Читать книгу Львиное Сердце - Елена Чутская - Страница 4

Ричард быстро поправлялся, но покидать замок было еще опасно. Он осматривал местные окрестности с верхней площадки башни и раздумывал над дальнейшими действиями. Осень полностью вступила в свои права. Никогда и нигде на чужбине он не видел столько красок и оттенков увядающей природы. Лес и маленькая чаща по левую сторону от замка были золотисто-бордовые, хотя отдельные деревья ещё не спешили сменить свой зеленый наряд. Дальние холмы были покрыты серебристым вереском, а в низине стоял седой туман от прибрежных лиманов и гнилых болот. Солнце ещё пыталось согреть местами голую землю, но северный ветер порывами напоминал о скором приближении суровой зимы. Наступили последние дни золотой осени. То там, то здесь по окрестным лесам слышались призывные звуки охотничьих рожков, лай собак, загоняющих диких кабанов в ловушки, дикое улюлюканье и посвистыванье загонщиков и, несомненно, победный клич самих охотников, сообщающий об окончании удачной охоты.

Стоя на верхней площадке башни, Ричард, никем незамеченный, наблюдал за всадниками, которые мелькали сквозь редеющий лес, за проходившими по просёлочной дороге крестьянами, за медленно трясущимися повозками ремесленников, которые спешили занять наиболее удобные места на готовившейся ярмарке в Йорке. С высоты башни ему был хорошо виден внутренний двор замка, крыши овчарни и конюшни, пристройки для работников. Из труб поднимался белый дым, блеяли овцы, кричали погонщики, громко о чём-то судачили женщины возле колодца.

Он наблюдал за тихой и размеренной жизнью и ловил себя на мысли о том, что никакой опасности, возможно, ему не стоит и опасаться, что можно спокойно въехать в Йорк и провозгласить о своём долгожданном возвращении. Но вспоминая последний месяц своих скитаний, он понимал, что до Йорка мог и не доехать.

Так прошло уже четыре дня, когда он последний раз видел леди Габриэллу. Рана его, благодаря целебному бальзаму, уже давно затянулась. Он был бодр, всё время проводил на свежем воздухе, к тому же кормили его отменно, и лев уже чувствовал себя неуютно в башенной комнате. Словно зверь в клетке метался он вечерами в полном одиночестве по замкнутому пространству. Король не хотел терять время зря, он был нетерпелив. Всего в каких-то трёх дней пути находился его дом, его трон, его власть, а ему приходилось прозябать в этом замке одному, словно заточение его продолжалось, но уже по доброй воле. Нужно было отбросить лишний страх и следовать дальше. Ричард решил найти хозяйку замка, сердечно поблагодарить за пристанище и поскорее уехать.

Его размышления были нарушены. В комнату вошла Мэри, она принесла в кувшине молоко, солёный сыр, отварное мясо, горячие лепёшки и немного сушеных фруктов. Поставив поднос на небольшой резной столик, она вышла на башенную площадку, подошла к королю, поклонилась и произнесла.

– Сэр рыцарь, я принесла вам завтрак. Будут какие-нибудь распоряжения?

– Я бы хотел поговорить с хозяйкой? Где я могу её найти?

Мэри растерялась.

– Леди Габриэлла просила вас не покидать башню без её разрешения!

– Я хочу проститься и ехать дальше. Меня ждут, Мэри. Передай миледи мои слова. И если она свободна, то не будет ли так любезна, подняться ко мне.

– Боюсь, что ничего не получится, сэр рыцарь, – девушка тяжело вздохнула и опустила голову.

– Это ещё почему? – удивился Ричард.

– Сегодня к миледи приезжал даже настоятель деревенской церкви Жером. Он тоже хотел с ней поговорить, но леди Габриэлла закрыла перед его носом дверь часовни, и никто теперь туда не смеет войти, – в глазах Мэри заблестели слёзы.

– Значит, миледи в часовне? – спросил Ричард. Мэри только кивнула.

– И как долго?

– Уже четыре дня. Все слуги обеспокоены, мы ничего не знаем, и не можем понять, почему хозяйка проводит все дни в молитвах. Может вам удастся с ней поговорить? – Мэри с надеждой посмотрела на короля.

