланах ещё под опекой старших находятся, а она одна путешествует. В сгущающемся сумраке её бледная кожа отливает серебром. Мирриэль обернулась, почувствовав на себе изучающий взгляд.

– Ты странный, Раир. Не такой, как твои собратья. Не могу понять почему, но твои голубые глаза всё время грустят. Почему? Что терзает тебя? Раз уж мы пойдём к морю вместе, почему бы нам не узнать друг друга получше?

– Ты очень внимательна, Мирриэль. Мне грустно, потому что я не могу понять нашей цели. Почему мы, древнейшая раса, возлюбленные дети Зелёного дракона Равновесия, ничего не предпринимаем, чтобы это Равновесие восстановить? Ты, наверное, ничего об этом не знаешь, ведь у вас в глуши нет политической борьбы, вы не посылаете воронов, не знаете последних событий, а между тем миру грозит опасность…

– Я знаю, – спокойно ответила она. – Поэтому и иду к морю. Там могила отца. Он сказал, что, когда мир начнёт рушиться, я должна идти к его могиле. Там я найду ответ.

– Так ты идёшь спрашивать совета у покойного отца?

– Он сказал, что это очень важно, – она сняла с огня жареного зайца и протянула мне половину. – Сказал, чтобы я поспешила к его могиле, когда почувствую нарушение Равновесия. Вот я и иду.

– Ты почувствовала нарушение Равновесия? Как такое может быть?

Она несколько недоумённо посмотрела на меня, часто хлопая длинными чёрными ресницами:

– А ты разве не чувствуешь?

– Я знаю, – её наивность так мила, – знаю, что в мире людей назревает большая война, и на нас это тоже скажется, поэтому мы говорим о нарушении Равновесия.

– Нет, это ерунда! Люди здесь ни при чём. Равновесие между мирами пошатнулось. Сила в тёмном мире пришла в движение. Разве ты не видишь вырывающиеся в наш мир потоки энергии смерти? Ты же видишь энергию жизни, почему её противоположность не замечаешь?

Я едва не подавился куском мяса. Эта дикарка рассуждала об энергиях, она не могла этого всего знать! Это древнее знание, доступное только прямым наследникам.

Чувствую, как волосы шевелятся у меня на голове. Первое же создание, которое я встретил в пути, оказалось носителем древней крови, да ещё и не такой, как моя, крови, которая может без обучения и наставников чувствовать всё то, чему меня учили десятки лет, всю мою жизнь лучшие учителя, маги-наставники, а она вот так просто об этом говорит! Призываю энергию жизни, чтобы посмотреть на собеседницу через эту «призму». Знакомое голубое сияние окутывает всё вокруг, но не девушку, склонившуюся у костра. Что это? Как такое может быть? Энергия жизни читается во всех живых существах, а её энергии я не вижу. Я пытался разобраться, что бы это могло значить, когда услышал, как Мирриэль выругалась, одёргивая руку от огня. Моему удивлению нет предела, ведь ругается она на древнейшем языке, наши учёные онемели бы от такого святотатства.

– Ты знаешь древний язык?

– Древний? – она улыбнулась. – Не знаю. А если ты про тот язык, на котором я только что говорила, так мы с отцом только на нём и общались. Я общий хуже знаю, чем этот. Но он не древний, просто им никто не пользуется.

Эта девушка воистину была полна тайн.

Всё, чему меня долго и упорно учили, она разрушила за полчаса знакомства. Тайны энергии, древний язык, носителей которого не осталось, тот самый язык, на котором говорили предки, заточившие Красного дракона. И вот передо мной сидит над огнём юная девушка, которая ругается на древнем языке и знает, что я вижу энергию жизни. Кто она? Кем был её отец? Что она там говорила про нарушение Равновесия? Ничего такого наши маги мне не говорили, да и сам я ничего не чувствовал… Мы слепцы! Все мы! Вот ответ на все вопросы, не надо браков по расчету и воронов, надо просто уметь чувствовать!

– Ты говорила об энергии смерти?

Она пожала плечами. Маленькие острые зубки в это время оторвали ещё кусочек зайчатины, на подбородке осталась капелька сока – никаких манер, но очень по-настоящему.

– Да вы там в своих кланах совсем забыли обо всём! Хуже людей стали, – она с досадой покачала головой.

– Ты хочешь сказать, что все Изгнанники, кто живёт по эту сторону леса, все это знают и чувствуют?

Она снова пожала плечами.

– Нет, не все. Здесь тоже много потерявшихся. Но мой отец мог и научил меня. Хочешь, я научу тебя? Это не сложно…

О, боги, кто она? Не сложно?! Десятки часов тренировок – цена первого взгляда на энергию, а она говорит – не сложно.

