Читать книгу Хозяин леса - Дориан Этвуд - Страница 10

Анна проснулась от громких криков откуда-то снизу, точно вынырнув из беспокойной дрёмы. Нет, скорее, она проснулась от неприятного сжимающего сердце чувства, а крик случайно достал до её ушей. Она неловко выпрямилась и замерла, непонимающе смотря на чужую кровать, застеленную шкурой медведя. Бесконечно долгое мгновение прошло, прежде чем она смогла осознать, где находится и что случилось этой злополучной ночью. Поняв, что дом остался далеко за стеной леса, девочка едва не заплакала, но всё же сумела взять себя в руки и прислушалась.

Слова было не разобрать, да и крик она слышала едва-едва. Всё, что было понятно, – он громкий, раз долетел даже до её комнаты, он возмущённый, ведь это же, в конце концов, крик, и принадлежит он кому-то из обитателей замка. Анна уже догадывалась, кто его обладатель, и недовольно сморщилась, скривив губы.

Она поднялась с пола, чувствуя неприятную тянущую боль и покалывание в отсиженных коленях, капризно нахмурилась. Постояв немного, девочка выдохнула, сникла, посмотрев в окно на заснеженную поляну, окружённую старыми припорошенными деревьями. Идти туда, к этому зверю и странному дикому охотнику? Ей не хотелось, всё внутри неё протестовало против этой мысли. Но что тогда? Она маленькая и хрупкая, вся в покойную мать, даже по деревьям не научилась взбираться, куда ей деться из огромного разрушенного замка посреди глухого леса?

Её пугала неизвестность. И тяготила боль от предательства отца. Как он мог так с ней поступить? Она была груба с ним, так и есть, даже неблагодарна… но она любит его. Жаль, думала Анна, что поняла она это слишком поздно. Наверное, крутились мысли в детской голове, он был очень расстроен её поведением и разлюбил её. До этого дня принцесса даже вообразить не могла, что её хоть кто-то способен не любить, это не укладывалось в её сознании, но теперь она была готова поверить.

Анне хотелось бы вернуться домой, туда, где тепло и уютно, туда, где осталась часть её маленького мира вместе с кусочком души, но дороги назад не было, её безжалостно оборвали. И, если уж остался только путь вперёд, должна ли она стоять на месте? Нет. Анна намеревалась показать, что она не какая-то простая глупая девчонка. Она – будущая королева всех этих земель и заставит лесное чудовище считаться с собой.

Решительным шагом она вышла в коридор, толкнув тяжёлую дверь. В коридоре пахло мокрым мхом, такой запах обычно можно было учуять около реки, в том месте, где вода ещё не окончательно иссохла. Анна прикрыла глаза, вдыхая сладковатый сырой запах и вспомнила, как в раннем детстве часто гуляла там с матерью. Королева была больна, но каждый раз соглашалась пойти к реке, чтобы порадовать дочь. За опущенными веками принцесса как будто бы видела камни, тяжёлые валуны, намертво всаженные в почву, где давно испарился даже тягучий ил. И на этих камнях, если только внимательнее присмотреться или сесть рядом, можно было увидеть лёгкую поросль пушистого мха. Вода тонкими неуверенными струйками тянулась к растительности, напитывая её скудной влагой, и Анна могла бы часами смотреть, как мох словно оживает от магии уставшей пересохшей реки.

Девочка открыла глаза и медленно подняла взгляд к потолку, осматривая каменную кладку, по которой весело вился зелёный плющ, скользнула по глубоким трещинам, похожим на морщины древнего старца, приметила, что ни в одном уголке не видно паутины. Стены коридора не были увешаны портретами и украшениями, как это было в родном замке, но вместо них по камням ползли вьюнки – голубоватые, лиловые, нежно-розовые. Они словно и не боялись зимних холодов за крепкими стенами и жили, пока ещё можно было жить и ни о чём не печалиться.

