Читать книгу Психотерапевтические беседы в эпоху пандемии - Борис Островский - Страница 9

Заглянуть в сказку непросто. Нужна особая настройка зрения, не прямая фиксация, а как бы насквозь. Вот!.. Вот она, девушка с развевающимися русыми волосами. Ее руки тянутся вверх, к звездам. Да, эти яркие пятнышки были звездами. Они окружали девичью фигуру, путались в разметавшихся по космосу волосах, скатывались с ее ладоней – целый хоровод. Я назвал бы эту картину «Звездный танец». Или «Вселенская Дева».

…Утром наступил кризис. Когда я проснулся, сосед по палате был в сознании. Он отрешенно смотрел сквозь оконное стекло в небо, на котором розовели редкие облачка. Голова запрокинута на высоко подложенные подушки, кадык натягивает сухую кожу шеи. Руки лежат поверх одеяла. Рыжеватые волосы, высокий лоб, впалые щеки, заросшие щетиной. На вид под сорок.

Его поместили в палату вчера вечером в бредовом состоянии. Он тяжело дышал, порывался встать, кого-то отгонял от себя. Несколько раз приходила сестра и добавляла в капельницу лекарства. К утру состояние улучшилось, сосед пришел в себя, слегка постанывал, облизывая потрескавшиеся губы…

Сначала он молчал, потом посмотрел на меня, кивнул в знак приветствия и спросил, как звать. Представился и он – Петр. Петр Цыбульский. Но знакомые кличут его Цыбой.

В палату женщина вкатила тележку с передвижной больничной библиотекой. Цыба взял лежащую сверху книгу. Я же от нечего делать наблюдал за маленьким пауком, который на едва видимой нити толчками опускался с потолка на подушку. Тут я вспомнил о калейдоскопе. А что, если поместить паучка внутрь… радужные узоры станут более замысловатыми? Я торопливо взял с прикроватной тумбочки игрушку. Отвинтил заднюю крышку и расположил пластмассовую трубку так, чтобы паук опустился прямо на груду разноцветных стекляшек.

Я смотрел в калейдоскоп, ощущая на себе пристальный взгляд соседа. Через короткое время тот сказал:

– Говорят, пауки удачу приносят. Должно быть, скоро добрую весть получите. – Затем протянул в мою сторону руку: – А мне можно поглядеть?

Щурясь, Цыба долго смотрел в круглое окошко, медленно вращая трубку.

Я первым прервал молчание:

– Какую книгу взяли?

– «Преступление и наказание».

– Достоевский – чтиво не для больницы.

– Зато по теме. Знаете, Леня, я выкуриваю до двух пачек сигарет в день. Врачи говорят, что я совершаю преступление по отношению к своему организму. Вот и наказан… Послушайте… – вдруг оживился Цыба и отложил калейдоскоп. – Скажите, у меня ведь был бред?

Я замялся, неловко было признаться, что слышал болезненные выкрики и невнятное бормотание.

– У меня ощущение, что я вас прежде видел, – продолжал Цыба. – Именно таким, наголо остриженным и с бородкой. Действительно, что я такое говорил?

– Кажется, черта поминали…

– Вот-вот, – подхватил Цыба. – Понимаете, совершенно четкое видение. Будто в нашей палате полным-полно паутины, и в ней запутался черт. Не то чтобы взрослый, но и не малой бес. Вроде как… хе-хе… балбесенок. Юлит по комнате, рвет паутину и вас за рукав дергает. Вот тогда я вас, кажись, и увидел, – догадался Цыба. – А на голове у него… – Он залился нервным смешком. – На голове детская буденовка. Знаете, такая… с красной звездочкой.

– Галлюцинации, – бросил я. – Такое бывает при высокой температуре. Временами вы приходили в сознание, тогда и могли меня увидеть.

– Галлюцинации, – с сомнением протянул Цыба. – А вы послушайте, что по этому поводу писал Достоевский. – Полистав книгу, нашел нужную страницу: – «Ты болен, стало быть, то, что тебе представляется, есть только один несуществующий бред. А ведь тут нет строгой логики. Я согласен, что привидения являются только больным, но ведь это только показывает, что привидения могут являться не иначе как больным, а не то, что их нет самих по себе…»

Положив голову на руку, я с интересом посмотрел на соседа:

– Вы что, всерьез это принимаете?

– Не то чтобы верю, но почему бы не допустить?

– Допустить можно что угодно. Но такого рода допущения нуждаются в обосновании.

– Попробую обосновать, – кивнул Цыба. – Веками бытовало мнение, что наша Вселенная единственная в своем роде. Однако с недавнего времени космологи обсуждают идею существования множества миров, в которых реализуются все возможные пути, по которым могло бы разворачиваться то или иное событие в нашей Вселенной. Скажем, если из двух понравившихся девушек вы сошлись с одной из них, то в параллельном мире вашей избранницей окажется ее соперница. Понимаете, мироздание как бы ветвится, и в нем образуется столько вселенных, сколько альтернативных путей развития имела конкретная ситуация. Это как, находясь в комнате с множеством зеркал, вы вдруг обнаруживаете, что каждое из ваших отражений начинает жить собственной жизнью…

– Гм… интересно, – из вежливости ответил я и попросил у соседа книгу: захотелось вспомнить, что там еще говорил о привидениях Достоевский.

