Читать книгу Право на шанс - Елена Гриб - Страница 4

Глава 4. Честные отношения?

Оглавление

Чуть больше двух лет назад мы с демоном обитали в Ерше – городке покрупнее Барсуков, расположенном у Тихого озера. Жизнь там шла неспешно и размеренно, меня относительно уважали (по крайней мере, не считали сумасшедшей), наш домишко был довольно новым, соседи – любезными, рынок – дешевым. Но однажды я услышала, что где-то в Подлесье живет колдунья, покинувшая гильдию. Что это означало, не составляло труда домыслить. Она наверняка промышляла черной магией, однако как-то умудрялась оставаться непойманной. Другими словами, она была умной, изворотливой, падкой до денег и не брезговала запрещенными средствами. Эта Мела казалась как раз тем человеком, в котором я нуждалась.

Уговаривать Ферна покинуть Ерш долго не пришлось – ему город не приглянулся с самого начала. И мы отправились в Барсуки. Размытыми по осени дорогами, какими-то петляющими тропами, даже через распаханные на зябь поля…

Сначала я решила, нам сопутствует невиданная удача: слухи насчет чудной колдуньи подтвердились, более того, глава города охотно (едва не приплясывая) продал развалюху по соседству с ее домом. Затем я узнала Мелу получше, в очередной раз уверилась в том, что молве верить нельзя, молча проглотила разочарование… И застряла в Барсуках на пару лет, никак не решаясь обратиться к ней со своим предложением. По сути, я так и не поняла до конца, почему она вдруг надумала мне поверить.

Теперь же наша повозка мерно стучала колесами по изъезженной дороге. Несмотря на неприглядный внешний вид, это средство передвижения оказалось вполне удобным и, главное, вместительным. Если бы только лошадка была чуть моложе… Каждые полчаса ей требовался отдых, и это при том, что шла она медленнее нас.

Неделя пути до Тавенны? Я не знала, злиться или смеяться. По меньшей мере три! К тому времени, как мы войдем в городские ворота, профессор Ньельм давным-давно вернется в Рен. Но Артан не высказывал недовольства, хотя, как по мне, ему стоило бы загнать клячу до смерти чисто из вредности. А Ферн, чтоб его, продолжал молчать!

К вечеру наконец-то показался тракт и дела пошли веселее. Первого постоялого двора мы достигли раньше, чем перевалило за полночь.

– Хочу покои с красивым видом из окна, – засыпая на ходу, потребовала я.

Исключительно чтобы подразнить баронского сынка, но хозяин воспринял мои слова всерьез и распахнул передо мной какую-то дверь прежде, чем высокородный нахал успел отправить меня на сеновал.

– Прошу, госпожа! – В неясном свете масляной лампы он, очевидно, не разглядел моей одежды, или же решил, что, спасаясь от мороза, я напялила на себя все, что было в повозке. – Ваши дочери будут по соседству, а молодой господин займет комнату напротив.

Демон не удержался от смешка:

– А детки-то как выросли! Уже выше мамочки! Полагаю, молодой господин вам не муж, дорогая моя госпожа?

Мела хмыкнула в кулак, ее сестра откровенно рассмеялась.

– Я вдова, – забыв о посторонних слушателях, огрызнулась я. – Лучше молчи, если не знаешь, что сказать!

– Простите, госпожа, простите, – принялся неистово кланяться хозяин постоялого двора. – Я не хотел расстроить вас… Прошу. – Он почти силой впихнул меня в какую-то каморку и зажег лампу на стене у двери. – Располагайтесь, жена принесет вам ужин. А утром вы увидите, какой невероятный, потрясающий, великолепный, грандиозный, восхитительный вид открывается из вашего окна!

Дверь натужно скрипнула, клацнула неровно прибитая защелка, и я наконец-то смогла высказать демону все, что думаю о нем, его заморочках и не вовремя прорезавшемся красноречии.

