Читать книгу Антропология для социо-гуманитарных специальностей. Учебник - Дмитрий Атланов, Д. Ю. Атланов - Страница 11

Психологическая антропология – первоначально именовалась направлением «культура-и-личность». Широкую известность она получила благодаря книгам М. Мид, Бенедикт, И. Халлоуэла, Дж. Долларда, Дж. Уайтинга, И. Чайлда, Дж. Хонигмана, Э. Хьюза. Основным предметом было исследование того, как индивид действует, познает и чувствует в условиях различного культурного окружения. Поэтому психологическая антропология является в значительной степени разделом этнопсихологии как междисциплинарной отрасли знания, изучающая этнические особенности психики людей, национальный характер, закономерности формирования и функции национального самосознания, этнических стереотипов и т. д.

Создание специальной дисциплины «психологии народов» было провозглашено уже в 1860 г. М. Лацарусом и X. Штейнталем, которые трактовали «народный дух» как особое, замкнутое образование, выражающее психическое сходство индивидов, принадлежащих к определённой нации, и одновременно как их самосознание; содержание его должно быть раскрыто путём сравнительного изучения языка, мифологии, морали и культуры. В начале XX в. эти идеи получили развитие и частичную реализацию в «психологии народов» В. Вундта.

В зарубежной мысли психологическая антропология конституировалась в самостоятельное научное направление.

В США этнопсихология и психологическая антропология практически отождествляется с неофрейдистской теорией, пытавшейся вывести свойства национального характера из так называемой «базовой», или «модальной», личности, которая в свою очередь ассоциировалась с типичными для данной культуры методами воспитания детей. Современное определение психологической антропологии не представляет собой единого целого ни по тематике, ни по методам. В ней можно выделить ряд самостоятельных направлений:

– сравнительные исследования этнических особенностей психофизиологии, когнитивных процессов, памяти, эмоций, речи и т. д., которые теоретически и методически составляют неотъемлемую часть соответствующих разделов общей и социальной психологии;

– культурологические исследования, направленные на уяснение особенностей символического мира и ценностных ориентации народной культуры, неразрывно связанные с соответствующими разделами этнографии, фольклористики, искусствознания и т. п.;

– исследования этнического сознания и самосознания, заимствующие понятийный аппарат и методы из соответствующих разделов социальной психологии, изучающих социальные установки, межгрупповые отношения и т. д.;

– исследования этнических особенностей социализации детей, понятийный аппарат и методы которых ближе всего к социологии и детской психологии.

«Центральной посылкой психологической антропологии является утверждение о существовании глубинной связи между конкретным окружением, в котором существует человек и фундаментальными, отличительными категориями его разума: окружение человека наполнено приспособлениями, орудиями поведения предыдущих поколений в овеществлённой и идеальной форме. В этом, прежде всего, и состоит функция культуры как специфического средства человеческой адаптации».28

При этом «орудия поведения» людей существуют не субстанционально, а, прежде всего, операционально. Это специфический, культурно определённый образ поведения человека относительно объектов Универсума. В него же включаются и доминирующие стили познания и трансляции полученного знания. Любая культура складывается в ходе взаимодействия со средой и отбора наиболее результативных для данных условий существования образов поведения. Эти образы фиксируются и начинают выступать определёнными константами, ориентированными на данную среду. Таким образом, любая культура определяется, прежде всего, набором операторов, являющимися уникальными для любой культуры константами, которые образуют собой как бы каркас, на котором строится конкретное поведение людей в меняющейся ситуации. Из этого следует сходство культурных констант групп людей, живущих в одной ландшафтной среде и их принципиальная готовность к объединению, несмотря на языковые, физические, бытовые различия и разнообразие родов деятельности и экономических укладов. Это обстоятельство детально исследовано Л. Н. Гумилевым в ряде работ, посвящённых этногенезу.29

Соответственно, одна из ведущих ролей культуры – психологическая адаптация к изменениям среды. Поскольку речь идёт об адаптации, прежде всего, психологической картины мира, то адаптация осуществляется посредством изменения, коррекции, прежде всего психологических механизмов, познавательных схем. Изменяются интенции, направленности мышления и поведения. Механизмы восприятия, обусловленные физиологически, искажаются в меньшей мере, они скорее связаны с изменениями природной среды и биологическими мутациями.

