Читать книгу По следам предков - Елена Александровна Асеева - Страница 8

Это был резкий и очень сильный толчок, определенно такой получают от высокого напряжения или от удара молнии, от которого Турский потерял сознание. Потому как, когда он очнулся и открыл глаза первое, что увидел перед собой ночные небеса. Они сейчас на удивление не были черными или синими, как их зачастую изображали, описывали, а смотрелись бархатно-лиловыми, вроде там высоко-высоко растянули шелковое полотнище с густым, мягким ворсом на кое для красоты прицепили крохотные многоцветные огоньки. Особой морозной чистотой и свежестью дохнуло Мироздание вниз и длинные полосы света, оттеняемые все еще присевшей на боковую грань НЛО Луной, скользнули по коже лица Михаила Андреевича так, что в них проявилось прямоугольной формы лицо Пранузова, а его губы с припухшей верхней шевельнувшись, выдохнули:

– Миша, ты меня слышишь?

Теперь слух подключился столь насыщенно, что майор КГБ услышал перезвон журчащей в долине реки, чуть раскатистое уханье совы, и даже незначительное покачивание ветвей, хвоинок на ближайших деревьях, а потом не менее беспокойный низкий с хрипотцой голос Ноженко, добавившего:

– Григорий, его надо перенести в палатку, вероятно, это был статический заряд, достаточно сильный, который и вовсе мог его убить.

А уже в следующую секунду, но только справа, загораживая остатки бархатисто-звездного небосклона, показалось лицо Дмитрия Анисимовича и голубого цвета его глаза с особым беспокойством воззрились на Турского.

– Вы, не замечали товарищ полковник, что небо на самом деле не черное, оно фиолетовое? – чуть слышно и с трудом ворочая языком, спросил Михаил Андреевич.

– Что? – еще с большей тревогой переспросил полковник и две явные неровные вертикальные морщинки, залегшие между тонкими русыми бровями на его лице, стали схожи с полосами, по которым вот только, что текли удивительные символы и знаки на обшивке тарелки.

– Это последствие травмы, – очевидно объясняя происходящее, проронил Пранузов, и провел кончиками пальцев по лбу Турского, ощутимо смахивая оттуда капель выступившего пота, ровно на улице стоял не морозный март, а жаркий июль. И теперь его, и без того прикрытые верхними веками, глаза сузились до тонкой линии, погасив сияние зеленых радужек, став казаться прямо-таки черными.

Михаил вздохнул глубже и только теперь ощутил или понял, что лежит на спине, и не только распахнут его ватник на груди, но и расстегнут воротник, верхняя планка гимнастерки, ровно ему оказывали первую помощь, включая и искусственное дыхание.

– Надо срочно его перенести в медицинскую палатку, осмотреть возможные ожоги и дать успокоительное, – произнес Григорий Алексеевич, все в той же привычной ему командной форме, которую всегда демонстрировал, пожалуй, что забывая свое и лишь капитанское звание, да теперь совсем навис над Михаилом Андреевичем.

– Со мной все хорошо, – произнес Турский, до конца осознав, что беспокойство Пранузова и Ноженко вызвано тем, предположением, что он подвергся электрическому удару. Впрочем, не ощущая какой-либо слабости или боли, он также разом поднявшись, сел, лишь тогда почувствовав легкую дрожь в левой руке и в лодыжках обоих ног. Как оказывается все то время сидящие на корточках, Дмитрий Анисимович и Григорий Алексеевич торопливо и беспокойно подхватили майора КГБ под руки и спину, не дав возможности даже качнуться.

– Миша, зачем ты подошел к НЛО? Я, что все время тебе и другим говорил и говорю? Ты хотел, чтобы тебя убило? – достаточно быстро и жестко заговорил Ноженко, удивляя Турского тем, что как, оказалось, мог толковать столь резко. Михаил Андреевич едва повел в его сторону взгляд и тотчас вернул его на днище тарелки, сделав это потому, что на поверхности последней, неважно центра ли, четырех вдавленных лучей, не наблюдалось света, не было заметно и голубых капель изображающих символы.

– Где?! – удивленно вскрикнул Турский и направил в сторону тарелки все еще мелко-мелко подергивающуюся левую руку, одновременно, качнувшись вперед, словно в попытке подняться. – Вы, видели? Видели эти знаки и свет? – еще более распаляясь, точно его и впрямь наэлектризовала тарелка, выкрикнул Михаил Андреевич и поддерживаемый руками членов группы, все-таки поднявшись, встал на ноги. Ноженко и Пранузов синхронно поднялись с корточек, не прекращая удерживать майора, впрочем, первый слегка отступил в сторону, и, развернувшись, посмотрел на днище тарелки.