Анна какое-то время постояла в коридоре, разглядывая цветы, но всё же смогла собрать свою постепенно затухающую волю в кулак и направилась из коридора к лестнице, по которой она начала спуск. Лестница под ней хотя и не шаталась, не скрипела, но всё равно не внушала никакого доверия. Две ступеньки на втором этаже оказались сколоты и круто обрывались, угрожая идущему падением, если тот оступится или соскользнёт с камня. Кроме того, злополучный пролёт между третьим этажом и вторым не имел перил и был крайне широким. Создавалось впечатление, что постройка шла каждый день под руководством разных архитекторов. Анна была крайне возмущена, когда всё же сумела добраться до первого этажа.

В широком зале камин не горел, стены остыли и теперь от камня исходил холод, пакостливо пробирающийся под платье и шубу. Девочка невольно сжалась, постояла на последних ступеньках в нерешительности. Откуда-то из комнат снова раздался раздражённый голос:

– Варлок, прошу тебя, опомнись, она человек!

Анна узнала его. Худой бледный охотник, который проводил её вчера до покоев. Сегодня его голос звучал ещё более угрожающе и презрительно. Он был в ярости.

Принцесса с трудом заставила себя сделать шаг со ступеньки, потом другой, третий, и вот она уже пошла по направлению к звучанию чужого голоса, даже не представляя, что она может сказать тем, кого встретит. Из зала девочка попала в просторный коридор, стены которого украшали похожие на вьюнки цветы, но больше и ярче – красно-оранжевые чашечки тяжело свисали с зелёных плетей, вросших в камни.

От цветов пахло чем-то сладким, такой запах обычно стоял на деревенских ярмарках, когда крестьянки-старушки варили медвянку – особый напиток из молока, мёда и сладких корешков. Когда медвянка была готова, её наливали в небольшой глиняный кувшин и насыпали туда цветки жасмина, который продавался приезжими купцами с Восточных земель, или дикой фиалки. Редкие умельцы, способные изготовить карамель, добавляли её вместе с мёдом и получали особенно сладкий и терпкий привкус. Именно такой сладковато-терпкий запах стоял в коридоре лесного замка.

Вспомнив о медвянке, Анна расстроенно поджала губы – захотелось есть.

Совсем рядом снова заговорил Рейвен, уже мягче, но не скрывая своего недовольства:

– Non je comprepardo!6 Зачем? Неужели нельзя было оставить эту malettadi ragilla7 там, где ты нашёл её?

Ему не ответили. Или ответили, но так тихо, что Анна не смогла расслышать слов. Всё больше теряющая решимость, она двинулась на голос, снова возмущающийся, но уже на том странном и непонятном языке, который Анна успела услышать ещё ночью. В самый разгар очередной почти гневной тирады девочка вошла в не слишком большое помещение, оказавшееся поварней8, и на этом её уверенность закончилась. Она сжалась в проёме, испуганно смотря на бледного человека, упирающегося ладонями в столешницу, застывшего истуканом с приоткрытым в выкрике ртом. Потом перевела взгляд на того, к кому он обращался.

Хозяин Леса сидел за столом, положив на него одну руку, другая же покоилась на его колене. Чёрные глазницы черепа уставились на девочку бездонными пещерами, она быстро отвела взгляд от его лица, боясь хоть на секунду задержаться и кануть во тьму его страшных глаз. Все трое молчали довольно долго, пока наконец Рейвен не оторвал ладони от столешницы и, выпрямившись, холодно проговорил:

– Явилась. – Его губы презрительно скривились, он скрестил руки на груди. Анна мельком покосилась на него, заметив, что одет он теперь в простую тёмно-зелёную рубаху и свободного кроя штаны. Ноги его были босыми.

Страх вдруг сменился возмущением, и она не смогла сдержаться, почти выкрикнув:

– Верни меня обратно, чудовище!

