Читать книгу Сироты Каллидиуса - Ди Фой - Страница 3

– Танцуй! Тебе письмо! – я вбежала в палату и плюхнулась на кровать рядом с парнем, который явно был недоволен моим внезапным визитом. – Ну чего ты не танцуешь?

Тем утром Айвен ещё валялся в медпункте со своей вывихнутой лодыжкой. Однако мне было бы глубоко плевать, даже если бы братец корчился в агонии, потому что в моих руках оказались конверты с эмблемой Каллидиуса.

– Какой ты скучный! – воскликнула я.

Айвен посмотрел на меня как на умалишённую и молча протянул руку.

– А вот и не отдам.

– Ты мне ещё язык покажи, – он закатил глаза, стараясь быть «строгим старшим братом», но тень улыбки мелькала на его губах, и вскоре Айвен хохотал вместе со мной.

Как мне сказал директор, в конвертах были результаты теста, который нам велели пройти перед поступлением, и какие-то сведения о нашем новом месте жительства.

Кинув нераспечатанное письмо Айва на кровать, я поднялась и стала зачитывать своё, как плохая актриса в дешёвом театре.

– «Уважаемая Мария Бонни Кроуфорд, мы рады сообщить, что вы приняты в школу-интернат для одарённых сирот «Каллидиус». Вы показали наивысший уровень знаний, дав девяносто шесть процентов правильных ответов». Нехило, да? – смеялась я.

– «Уважаемый Айвен Генри Лидс, мы рады сообщить, что вы приняты в школу-интернат для одарённых сирот «Каллидиус». Вы показали наивысший уровень знаний, дав девяносто восемь процентов правильных ответов». Да, весьма неплохо, – с гордым видом ответил Айв.

– Девяносто восемь?! – воскликнула я, искренне радуясь за брата и кидаясь на него с объятьями. – Господи, я всегда знала, что ты гений!

Айв подвинулся, чтобы я могла лечь рядом. Так мы дочитали свои письма. От нас требовалось прислать на электронную почту свои мерки для школьной формы, в которую также входила зимняя верхняя одежда. Можно было не брать свою.

– Поедем налегке, – улыбнулась я.

– Мими, – шепнул Айвен, поворачиваясь ко мне, – ты осознаёшь, что мы уедем отсюда? В конце концов, мы выросли здесь…

Я прижалась к его груди, почувствовав тёплую ладонь на своей спине, и прошептала:

– Это правильно, да? То, что мы переезжаем? Там будет лучше?

– Я уверен в этом. Ты найдёшь то, что ищешь. Своих людей, – в его голосе слышалась улыбка.

– Мне никто не нужен, – заявила я. – Мне достаточно тебя.

Айвен легко поцеловал меня в макушку.

– Конечно, ты же пропадёшь без меня! – засмеялся он, после чего получил по голове подушкой с соседней кровати за такие слова.

***

День нашего отъезда запомнился огромным количеством слёз. Бывшие соседки во главе с Алишей плакали так наигранно, что у меня чуть не сработал рвотный рефлекс. Попрощавшись с ними ещё в комнате, я поспешила покинуть здание раз и навсегда. Во дворе нас провожали самые доброжелательные и искренние ребята приюта. Они крепко обнимали нас, улыбались и желали удачи на новом месте. Лилиан Пейдж, восьмилетняя малышка, с которой мы часто играли в семью, расплакалась по-настоящему и успокоилась только тогда, когда Айвен взял её на руки и пообещал приезжать в гости.

Нас оповестили о прибытии машины Дерека Брикмана. Удивились не только ребята, но и воспитатели. Как бы ни просились остальные хотя бы одним глазком посмотреть, на какой машине разъезжает таинственный Дерек Брикман, до дороги мы пошли уже вшестером: мисс Бутман, миссис и мистер Леманы, Лора и мы с Айвеном.

Стало заметно прохладнее, горячие лучи солнца едва ли пробивались из-за таких привычных в Кентербери туч, ветерок приятно щекотал лицо и голые руки. Я не сообразила, что мне пригодится жакет, когда упаковывала свои немногочисленные пожитки, – всё уместилось в один большой рюкзак, – а поскольку доставать всё обратно с утра не хотелось, пришлось идти в фиолетовой футболке, едва прикрывающей плечи, и талантливо лгать Айвену, что я не замёрзла.

На обочине стояла шикарная чёрная машина, рядом с которой в небрежной позе стоял мужчина лет сорока в дорогущем на вид костюме.