– Ты не понимаешь, Тая, – устало отмахнулся он, даже не возражая против обвинений. – Все не так, как ты думаешь. Во-первых, Мела не просто показывала фокусы у своего дома – там была задействована довольно сильная магия.

– Еще бы, она умеет колдовать! – аж подскочила я, поражаясь его недогадливости. – Тоже мне новость нашел. Иначе какого лешего я бы к ней обратилась? Насколько она сильна, Ферн? Если брать во внимание чистую магию, она сильнее тебя?

– Вряд ли, – в голосе демона слышалось сомнение. – Те охранные заклинания… Они не пустили меня в их дом, но, думаю, в конце концов я сумел бы пробиться. Для нечисти высших ступеней ее колдовство не будет серьезной преградой. А вот насчет людей не уверен. Собственно, узор заклятия Мела сплела еще ночью, утром же, как ты говоришь, были обычные фокусы. Во-вторых…

– Значит, ты все же сильнее ее? – возликовала я, радуясь хоть одной приятной новости. – И, если что…

– Тая! – проорал Ферн. – Очнись! Я не умею ничего! Я могу долбиться лбом в стену, пока не пробью ее, а Мела орудует топором! Я могу отпугнуть ворье, отвлечь внимание, заставить не замечать нас, но пользоваться тем, что называют магической силой, я попросту не умею. Для нас нет никаких «если что», запомни.

– А для Мелы «если что» имеется? – Я мгновенно уловила, куда он клонит. – Как такое возможно? Демон и фальшивомонетчик тянут монет на семьдесят-восемьдесят, не больше. Для нее это равно ломанной медьке. Поэтому не сей панику, ей придется быть послушной!

– Государственный преступник покроет недостачу, – угрюмо сообщил Ферн. – Не понимаешь, ворона? Барон Ирресский был сослан в Подлесье вместе с семьей. Для его сына единственный шанс выбраться отсюда – доказать, что он чего-то стоит. Как? В Барсуках нет возможностей для подвигов, да и сам Артан до героя не дотягивает. Другой путь – если у него обнаружится какой-то талант, который позволит ему стать магом, ученым или что-то в этом роде. Надежда слабая – талантливых в этом мире пруд пруди, и они не настолько ценный материал, чтобы ради них кто-то рискнул своим положением. Думаешь, барон всерьез рассчитывает на протекцию профессора? Глупышка, это был лишь внушительный предлог, позволивший главе города разрешить Артану выехать из Барсуков.

У меня начали подкашиваться ноги.

– Получается, он – беглец?! И Мела об этом знает? И Ив? Тогда… Тогда мы все – в ее руках!

– Тише! – шикнул Ферн. – Наверное, хозяйка с ужином!

Разгорячившись, я и не услышала, как постучали в дверь. Пока я возилась с защелкой, демон продолжал читать мне нравоучения насчет осторожности, благоразумия, сдержанности и прочих бесполезных в этом мире вещах.

Завесы скрипнули, пропуская накрытый полотенцем поднос и человека, принесшего его.

– Вы неправильно думаете. – Ввиду отсутствия в комнатушке стола, Мела поставила свою ношу прямо на твердую кровать. – Никто из вас не запасной план для меня. Теперь мы – команда, запомните это. И нам необходимо многое обсудить. Вообще-то я хотела поговорить с тобой, Ферн, – она глядела куда-то поверх моего правого плеча, заставляя меня чувствовать себя пустым местом, – но вы же с Таей неразлучны… Ладно, так даже лучше. Давайте я обрисую создавшееся положение с моей точки зрения, а вы внесете правки.

– Ты всегда занудствуешь посреди ночи? – не удержалась я. – От твоих гладких речей еще больше спать хочется. Хоть интонации включи, а то как будто разглагольствуешь в храме этих, как же их… Поклонников вечности вроде… Ну, которые читают нараспев древние книги, ничего в них не понимая.