– О чем ты говоришь, Миша? – в этот раз мягче переспросил Дмитрий Анисимович, обозревая, пожалуй, что не только НЛО, но и окрестности кругом.

– Вы не видели, но тут, тут был свет и знаки… Я дотронулся, сказал «откройся» и пошла вибрация, послышался гул, а потом свет и в каплях знаки, знаки, они вытекали прямо из центра, – с еще большим волнением, захлебываясь словами, принялся рассказывать Турский, ощущая подобную вибрацию в лодыжках, позвоночнике и выставленной вперед левой руке. – Там я видел волнистые линии, круги, кресты, прямоугольники, квадраты, треугольники, – уже и вовсе скороговоркой заговорил Михаил, ощущая во рту привкус крови, – и символы, там были символы птиц, животных, людей, как мне показалось…

Он прервался, еще и потому как рот прямо-таки переполнился слюной, на привкус определенно кровавой, потому слегка наклонившись, сплюнул себе под ноги, и, тотчас опустив левую руку, утер губы. Белая слюна, точно лежащий снег на оголенных ветках деревьев или присевшая на боковую грань круглая луна, плюхнулась возле носка сапога майора КГБ и замерла, вроде испугавшись чего-то.

– Успокойся, Михаил, – достаточно уважительно произнес Пранузов, впервые проявляя такое почтение к Турскому, а может лишь тревогу за его состояние. И теперь слегка приобнял правой рукой его под спину. Григорий Алексеевич и Миша были одного роста, и хотя последний явно превосходил первого в крепости фигуры, руки военного хирурга оказались столь сильными, что из хватки было не вырваться. Хотя Турский и сделал пару попыток.

– Тебе, Миша, как и другим, я запретил подходить к объекту, – вновь повторил Ноженко, ранее уже озвученное и так как его беглый осмотр НЛО закончился, развернулся, и, протянув руку, поддержал майора под локоть правой руки.

– Вы, мне не верите, Дмитрий Анисимович? Или вы не видели свет, и знаки? – приглушенно спросил Михаил Андреевич, и слегка качнулся вперед, в очередной попытке вырваться из хватки врача и подойти к тарелке.

– Мы услышали гул, а потом увидели как в тебя, Миша, ударил электрический заряд длиной не меньше полуметра, – протянул слышимо неуверенно Ноженко, слегка изогнув вверх тонкие русые брови, заложив на лбу еще три тонкие морщинки. Он, как и Григорий Алексеевич, сейчас был без верхней одежды, всего лишь в свитере и спортивных штанах, что указывало на их общий поспешный выход из палатки. И светло-русые волосы Ноженко в лунном сиянии казались и вовсе убеленными на висках, ровно ему было не сорок четыре года, а все сто сорок…

– И возможно Миша в таком случае заменил необходимый токосъемник, – внезапно раздался позади насыщенно-отрывистый голос Кравчика. И хотя он еще не поравнялся со стоящими на площадке возле тарелки членами группы, Турский услышал его тяжелую поступь, ровно чеканящую каждый шаг по деревянному помосту.

Михаил Андреевич резко дернулся вперед, не только сбрасывая хватку Пранузова, но и вырывая локоть из руки полковника, да с ощутимой злостью рыкнул:

– Я сказал, ей, открой свои секреты, – и теперь уже не сдерживаемый никем сделал торопливый шаг вперед и вновь направил в сторону тарелки руку. Пальцы его, впрочем, не успели коснуться поверхности днища, не только потому как его руку перехватил Ноженко, но еще и потому как он сам замер. Так как в тот же момент, а может быть, когда Михаил Андреевич произнес достаточно обыденную фразу «открой свои секреты», тяжело колыхнулся помост под ногами членов группы, ощутимо толкнув его от себя, а после к себе. И чуть слышимый гул, вроде стона, в тоже мгновение выплеснул прямо из единого центра на обшивке НЛО, растекающиеся по лучам мельчайшие голубые капли в виде волнистых коротких линий, кругов, косых крестов, прямоугольных рамок, квадратов, треугольников.

Таким образом, не только вызывая возглас удивления у Ноженко, Кравчика, Пранузова, но и вовсе громкий крик, явно стоящего где-то внизу Максимова:

– Вы только посмотрите! Посмотрите! Надо срочно сделать фотографии! Ё-моё, где мой фотоаппарат?!