– Роллс-Ройз?! – воскликнул Айвен. – Мы поедем на тачке, которая стоит пятьсот тысяч долларов?

– Да, малыш, именно, – мужчина подошёл к нам и ослепительно улыбнулся. – Меня зовут Дерек Брикман, – представился он, по очереди поцеловал ладони всех девушек, а потом пожал руки мистеру Леману и Айвену.

– М-мистер Брикман? – удивлённо пробормотала мисс Бутман.

Чета Леманов выглядела спокойно. Видимо, я была права, считая, что они знакомы. Айвен всё ещё восхищенно разглядывал машину, а Лора находилась в состоянии оцепенения, потому что Брикман по всем параметрам подходил на роль её идеального принца. Густые угольно-чёрные волосы, зачёсанные назад, глубокие чёрные глаза, лёгкая щетина на овальном лице, ямочка на подбородке и эта блестящая белозубая улыбка, глядя на которую поражаешься, сколько же денег потрачено на стоматологов, – просто Джеймс Бонд, а не британский предприниматель. Лора в своих фантазиях уже шла под венец с ним, а я лишь скептически разглядывала идеально отполированные ботинки и поблёскивающие на запястье часы.

– Мэри и Айвен, верно? – улыбка не сползала с лица мужчины, разглядывавшего нас. Хотя, мне показалось, его взгляд, едва скользнув по мне, задержался на Айве. Что было неудивительно – Айвену первому предложили место в Каллидиусе, а я как будто бы шла прицепом.

– Мария, – поправила я.

– Их документы, – сказал мистер Леман, протянув Брикману две папки.

– Прощайтесь, не буду мешать, – кивнул он.

Мисс Бутман и миссис Леман, расчувствовавшись, пустили слезу, по очереди крепко обняли нас и пожелали успехов в учёбе. Директор тоже обнял нас, но скорее как-то формально, как учителя наставительно обнимают учеников.

– Береги сестру, – сказал он Айвену. – Ты за неё головой отвечаешь.

– Конечно, – серьёзно ответил Айв.

Выпустить из объятий Лору оказалось невероятно трудно. Она плакала, хотя всячески пыталась этого не делать. Моя попытка усмехнуться вылилась скорее во всхлип. Лора горько улыбнулась. Слёзы делали её голубые глаза ещё больше похожими на маленькие озёра.

– Надеюсь, вы найдёте хороших друзей, – прошептала она.

– Мне будет тебя не хватать, – всхлипнула я.

В горле стоял комок, стало холоднее. Лора с детства была рядом, и я просто не знала, как можно жить без подруги. Кроме них с Айвом я никому никогда не доверяла. Мы всегда переживали всё вместе, будто наши сердца связались невидимыми прочными ниточками. И теперь эту ниточку нужно было оборвать, ведь так далеко она не растянется. Боль, с которой я оторвалась от Лоры почти физически чувствовалась где-то чуть выше желудка.

– Не забывай меня, – попросила девочка.

– Ни за что на свете, – ответила я.

Глаза Айвена тоже были на мокром месте, но он держался. Попрощавшись с подругой, он подошёл и приобнял меня за плечи.

– Прощайте, – одновременно сказали мы.

Стоя у машины, мы обернулись. Лора всё ещё плакала, женщины обнимали её, мистер Леман уже ушёл. За их спинами на несколько метров простиралась красивейшая аллея, а ещё дальше – наш приют. Место, где мы росли, познавали мир и нашли первых друзей. Наш дом.

– Готовы? – спросил мистер Брикман, забирая наши рюкзаки. Он не знал, что этот вопрос для нас больше, чем простая формальность.

Мы переглянулись. В глазах Айвена читались те же вопросы, которые я задавала себе. Готовы ли мы покинуть свой первый дом? Готовы ли учиться сутки напролёт, чтобы не быть хуже остальных в том приюте? Готовы ли вступить в новую жизнь, где всё будет иначе?

– Да, – уверенно сказал Айвен.

– Мы готовы.

***

Следующие два часа мы провели в бежево-коричневом кожаном салоне автомобиля, слушая – неожиданно – рок и рассказы мистера Брикмана о своём детстве. Как оказалось, приют, в котором мы жили, был основан и возглавлялся его отцом, так что Дерек рос среди сирот, на равных с ними. Брикман-старший скончался, когда Дереку было девятнадцать. Дерек тогда был совсем молод и только начинал свой путь в мире фармацевтики, но продолжил дело отца.

