Читать книгу Пленник моих желаний - Джоанна Линдсей - Страница 9

На пристани Лондона кипела жизнь, как и тогда, когда Габриэла была здесь три года назад, оправляясь на Карибы, уверенная, что сможет разыскать отца. Благодаря прибывающим судам, к концу дня удавалось загрузить большинство фургонов, перевозящих грузы с кораблей на склад или непосредственно на рынок. Звуки, запахи – все было знакомо и настолько отвлекло Габриэлу, что она не заметила едва не сбившую ее с ног телегу, как и мужчину, которые удержал ее, не дав упасть. Возможно, заметив его первой, она не удивилась бы той симпатии, которой мгновенно к нему прониклась. И не выставила бы себя неловкой дурочкой. Бог мой! Еще никогда в жизни она не вела себя так отвратительно. Ведь он всего лишь пытался ей помочь!

Сегодня утром их корабль поднялся вверх по Темзе, и добрая половина дня ушла на то, чтобы на шлюпках отправить пассажиров на берег. Она даже обрадовалась наступившему вечеру. Теперь Габриэла могла снять комнату на ночь и отсрочить доставку письма, лежавшего у нее в кармане.

Двое из команды отца следовали за ней на приличном расстоянии, двое самых верных людей, Ричард и Ор. Их послали в Англию для ее защиты и чтобы удостовериться, что лорд, которому Габриэла везет письмо, окажет услугу, о которой просит ее отец. Из этих двоих получились самые нелепые дуэньи, тем не менее, если бы не они, Габриэла вряд ли смогла бы со всем этим справиться.

Она собиралась искать супруга так, как это принято в английском высшем обществе. Ее отправили в Англию, чтобы заказать новый достойный гардероб и успеть к окончанию летнего сезона. Ее отец вел переговоры о выкупе двух заложников, поэтому пока не мог уехать, но обещал присоединиться к ней через пару месяцев. Она возразила, что может и подождать его. Но он ответил, что ждать нельзя. И одержал победу в этом споре.

Марджери тоже поехала. Не было ничего удивительного в том, что экономка наотрез отказалась отпустить девушку одну, как она выразилась, без дуэньи. Вдобавок, в отличие от Габриэлы, Марджери очень скучала по дому и с нетерпением ждала возвращения в Англию. Как только они пришвартовались в порту, она поспешила нанять экипаж. Это было не так просто с учетом прибывших в тот день. Но Марджери это удалось, ведь она знала, как получить утвердительный ответ. Понадобился всего час, чтобы доказать, что слова «нет» для нее не существует.

Габриэла, стараясь отвлечься от терзающего ее мрачного предчувствия, вспоминала время, проведенное с отцом на Карибских островах. До недавних пор никто из них даже не задумывался о последствиях того, что она осталась с ним в этой части земного шара. О том, что она не сможет жить так, как того достойна молодая богатая англичанка, достигшая совершеннолетия. Хотя Габриэла не могла сказать, что сильно об этом жалела. Она ни на что бы не променяла эти удивительные годы, проведенные рядом с отцом.

Двое сопровождающих поужинали в компании Габриэлы и Марджери и остались после ужина. Ор играл в карты с Марджери, которая разволновалась из-за того, что оказалась дома, и ее не увлекали ни игра, ни разговоры.

Из всей команды Натана Ор дольше всех оставался рядом с ним. У него была куча вымышленных имен, как и у всех пиратов, но оказалось, что Ор – его настоящее имя. Если у него и была фамилия, он никогда ее не упоминал.

Многие считали, что его прозвище происходит от названия какой-то части судна. И Габриэла так думала. Именно поэтому Ор, предвосхищая вопросы, всегда уточнял, что его имя латиницей пишется через «h». То, что в нем явно текла азиатская кровь, а также то, что он носил длинные волосы, заплетенные в косу, позволяло предполагать, что это просто какое-то восточное имя.

Ор казался человеком без возраста. Однажды он упомянул, что его отец – американец, который часто плавал на Дальний восток. Ор присоединился к команде американского корабля, надеясь разыскать отца, но ему не удалось воплотить свой план в жизнь. Вместо этого он стал пиратом.

Второго члена команды, которого отец отрядил присматривать за Габриэлой, звали Жан-Поль. Была у него и масса других имен. Но он признался девушке по секрету, когда они сдружились, что его настоящее имя – Ричард Аллен. Больше он ничего не рассказывал ни о своем прошлом, ни о том, откуда родом. А она и не настаивала. Он был немного старше самой Габриэлы и выделялся среди остальных пиратов не только тем, что был высок и хорош собой, но и необыкновенной чистоплотностью.

Длинные черные волосы он заплетал в аккуратную косу и тщательно брился, оставляя лишь опрятные усики. Наряды его были такими же экстравагантными, как у остальных пиратов, но всегда выглядели с иголочки, а высокие сапоги были начищены до блеска. Он не носил кричащих украшений, только одно-единственное серебряное кольцо с каким-то гербом. Он был широкоплечим, стройным, с сияющими зелеными глазами и на его лице постоянно играла улыбка, открывающая белоснежные зубы. Габриэла считала его очень привлекательным, веселым молодым человеком.