Из этого следует, что любая культура существует, прежде всего, как динамичная, изменяющаяся структура, тесно связанная со средой. «И внешнее природное окружение, и воспринимаемая народом ценностная, идеологическая система с антропологической точки зрения – явления одного порядка. Это внешняя среда, природная и социокультурная. И то и другое требует приспособления. И то и другое в восприятии человека определённым образом рационализируется».30

Поскольку сами внутренние механизмы, алгоритмы рационализации среды оказываются идентичными как для природы, так и для социума, то необходимо признать существование таких схем рассудка, которые, с одной стороны, были бы физиологически обусловлены, а с другой, позволяли бы находить ответы на любые вызовы внешней среды, независимо от того, культурная это среда или природная. То есть речь идёт о психологических механизмах очень высокой степени универсализации.

Поскольку свойства национальной культуры и свойства составляющих этнос (этническую общность) индивидов не тождественны, между культурологическими и психологическими исследованиями этнопсихологии и психологической антропологии всегда существуют определённые расхождения. Для психологов острой проблемой является надёжность тестов и экспериментальных процедур, применяемых для исследования различных этнических общностей. В современных условиях особое внимание в этнопсихологии уделяется изучению психологических причин этнических конфликтов, нахождению эффективных путей их разрешения, а также выявлению истоков роста национального самосознания, развития его в разных социальных и национальных средах.

Одно из ведущих структуралистских направлений в психологической антропологии – когнитивная антропология (Гуденаф, Ф. Лаунсбери, X. Конхлин, С. Брунер и др.), которая занимается выявлением и сравнением «когнитивных категорий» в разных культурах. Это направление возникло в середине 50-х годах ХХ века в США в рамках развития методов формального семантического анализа. Окончательно оформилось в середине 60-х годов. В основе когнитивной антропологии лежит представление о культуре как системе символов, как специфически человеческом способе познания, организации и ментального структурирования окружающей действительности. В языке, по мнению сторонников когнитивной антропологии, заключены все когнитивные категории, лежащие в основе человеческого мышления и составляющие суть культуры. Эти категории не присущи имманентно человеческому мышлению; они воспринимаются человеком в процессе инкультурации. Главным объектом когнитивной антропологии, являются разнообразные классификационные и таксономические системы, функционирующие в культурах.

В отечественной психологии, начиная с работ классика отечественной психологии С. Л. Рубинштейна, философа по базовому образованию, в чьих работах принципиально был поставлен вопрос о необходимости переопределения человека в мире и, соответственно, пересмотре предмета и метода психологии,31 и работ Б.Г Ананьева32, постоянно ставился вопрос о необходимости переопределения человека как предмета. При этом они оба сделали большой вклад в формирование и развитие идей культурно-исторической школы в психологии, признанным основателем которой является Л. С. Выготский (1896—1934). Признано, что невозможно развитие психологии как частной науки, без определения общего понятия человека. Сегодня эти же вопросы в той или иной форме поднимают многие отечественные авторы, например, В.Б.Братусь33, В. И. Слободчиков и В. Н. Исаев34, в работах которых ставится вопрос о необходимости поисков в психологии новых оснований для человека. Одновременно с этим в отечественной психологии ставится вопрос о построении специально гуманитарной психологии, крепнет понимание того, что психология, помимо укрепления арсенала и методологии естественнонаучного познания, должна каким-то образом ввести в свой арсенал гуманитарные технологии и перейти от рассмотрения отдельных феноменов человеческой психики к рассмотрению целостного человеческого существования. При этом однозначно постулируется необходимость более строгого разделения понятий «личность» и «человек».

Наряду с пониманием необходимости найти более адекватное определение личности, в психологии растёт понимание невозможности выполнить эту работу в рамках прежних методических и методологических подходов. В связи с этим в рамках психологии предпринимаются попытки ассимилировать сравнительно новые методологические подходы, в частности, теорию систем и системную методологию.35 При этом, естественно, встаёт вопрос о том, каким образом можно совместить разнородные инструменты познания в изучении единого предмета.