Ричард сразу догадался, кого оплакивает леди Габриэлла, но чем он может ей помочь? Возможно, она тоже закроет перед ним дверь часовни. Король посмотрел на служанку. Девушка краем передника вытирала слезы.

– Хорошо, я попытаюсь поговорить с твоей хозяйкой. Проведи меня к ней так, чтобы никто нас не заметил.

Мэри кивнула, заулыбалась, и они вышли из комнаты. Спустившись по винтовой башенной лестнице, и пройдя через длинный каменный коридор, они оказались перед низкой дверью. Мэри надавила второй камень слева от замка в стене и дверь тихо открылась. Перед ними был большой зал, где леди Габриэлла неделю назад принимала гостей от дядюшки. Пройдя его, они остановились перед такой же низкой дверью возле камина. И опять Мэри надавила на секретный замок, дверь тихо открылась. Король восхищенно вскрикнул. Служанка шепотом проговорила.

– Этот замок построил прадед хозяйки. И сам придумал все секретные и потайные двери, и переходы от одной комнаты к другой. Поговорили, что старый лорд любил незаметно пробираться поближе к нежеланным гостям и подслушивать их разговоры. Миледи приказала смазывать все механизмы и петли дверей на случай появления здесь сэра Джо Грегари.

Ричард понимающе кивнул. Так они спокойно прошли через весь замок, не встретив при этом никого из слуг. Последняя дверь вывела их на задний дворик, окруженный высокой каменной стеной. Заросли молодого орешника и шиповника тянулись до самой часовни. Мэри объяснила, как незаметно пробраться вдоль стены к дверям часовни. Ричард прошёл по указанному пути и оказался возле небольшой постройки с куполообразной крышей и разноцветными стеклами на витражах. Небольшие двустворчатые двери часовни были приоткрыты. Убедившись, что за ним никто не наблюдает, Ричард осторожно вошел вовнутрь.

Первые несколько минут он ничего не мог разглядеть из-за полумрака, царившего в часовне. В глубине стоял алтарь с распятием Христа и Святой Девой Марией, вокруг него несколько длинных скамеек. На алтаре, на скамьях возле купели и прямо на полу горели свечи. Их было бесчисленное множество, многие, догорая, сливались в восковые лужицы, и застывали серо-белой коркой на каменном полу часовни.

Среди этих свечей, на коленях, опустив голову, покрытую черной вуалью, стояла Габриэлла Грегари. Ричард не мог видеть её лицо, но он слышал негромкое бормотание молитвы, тяжелый вздох и слово: «Amen». Он тихо прошел между скамьями и остановился в нескольких шагах, с боку, от неподвижной фигуры миледи.

– А, это вы? – шея её затекла. Она медленно подняла голову, посмотрела на подошедшего короля. – Пришли посмотреть.

Он молчал, увиденное потрясло его до глубины души, такая скорбь! Нигде и никогда не видел он, чтобы женщина так скорбела по своим братьям и отцу. Язык его на несколько мгновений онемел, леди Габриэлла продолжала.

– Я очень долго откладывала этот момент покаяния и скорби. Я всегда верила и ждала, что они вернутся. Они должны были вернуться! Хотя бы один! Вся моя жизнь зависела только от них. Все мои надежды и мечты были связаны только с ними. А теперь всё рухнуло в один момент. Даже Он, – она посмотрела на распятие Христа, – ничем не сможет мне помочь, а тем более вы. – Она сделала в сторону Ричарда отмахивающий жест и тяжело стала подниматься с колен. Ноги отекли и не слушались. Король хотел её поддержать, но что-то удерживало его на месте. Она медленно присела на скамью, на то место, где не было свечей.

– Вы, я вижу, уже совсем поправились. Можете отправляться туда, куда вы ехали. Я не буду вас задерживать. – Она говорила так, как будто перед ней стоял простой вассал, а не король.

– Ричард сделал шаг вперед, ближе к скамье, и с сожалением проговорил.

– Я должен ехать в Йорк. И как король Англии приступить к своим обязанностям.