Ричард старался говорить с французским акцентом, но у него ничего не получалось. Но, по крайней мере, он перестал в минуты волнения ругаться как сапожник, поскольку это сразу выдавало его истинное происхождение.

Как-то она спросила, зачем он выдает себя за француза, когда для большинства пиратов достаточно только вымышленного имени. Ричард в ответ пожал плечами и сказал, что не желает быть как все и намерен не сдаваться, до конца играть свою роль.

Однажды Ричард признался, что подумывал о романтических отношениях с Габриэлой, но боялся, что ее отец убьет его, если прослышит об этом, поэтому подавил свои желания.

Габриэла тогда рассмеялась. Ричард был привлекательным молодым человеком, веселым и смелым, но она не хотела, чтобы между ними возникло что-то большее, чем просто дружба.

Но то, что у нее были платонические отношения с таким красавцем, как Ричард Аллен, не означало, что за все годы, проведенные на Карибах, она ни разу не думала о романе с кем-нибудь другим. Останавливало девушку то, что окружавшие ее мужчины, исключая Чарльза, были моряками. Моряк – последний, за кого она хотела бы выйти замуж, поскольку не понаслышке знала, как редко он бывает дома.

Тот, за кого она выйдет замуж, действительно будет делить с ней жизнь – так Габриэла представляла себе брак. Если он станет по нескольку месяцев отсутствовать, как это бывает с моряками, если в результате она окажется в одиночестве, то какой смысл вообще выходить замуж?

Ее матушка была такого же мнения. Частенько при жизни она говорила Габриэле, что бессмысленно любить мужчину, который любит море, – слишком велико соперничество.

– Почему ты позволила ему испортить себе настроение, chérie?[1] – поинтересовался Ричард, наблюдая, как она расхаживает по комнате.

Она прекрасно поняла, кого он имеет в виду, – того красавца, которого они повстречали в порту, – поскольку безуспешно пыталась выбросить его из головы, но не собиралась признаваться в этом. Поэтому она сказала:

– Ничего он мне не испортил.

– Ты ему едва голову не оторвала.

– Чушь! Я просто испугалась, – призналась она. – Эта телега сбила бы меня с ног, если бы он не подхватил. Но он так больно ущипнул меня за руку, что уж лучше бы я упала. Поэтому на самом деле он сделал только хуже.

Это была наглая ложь. Ричард изумленно изогнул бровь, давая понять, что не верит ей ни на грош, отчего Габриэла зарделась и попыталась придумать другую причину, более похожую на правду.

Она продолжила:

– Я очень нервничаю с тех пор, как мы пустились в плавание.

– Поднять паруса! – пронзительно завопила мисс Карла.

Четыре пары глаз повернулись в сторону ярко-зеленого попугая в небольшой деревянной клетке. Эта птица принадлежала Натану и была сама доброта, когда сидела у него на плече, но всех остальных считала врагами.

Первый год, когда Габриэла пыталась погладить или покормить попугая, ее пальцы оказывались исклеванными до крови. Но девушка была настойчивой, и мисс Карла в конце концов перешла в ее лагерь. Натан подарил птицу Габриэле на второй год ее пребывания на острове.

До тех пор лексикон попугая был связан исключительно с морем… и с пренебрежительными высказываниями о матери Габриэлы. Ее именем Натан назвал птицу намеренно, чтобы хоть таким образом унизить жену. Он считал забавным учить ее фразам типа «Карла тупица» и «Я старая склочница», а также самой ужасной: «Кинешь грош – сниму портки». Ему стало так стыдно, когда птица первый раз прокричала перед Гарбиэлой: «Карла – тупица», что он немедленно отнес ее на пляж, чтобы утопить. Девушке пришлось бежать следом, чтобы остановить отца, хотя она была уверена, что на самом деле он не стал бы топить мисс Карлу, и они потом даже смеялись над этим.

Ор швырнул в птицу салфеткой, в ответ она захлопала крыльями и закричала: «Плохая девчонка, плохая девчонка!»

Ричард засмеялся, вернулся к теме разговора и поинтересовался у Габриэлы:

– Ты нервничаешь из-за замужества?

Вопрос поставил ее в тупик.

– Из-за замужества? Нет, я с нетерпением жду, когда же познакомлюсь с молодыми щеголями, которые прибудут в Лондон на этот сезон. И надеюсь, что в одного из них смогу влюбиться, – улыбнулась она.

И это было правдой. Габриэла просто не была уверена, что захочет жить в Англии, когда так полюбила жизнь на островах. И уж точно ей была не по душе мысль оказаться вдалеке от отца. Но все же она надеялась, что сможет убедить своего избранника перебраться на Карибские острова или, по крайней мере, проводить там несколько месяцев в году.