Когда мы остановились на заправке, я забралась на сидения с ногами, сняв босоножки. Мистер Брикман вышел из машины вместе со своим личным водителем. Пока второй заправлял машину, Дерек сходил до ларька и вернулся с четырьмя сэндвичами и банками кока-колы.

– Надеюсь, вы любите ветчину и сыр, – улыбнулся он, передавая нам еду.

Айвен засмеялся. Наверняка, как и я, вспомнил наши ночные вылазки на кухню в поисках таких же сэндвичей. Если до этой остановки мы ещё чувствовали неловкость, то остаток пути веселились, забыв о скромности. Вскоре мы втроём фальшиво подпевали музыке, играющей в салоне. Мистер Брикман попросил называть его лишь по имени.

– Так я чувствую себя моложе, – пояснил он, хотя, если я правильно всё посчитала, ему было всего тридцать пять.

Когда машина подъехала к воротам шикарного особняка, у меня перехватило дыхание. Территория Каллидиуса действительно была огромной и выглядела шикарнее, чем на картинке. В Лондоне в тот день светило солнце, на улице гуляли подростки. Кто-то лежал на траве, слушая музыку, кто-то читал, кто-то рисовал. Все были заняты, и все были на своём месте.

В старом приюте сироты не казались мне настолько милыми – они будто бы терпели себя и свою жизнь. Эти ребята были совсем другими.

На территории были большие деревья, кустики и клумбы с цветами. В ряд стояло несколько столов и лавочек, неподалёку расположились качели. Рядом с футбольным полем была баскетбольная площадка и дорожка для бега. Я даже заметила небольшой ухоженный прудик справа от здания. Всё это было на переднем плане. Сзади же раскинулся шикарный трёхэтажный дом с несколькими пристройками. Он был выкрашен бежевой краской с коричневыми вкраплениями. Коричневой была крыша, двери и рамы окон.

– Шик, – вздохнул Айвен.

Несколько любопытных пар глаз следили за нами, пока мы шли к крыльцу. В тот момент, когда мы вошли внутрь, раздалась громкая приятная мелодия. Ребята с улицы залетели в здание. Часы показывали ровно час дня – наверное, время обеда.

Дерек ловко лавировал по коридору между голодными подростками, направляясь к двери кабинета директора. Он двигался так уверено, будто уже бывал здесь раньше.

Нам навстречу вышла миловидная женщина лет пятидесяти. Её рыжие с сединой волосы были собраны в хвост на затылке.

– Ох, мистер Брикман, мы давно вас ждём, – улыбнулась она. – Проходите, мистер Картер в кабинете.

Дерек вежливо поздоровался с ней и повернулся к нам.

– Что же, время расставаться. Я закончу всё с вашим переводом. Вверяю вас миссис Картер, – мужчина улыбнулся. – Кстати, мой племянник учится здесь. Надеюсь, вы подружитесь! Удачи вам на новом месте! Звоните, если что.

Он легко попрощался и скрылся в кабинете директора.

– Откуда он всё здесь знает? – вырвалось у меня.

– Он ведь один из наших спонсоров, – засмеялась миссис Картер, – и навещает племянника иногда. Можете оставить вещи здесь, пока я вас представлю ребятам, потом заберёте.

Женщина повела нас к столовой, попутно рассказывая, что где находится.

– В коридорах слева и справа – учебные комнаты, впереди – столовая и кухня.

Если честно, я почти не слушала миссис Картер. Я разглядывала окружающую обстановку. На тёплых бежевых стенах висели фотографии преподавателей и успешных выпускников, на полу лежали коричневые мягкие ковры, под потолком висела красивая хрустальная люстра. Деревянная лестница у правой стены идеально вписывалась в интерьер. Также в холле стояло несколько диванчиков, обитых коричневой шершавой тканью и разбросанные бесформенные кресла ярких расцветок.

Мы зашли через кухню – такова была традиция Каллидиуса, чтобы новички сразу предстали перед остальными ребятами.

– Ох, чуть не забыла, – спохватилась миссис Картер. – Как вас представить?

– В каком смысле? – спросил Айвен.

– Здесь так заведено, – пожала плечами женщина. – Вы вольны сами выбрать себе имя.

– Меня моё имя устраивает, – заявила я. Айвен сказал то же самое.

Миссис Картер улыбнулась и толкнула дверь. Две сотни глаз уставились на нас.