Этих слов было достаточно, чтобы та ненависть и злость, таившаяся в душе несчастной женщины, будто полноводная река, вышла из берегов и мощным потоком хлынула на весенние пашни.

– Да какой вы король! – вскричала она. – Король, который погубил своих воинов, отправив их на бессмысленное покорение чужих земель! Король, который не знает даже, где заканчиваются границы его государства! Король, который отдал управление страной кучке проходимцев, разворовавших всю казну! Король, которому всё равно, что происходит с его страной потому, что его призвание это странствия и приключения где угодно, только лишь бы подальше от этой Богом забытой земли. Разве это король?! – Её неистовый крик перешёл в хриплый шёпот, и судорожно сжав горло руками, она замолчала.

– Я… я не мог даже и предположить, что такие обвинения смогу услышать от первого человека при возвращении в Англию. – Ричард стоял, как провинившийся ученик перед своим мастером. Широкие плечи его поникли, и сам он словно уменьшился в росте. Опустив голову, король терпеливо слушал всё, что она ему говорила.

– А вам никто такого больше и не скажет. Перед вами будут раскланиваться и петь хвалебные песни в честь вашего счастливого возвращения. Вам на многое закроют глаза, да вы даже и не попытаетесь вникнуть в происходящее вокруг вас, потому что вас мало, что будет интересовать. Вы и месяца не задержитесь в собственной стране. Вас опять позовут на подвиги в чужие земли.

– Вы несправедливо относитесь ко мне, миледи. Уверяю вас, теперь я задержусь надолго. Мне очень больно видеть, как вы страдаете по своему отцу и братьям. Я сожалею, что стал для вас плохим вестником. Чем я смогу искупить свою вину? – Ричард ждал приговора.

– Мне не в чем вас винить, – леди Габриэлла говорила медленно и устало. Слезы высохли и от минутного, яростного гнева не осталось и следа. – Отец сам захотел отправиться в Палестину, и сыновья не могли отпустить его одного. А ведь он мог бы ещё долго жить. И братья могли бы жениться, и этот замок наполнился бы детским смехом. Все они могли по-другому прожить свою жизнь.

– Но они до конца исполнили свой долг, и я думаю, что до последней минуты ваш отец и ваши братья не сожалели об этом.

Через мгновенье Ричард пожалел, что сказал эти слова, пытаясь утешить леди Габриэллу. Она, словно дикая кошка, вскочила со своего места, и, схватив короля за локоть, силой потянула его к алтарю. Её рука взметнулась вверх и, указательным пальцем показывая на распятье Христа, с яростью в глазах она проговорила.

– А теперь вы Ему скажите это! Скажите, скольких вы похоронили там, где пытались отвоевать Его гроб у неверных! Скольких вы убили в Его славу! Где же этот гроб? Я хочу взглянуть на него! Или вы его спрятали в лесу, чтобы он никому не достался? – и она залилась злым смехом.

Ричард отшатнулся от неё, на какое-то мгновенье ему показалось, что несчастная женщина сошла с ума. Сотни свечей закружились у него перед глазами. Но смех резко прекратился, и она продолжала.

– Разве вам не было известно, ради чего была затеян этот поход? Ради чего тысячи бриттов и саксов покинули свои дома и семьи? Вы обманывали своих подданных, которые шли за вами на смерть, веря во всю эту чушь об освобождении гроба Господнего, о покорении неверных и возврате Иерусалима! Но ведь это был уже третий поход! И люди не поверили вам, – она рассмеялась зло и надменно. – В прошлый раз простому люду пообещали земли, но никто не получил ни акра земли. Никто! И поэтому в этот раз крестьяне, ремесленники, даже нищие не пошли за вами, сэр. Чернь не пошла за своим королём! Пошли только рыцари, благородные лорды, искатели приключений и богатств. Много вы получили денег за свой ратный труд?