Прочитав страницу, откинулся на подушку. В самом деле, почему бы не допустить? Может, прав писатель, может, в состоянии измененного сознания человек действительно видит «клочки и обрывки других миров», подобно тому, как с наступлением ночи начинает видеть звезды на небе. Способность заглядывать в соседние миры дана, конечно, не каждому, а лишь людям особо «дальнозорким». Не так ли Жюль Верн высматривал «клочки» будущих технологий? Возможно, в своих грезах и сновидениях мы видим не себя, а своих двойников в других мирах. И если между мирами случаются «короткие замыкания», тогда понятно, откуда берутся парапсихологические эффекты, удивительные совпадения…

Половина девятого. Я отбросил одеяло и подошел к окну. Лосса! Это имя неожиданно пришло на ум, когда девушка обследовала меня в приемном покое больницы. У нее были синие миндалевидные глаза, выбивающиеся из белоснежного колпака золотистые локоны, а над пухлой верхней губой выступала маленькая родинка. Заглядевшись на молодую докторшу, я даже забыл про боль в животе.

Вчера увидел ее в окне. Лосса появилась из-за угла соседнего корпуса. От стука ее каблучков у меня замерло сердце. Вот и сейчас я прильнул к оконному стеклу в надежде увидеть девушку. Я мог бы, конечно, найти ее, попытаться познакомиться…

Нет. Пусть Лосса останется для меня таинственной незнакомкой, мечтой, Вселенской Девой. Чтобы преодолеть соблазн, наголо остриг голову в больничной парикмахерской – вот теперь-то я к ней точно не подойду…

В памяти всплыл образ другой девушки, Юленьки Веселовской. Юля, студентка психологического факультета МГУ, почему-то решила, что я, одинокий мужчина, нуждаюсь в опеке, и взялась играть роль моего ангела-хранителя. Впрочем, поначалу опекал Юлю я. Профессор Орлов, читавший в МГУ курс лекций по медицинской психологии, направлял в отделение неврозов своих студентов – на практику. Каждого студента шеф закреплял за врачом-ординатором, вместе с которым те проводили опрос пациентов, участвовали в клинических разборах. На сей раз мне досталась Юля. За две недели совместной работы я привязался к этой острой на язык девчонке, даже ловил себя на мысли продлить знакомство. Юля меня опередила: за день до завершения практики попросила разрешения и впредь посещать наше отделение неврозов. Я, конечно, разрешил, предварительно получив согласие профессора.

Сегодня утром в палату неожиданно явилась Юля. Чмокнув меня в щеку, бросила вместо приветствия:

– Бриться надо каждое утро, доктор. Статус пациента вас никак не извиняет. – Девушка принесла в старом кожаном саквояже портативный телевизор «Электроника»: – Это вам во временное пользование, чтобы не скучали. Вчера заменила батарейки. – Потом она извлекла из кармана несколько журнальных вырезок с кулинарными рецептами: – Этим будете питаться дома, вам необходимо соблюдать диету. Я научу вас готовить.

Заметив, как Цыба косится на девушку, я про себя усмехнулся.

Захотелось вернуться в сказку. Прошло время, и в картинке произошли изменения. Во-первых, она посветлела, окрасилась в розовые тона. Во-вторых, звезды поблекли, а на горизонте расплылось красное пятно. Я подмял подушку под голову. При легкой подвижке воображения звезды превратились в блики на водной ряби, а красное пятнышко – в парус. Перед внутренним взором разворачивалась сказка: девушка стояла у кромки воды, а на горизонте в легкой дымке проступали Алые Паруса.

«Так вот откуда пришло имя Лосса! – догадался я. – Из зазеркалья! Из сказки Александра Грина, в которой проживает прекрасная Ассоль».

Я мысленно ускорил ход событий, и корабль с Алыми Парусами причалил к песчаному берегу. На борту уже можно было разглядеть маленьких человечков. Изменения произошли, должно быть, потому, что в палату заглянуло солнце, и отраженный луч…

Стоп! Стоп! Я чуть было все не испортил! Вот ведь как непросто управлять Алыми Парусами – легкий крен в сторону научную, и сказка скрывается за другим бортом. Почему, ну почему мы всему ищем объяснение и в конце концов – черт побери! – находим на все ответ?!

– Ну, надо же, – прервал мои фантазии Цыба, – черт в буденовке… – И зацокал.

* * *

31 декабря городской отдел здравоохранения Хухани заявил, что «исследования не выявили явных случаев передачи инфекции между людьми», а источник нового штамма вируса – мясо диких животных, которое продают на местном продуктовом рынке. Рынок, расположенный всего в 300 метрах от Центральной больницы, немедленно закрыли.

3 января (согласно западным источникам) правительство КНР запретило публиковать любую информацию, связанную с новым вирусом, приказало всем лабораториям прекратить тестирование нового вируса и уничтожить все существующие образцы.