Читать книгу Игра в чужую ложь: Цена игры - Елена Гриб - Страница 8

– Ваше Высочество, почему вы постоянно носите с собой «Историю Великой войны»?

– Для тренировки!

– Изучаете стратегию?

– Тренирую мышцы, она очень тяжелая!

«Первые сто лет при дворе Веллийской империи», Бест Влайский

Семь дней окна королевского дворца были завешены темной тканью в знак траура по неожиданно почившей королеве. Ее похоронили без длинных прощаний и процессий, а корпус веллийской «тихой» охраны быстро разъяснил тойянцам, что лучше найти другие темы для обсуждений.

В провинции свои обычаи, но имперские войска действовали слаженно и безжалостно, мгновенно пресекая все попытки очевидцев высказать какие-либо предположения или поделиться увиденным. Ранее полупустая тюрьма обрела множество новых «постояльцев», слишком медлительных, чтобы вовремя заметить нависшую опасность, и слишком упрямых, чтобы приспособиться к ситуации.

Однако слухи продолжали распространяться гораздо быстрее, чем того хотелось властям. Да такие, что нежданная смерть Ее Величества как-то отошла на задний план! Люди всегда любили почесать языками, а уж после того, как им прямым текстом запретили это делать, всплеск невероятных домыслов не мог не появиться.

Говорили, старый император внезапно заболел. И не просто подхватил простуду в прохладном климате Тойяны! Малдраб Четвертый занемог настолько, что придворный врач запретил перемещать его во Влаю и ни на миг не покидает Его Величество в киратском дворце. Страной пока управляют Крезин, главный советник короны, и двенадцать министров, уже начавших терять головы от неожиданно свалившейся власти.

Еще прошелся слушок, будто Фарме, ранее никому не известная императорская фаворитка, родившая правителю второго наследника, проявила заметный интерес к государственным делам, и ее имя за пару дней узнали все главные деятели Велли.

Да, когда в одной тюрьме собирается множество не самых последних в королевстве людей, на недостаток информации жаловаться не приходится!

Пожалуй, Лин была склонна верить россказням, ходившим по городу. Будь император здоров и при власти, он ни за что не бросил бы Маргалинайю в беде, и уж точно не оставил бы дочь в тюрьме. В одной камере с ненавистным двойником, графиней и сходившей с ума без спиртного девушкой-магом!

– Извини, ма, я тебя скоро вытащу оттуда, – скороговоркой бросил новоиспеченный король, пробегая мимо волшебницы, на руках которой ретивые служаки только что защелкнули легкие, но оттого не менее крепкие кандалы. – Расспроси Магайю о книге, хорошо? А то она совсем рехнулась… Ты слышала, что Малдрабу говорила? Кари… па, все нормально, потерпи, ладно?

Скоро так скоро. Сначала Лин предположила, будто оно наступит к вечеру, и бросила все усилия на то, чтобы разговорить принцессу. Потом поняла: время – понятие растяжимое, если проводить его в комфорте дворца, и нет смысла надеяться на высочайшее освобождение в ближайшие дни.

«Будь я твоей настоящей матерью, давно прокляла бы!» – подумала беззлобно, смирившись с неизбежностью заключения. И принялась налаживать камерную жизнь.

Соседство с Клуссом не пошло Тойяне на пользу. Хотя в повседневных делах местные жители полагались преимущественно на свои силы, конструкция такого сооружения, как тюрьма, требовала участия мощи значительнее обычной стражи, натасканных собак и кованых решеток. Каменная кладка, скрепленная заклинаниями, узоры «Сети» на окнах, насыщенные магией замки и запоры – Лин казалось, одного ее прикосновения достаточно, чтобы темница развалилась на части.

Попробовать что-либо разрушить волшебница не успела – когда светляки погасли и ночную тишину нарушали лишь мерные шаги стражи да похрапывание графини, появилась первая посетительница.

– Уходишь или остаешься? – деловито поинтересовалась Зелина, не закрывая портал. – Учти, я не собираюсь кормить твоих зверюг, а мальчик-перевертыш отказывается сбегать без тебя.