– Похоже, что я пою? – ровно вопросила колдунья, не меняя, однако, тона. – Поверь, Тая, в ближайшее время тебе не вывести меня из себя. Когда имеешь дело с настоящей магией, эмоции опаснее освободившегося демона. Кстати, насчет демонов… Ферн, ты ничего странного не заметил во время поездки?

– Кроме того, что вместо лошади Медвежонок погонял черепаху? – не удержалась я. – И что эта черепаха хромала на все четыре лапы? Или в высших кругах так принято? Тогда ничего необычного, верно?

– Тая, разве сложно помолчать? – выпалил мой друг, наплевав на присутствие посторонних. – Уже поздно, ты любишь поспать… Мела, давай выйдем.

Я не поверила своим ушам. Существовала тема, на которую Ферн не хотел говорить при мне? Демон имел от меня секреты?!

«Он никогда никому не принадлежал, в особенности – бывшей тавеннской княжне», – кольнула предательская мыслишка.

Я скривилась, будто хлебнув уксуса.

– И не думай проворачивать дела за моей спиной, мелюзга. Ты только мой!

Показалось, или он вздохнул, скрывая усмешку? За эти годы я часто представляла мимику демона, и порой создавалось впечатление, что вижу я его на самом деле. Эх, выглядел он не как пушистая козявка… В моем представлении друг имел человеческое лицо.

– Внутри той лошади скрывалась очень старая, почти рассеявшаяся сущность, предположительно – демон, проведший в вашем мире несколько тысячелетий и активно используемый хозяевами, – почти копируя манеру речи Мелы, объявил Ферн. – Ему осталось недолго. Он вымотан настолько, что несколько раз терял контроль и высовывался наружу. Я не сумел понять, знает ли Артан насчет него. Я бы попробовал расспросить этого демона о задании, но сначала… Мела, расскажи обо мне. Что я такое? Откуда появился? Почему не помню ничего до… До определенного момента, который еще больше все запутывает?

Колдунья в кои-то веки обратила свой взор на меня и беспомощно развела руками:

– Извините… Я – маг-теоретик, и могу при наличии средств и, желательно, инструкций создавать заклинания, но демонология – не мой конек. Мы проходили ее в общих чертах. Ты – демон, свободный в передвижениях. Кольцо, – она указала на мою руку, – что-то вроде ориентира, к которому ты привязан. Эта связь лишь позволяет тебе мгновенно возвращаться к Тае, не больше. Если ее разорвать, – Мела подошла ко мне и сделала указательным пальцем быстрое движение над кольцом, – это не будет иметь особого значения. Можно легко вернуть все как было.

– Не надо! – поспешно возразил демон.

– Как знаешь, – не стала спорить колдунья, – ты и сам способен прицепиться обратно. Или к чему-либо другому, хоть к Тае.

– Ну уж нет! – проорала я в испуге. – Мне не нужен демон-прилипала!

– Да я и не собирался, – с непонятной обидой сообщил Ферн. – Свобода мне нравится, представь себе. А что ты можешь сказать о моем настоящем хозяине, Мела?

– В смысле, о том, кто выдернул тебя в наш мир? – уточнила она. – Никаких видимых печатей на тебе нет, это точно, а те, что видны лишь в шаре… В Тавенне я попробую найти необходимые инструменты и определить их владельца. Но это, возможно, не потребуется. Ты помнишь профессора Илоша из Лисиц? Невысокий мужчина средних лет с неизменной ухмылкой до ушей? Его южный акцент ни с чем не спутаешь, особенно когда он волновался. Я видела это кольцо у него лет шесть назад, и вскоре он погиб где-то в провинции. Несчастный случай, как все говорили. Взбесившаяся лошадь.

Стало тихо. Я глядела на свою собеседницу и мне было по-настоящему плохо. Снова Тавенна… Когда же она меня отпустит?!