Ричард стоял, как пораженный молнией, и боялся пошевелиться. Его рука начинала ныть от цепких пальцев миледи, которая не отпускала его больную руку, а ещё больше сжимала её. Он не мог поверить в то, что слышал. Он слышал правду, которую скрывал даже от самого себя все эти долгие годы. Правду, которую теперь, не боясь ничего, в порыве горького отчаянья от потери своих родных, говорила ему женщина. Женщина! Он, король Англии, покоривший Палестину и завоевавший остров Кипр, не зная поражения на поле боя, должен выслушивать правду о своём походе от женщины. Но какой женщины! Все сокровища Акры он мог бы отдать только за один её нежный взгляд. Он ловил себя на мысли, что не может отвести от неё глаз. Но леди Габриэлла, не заметив перемены в облике короля, продолжала.

– Деньги получили не вы, сэр, а папа. В его казну полились монеты. Рим сделал вас послушной игрушкой в своих руках. Погибая там, в далекой стране, вы сражались не ради своей Англии, а ради Рима! Империя, которая пала несколько веков тому назад, захотела снова править целым миром. И она нашла такого глупого и недальновидного короля, как вы. Да, вы завоевали эти земли. Да, на какое-то время вы сможете удержать там власть. А что будет дальше, через десять, двадцать лет? Кто пойдет туда опять отвоёвывать этот гроб? – она отпустила руку короля и отошла к купели. Её плечи, покрытые плотной черной вуалью, были опущены. – Да и нет вовсе никакого гроба. Риму нужны земли и власть, золото и рабы, а не истлевшая гробница. И они опять найдут простаков, которые будут совершать подвиги под знамёнами Бога! – Она замолчала, закрыв лицо руками.

Потом встала перед распятьем Святой Девы с младенцем, прошептала слова короткой молитвы и перекрестилась. Ричард молча наблюдал за миледи, не смея произнести даже слово в своё оправдание.

– А вы, ваше величество, сделали для меня уже всё, что могли, – продолжала Габриэлла. – Неужели вы думали, что дочь лорда Грегари будет вас о чём-то просить? Да и что у вас можно просить? – Она сделала небольшой поклон, развернулась и пошла между скамьями к выходу.

– Миледи, – Ричард попытался остановить её. Габриэлла остановилась, но не повернулась, а осталась стоять спиной к королю. – Вы правы, миледи, у меня ничего нет, я не привез несметных богатств из восточных стран. У меня есть только Англия и…, – король замолчал, раздумывая над тем, как дальше продолжить уже начатое, – и я сам, миледи.

Он подошёл к Габриэлле, чтобы та смогла увидеть его протянутую руку.

– Больше мне нечего предложить вам. – Ричард попробовал улыбнуться, но встретив недоуменный взгляд Габриэллы, улыбка сползла с его лица.

– Я предлагаю вам стать королевой Англии, – пояснил Ричард и, увидев, что женщина удивилась ещё больше, поспешно убрал руку за спину и тоже недоуменно приподнял бровь.

– Как вы можете предлагать то, что уже вам не принадлежит? – она улыбнулась, но от этой нежной улыбки король почувствовал легкое недомогание. Он медленно опустился на скамью, позабыв, что в присутствии леди рыцарь должен стоять.

– Миледи, я воин, и не могу сразу разобрать, о чём это вы говорите.

– Рим сделал правильный выбор, поставив вас во главе крестового похода, – усмехнулась девушка, – более понятливого короля нельзя отыскать даже на другом конце света.

– Миледи, – тихо зарычал лев. Он начинал терять терпение, – я прошу вас объясниться.

Он повысил голос, но под пристальным взглядом женщины, сразу осёкся.

– Англия уже давно в руках вашего брата герцога Джона Уэльского, – Габриэлла говорила тихо и вкрадчиво. – Он только и мечтает о том, как скоро наденет корону и станет править страной от своего имени, а не от вашего. А вы сами ещё три года назад обручились со своей невестой Беренгарией Наваррской. Вы женаты, сэр, и у Англии уже есть королева. Вы забыли?

– Нет, не забыл, – король встал. – Я не видел её со дня бракосочетания. Этот брак устроила моя мать, и честно говоря, Беренгария мне не понравилась. Этот брак можно расторгнуть. Папа выполнит любую мою просьбу…

– Это ещё не всё, сэр, – леди Габриэлла подняла руку. – Вы забыли о леди Джоанне, семь лет назад король Филипп сосватал её вам. Но кому она была нужна тогда! Вы отказались от брака. Но бедная девушка до сих пор находится в замке Мод в Беркенхеде под пристальным вниманием слуг герцога. Её держат как залог. Неужели вы забыли о ней?