Лин неуверенно оглянулась на Маргалинайю, не проронившую ни слова с момента заключения и, соответственно, ничего не рассказавшую о непонятной книге. На Эльмиру, которая пыталась пояснить стражникам, какая хорошая ее новая знакомая, и тоже попала под раздачу, а теперь старательно делала вид, будто никогда в жизни не слышала об этой самой «книге»… На госпожу Кложену, прорыдавшую до темноты и лишь недавно забывшуюся тяжелым сном…

– Снова нашла каких-то бедолаг, – легко расшифровала ее взгляд богиня. – Я поражаюсь тебе, честно. Выбираешь между мужем и ними… А ты знаешь, как в Тойяне относятся к не-людям? Им плевать на восставших мертвецов, возвращенцев, искусственных созданий, но если в руки местных спасителей человечества попадет кто-то из Леса… Мысль понятна? Не сегодня, так завтра на твоем муженьке испробуют все кустарные заклинания, которые смогут достать охранники, поэтому советую решаться быстрее. Кстати… О, рановато идут. Надеюсь, хоть один симпатичный попадется!

В коридоре послышались возня и смешки, затем в замочную скважину кто-то начал впихивать ключ.

– Ой, – потерянно сказала молодая магичка, прекратив безучастно созерцать стену. – Ой… Это столичные…

Принцесса натужно рассмеялась и закашлялась.

Дверь скрипнула и резко распахнулась, явив две темные фигуры, подсвеченные одиноким светляком.

– Столичные – то есть из Влаи? – уточнила Зелина. – А… Я-то надеялась с местными познакомиться, они такие старомодные и милые даже в этих делах! Ну, – богиня обернулась к пришедшим, – чего надо посреди ночи?

Фигуры неприятно рассмеялись.

– Сейчас узнаешь, милочка, – растягивая слова, пообещала одна из них. – Так, берем рыжую и эту, в красном, ей все равно в живых не быть.

– Дурак, то ж вернувшаяся! – одернул его «коллега». – Она тебя самого с собой заберет. Лучше императорскую подстилку! Говорят, такая искусница… а старик вряд ли оклемается. Или вон ту, молоденькую – хоть ни кожи, ни рожи, зато еще не потаскана!

– Сам дурак! Наш император обязательно поправиться, а кто так не думает, тому я мигом в зубы… Что до магички, то делай, как знаешь, но если завтра у тебя все мхом прорастет и плесенью покроется, я удивляться не буду.

– Так, может, и рыжей хватит?

Зелина неторопливо подошла к разборчивым охранникам, зажгла светляк и бесцеремонно посветила каждому из них в лицо. Оторопевшие рожи вызвали у нее разве что брезгливость, и любвеобильные гости были спроважены пинками в коридор. Богиня вздохнула и предложила:

– Ладно, всех заберу. Всех из камеры, понятно? Да не буди ты эту тетку, так перенесу. И жить они будут у тебя!

Лин поморщилась. Маргалинайя в качестве гостьи ее совсем не прельщала, но, если подумать, и мертвая принцесса заслуживала капельку сочувствия.

– Надеюсь, это ненадолго, – тихо произнесла волшебница, ступая в закрывавшийся портал.

Дверь камеры слетела с петель и рухнула на пол, пылавшие праведным гневом стражники схватились за оружие. Угрожающе, как им казалось, но Лин улыбнулась и помахала в ответ. Полюбовалась на перекошенные от ужаса лица, а затем мир закружился, чтобы выбросить ее в стенах родного дома.

***

– Никогда бы не подумала, что маги настолько глупы, – заметила Зелина, лениво растянувшись на диване в гостиной Лин.

– Почему? – тихо спросила Эльмира, и лишь едва уловимая нотка в ее тоне давала понять, что девушка обижена за свою братию. – Они действуют в соответствии с рекомендациями Первого мага Радиса, и именно так в Последней войне разрушили защитный купол древнего Клусса.