– Ребята, сегодня мы встречаем новых учеников, – пропела Картер. – Айвен Лидс и Мария Кроуфорд. Они прибыли к нам из Кентербери.

Раздались аплодисменты, заставившие меня вздрогнуть. Ребята радостно улыбались и хлопали. Складывалось ощущение, что нас приняли в большую семью. Это было так странно и не похоже на привычную реакцию сверстников на нас. Может, Айвен прав, и близкие мне люди ждали нас здесь?

Обед продолжился, словно ничего и не произошло. Столовая загудела.

К нам подлетела светловолосая девочка моих лет. Она обняла меня, потом Айвена. Парень опешил от её напористости, а я фыркнула, глядя на его удивлённое лицо. Мы нечасто встречали таких дружелюбных людей, возможно, в этом было дело.

– Привет! Добро пожаловать! Я Лулу, – её голос был высоким и звонким, но на удивление приятным. – Если хотите, можете сначала распаковать вещи, а потом прийти поесть, – улыбнулась она.

– Мы перекусили в машине, – доброжелательно ответил Айвен.

– Отлично! – большие ярко-зелёные глаза Лулу загорелись интересом. – Тогда я вам всё тут покажу! Миссис Картер, вы же не против?

– Конечно, Лу, – улыбнулась женщина. – Осваивайтесь, Лулу вам поможет. Я найду вас вечером.

Девочка схватила нас за руки и потащила за собой. Мы вышли к лестнице. Остановившись на первой ступеньке, Лулу развернулась и тоном профессионального экскурсовода начала рассказывать об устройстве приюта.

– На втором и третьем этажах по восемнадцать комнат. Из старших здесь только повара, охранники и семья Картеров. Директора зовут Флинн, его жена – Катерина. Их дочь Жаклин тоже присматривает за нами, хотя, вообще-то, она врач.

– А учителя? – поинтересовалась я.

– Не живут с нами. Утром приезжают, вечером уезжают. Летом вообще не появляются, – Лулу пожала плечами, будто учёба интересовала её в последнюю очередь. – Пойдёмте наверх!

Мы забрали свои рюкзаки, поднялись по узкой лестнице и оказались в импровизированной гостиной – достаточно просторном светлом помещении с телевизором, забавными светильниками, растениями в горшках, как и на первом этаже, множеством кресел-мешков и стеклянным журнальным столиком, на котором беспорядочно валялись фантики и пустые бутылки из-под газировки. Под ногами раскинулся пушистый бежевый ковёр, на двух противоположных стенах красовались большие окна, сквозь которые в комнату проникал мягкий солнечный свет. Из гостиной вело три двери, за которыми скрывались коридоры и спальни.

– Айвен, тебе очень повезло, что мальчик из комнаты Роберта уже уехал и тебя определили к нему, – сказала Лулу.

– Почему? – поинтересовался парень.

– Потому что это Роберт, – девочка пожала плечами. – Все хотят жить с ним.

– Стоит уточнять, что я не по мальчикам? – настороженно спросил Айвен.

Лу звонко рассмеялась, заявив, что Роберт натуральнее коровьего молока, и продолжила экскурсию, попутно рассказывая о местной жизни.

Меня поселили к Лулу, чему я невольно обрадовалась – не придётся начинать соседские отношения с нуля. К тому же, Лу так встретила нас, что я как-то сразу прониклась теплом к ней. Она показала мне, где находится её комната, а сама пошла провожать Айвена, чьи новые апартаменты располагались в другом коридоре.

Распахнув дверь в новый дом, я задержала дыхание. Три стены комнаты были однотонно-бежевыми, а четвёртая – та, на которой располагалась дверь – тёмно-синей. На бежевых стенах висели картины в синих рамочках разного размера. Нарисованные пейзажи, лица, животные – всё это было настолько красиво, что на миг мне показалось, будто я в картинной галерее, а не в своей собственной комнате.

Своей комнате… Нет, такой комнаты у меня никогда не было! В стене напротив двери было два окна с широкими подоконниками. Под одним из них – кровать, застеленная красным покрывалом, под вторым – между двумя кроватями – небольшой синий диванчик, на котором валялись разноцветные подушки. Вторую кровать, расположенную в углу, покрывал жёлтый плед, а третью, что за дверью, светло-голубой.

Я машинально двинулась к «красной» кровати, представив себя, сидящую на подоконнике в дождливый день. Тумбочка у изголовья была пуста, в отличие от той, что стояла рядом с «жёлтой». Несложно было догадаться, что там спала Лу.

