Читать книгу Лан-Эа, властитель небес. Том первый - Елена Александровна Асеева - Страница 7

Я, слегка пошевелившись, сел. И тотчас уставился на стену напротив меня. Понеже ее деревянная поверхность, собранная из длинных продольно сложенных между собой досок привела меня в волнение. Отчего я, слегка вздрогнул и тут же ощутил резкую колючую боль в спине, по-моему, прострелившую ее, сверху вниз, словно там все еще торчала стрела, точнее ее остаток. Потому я неторопливо закинул назад левую руку и слегка ощупал мягкую, легкую ткань, прикрывающую мое тело, а потом и саму спину, где на месте очевидной раны торчала небольшая круглая пластинка, краями, кажется, входящая в саму кожу или только столь плотно к ней прилипшая. Впрочем, трогать ее дальше я не стал, вспомнив, что говорил тот второй (толкующий с непонятным Этлиль-Ка), о том, что воткнутый в спину наконечник с частью древка стрелы, плотно переплелся с соединительной тканью и сосудами, и он, побоявшись мне навредить, его не вынул.

А вспомнив, и сам подивился тому, что продолжаю жить с наконечником и древком застрявшими внутри спины (все же это не нога, куда когда-то также попала стрела, да так и осталась собственным каменным наконечником). Понеже я оставил в покое свою спину и принялся оглядывать помещение, в котором сейчас оказался. Это было длинное, прямоугольное строение, слегка имеющее закругленную вогнутость по двум противоположным стенам, и все собранное из длинных продольно сложенных между собой досок, не только самих стен, сравнительно ровного потолка, но и пола. Посему и он ощутимо казался неровным, а точно ступенчатым каким-то. Слегка красноватый цвет оного между тем лоснился, немного даже переливаясь, собственной гладкостью.

В стенах и потолке не просматривалось никаких окон, такие, какие я, видел у коредейвов, потому в помещении царил относительный полумрак. Впрочем, для меня наблюдение не ухудшалось, даже из-за той полутьмы, и я смог разглядеть, что возле стен лежали свернутые в рулон цветастые подстилки. На подобной, только расправленной, сидел на полу и я. Лежанка на ощупь оказалась относительно мягкой, хотя это лежание на полу, мало чем отличалось от моей норы. Из всего мною увиденного лишь белая длинная рубаха, с длинными рукавами, из мягкой материи, в которую я был одет, как-то указывала на улучшение моего положения. Ибо само помещение могло ввести не просто в волнение, а, так-таки, в расстройство. Хотя в нем ощущалось тепло и сравнительная тишина, и еще пахло тут чем-то съедобным так, что тот аромат моментально подвел, прямо-таки, свистнув внутри моего вечно голодного желудка.

Внезапно в стене в дальнем углу помещения, справа относительно меня, слышимо скрипнув, открылась дверь, лишь на малость, впуская внутрь розоватого отлива свет, а вместе с ним непонятное существо, а может и создание. Вельми тощее, даже в сравнение с моей худобой, и в тоже время рослое. У него однозначно было туловище, как у меня имелись две руки и две ноги, голова, покрытые негустой серо-розовой шерстью, образующей почитай сплошное одеяние. Шерсть обильно увивала и лицо, и имеющийся широкий тонкий хвост. На макушке головы существа, несколько вытянутой кверху, находился длинный хохолок при ходьбе колеблющий красные волоски. На лице просматривались два небольших ярко-красных глаза, выглядывающий угловатый кончик носа и рот с явственно очерченными розовыми губами. Он, вступив в помещение, закрыв за собой дверь, на чуточку замер, точно в отличие от меня в плывущей темноте плохо видел, а потом, медленно ступая по полу босыми длинными стопами, направился ко мне.

Впрочем, он еще толком не успел подойти, как я, опершись о стену рукой, поднялся на ноги, и, предваряя его, спросил, чуть дрогнувшим голосом:

– Ты кто? Чего тебе надо? Где я нахожусь? – и тотчас ощутил, как судорожно дрогнули мои ноги, а боль, правящая в спине, точно в едином месте, проткнутом стрелой, моментально растеклась по всей ее поверхности, отчего я дико вскрикнул. Да не устояв на ногах, повалился на колени, въехав ими в относительную мягкость лежака. Яркие пурпурные струи дыма внезапно выплеснулись перед моим наблюдением, смыкая как непонятное существо, или создание, так и само помещение. Да только дымились они перед глазами недолго, а слегка поредев, явили в нескольких шагах от меня шерстистого. Неподвижно застывшего и вытянувшего в моем направление правую руку с чуть колеблющимися на них пятью пальцами, завершающимися загнутыми черными когтями (вряд ли ногтями), признак того, что передо мной все же существо, супротив создания имеющего лишь четное количество перст.