Рейвен побледнел ещё больше, его тонкие губы сжались в сплошную линию. Девочка осмелилась поднять голову и, превозмогая ужас и омерзение, всё же посмотрела немигающим взглядом на Хозяина леса. Тот молчал, будто бы и не услышав её грубости, и Анна заговорила снова, боясь растерять остатки дерзости из-за промедления:

– Я не одна из твоих тварей, я не хочу жить в этой пещере с монстром! – По привычке девочка даже топнула ногой и едва не поскользнулась. Устояв на ногах, добавила, почти выплюнув в сторону сидящего за столом лесного короля: – Будь ты проклят!

Она иногда слышала это выражение от слуг, препирающихся друг с другом, и поняла, что оно означает нечто вроде крайнего недовольства. Надо сказать, Анна была крайне недовольна.

Бледный человек не выдержал оскорблений и быстро подошёл к девочке. Схватив её за плечо, он намертво вцепился в него и прошипел сквозь сомкнутые зубы:

– Извинись перед хозяином, человек.

Она с вызовом задрала голову и посмотрела в голубые глаза.

– Он мне не хозяин! И ты не посмеешь мне указывать.

Худое лицо Рейвена вдруг начало краснеть, покрываясь пятнами. Он дико уставился на Анну, сжав свободную ладонь в кулак, впившись ногтями в свою кожу. Принцесса вдруг ощутила боль в плече, за которое он схватил её, и поморщилась, снова почувствовав испуг. Наверное, Рейвен не удержался бы и сломал ей руку, поглощённый яростью, но позади него послышался тихий скрип стула и шуршание одежд.

Лесной король медленно поднялся со своего места и, подойдя к враждующим, мягко положил ладонь на локоть бледного человека, чуть сжав рукав рубашки. Рейвен вновь побледнел, посмотрев на чудовище, и покорно отпустил девочку. Когда и Хозяин леса убрал свою руку, Рейвен быстро поклонился и отошёл в сторону, угрюмо замолчав. Он направился к старым шкафам и полкам, где начал наводить порядок, прибирая оставленные на тумбах из переплетённых ветвей мелочи.

Чудовище опустило голову и какое-то время разглядывало испуганную девочку. Наконец оно встало на колено перед ней, вызвав возмущённое сопение со стороны шкафов, где стоял бледный человек, и протянуло цветок, будто выросший из его руки. Анна замерла в нерешительности. Хозяин леса терпеливо ждал, пока девочка всё же не выдавила из себя:

– Мне ничего не нужно от тебя, монстр.

Он не ответил, лишь поднялся и, проходя мимо неё, ловко всунул стебель цветка в непослушные рыжие локоны её волос. При солнечном свете, проникающем в коридор сквозь узкие арочные окна, Анна разглядела, что руки у него не покрыты одеждой. Тяжёлая шкура лениво повисла грузом на его спине, но чудовищу это будто бы не мешало. Принцесса вдруг поняла, насколько он выглядит могущественным, сильным и до ужаса большим. Он был похож на покрытую снегом скалу, и она снова вспомнила, как ночью разглядывала его и боялась подобных сравнений. Он и правда скала. Молчаливая и несокрушимая. Таким и должен быть настоящий монстр.

Хозяин леса прошёл по коридору и исчез, повернув в главную залу. Через время со скрипом закрылись за ним створки двери, ведущей на улицу. Анна с волнением следила, как он проходит недалеко от окон, легко скользя по снегу, и пропадает из виду. Её бросило в дрожь.

Повернувшись, она сделала шаг в поварню и громко заявила:

– Я ухожу!

В ответ ей раздалось насмешливое:

– Волки уже ждут, ragilla.

Принцесса вздрогнула и бросилась бежать. Добравшись до двери, она что есть сил толкнула тяжёлые створки и, просочившись между ними, кинулась по наметённым за ночь сугробам прочь. Ноги вязли в мокром липком снегу, сапоги из замши быстро промокли, но даже участь умереть на морозе казалась ей лучше, чем остаться здесь.

Когда она пересекла заснеженную поляну, дыхание её уже сбилось и воздух жёг лёгкие калёным железом. Впереди снова раскрылась жадная пасть леса, и девочка побежала.