– Нет, не забыл, – уже второй раз, но чуть слышно проговорил Ричард. – Но прошло почти семь лет, разве может женщина ждать так долго? – Этот вопрос он задал скорее себе, чем Габриэлле.

– А что она могла сделать? Ведь она является собственностью короля. Его невеста, даже если она бывшая, уже не может распоряжаться своей судьбой так, как ей вздумается. Тем более что после смерти отца леди Джоанны, герцог объявил себя её опекуном и самым близким родственником, так как она является невестой его брата. А кто посмеет спорить с герцогом, правившим от имени короля?

Ричард молчал. Легкое дуновение ветра от полуоткрытых дверей часовни затронуло его слегка поседевшие волосы на голове, и несколько непослушных прядей упало на лоб. Он медленно отвёл их со лба рукой и посмотрел на Габриэллу. Её взгляд смягчился, глаза устало смотрели на Ричарда, и казалось, что она сочувствует ему. Только сейчас он заметил тёмные тени вокруг этих глаз от бессонных ночей, проведенных в слезах и молитвах.

– Значит, вы отказываете мне? – усмехнулся Ричард. Он не хотел верить собственным словам.

Габриэлла вздохнула, ничего не ответив, направилась к двери. Но она не успела сделать и несколько шагов, как двери полностью открылись, и на пороге появился молодой монах. Скрестив руки на поясе, он низко поклонился и проговорил.

– Добрый день вам, миледи, и вам уважаемый рыцарь. Я осмелился помешать вашим молитвам потому, что имею очень важное донесение к вам, леди Габриэлла, из Ноттингемского аббатства. Если вы позволите, миледи? – и он поклонился ещё раз.

– Рада видеть тебя, Том. Я внимательно выслушаю твое донесение только не сейчас. – И, обратившись к королю, она проговорила. – Я оставлю вас здесь. Вам есть, над чем подумать и что попросить у Него, – и, кивнув в сторону распятья, она вышла из часовни.

Когда, спустя некоторое время, король вышел из часовни, у входа его поджидала Мэри. Она также провела Ричарда тайными коридорами обратно, но после большого зала они попали в небольшую комнату, где кроме длинного стола, стульев и открытого камина ничего не было. Еще возле стены стоял удобный низкий резной шкаф для письма, заваленный свернутыми пергаментами. За столом сидели леди Габриэлла и монах Ноттингемского аббатства. Они ели и мирно беседовали. С появлением Ричарда юноша встал и поклонился. Леди Габриэлла сделала служанке знак удалиться и, когда за ней закрылась дверь, представила короля монаху.

– Том, это наш король, Ричард Львиное Сердце. Как видишь, он уже вернулся.

Юноша присел на одно колено, положив правую руку на сердце и низко склонив голову. Габриэлла незаметно улыбнулась, видя, как Том отдает почести своему королю.

– Я смею предложить вам, ваше величество, поужинать с нами, так как знаю, что вы ещё ничего не ели, а вам нужно поправляться. А Том тем временем повторит то, что недавно поведал мне, – и она пригласила короля за стол.

Ричард сел. Габриэлла наполнила бокал элем и подала его королю. Монах продолжал стоять возле стола, не решаясь двинуться с места.

– Том, садись на свой стул и начинай рассказ. И ничего не бойся. Король находится здесь тайно, скрываясь от всех, поэтому можно забыть на время, что он король, – она говорила серьёзно, но глаза улыбались, а вернее, как показалось Ричарду, насмехались. Он слегка покачал головой. Она не только не боялась его, но даже не хотела воспринимать его всерьёз. Завоевать такую женщину будет сложнее, чем взять приступом крепость Акры.

– Продолжайте свою трапезу, ваше величество, и слушайте. Вы очень многое узнаете от монаха Ноттингемского аббатства. – Габриэлла встала из-за стола и, придвинув стул ближе к камину, расположилась возле огня.