– Ты будто хочешь, чтоб их дерганья увенчались успехом, – возмутилась богиня. – Но они похожи на стадо баранов, пытающееся протаранить ограду! Сначала это выглядело забавно, а теперь как-то скучно… С другой стороны, чем дольше они стараются пробиться сквозь мою защиту, тем быстрее пустеет веллийская казна, так что маги – умницы! Кстати, отличная мысль! Пойду снова их подразню, чтоб жизнь малиной не казалась!

Рыжая, осененная новой идеей, легко вскочила на ноги и метнулась к двери, едва не сбив входившего метаморфа.

– Еще не нашли?

Кари покачал головой:

– Нет. Вообще никаких упоминаний. Правда, мы пересмотрели только веллийские летописи, до завтра надеемся разобрать гартонские, а там и до клусских очередь дойдет… Но я отчего-то уверен, что обычные хроники не помогут.

Зелина неопределенно хмыкнула и продолжила свой путь, а метаморф направился на кухню.

Разбор литературы длился больше недели, и все же о «живой» книге они до сих пор не имели ни малейшего представления. Маргалинайя упорно молчала, и даже богиня не смогла вытянуть из нее ни слова. Эльмира рассказывала каждый раз новую историю, заканчивая ее слезами, поэтому с недавних пор молодую магичку старались не трогать, хотя Кари был уверен: девушка вовсе не «заколдованная», как думает Лин, а лишь придумывает сказки, чтобы не говорить правду. Ну а старые манускрипты, вытащенные Зелиной из архивов империи, были более чем познавательны в историческом плане, однако нужной информации, увы, не несли.

Слухи о внезапной болезни императора подтвердились. Арголин разрывался между Киратом и Влаей, пытаясь и сохранить тойянскую корону, и не допустить объявления регентства вчерашней фаворитки, неожиданно обретшей множество покровителей среди знатных родов.

А местные защитники человеческого рода были решительно настроены выкурить со своей главной площади «обитель зла»… Стоит ли говорить, что эта миссия обрела немалую поддержку со стороны империи?

Принцесса, хоть и «возвращенная», для рвавшихся к трону была как кость в горле, а танцовщица, называвшая Его Величество отцом, вообще ни в какие рамки не вписывалась. Поэтому несколько десятков умелых и не очень магов больше недели неустанно старались уничтожить защитный колпак, которым Зелина накрыла два двора. Сначала в ход шли мощнейшие заклинания, что лишь усиливали стойкость творения богини, затем – грубая физическая сила в виде подкопа, позже клусские мастера принялись пугать иллюзиями.

Лин с мужем копались в книгах, справедливо рассудив, что здоровый император – гораздо меньшее зло, чем отсутствие правителя, да и все равно заняться больше было нечем.

Марк предлагал убраться восвояси вместе с хозяйством, но и это не решило бы проблему: когда на уши поставлены маги, найти беглецов совсем не трудно, а какая разница, где выдерживать осаду? Поэтому бывший гвардеец взял на себя патрулирование периметра и вылавливание «кротов», с чем прекрасно справлялся.

Графиня чередовала периоды непрестанных рыданий с периодами активного составления планов мщения «погубителям доченьки», и Лин подозревала, что в ее пузырьке с нюхательной солью находится отнюдь не просто соль.

Эльмира втихую опустошила половину запасов ландарских вин Марка, а вторую – с его уважительного одобрения.

Что ж до Зелины, то она развлекалась вовсю, играя в кошки-мышки с осаждавшими ее маленькую крепость магами и не задумывалась о судьбе империи, здоровье Малдраба Четвертого и тому подобной ерунде.

– А-ах! – раздалось из гостиной. – Ах!

Кари бросил поднос с обедом, который собирался отнести Лин, и поспешил к Эльмире.

– Это невероятно. – Магичка с порога потянула метаморфа к окну, забыв о стеснительности. – Они додумались!

Действа, разворачивавшегося за высокой оградой, полностью не было видно, однако в ассортименте флажков, копий и секир появилось нечто новое.