Легкие облака и теплый ветер, невероятно зеленая листва и багровые бутоны роз. Острые шипы, капли крови на стеблях, тяжелое дыхание и быстрые шаги. Ужас на лицах нарядных дам, насмешливый голос за спиной, широкие ступени и бесконечные дорожки. Крик, мольбы, издевательства. Жуткое ощущение безысходности и пустоты, неискоренимая надежда, глупая вера…

Невысокий мужчина с постоянной усмешкой… Взбесившаяся лошадь…

Я задрожала, не в силах справиться с нахлынувшим страхом. Почему-то до сих пор мне казалось, что то был сон.

Значит, он тогда умер?..

Нет, не так.

Значит, я убила человека.

***

Несколько месяцев после того памятного восемнадцатого дня рождения, проведенные в запертой комнате, пошли мне на пользу.

С глаз будто спала пелена. Наедине с собой не нужно было притворяться, юлить, изображать невесть что перед другими… Мои желания не имели значения, слова утратили вес, капризы не слышал никто, кроме старухи, приносившей поесть и убиравшей ночной горшок, но ее глухота оказалась непреодолимым препятствием на пути к взаимопониманию. Я словно не существовала вообще.

Из окна темницы был виден весь двор и небольшая часть сада, поэтому я часто наблюдала за Атайей Тавеннской.

Эта изящная, тихая, неброско одетая девушка прохаживалась в компании моих бывших подруг и ухажеров, раздаривая направо и налево вежливые улыбки хорошо воспитанной благородной дамы. Порой она поднимала глаза и смотрела на окно, за которым маячила больше не нужная фигура временной замены. В ее взгляде читалось неприкрытое сожаление. Нет, не о моей незавидной участи – княжне мешало само существование неудобства вроде меня, оккупировавшего лучшую комнату на втором этаже. И однажды я сообразила: долго так продолжаться не может.

Первые вести насчет перемен принесла старуха, начавшая обзывать меня подменышем и подкидышем с настораживающей частотой. Оправдываться не имело смысла – она не слышала ни слова. Зато к тому времени я открыла в себе бесполезную в моей прежней жизни способность думать и кое-как сумела спровоцировать ее на откровенность.

Там, за удерживавшими меня стенами, вовсю бушевали сплетни. Разумеется, их главная героиня была очевидна, а источник неизвестен.

Топая ногами от бессилия, я снова и снова прокручивала в голове услышанное. И с каждым разом то, что казалось немыслимым, становилось все реальнее. Я и сама умела искажать факты ради своих интересов, так что мне не составило труда поверить в происходящее на улицах Тавенны.

Меня объявили подкидышем. Если верить слухам, некие злодеи выкрали из колыбели новорожденную тавеннскую княжну и положили на ее место безродное отродье, только и умевшее, что жрать да орать. Зачем, спрашивается? Тут уж мнение народа расходилось. Старуха, к примеру, считала, будто меня подбросили противники младшего брата нынешнего короля – якобы чтобы дождаться, пока князь породнится с королевской семейкой, и рассказать правду о венценосной невестке, дискредитируя весь род Его Высочества.

Абсурдно? Глупо? Смешно? Я колотила кулаками в стену, попеременно то рыдая, то захлебываясь от смеха. Скольких благородных невест мне удалось искупать в грязи, шепнув кому надо щедро сдобренную фантазией полуправду? Возможно, судьба попросту напоминала о моей же прогнившей сущности.

Конечно, о том, что произошла ошибка и все вернется на круги своя, речи не шло. Почему-то я сразу поверила: из нас двоих настоящая княжеская дочь – не я. Ни одни родители не поступят со своим дитям так, как поступили со мной. А старуха продолжала обвинять меня во всех грехах…

В высших кругах считалось хорошим тоном хвалить мудрость князя Тавеннского, прознавшего о подмене и воспользовавшегося ею ради безоблачного будущего родной дочери, хотя я не сомневалась – он самолично организовал фальсификацию. Высокородные господа, не так давно почитавшие за честь кружить меня в танце, восхищались смирением княжны, проведшей вдали от дома лучшие годы своей жизни. И никому не было дела до проклятого подменыша! Даже нянька, вырастившая меня, теперь заискивала перед Атайей, поднося ей то шаль, то веер, то какую-нибудь книгу.