– Идём, покажу, – эльфийка подошла ко мне и протянула руку.

Я беру её за руку. Она оказалась просто ледяной, но такой изящной, почти прозрачной. Никто не смеет прикасаться к королевскому отпрыску и тем более вот так тянуть его за руку куда-то в темноту леса. Девушка так и не отпустила мои пальцы. Такого не было никогда!

– Здесь! – наконец сказала она, опускаясь на влажную траву. – Садись рядом, а лучше ложись.

Она тянет меня за собой, усаживая на влажную от вечерней росы траву, а потом мягким толчком в грудь опрокидывает на спину. Это уже просто… наглость? Но не для неё. Для моих подданных, безусловно, такое поведение было бы непростительно, но не для этой девушки, она – Дикарка.. Я хочу подняться, но ледяная ладошка твёрдо прижимает меня к земле. Рука просто лежит у меня на груди, где-то около сердца.

– Не дёргайся! Лежи спокойно. Закрывай глаза. На… – Дикарка протянула сочную травинку. – Мне это всегда помогает. Хочешь – жуй, не хочешь – выплюнь. Просто слейся с природой, стань её частью, забудь, что ты – это ты. Думай только о том, что ты часть природы. Она начнёт с тобой говорить, ты почувствуешь её боль и сможешь узнать, почему ей больно. Растворись в ней!

Я лежу на влажной траве. К груди по-прежнему прикасается маленькая ладонь странной девушки. Похоже, она так просто не отпустит. Ничего особенного не происходит. Неподалёку журчит ручей. Где-то завыл волк, созывая своих братьев. Ухнула сова, отправляясь на охоту. Проходит некоторое время. Пытаюсь слиться с природой, но я не знаю, как это делается. Совсем рядом с моим ухом звучит шёпот девушки:

– Не думай. Ничего не делай. Просто позволь себе быть тем, кто ты есть, позволь себе стать тем, кем ты никогда не был, позволь себе свободу, отпусти себя.

Её дыхание щекочет меня. Хочется вырваться из её нежной хватки. Что значит «позволь себе»? Я принц крови. Как могу я себе позволять? Для меня есть только долг. Но что-то изменяется, ведь она права: я так хотел свободы, но никогда не знал, что это… Глубокое тёмное небо над головой, белые точки звёзд мерцают в этом тёмном просторе. Бесконечность жизни. Гулкий водопад ощущений обрушивается на меня, и я слышу, как трескается реальность, слышу радостный вой демонов, вырывающихся на свободу, слышу стоны умирающих. Нет, не слышу… Я не могу этого слышать, это происходит слишком далеко от этой поляны, затерявшейся в тёмном лесу. Я чувствую это, потому что я часть этого всего, часть разрываемого пространства, часть искривляемой чьей-то злой волей реальности. Меня бьёт озноб, я чувствую боль. Я знаю, что чаши весов Равновесия не стоят больше неподвижно. Что-то происходит, и что-то ужасное…

В ужасе открываю глаза. Надо мной склонилась эльфийка, внимательно изучая моё лицо.

– Ну как? Понимаешь теперь, о чём я?

– Что это было?

– Ты увидел, что происходит на самом деле. Люди тут ни при чём. Никто не виноват из живущих. Это древнее зло. И это надо остановить. Поэтому отец и велел мне спешить к нему на могилу. Пока ты слушал природу, я говорила с отцом. Это тебя я должна была не пропустить, ты – моё поручение от отца. Я должна тебя научить, направить на верный путь. Должна сделать так, чтобы ты захотел всё это остановить. Ты же принц? Ты сможешь всё изменить!

Она смотрит на меня лучистыми, совсем тёмными глазами и говорит так спокойно, так уверенно.

– Как ты узнала, кто я?

– Отец мне сказал. Он сказал, что только ты сможешь всё это остановить, изменить ход событий. Я не поняла некоторых его наставлений, даже не поняла, кому они – тебе или мне. Но он сказал, что жертва не должна быть принесена, ни капли жертвенной крови не должно обагрить чёрный камень, иначе пути назад не будет. Я не понимаю, о чём он. Но он никогда не ошибается. Так что я поневоле становлюсь твоей спутницей.

Она убирает свою холодную ладонь с моей груди.

– Пойдём, а то ты совсем замёрзнешь…

Так я познакомился с Мирриэль. Так она стала моей спутницей, но тогда в самом начале ни я, ни она не знали, к чему нас приведёт этот путь.