– Кресты? – удивился Кари (жена когда-то рассказывала об их значении в ее мире, но маги обычно пользовались другими средствами).

– Кривые кресты, – выдохнула девушка, – кривые! Это знаки некромантов… Они собираются нас изгнать! То есть не нас, а принцессу.

– Ты уверена?

– Я была единственной отличницей на курсе, – гордо сообщила Эльмира. – Моя стихия – знания, так что я хорошо знаю все направления магии. Это похоже на ритуал Демьена, только он давно уже не практикует… Хотя и живет именно в Кирате!

– Некромант живет здесь? – недоверчиво переспросил метаморф. – В Тойяне? Странно. Не верится, чтобы о нем раньше никто не слышал…

Магичка взглянула на него как на крестьянина, не знающего имени своего господина:

– О нем известно всем! Это тот некромант, о котором говорят, будто он украл снег у Кирата! Кстати, в этом может быть доля истины – магия смерти всегда оборачивается необычными откликами в природе. Демьен очень стар, я даже слышала, будто он – близкий родственник самого Реха и чуть ли не ровесник Радиса! Когда-то ему предлагали клусский трон, но власть его никогда не интересовала. Демьен – ученый, поэтому не станет мараться участием в этом шествии.

– Ученым тоже надо что-то есть, – резонно заметил Кари, направляясь к выходу.

– Некромант, отказавшийся от королевства, не продастся за сребрики империи!

– Возможно, его вдохновили золоты? – отрезал метаморф, захлопывая дверь перед носом идеалистичной девицы.

Не то чтобы он так уж хотел доказать свою правоту, но горящие глаза Эльмиры, защищавшей какого-то некроманта лишь потому, что тот когда-то пренебрег клусским троном, Кари решительно не понравились. Слишком хорошо он знал такое слепое восхищение… И хорошо помнил, как больно сердцу, когда незыблемый авторитет вдруг оказывается отнюдь не благородным поборником справедливости. А насчет короны – на клусский трон позарится только тот, кто согласится навсегда забыть о спокойном сне, и поступок Демьена просто подтверждал его здравомыслие.

Со двора кривые кресты были видны гораздо лучше, и их все прибавлялось. Как ни странно, большинство некромантских атрибутов высились у задней части ограды, а не возле распахнутых ворот, в которых стояла Зелина и давала язвительные характеристики каждому из магов. И многие кресты начинали светиться бледным тусклым светом…

– Пообещай, что ответишь честно, Изначальный, – Маргалинайя, тоже наблюдавшая за улицей, заговорила впервые за все время после памятной коронации. – Или не ответишь вообще.

Метаморф кивнул. На данный момент он не знал ничего такого, о чем не мог бы спокойно рассказать. Или умолчать.

– Зачем вы здесь?

Кари вздохнул. Что ж, она сама требовала правду…

– Потому что твой сын, которого ты хотела убить, попросил нас о помощи.

Принцесса скрипнула зубами:

– Не убить, а спасти! Отец знал об этом… Да что тебе рассказывать, все равно не поймешь. Ты даже представить не можешь, как жить, когда на голове корона. Это… Представь укротителя в зверинце, где нет клеток! Пока у него хлыст, хищники таятся и точат зубы, а потом какая-то мелкая тварь кусает его за руку и… Я хотела, чтобы мой мальчик научился выживать! Слышишь, Изначальный? Не жить, а выживать! И у меня получилось! Да, получилось! Теперь он всегда настороже, и, надеюсь, мы встретимся нескоро… Люди так глупы! И отец… Верите всему, что видите, но забываете, что смотрите сквозь чужие истины. Сложно объяснить, правда? Ей проще. Лин… Она ведь никогда не станет частью нашего мира.

– Почему?