Торопливо рассказывая, путаясь и сбиваясь от неожиданного появления самого короля, Том передал всё слово в слово, что слышал под дверью кельи мэтра Доне. Габриэлла за всё время рассказа не проронила ни слова. Ричард тоже молчал, он не мог поверить в коварство своего брата. Но факты говорили сами за себя.

– Значит, я не ошибся. Я послал к брату единственного, надёжного человека, которому доверял как себе, чтобы тот собрал отряд и переправил его на каком-нибудь незаметном судне к берегам французского королевства. Брет отплыл на рыбацком корабле с донесением герцогу, а я остался ждать его в небольшой хижине рыбака англичанина, который жил отшельником на прибрежных островах, и я мог не опасаться, что французские шпионы найдут меня. Королю Филлипу стало известно о моём возвращении из плена через его земли, и схватить меня было для него очень лестно. Сам я не мог тогда плыть через пролив, воспалилась старая рана и опять началась лихорадка. Я провалялся в этой хижине несколько месяцев и чудом остался жив. Когда же все сроки вышли, и Брет не вернулся, я понял, что возвращение на родную землю будет не таким уж и лёгким. Еще в Палестине я получал послания от своего советника лорда Энтони Браса о том, что мой брат злоупотребляет властью, оставленной ему в моё отсутствие, и что герцог надеется на мое поражение в Иерусалиме. Если я не вернусь, то он спокойно займет моё место и станет править Англией. Я не верил. Подлый Джон! Подлый и хитрый братик! Он всегда был любимчиком своего венценосного отца. – Ричард замолчал. Дрова в камине разгорелись, и комната наполнилась теплом. Габриэлла смотрела на пылающие поленья и слушала рассказ короля.

– Как же вы оказались в Англии, милорд? – спросила она, не отрывая взгляда от огня.

– Мне помог рыбак-отшельник. Он отыскал небольшое судно, капитану которого было всё равно, кого он будет перевозить на противоположный берег. У меня ещё оставалось немного денег, чтобы заплатить за его услугу. И в один пасмурный вечер нам удалось проскочить мимо берегового дозора французов и успешно пройти через пролив. Но погода быстро менялась, и за какие-то два часа налетел шторм. Судёнышко относило на юг, капитан ничего не смог поделать, а утром мы увидели берег. Причалили в Топшеме. Ещё целый месяц я провалялся в горячке в рыбацкой хижине, но уже на английском берегу. Я ждал хоть каких-нибудь известий, но кто мог меня найти в заброшенном месте так далеко от Лондона и Йорка. Я продолжил путь, но видимо, сбился с дороги. Благодаря Богу, миледи, мне повстречался в лесу ваш мальчишка. Если б не он…. Клянусь Святой Иоанной, леди Грегари, я обязан вам жизнью.

Ричард замолчал, молчала и Габриэлла. Неловкая пауза затянулась, потрескивали дрова в камине, догорали свечи. Том незаметно прокашлялся в кулачок, напоминая о себе.

– Но, милорд, вероятно, вы были замечены людьми герцога, – монах встал со своего стула. Он не мог сидеть в присутствии своего короля. – Архиепископ говорил о каком-то рыцаре, очень похожем на вас. Его след был потерян во владениях лорда Грегари, и теперь все думают, что леди Габриэлла скрывает у себя самого короля, – при этих словах юноша поклонился.

– И правильно думают, – проговорила миледи, – если кто-нибудь осмелится ворваться в замок, то непременно вас найдёт. Оставаться здесь становится уже опасно.

– Сегодня утром я хотел проститься с вами, миледи, и уехать из замка, чтобы не подвергать вашу жизнь опасности. – Ричард встал и подошел к камину. – Мне давно уже следовало сделать это.

– Моя жизнь, милорд, и без того висит на волоске. Когда до лорда Джо Грегари дойдет весть о гибели его брата, он с большим удовольствием проводит меня до ворот Пертского аббатства. – Немного подумав, леди Габриэлла продолжала. – Мы можем спрятать вас в таком месте, где никто и не подумает вас искать. А вы могли бы написать своему советнику послание, если конечно вы уверены в этом человеке, и я по дороге в Перт навестила бы его.