Весть о том, что развязка близко, принес устроенный князем банкет в честь помолвки его кровинушки и некоего столичного графа с внушительной родословной, но пустым кошельком. С высоты второго этажа широкая лысина, морщинистые щеки и бочкообразное брюхо именитого жениха выглядели особенно омерзительными. Тогда я впервые почувствовала что-то вроде жалости по отношению к княжне и громко отпраздновала тот факт, что я – не она.

Стражники, прибежавшие, чтобы меня утихомирить, были на удивление вежливы. Один из них, уходя, споткнулся о ножку кровати и неуклюже схватился за покрывало, стремясь удержаться на ногах. Его товарищ, посмеиваясь, помог ему выпрямиться. Когда дверь за ними захлопнулась, а в замочной скважине скрежетнуло, я обнаружила в складках покрывала ключ.

Что это означало, догадаться было нетрудно. Злодеям предначертано недолго топтать землю. Увы, в Тавенне злодейкой считалась я.

***

– Тая! Смотри! – шепот Ферна заставил меня насторожиться и прервать рассказ.

– Что случилось?

Он указал на притулившуюся в уголке кровати Мелу. Она сидела, уперев локти в колени и опустив голову на раскрытые ладони. Ее глаза были закрыты, пряди волос цвета лесного ореха, выбившиеся из небрежного пучка на затылке, бросали длинные тени на лицо, веки подрагивали. В тусклом свете лампы я не могла точно сказать, спит наша колдунья или просто уморилась за долгий день, но если уж демон изволил понизить голос…

Словно в ответ на мои мысли ее губы шевельнулись:

– Я… е… ю…

– Э? – переспросила я, не до конца разобравшись в ситуации.

– Говорит, что не спит, – прошипел Ферн. – Шевелись! И тише, балда…

– Куда? – мне пока не удавалось поймать ход его размышлений.

– Спать, куда же еще? – раздраженно бросил он. – Завтра начнется на рассвете, не забывай.

– Но куда? – повторила я, обводя взглядом крошечную каморку, в представлении хозяина постоялого двора служившую лучшей горницей.

Неясные блики света хоть и слегка маскировали царившую здесь разруху, но вполне ясно высвечивали предметы интерьера, представленные низкой кроватью и деревянной лавкой без спинки. Учитывая то, что на кровати сидела Мела (и, видимо, вставать не собиралась), выбор у меня был невелик.

– На пол ее спихнуть?

– Уже ухожу, – более членораздельно произнесла колдунья и, заметно пошатываясь, поковыляла к двери. – Ферн, не забудь поговорить с тем демоном. Тая, играй, во что хочешь, но не позволь Медвежонку ничего заподозрить насчет тебя.

– Да плевать, – безразлично отмахнулась я. – Мы в одной лодке. Команда, или ты уже забыла? И вообще, тебе ведь ничего не грозит. Ну, кроме потери денег и времени…

Мела остановилась у порога и резко обернулась. На ее лице не было и тени сна.

– Считаешь, кто-нибудь поверит, будто мы два года жили рядом, но я не заметила беспризорного демона? – она говорила резко и отрывисто, словно сдерживая злость. – Даже Ив не избежит суда, если Артан получит доказательства чего-то, с чем можно выступить перед королем.

– А, брось. – Ее настрой мне совсем не нравился. – Насчет короля ты, конечно, загнула – не такие мы важные персоны, чтобы он зашевелил своей венценосной задницей.