– Она чужая, разве этого недостаточно? Она все еще хочет вернуться. Не знал? Ха-ха! Не волнуйся, это невозможно! Но самое главное – когда она делает выводы, то часто забывает об особенностях этого мира. Я права? Тогда слушай дальше. На первый взгляд все просто: в стране давно назревал переворот, папа потерял большинство сторонников… Поняв, что слишком поздно менять политику, он попытался спасти хоть внука! А Фарме вовремя подсуетилась и обеспечила себе теплое местечко, я же… Я получила второй шанс в неудачное время. Рех как-то сказал, что колесо истории нельзя ни повернуть, ни остановить, но мне казалось – после мира Смерти я сама легко разгребу все дела… Ох, какие были планы! Даже вторая история с двойником в них присутствовала. Что, уже? Но…

Кривые кресты вокруг ограды вспыхнули одновременно, залив дома призрачным белым светом. Казалось, он не просто исходил от некромантских приспособлений, а поднимался вверх, отражался от низко нависших облаков и лишь затем падал на землю. Тревожно заорал петух, его крик подхватили остальные птицы и заметались по двору. Где-то вдалеке начали ржать лошади, послышался надрывный детский плач, завыли собаки…

«Хорошо, что Маниш сбежал еще зимой», – облегченно подумал метаморф, представляя, какую бучу учинил бы сейчас «почти прирученный» пес из Пустоши, не убеги он к стае диких сородичей. И обернулся к Маргалинайе.

Принцессы рядом не было. В том месте, где она стояла, медленно таял плотный туман.

– Удивлен? Богиня Жизни не способна защитить того, кто принадлежит Смерти, хоть я и надеялась до последнего. Теперь слушай внимательно, Изначальный! Фарме из рода некромантов, и ее сети разорвет только «живая» книга. Отец не болен, но он медленно теряет силы. Медленно умирает! Ты видел ключ и сможешь создать такой же, а она… твоя Лин… Она найдет нужную страницу. – Свет крестов погас, однако туман продолжал рассеиваться. – Погоди! Вон там, за крестами! Зеркальный полумесяц?.. Неужели я – фьерьи? Значит, некроманты создали путь силе, уничтожающей меня, и впереди нет ничего… Я была ширмой! Выходит, Фарме… Выходит, она тоже обречена! И отец! Нет, не отец, а… А время… его уже мало… лучше спешить… лучше… Уничтожь их, Изначальный! Уничтожь творцов фье…

Последние слова Ее Высочества заглушили торжествующие вопли из-за ограды, неожиданно сменившиеся криками боли и страха. Стало светло, будто серые тучи внезапно разошлись, хоть на землю упало несколько капель дождя. Сверкнула молния… не в небе – у ворот. Порыв ветра принес запах горелой плоти.

Зелина парила в воздухе. Кари никогда не видел ее такой – необычайно безмолвной и одухотворенной, спокойно взиравшей сверху вниз и без капли сомнения на лице обрывавшей нити человеческих жизней. Она словно задалась целью уничтожить всех некромантов и методично следовала плану, не замечая, что противники не пытаются ни сопротивляться, ни бежать, а лишь стоят на коленях, закрыв головы руками, и просят о пощаде. Кривые кресты лежали на мостовой вперемешку с обугленными телами тех, кто возвращал принцессу. Сколько их было? Пятнадцать или двадцать, может – больше… И с каждым мгновением число трупов увеличивалось.

«Почему они не убегают?» – думал метаморф, осторожно приближаясь к побоищу. Обоняние пришлось «убрать» – пусть он и считал себя привычным ко всему, зрение приспосабливалось к открывшейся картине легче, чем нос.

– Кто придет с войной в мой дом, останется навечно у его стен!

Кари смотрел на рыжую и не верил, что это та самая женщина, рядом с которой он прожил столько лет.

«Хоть бы Лин не высунулась из подвала…» – крик очередной жертвы, настигнутой мщением богини, прервал его мысли.

Он должен был решиться. Вспомнить, что Изначальные были первыми творениями этого мира, прекратить бессмысленные убийства, стать на пути смерти…

«Ну почему же вы не бежите?!» – шепотом бросил метаморф застывшей в безнадежной покорности толпе, и прыгнул.

Казалось, время остановилось. Сверкавшие яростью зеленые глаза приближались очень медленно, но Кари знал – за его собственными движениями человеку уследить невозможно.