Ричард с интересом посмотрел на Габриэллу. Что задумала эта женщина? И понимает ли, во что она вмешивается? Но Габриэлла непринуждённо продолжала.

– Вы должны достоверно знать от приближенного человека герцога, что тот замышляет. Лорд Брас должен как можно больше собрать людей из знати, которые ещё любят и ждут возвращения своего короля. Они все должны получить приглашение посетить большую королевскую ярмарку в день Святого Мартина в Йорке. Только при поддержке самых богатых лордов Англии и в присутствии архиепископа герцог не посмеет причинить вам вреда.

– Но до дня Святого Мартина ещё целый месяц? – возмутился Ричард. – И где, по-вашему, я должен его провести?

– На Девонширских болотах, готовя запас дров на зиму для обитателей замка Грегари, – леди Габриэлла едва сдерживалась от смеха. Том стоял за спиной короля и улыбался во весь рот.

– Ну, уж нет! – вскричал Ричард. – Я не буду заниматься всякой ерундой, и идти у вас на поводу! Вы можете думать про себя, миледи, всё, что вам угодно, но делать из себя посмешище я вам не позволю. Не забывайте, что я король Англии. Я – король! И я не потерплю, если даже мой брат со своими вассалами не подчинится мне, не говоря уже о других подданных. – Ричард большими шагами мерил комнату из одного угла в другой, сжимая перед собой кулаки, как будто хотел помериться силами с незримыми врагами, он был похож на огромного разъярённого льва.

Перепуганный монах вжался в стену возле двери, с надеждой незаметно выскользнуть из комнаты. Леди Габриэлла спокойно продолжала сидеть в кресле, и смотрела на догорающие поленья.

– Огонь может погаснуть, – тихо сказала она, – не смогли бы вы, сэр, подбросить эти дрова в камин? – И она указала на вязанку дров в углу комнаты.

Ричард остановился, посмотрел на дрова. Он молча поднёс их к камину, и стал полено за поленом отправлять в огонь.

– Присядьте возле огня, милорд. Ведь мы можем спокойно поговорить, – и, обращаясь уже к юноше, она добавила, – Том, ты можешь идти. Мэри уже, наверно, приготовила твою комнату, как всегда.

– Да, миледи. С вашего разрешения, ваше величество, – он поклонился королю и закрыл за собой дверь.

– Как всегда? – переспросил Ричард, удивленно посмотрев на леди Габриэллу. Он сел возле камина на почтительном расстоянии от миледи.

– А что вас здесь удивляет, ваше величество? – женщина пожала плечами. – Том не просто монах, он мой лучший друг, который оберегает меня уже несколько лет. Да он и никогда не был монахом. Юноша родился и вырос здесь в замке. Его отец долгие годы служил моему отцу. И, несмотря на свой юный возраст, Том очень умен и сообразителен, к тому же он обучен латинской грамоте, умеет читать и писать, знает несколько хоралов, и умеет искусно перевоплощаться под любое одеяние, будь то ряса или доспехи.

– И какое ваше поручение он выполняет в Ноттингемском аббатстве, если, конечно, это не тайна? – с нескрываемым любопытством спросил король.

– Никакой тайны здесь нет. Последние время сэр Джо Грегари стал чуть ли не правой рукой наставника римской церкви архиепископа мэтра Доне. И практически всё время проводит в Ноттингеме. Поэтому Том решил немного пожить в аббатстве, и узнать, что хочет предпринять мой дядя по отношению ко мне. Вот и всё.

– Всё? – переспросил недоверчиво Ричард, подозревая, что Габриэлла не до конца поведала ему свою историю.

– Ну, конечно, Тому приходится также наблюдать и за другими гостями аббатства. И как вы смогли сегодня убедиться, его занятие оказалось весьма полезным и для вас, – добавила раздраженно Габриэлла. Ей не понравился тон короля, и она поспешно проговорила. – Если вы хотите спокойно жить, то должны предвидеть каждый шаг своих врагов. А для этого у вас везде должны быть глаза и уши. Иначе вы потеряете Англию!