– Успокойтесь, – очень низко и ровно воркующее произнесло существо, и так как меня вроде перестало раскачивать, медленно опустилось передо мной на присядки, сравняв, таким побытом, наши взгляды и расположение лиц. – Я не причиню вам вреда, – вновь заговорил он, созерцаемо шевельнув розоватыми губами, – меня зовут Ачи, и мы днесь находимся на спутнике Хияке планеты Риньяки, в скит-горе. Сие место является комплексом подвижнического движения горнорабочих дорийцев, относимых к малоразвитым расам Веж-Аруджана, существам, кои за условную плату осуществляют уход, содержание, облагораживание данных земель спутника. Единожды проживая вдали от населения Риньяки, следуя путем отречения от естественных потребностей, внешних связей, подвергая себя самоограничению и самоотвержению. Единственно и безоговорочно выполняя те или иные поручения его светлости богдыхая высокоразвитой расы агисов Багланбехзала, коим принадлежит планета Риньяка и обобщенно система Филеи.

– Я уже слышал это имя, Багланбехзала твоего, – грубо отозвался я, начиная почему-то раздражаться на этого Ачи, ибо окончательно осознал, что услышанное ранее оказалось не выдумкой моего мозга, а действительностью. – И не собираюсь тут это… подвергать себя самоограничению, – дополнил я, право молвить с трудом разумея смысл того самого понятия…

– И никто не заставит, ибо вы в скит-горе, токмо временно, – сразу откликнулся горнорабочий дорийц и едва качнул головой, словно кивнул. – Вмале вас отсель изымут и переправят на Риньяку, иде вашим становлением займутся сподручники его светлости богдыхая Багланбехзала. Абы мнихом в скит-горе может стать только горнорабочий дорийц, купивший сие место себе на Хияке. А это вельми дорогостоящий дар, лишь получивший его, опосля смерти попадает в землю покоя и света лежащую с иной стези бытия.

– Чего? – и вовсе сердито протянул я в ответ, да принялся медленно подниматься с колен. Понимая, что этот Ачи явно толкует о жизни после смерти. В коей если и можно было подозревать то лишь существование сознания, которым как я теперь думал, после встречи с Ларса-Уту, обладало какое-то малое количество созданий и существ, и вряд ли оно имелось у людей. Ведь из тех же пояснений того второго с которым разговаривал неизвестный мне Этлиль-Ка, я все же был не человек…

То ли от моего недовольства, то ли оттого, что я резко поднялся на ноги, у мниха затрепетал длинный хохолок, явно для моего наблюдения принявшись дрожать каждым отдельным красным волоском. И от сего трепыхания, я, кажется, еще сильнее распалился, так как мне не хотелось оставаться вне моего желания на Хияке, или делать неясное становление, предложенное сподручниками богдыхая. Я и вообще гневался на того неизвестного Этлиль-Ка и Багланбехзала, оные не дали мне повидаться с Ларса-Уту, и почему-то, без моего согласия, решали кем я должен буду вскоре стать…

Все еще обдумывая слова Ачи и едва над ним возвышаясь, я вновь качнулся, почувствовав резкую, жгучую боль в спине, на месте воткнутой стрелы, и негромко застонав, оперся левой рукой о стену, боясь, так-таки, упасть. Мних тотчас, точно уловив мою боль или только услышав стон, поднялся на ноги, сровнявшись со мной ростом, да протянув в направлении меня обе руки, бережно поддержал под бока, с тем же воркованием своего низкого голоса досказав:

– Прошу вас, сагиб, – явственно так почтительно обращаясь ко мне, и слегка пригнул голову, точнее втянул шею, словно желая стать ниже меня. – Не надобно гневаться, абы я ни в чем, ни повинен пред вами. А толкую токмо о том, что было мне доверено и позволено вам передать. – На лице Ачи сейчас в ярко-красных радужках, словно слегка растянулись, а после сжались круглые черные зрачки, и он еще тише добавил, – мне было указано величать вас, уважительно сагиб, абы сие обращение бытует от низшей касты к высшей, в среде системы Филеи. Поелику значица, что вмале вы приобретете более значимое место среди высокоразвитой расы агисов. А ноне, не желаете ли, сагиб, выйти из собхи и покушать? – спросил он, да так просящее, что угловатый кончик его носа, не покрытый шерстью и больше похожий на клюв птицы, легонько дрогнул. В этот раз, вызвав во мне чувства жалости. Посему я сразу перестал раздражаться и в ответ кивнул, будучи и впрямь не против покинуть эту постройку и увидеть, где нахожусь, так сказать, воочию.