– Умолкни, сорока, – с непонятной усталостью вмешался Ферн. – Мне казалось, ты знаешь больше, чем говоришь, но, вижу, тебе нужно все разжевывать. Тавенна, Черный Дракон, демон и магия – понимаешь, о чем я?

Вряд ли щурившаяся в полутьме Мела могла рассмотреть искреннее недоумение, отразившееся на моем лице, однако она потерла ладонью глаза, скорчила задумчивую мину и сделала несколько шагов к кровати. Я сглотнула. Накрытый поднос все еще был нетронут, а есть хотелось порядочно.

Будто прочитав мои мысли, колдунья изменила маршрут и остановилась возле лавки.

– «Черный переворот», – произнесла ровно. – Все в курсе, почему тридцать лет назад была разрушена Лива, а столицу перенесли в Рен.

– Потому что безмозглому королю пришлась по душе идея сделать столицей город с «мужским» названием, – отрезала я. – И не важно, что располагается он в Суши, где даже деревья ленятся расти. А Ливу приказали покинуть, чтоб неповадно было сомневаться в решениях правителя, – я повторяла чужие слова и сама понимала их глупость. – Так считают в Тавенне, но там и меня называют злом похлеще Черного Дракона. А на самом деле?

Мела одернула длинную вязаную рубашку и уселась на лавку. Колдунья выглядела донельзя уставшей, однако ее упрямо сжатые губы подсказали: на поблажки лучше не рассчитывать.

– Разве тебя не обучали хоть чему-нибудь, Тая? Ради достоверности?

Я плюхнулась на кровать, от негодования позабыв о том, что на ней нет ни пуховой перины, ни кучи одеял. Разумеется, у меня были учителя всех мастей! Я отлично танцевала, могла спеть несложную песенку, имела общее представление о подобающих княжне музыкальных инструментах, знала кое-что о стихосложении, довольно прилично рисовала. Ага, еще мне постоянно вдалбливали правила этикета. Для девицы на выданье этого хватало.

С другой стороны, годы, проведенные в бегах, показали, что некоторые умения лучше не афишировать, чтобы не нажить неприятностей. Почему-то в городках и деревнях Подлесья танцовщицы отождествлялись со шлюхами, художницы – с разорившимися аристократками, а поэзия вообще считалась уделом людей не от мира сего.

Судя по вытянувшемуся лицу Мелы, ее мои достижения в образовании не удовлетворили.

– А история? Пусть в общих чертах? – почти умоляющим тоном спросила она.

Я отрицательно качнула головой. Мне было известно, что Рения существует около пяти сотен лет, Лива примерно того же возраста, Тавенна раз в пять старше, а нынешнюю столицу построили посреди степи совсем недавно, однако лучше уж гордо признаться в полном невежестве и получить разъяснения, чем то и дело терять суть разговора.

– Политика? – безнадежно продолжила Мела. – Княжне без этого никак…

Моя угрюмая ухмылка напрочь отмела ее предположение.

– География?

Я не удержалась от искреннего смешка.

– О, хоть что-то есть, – неправильно истолковала это колдунья.

– Нетушки. – Окончательно уверившись в своей дремучести, я отбросила смущение. – Слово забавное. И слегка знакомое, но почему-то мне кажется, оно не имеет отношения к рисованию… Слушай, Мела, все, что я видела, – это жизнь поддельной княжны и бродяги. Согласись, в обоих вариантах лишние знания не приветствуются. Поэтому либо ты расскажешь о мире, либо я начну узнавать его самостоятельно. Тебе решать, что в нашей ситуации предпочтительнее.

Переложив собственные заботы на нее, я почувствовала нечто, напоминающее облегчение.

– Предпочтительнее позволить нормальным людям выспаться, – влез между нами Ферн. – А тебя подучить могу и я. Спокойной ночи, Мела. Я поговорю с тем демоном, не беспокойся.

Право на шанс

Подняться наверх