«Узнает или нет?!» – рыжие волосы богини развевались по ветру, словно языки пламени, еще больше усугубляя ощущение опасности, исходившее от нее.

Зелина не могла не понимать, что творилось вокруг, однако в том, сможет ли она покинуть обличье небожительницы и вернуться к повседневности, метаморф сомневался. Сильные чувства обычно так просто не отступают, и, быть может, позже Зелина уронит пару слезинок в память о безвременно почившем соседе… Нет уж, прослыть героически павшим он никогда не стремился!

«Узнает – или – нет?!», – а в следующий момент руки Кари обхватили богиню, и они вместе рухнули на землю. Вернее, должны были бы рухнуть…

Ослепительно полыхнуло, перед глазами метаморфа поплыли яркие круги.

– Это несколько компрометирующее положение вещей, ты не находишь? – как ни в чем не бывало поинтересовалась рыжая, медленно планируя вниз и будто не замечая веса висевшего на ней мужчины. – Ого, наш мальчик покраснел! Какие страсти, подумать только… Прошу тебя, не говори, что и ты пытался меня остановить!

Кари разжал пальцы, чувствуя себя полным идиотом. Надо же, спаситель магов, защитник некромантов… О смерти задумался!

Земля больно ударила по пяткам, но метаморф лишь мысленно помянул Реха, понимая – в этом ярость богини точно не виновата. А ведь если б он напомнил о своем существовании на несколько мгновений раньше, пара-другая трупов трупами не стали бы.

– «Месть, сотрясшая небеса», – задумчиво изрекла Зелина, опускаясь на скамейку. – Или лучше – «Повелительница Жизни, раздающая смерть». Да, второй вариант определенно нравится мне больше. Извини, что? Не расслышала, мысли были заняты другим. Хочу сложить балладу об этом дне, и надо придумать красивый звучный заголовок. Так что там?

– Зел, – Кари проглотил комок в горле, – ты только что убила десятки человек. Зачем?!

– Десятки? – Рыжая недоверчиво уставилась на собеседника, будто определяя, не смеется ли он. – Восемнадцать каких-то некромантов ты называешь людьми? Ладно-ладно, не заводись, я признаю, что немного погорячилась, дюжины было бы вполне достаточно… Да, это шутка, метаморфский мальчик, и да, мне ничуть не совестно. Еще что-то? Только учти: без нотаций.

– Зачем, Зел?

Лин стояла на крыльце и смотрела вдаль, словно боясь встретиться с кем-либо взглядом. В ее тоне не чувствовалось осуждения, но богиня вздрогнула:

– Что-то узнала о книге? Нет? Тогда катись обратно! – зло выпалила она, безуспешно скрывая смущение – как бы пренебрежительно ни относилась Зелина к морали, мнение волшебницы для нее было важно.

– Просто интересно, что могло заставить тебя потерять голову, – тихо проговорила Лин, преодолевая ступеньки. – Маги осаждают нас уже давно, а с нервами у тебя порядок… Кстати, где принцесса?

– Оглянись, подруга! Нет принцессы! Нету! Вернули ее на тот свет!

– Обойдя твою защиту? Это же невозможно! Я читала – людям не по силам справиться с магией богов! А откуда не-люди в Кирате? Ну, кроме нас? Разве что Лан прибыл к Арголину… Как правитель к правителю, или что-то в этом духе. Алана Дилейна наверняка заинтересовала творящаяся в Кирате реховщина.

Рыжая презрительно отмахнулась:

– При чем тут Лан? Он почти как ты: разрушает, хоть и может немного колдовать. Берите выше: здесь работал бог!

– И ты испугалась, – с пониманием произнесла Лин.

– Рех… – тихо прошелестело от входной двери. – Боги вправе забирать принадлежащее им… А кому принадлежу я, никто не знает…

– Ты живая, значит, мне, – недовольно бросила богиня, которую послушная и незаметная магичка страшно раздражала.

– Я живая, да, – без выражения проговорила Эльмира. – Но я – книга… Так что у меня нет бога…