Боже мой, эти слова! Она точь в точь повторяла слова его матери, Алиеноры Аквитанской! Ричард, не отрываясь, смотрел на Габриэллу. Неужели и в её лице он найдет черты своей матери? Девушка почувствовала его пристальный взгляд и смущенно продолжала смотреть на огонь.

И какое ей, в конце концов, дело до этого упрямого и твердолобого короля. Пусть делает так, как хочет, он же король! А она просто женщина, слабая, беспомощная, глупая женщина! От огня веяло теплом, а он сидел так близко, что Габриэлла слышала его тяжелое дыхание и улавливала каждое движение его ресниц.

– Простите меня, ваше величество, я немного устала сегодня. Четыре дня без сна…

Он понимающе кивнул. А ведь эта женщина была права. Ему, действительно, негде было укрыться, а ехать дальше становилась опасно. И если она незаметно проедет по объездной дороге мимо Йорка в поместье лорда Энтони Браса, и там встретиться с ним и передаст письмо, то, возможно, тот успеет собрать нужных людей, а может быть даже и целый отряд для короля. Ничего другого он придумать не мог. Но остаётся ещё Брет. Его нужно вырвать из рук этого мерзкого горбуна. Неожиданно Габриэлла произнесла его мысли вслух.

– Мне кажется, что замок этого Пин Пена тоже находится неподалёку от поместья лорда Браса? – она вопросительно посмотрела на Ричарда. Тот молчал.

– Можно хотя бы узнать, где его держат, и возможно ли незаметно пробраться в замок, или отыскать подземный ход, – продолжала рассуждать Габриэлла.

– Миледи, – лицо короля превратилось в каменную маску, голос звенел как сталь, он говорил медленно, чеканя каждое слово, – если вы, вздумаете, одна, въехать в этот замок, или пролезть туда через подземный ход, в чём я нисколько не сомневаюсь, клянусь! – Ричард обеими руками сжал подлокотники кресла, на котором сидел, – Клянусь, я сам запру вас в Пертском аббатстве!

– Вот как! – её губы стали тоньше нити, а руки сжались в кулачки. – А мне показалось, что вы предложили мне стать королевой Англии!

– Вы отказались! – уже тише проговорил король.

– Я не ответила, – парировала она, – а это большая разница.

Наступила тишина. Рука короля согнулась в локте, голова упёрлась в кулак. С этой женщиной можно было сойти с ума. Как заставить её подчиниться здравому рассудку, а не лезть головой в петлю?

– Хорошо, – Ричард сделал вид, что согласен. – Но только вы должны обещать мне одну вещь. Если по какой-нибудь причине вы не встретитесь с лордом Брасом, то немедленно вернётесь обратно, и постарайтесь не попасться в руки своего дядя. В противном случае, я сделаю то, что сказал. Монастырь при Пертском аббатстве пополниться ещё одной монашкой! – И уже усмехнувшись, спросил. – А сколько для вашего замка нужно дров?

Они пришли к соглашению, и Габриэлла улыбнулась так, что у Ричарда закружилась голова. А она могла быть очень красивой, когда не спорила с ним и не злилась.

– Завтра, ранним утром, я познакомлю вас с одним дровосеком. Он и расскажет вам, сколько повозок дров ещё нужно нарубить. А сейчас можете написать письмо лорду Брасу.

С этими словами она встала, подошла к резному шкафу, отыскала на нём чистый пергамент, взяла чернильницу, перья и поставила это всё на большой стол перед королём. Затем собрала все свечи поближе к середине стола и поставила для короля стул.

– Прошу вас, ваше величество, – Габриэлла встала около стола в полупоклоне.

Ричард сел, взял перо, опустил его в чернильницу и остановился.

– Миледи, почему, когда вы меня так называете, мне всё время кажется, что я незаслуженно ношу этот титул? – он пристально посмотрел на Габриэллу.

– Тогда вам выдался повод доказать обратное, милорд, – она снова поклонилась, но уже ниже.

– Доказать вам?

– Себе, милорд. – И поклонившись ещё раз, она вышла из комнаты, закрыв за собой дверь.