– Но просить об одолжении совершенно незнакомого человека, которого и отец мой едва знает… Мне ненавистна одна только мысль об этом, – добавила она. – Он может просто закрыть дверь у нас перед носом, понимаешь.

– А мы здесь для того, чтобы он этого не сделал, – негромко сказал Ор.

– Вот видишь! – воскликнула она. – Значит, мы будем его заставлять, а с английскими лордами так не поступают. Из вас никто с ним даже не знаком. И чем ему помог отец, чтобы просить о подобном одолжении?

– Я никогда с ним не встречался, – ответил Ричард.

– А я с ним знаком, хотя и понятия не имел, что он аристократ, – сказал Ор. – Мое общение с лордами, каким бы скудным оно ни было, говорит о том, что они большей частью хлыщи, которые пасуют при малейшем намеке на враждебность.

Габриэла не могла понять, шутит он или нет, но Ричард при этих словах скорчил кислую мину, что говорило о многом. Бог мой, неужели ее приятель – английский лорд, который скрывает то, кем он есть? Габриэла пристально посмотрела на него, но он всего лишь изумленно приподнял бровь. Вероятно, он понятия не имел, что пробудил ее любопытство своей реакцией на слова Ора.

Габриэла отмахнулась от этой мысли. Как ни крути, она была абсурдна. Англичане могут стать пиратами, но только не английские лорды. И лорд, к которому они завтра отправятся, может оказаться напыщенным франтом… Но это не умаляло ее опасений. Она до ужаса боялась просить об одолжении человека, который ничего лично ей не должен. Ей претила сама мысль о том, что придется это сделать.

За последние три года Габриэла очень изменилась. Она поняла, что может быть находчивой, а если что-то нужно, то она может этого добиться. Она пережила ураган, разразившийся в отсутствии отца, а затем вместе с Марджери помогала жителям городка оправиться от последствий бедствия. Она по нескольку недель оставалась в компании экономки, когда отец уплывал по делам, и ей приходилось принимать решения самостоятельно.

Габриэле очень нравилось искать с отцом сокровища, и ей будет очень не хватать этих приключений в замужестве. Но большей частью ей не хотелось возвращаться к тому, чтобы зависеть от остальных, чтобы ей все приносили на блюдечке. Поэтому ей так претило просить этого английского лорда о помощи.

– Мы всегда может потребовать за него выкуп, если он не найдет для тебя мужа, – усмехнулся Ричард.

Габриэла поняла, что он подтрунивает над ней, и улыбнулась в ответ. Она ценила в Ричарде умение с легкостью переключать внимание собеседника с неприятных мыслей на что-то другое. А ей просто необходимо было перестать думать о высоком симпатичном незнакомце, которого она встретила сегодня в порту.

Бог мой, этот человек поразил ее в самое сердце! Ее смыло за борт, как выразился бы отец, окатило набежавшей волной. И неудивительно, что она повела себя так глупо. Но Габриэла смутилась бы намного больше, если бы он заметил, как она пыталась привлечь его внимание, на чем поймала себя еще до того, как он взглянул в ее сторону.

Он был настоящим великаном с копной непослушных золотисто-каштановых волос. И она могла бы поклясться, что глаза у него черного цвета, настолько темными они казались. Такой статный мужчина, к тому же писаный красавец.

Габриэла не собиралась ему грубить, но сердце неистово колотилось в груди из-за едва не сбившей ее телеги. Она едва не упала, и он довольно крепко схватил ее за руку. А еще она испугалась, что Ор с Ричардом, пытаясь ее защитить, затеют драку из-за того, что незнакомец посмел к ней прикоснуться.

И страх этот не был беспочвенным. Всего десятью минутами раньше они так и поступили, когда один из моряков просто легонько ее толкнул. Они едва не швырнули наглеца с пристани в море, и Габриэла велела им вести себя пристойнее и следовать за ней на расстоянии, как и подобает английским слугам.

И поэтому когда высокий красавец посмотрел на нее черными бездонными глазами, в которых вспыхнуло желание, она почувствовала себя неловко. Как будто и этого было недостаточно, когда он обворожительно улыбнулся, сердце Габриэлы затрепетало. Она была так взволнована, что не сразу поняла, о чем он говорит, поэтому ответила гораздо резче, чем намеревалась. Настолько, что и он ответил грубостью.

Габриэла вздохнула. Наверное, она больше никогда его не увидит. Она достаточно повидала американцев на островах, чтобы узнать его акцент. Американцы приезжали в Англию, но надолго здесь не задерживались, а большинство вообще терпеть не могли англичан. Ведь очень мало воды утекло с тех пор, как эти две страны воевали между собой! Поэтому если она еще раз встретит этого американца, то несказанно удивится. Габриэла снова почувствовала смущение из-за своей выходки – похоже, она в очередной раз повела себя как дура.