Читать книгу Ветра Пустоши. Книга 1. Старые долги - Дмитрий Литвинов - Страница 12

Разгружали долго, принимали, проверяли, записывали, люди устали, измотались. На шеф–капитане, вообще лица не было, серый был, темнее тучи. Амбарный тоже должен был устать нещадно, но нет, как второе дыхание открылось. Может ночь освежала, после дневной жары, а может мысли о предвкушении похода в трактир. Он уже все для себя решил.

Выгрузка окончена, расчет с командой произведен, все потянулись в город в поисках ночлега. Приемный и амбарный задержались дольше остальных, еще раз обошли склад, убедились, что все в порядке, ударили по рукам, произвели расчет. Сумма приличная опустилась в карман амбарного, весом приятным его оттянула. Сверху легло немного – комплимент от грузоотправителя, а вот это весьма кстати. Из основной суммы деньги взять нельзя, мегера с папашкой все прознают. А об этих комплиментах они не подозревают, вот на них можно спокойно в трактире отдохнуть. Вместе с приемным в город пошли, на развилке попрощались.

– Дело у меня еще одно есть, недолгое, но лучше меня не дожидайся, сам доберусь.

Амбарный попрощался с приемным. Руки друг другу пожали. Разошлись. Амбарный постоял немного, подождал пока в темноте улицы раствориться силуэт приемного. Затем налево свернул, к трактиру пошел.

В трактире было не многолюдно, все как всегда – жировые лампы коптили, огни пламени устроили дикие пляски с потьмой. А может то не танцы, может все же бой извечный, кто кого, кто сильнее? Пламя мерцало в фонарях, то ярко вспыхивая, тьму вокруг по углам разгоняя, то жалось к самому низу, к горелке, пыталось залезть в нее, спрятаться.

Амбарный обвел взглядом зал. Парочка изрядно выпивших картор–караванеров, троица из кузни, сталелитейщики – четверо за одним столом, еще двое за другим столом. Странная парочка воин и вожатый, оба незнакомые, не видел их никогда, может с караваном прибыли. Двое вышибал возле стойки – коренастые, сбитые, наголо выбритые. У обоих парней татуировка похожая – какая–то вязь от левого уха по шее вниз к плечу спускается. Вот и трактирщик, собственной персоной. А ее в зале нет. Подошел к стойке.

– Доброй ночи уважаемый Сан сен Гор!

Поприветствовал трактирщика амбарный.

– И тебе здравствовать Сэмэ.

Вообще без эмоций, буднично проговорил трактирщик. К краю стойки подошел.

– Чего налить? Квас холодный есть. Есть брага, резкая, холодная – рекомендую. Или, может тебе чего покрепче?

– Квасу налей.

Трактирщик пожелание клиента выполнил. Сэмэ к кружке приложился, и вправду, квас холодный, ржаной, о духи Пустоши, какое же это блаженство!

– Скажи уважаемый Сан сен Гор, а Виолетта сегодня занята?

Тихо, вкрадчиво произнес амбарный. Трактирщик посмотрел на него, потом за спину амбарного в зал заглянул. Сэмэ машинально проследил по направлению взгляда трактирщика, тот смотрел на парочку – воин и вожатый, которые о чем–то увлеченно говорили, на других внимания не обращая.

– Похоже, что уже свободна.

Произнес трактирщик. Снова переведя взгляд на амбарного.

– Мика, проводи нашего гостя дорогого, наверх к Виолетте.

Мика, один из сидевших у стойки вышибал, поднялся со своего стула. Сэмэ залпом осушил кружку с квасом. Пошел наверх, вслед за охранником. Поднялись наверх, в коридоре царил полумрак, пламя жировых горелок едва разгоняло темноту, оно явно проигрывало в этой схватке. Дошли до нужной двери, хлипкая дверь из листа какой–то древесины, непонятной структуры – волокна расположены хаотично, друг поверх друга, навстречу, поперек, что за странное дерево. Из щелей двери лился мерцающий тусклый свет. Мика постучал в дверь.

– Виолетта, к тебе посетитель.

– Пусть заходит.

Раздался из–за двери приглушенный знакомый нежный голос. Мика дверь открыл, отступил в сторону, амбарного пропуская. Сэмэ вошел в комнату, дверь за ним тотчас закрылась. До него донеслись звуки, удаляющихся по коридору, шагов вышибалы. Она сидела у тумбочки с небольшим зеркалом, легкое длинное платье на ней, вырез на спине черными локонами волнистыми прикрыт, запах пряного масла и лаванды. Перед глазами поплыло, голова закружилась. Женщина развернулась на стуле, глаза удивленные. Разочарованные? Она явно ждала кого–то другого.

– Здравствуй, Виолетта.

Девушка встала, ближе подошла, под руку амбарного взяла.

– И тебе привет Сэмэ, давно тебя не было, где ты пропадал, дела?