Стоило мне присесть, как сердце радостно подпрыгнуло, и появилось такое странное волнение, какое бывает перед праздником или долгожданной встречей. Мне нравился новый дом. Новый дом принял меня.

Тысячи мелочей, прежде незамеченных мной, бросились в глаза. Записочки, приклеенные к телевизору; лампы, на верхушках которых сидели маленькие плюшевые обезьянки, на прикроватных тумбочках; статуэтки и свечки в виде животных на комоде; цветы в вазах на подоконниках. Я едва ли знала Лулу, но была уверена, что уют комнаты – её рук дело.

– Осваиваешься? У нас самая большая комната на этаже! – девочка зашла так тихо, что я вздрогнула, услышав её голос.

– Да, я… Здесь очень красиво!

– Спасибо, – Лу постоянно улыбалась.

Сквозь открытую дверь я увидела невысокого мужчину с редкими седыми волосами и густыми усами. Смешной серый жилет поверх белой рубашки обтягивал пивной живот, что делало его похожим на Санту. Очки подпрыгивали на приплюснутом носу, глаз за ними почти не было видно. Такой добродушный вид и такая забавная походка…

– Здравствуйте, мистер Картер!

– Здравствуй, Лу. Здравствуй, Мария, – чуть поклонившись, улыбнулся директор.

– Здравствуйте, – ответила я, поднимаясь с кровати.

Директор задавал дежурные вопросы. Как добрались? Что успели увидеть? Лу заверила его, что введёт меня с братом в курс дел.

Когда мистер Картер ушёл, моя новая соседка недоверчиво взглянула на сумку, стоящую в пороге.

– Это все твои вещи?

– Нет, – улыбнулась я, – остальные на мне.

– Я обязана вытащить тебя в магазин, – уверенно произнесла Лу. – Помочь тебе разложиться?

Весь мой гардероб состоял из двух пар джинс, трёх футболок, трёх толстовок и старенького чёрного жакета, который я носила практически постоянно. Мне никогда не требовалось больше, да и в школе, в которую мы ходили, была школьная форма. Большую часть рюкзака наполняли тетрадки с записями моих исследований и экспериментов, несколько конспектов и мелочи типа канцелярии, заколок и нескольких пар серёжек. Это были единственные украшения, которые я носила, не считая кулона в виде кривого циферблата, всегда висевшего на моей шее. Сколько я себя помнила – кулон постоянно со мной. Миссис Леман говорила, что с ним я малышкой поступила в приют и никогда не давала снимать его с себя.

– Как так можно, Мария! – причитала Лулу. – У тебя даже юбки нет!

– Что такого? – я пожала плечами.

– Тебе точно повезло, что тебя поселили сюда. Кстати, какой у тебя профилирующий предмет?

– Химия. А ты…

– А я рисую! – Лу обвела рукой картины, украшающие комнату.

Разложив мои вещи, мы уселись на диван, и Лу решила устроить мне допрос.

– Любимый цвет?

– Синий.

– У меня тоже! А любимая книга?

– А учебник химии считается?

– Ну нет!

– Тогда «Три товарища».

– Серьёзно?

– Да.

Лу понравилась мне с самой первой минуты. Я никогда не считала себя интересной, но моя новая соседка думала иначе. Она увлечённо слушала мои рассказы и рассказывала сама. До разговоров по душам было ещё далеко, но начало настоящей дружбы было положено.

– Имя! – неожиданно воскликнула Лулу.

– Имя? – переспросила я.

– Да! Какое у тебя среднее имя?

– Бонни, – ответила я, не понимая зачем ей моё второе имя.

Девочка кинулась к комоду, вытащила оттуда маркер и распахнула дверь. Я подошла ближе. С обратной стороны висела табличка, на которой аккуратным подчерком было выведено: «Лулу Мэри Холлидей». Через несколько секунд под этим именем появилось ещё одно: «Мария Бонни Кроуфорд»

***

Айвен вломился без стука, сообщая, что давно готов к дальнейшей экскурсии и немного голоден. Раньше он всегда жаловался на усталость даже после похода к стоматологу, – его жутко укачивало в машинах, – а теперь выглядел свежим, будто и не было всего этого переезда.

– На кухне наверняка осталось что-то от обеда, пойдёмте, – сказала Лулу.

После набега на кухню, мы отправились гулять по территории Каллидиуса. То и дело мимо проходили и пробегали подростки, приветливо улыбающиеся нам и желающие познакомиться. Лу показала нам огромнейший спортзал и бассейн, которые находились в пристройках. Всё было настолько шикарным, что в голову лез один только вопрос.

Как организация это себе позволяет?

Государственное финансирование едва ли покрывало затраты на еду и вещи первой необходимости, остальное – деньги меценатов. Но зачем им тратить такие суммы на сиротский интернат, не имея с этого никакой прибыли? Я была уверена, что сироты никому не интересны.

В любом случае, это не особо нас заботило. Мы были подростками и жили сегодняшним днём. Странно, как непринужденно мы вели себя тогда. Ведь правда, утром мы прощались с лучшей подругой, а днём уже весело болтали с Лу. Несколько часов назад мы верили, что всегда будем скучать по старому подвальчику, а вечером сидели во дворе, знакомясь с остальными учениками, которые легко принимали новеньких.

Лора… Как она справлялась без нас? Да, ей не составляло труда найти общий язык с людьми, но мы так долго были неразлучны, что не привыкли жить друг без друга. Люди, знающие что такое семья, часто употребляют слова «тоска по дому». Приют Брикмана был моим домом, но по нему я вовсе не скучала. Мне, скорее, хотелось, чтобы Лора вдруг оказалась в Каллидиусе вместе с нами. Может быть, «дом» – это необязательно помещение? Может, тоскуем мы не по дому, а по людям, которых там оставили?

– Я думал, будет страшнее, – прошептал Айв, когда все начали расходиться.

– Не так много времени прошло, – ответила я. – Не представляю, как привыкну к этому всему.

Брат обнял меня, и прохлада вечера сошла на нет. И почему в объятьях родных мы находим утешение большее, чем в чём-либо другом?

Попрощавшись в гостиной, где ещё зависали ребята, мы с Айвом разошлись. Когда я подошла к своей комнате, из-за двери доносились приглушённые голоса. Не решаясь помешать разговору, я задержалась в коридоре.

– Не представляю, как мог их упустить! Я старался вернуться к обеду, – сетовал какой-то парень.

– Они рано приехали. Но не в этом суть, Роб! Ты услышал меня? Она такая хорошая! Пожалуйста, не надо этих твоих штучек. Я не хочу потерять соседку из-за тебя! – говорила, как я поняла, Лулу.

– Не знаю, Лу… Если ты говоришь, что она милая… – отвечал тот же голос.

– Роберт!

– Прости, ничего не могу обещать, это выше меня.

Подслушивать дальше совесть мне не позволила, хотя говорили явно обо мне. Я толкнула дверь и вошла в комнату. Напротив Лулу стоял высокий парень с тёмными вьющимися волосами, доходившими ему до подбородка. Он обернулся, и мы встретились взглядами. Пронзительные карие глаза, казалось, видели меня насквозь. От этого сразу становилось неуютно.

«Тот самый Роберт?» – пронеслось у меня в голове.

Даже в простых джинсах и чёрной майке, явно подчёркивающей мускулистые руки, Роберт значительно выделялся на фоне остальных мальчишек приюта, которых я успела увидеть. Он выглядел увереннее, по губам блуждала неприятная самодовольная ухмылка, а голос звучал слишком властно для мальчишки-подростка. Я знала таких, как он, и ничего хорошего об этом типе людей сказать не могла. Такие постоянно преувеличивают свою значимость и думают, что могут получить всё, стоит лишь улыбнуться.

Я никогда не велась на подобное и не собиралась начинать.

– Мария? Я Роберт Исаак Клайд, очень приятно, – парень поклонился и вместо того, чтобы пожать мою руку, как делают нормальные люди, поцеловал её. – Прости, Лу.

Он притворился смущённым и, рассмеявшись, оставил нас наедине.

– Серьёзно? – спросила я, подняв брови, стоило двери захлопнуться.

– Он не такой, каким кажется, – Лулу встала на защиту друга.

– Хуже? – хмыкнула я.

– О, Мария, тебе ещё многое предстоит узнать о нас, – она улыбнулась и залезла под одеяло.

Мне не оставалось ничего, кроме как поверить ей.

Мы узнали это намного позже, но в тот же вечер, сидя в запертом изнутри кабинете, Картер заполнил две пустующие колонки в своей таблице, которую держал в строжайшем секрете. Заполнил нашими с Айвеном именами.

В его таблице из семи строк осталось лишь одно свободное место, а наш таймер, о котором никто из нас даже не догадывался, уже начинал свой отсчёт.