В комнату провела, на кровать усадила.

– Да, дела…

Робко ответил амбарный.

– Не узнаю я тебя. Обычно я тебя слушаю, а ты все говоришь и говоришь, что же ты сегодня молчишь?

– Сегодня я не хочу говорить.

– Правда, а чего же ты хочешь?

В уголках глаз Виолетты блеснули задорные огоньки.

– Я, я тебя хочу!

– Вот как, изголодался бедный.

Девчонка игриво улыбнулась.

– Подожди, не спеши.

Руки его с бедер сняла, рубаху расстегивать принялась. Через голову стянула, Сэмэ помог.

– Штаны сам снимай.

Сказала она. Сама в другой угол комнаты к комоду пошла. Взяла небольшой таз, воды налила, масла ароматного туда влила. Вот морок, от меня же воняет, что ж я забыл совсем! К кровати подошла с тазом и тряпкой в руках, на пол поставила, тряпку намочила. Выжала. Стала Сэмэ обтирать. Плечи, грудь, спина. Снова намочила, выжала. Плечи, грудь, живот. Влага с тряпки по коже текла, горячим потоком обжигая. Вниз. Внизу живота закипало, готовое взорваться. Пеленой глаза заволакивает, руки нежные по груди, по животу гладят. Губы горячие щеки коснулись, снова, голову повернул, губы встретились, мокрые горячие, страстные.

Руки тонкие в плечи уперлись, толкнули, назад повалился на спину. Девушка платье через голову стянула, на стул слева бросила, кожа белая в мерцающем пламени горелки, ноги тонкие стройные, коленки выступают, талия узкая, живот впалый. Худая, соски торчат, груди маленькие, родинками усыпаны, плечи хрупкие, черные локоны на них покоятся. К кровати подошла, сверху на бедра амбарного села, амбарный руками ноги гладил, выше поднимался. По талии заскользили, выше к груди, в ладошках сжал, под мышками провел, на спине остановился. Девушка наклонилась, локоны по лицу рассыпались, дыхание горячее напротив, губами его губы нашла, страстный горячий поцелуй. Поцелуй долгий, спина выгнулась, рука вниз живота скользнула, направила, горячим снизу обожгло. Движения плавные, назад откинулась. Движения стали быстрее, голову назад закинула, локоны черных волос ног коснулись. Стон. Пламя в горелках тоже забилось, затрепыхалось, в такт, подстраиваясь. Искры с горелок спрыгнули, на соках замерцали. Быстрее, стон, еще быстрее, стон сильнее, только не останавливайся, уже…

Два коротких хлопка с улицы, почти сразу грохнуло сильнее, снова два хлопка. Что это? Пронзительно, пискляво закричала женщина, внутри все похолодело.

Девушка замерла, Сэмэ не понимал что происходит.

– Что это было?

Хриплым голосом спросил он.

– Стреляли, похоже.

Девушка поднялась, таз взяла, пошла к комоду. Округлые будра, тонкая спина, позвонки видно.

– Кто стрелял, где?

Амбарный так и продолжал сидеть на кровати. Виолетта воду поменяла, стала себя обтирать, потом платье одела, поправила.

– Почем я знаю кто. Перед трактиром стреляли.

Перед трактиром. Это же совсем рядом, это же… а если бы… Сэмэ затрясло от страха. Свисток, глухой, вдалеке. Патруль услышал выстрелы, скоро будут здесь.

– Не бойся, все хорошо, нам ничего не угрожает. Слышишь? Патруль сейчас будет здесь.

Амбарный повернул голову, лицо девушки было абсолютно спокойным, как будто ее это ни капли не волновало. Как же он должно быть гадко сейчас выглядит в ее глазах. Толстый боров, без порток, трясется от страха, что где–то на улице кто–то в кого–то стрелял. Сэмэ стало противно, гадко. Никчема, слюнтяй, неудачник!

– Я пойду, извини. Мне пора.

Начал он, бубня себе под нос собираться.

– Ну, куда ты собрался? Сейчас набегут полицмейстеры, будут всех останавливать, выяснять, опрашивать. Зачем тебе сейчас там появляться, узнают тебя, завтра уже жена знать будет, где ты ночью был. Ты об этом подумал?

Да, морок, об этом он и не подумал. Он вообще не о чем сейчас не думает, им движет одно желание – убежать поскорее, домой, в знакомый уголок забиться, спрятаться, пересидеть, переждать. Дикий животный страх парализовал его сознание, тисками железными горло сжал, холодом могильным внутри все заполнил, кишки рукою костлявой скрутил, на кулак намотал, в узел связал, кровь в жилах застыла, сердце биться почти перестало.

– Оставайся ночевать здесь, у меня, а утром пойдешь спокойно по своим делам. Да не переживай ты так дополнительной платы я с тебя требовать не буду.

Девушка улыбнулась.