Читать книгу Как-нибудь перезимуем - Елена Матеуш - Страница 8

Вышла я рано, едва ночная тьма сменилась голубыми предрассветными сумерками. Почему-то я была уверена, что волк попался в ловушку, и переживала о его судьбе. То за то, что кто-то другой успеет воспользоваться моей добычей, то, совсем уж глупо, что зверь замёрзнет насмерть морозной ночью.

Мне не хотелось убивать волка. После вчерашнего разговора с Веселкой и ночного подсчёта волков для невест, мне казалось неправильным, что столько зверей будут убиты просто так, ради того только, чтобы все желающие получили возможность стать невестой князя. Я усиленно думала, можно ли и задание выполнить, и волка не убивать.

Думать так и жалеть волков было большой глупостью, что стало ясно довольно скоро. Благодаря сделанным вчера насечкам, путь к ловушке я отыскала легко и вначале скользила по снегу на своих снегоступах, испытывая удовольствие от тишины, бодрящего морозца и согревающего тело движения. Но когда я достаточно удалилась от охотничьего дома, чтобы появился соблазн повернуть назад, вдали послышалась волчья перекличка.

Вначале заунывные и какие-то потусторонние завывания слышались вдалеке и звуки моего дыхания, хруст снега и гудение деревьев под поднимающимся ветром почти заглушали их. Но потом голоса волков стали приближаться, а затем и серые тени стали мелькать в кустах. Волки не нападали, но особо и не прятались, бежали рядом и сзади. Стало ясно – меня загоняют. Если я попытаюсь повернуть назад, то нападут.

Чем ближе я подходила к месту, где оставила ловушку, тем наглее вели себя волки, сокращаю дистанцию между нами, так что я отчётливо видела злые золотые глаза, когда они поворачивали морды в мою сторону.

Так что я ничуть не удивилась, заметив в том месте, где поставила магические силки, тёмный силуэт пойманного зверя. Точнее, даже двух. Они лежали на снегу рядом, уткнув носы в шерсть друг друга. Когда я приблизилась, один из зверей вскочил, оскалился и сделал шаг мне навстречу. Стало ясно, что он не скован моим заклинанием и готов напасть на меня, защищая второго, оставшегося неподвижным.

Страх заставил меня похолодеть, но я всё ещё надеялась на удачу. Один зверь неподвижен, а со вторым у меня был шанс справиться, использовав боевое заклинание, одно из первых, которому научила меня мать. Сейчас, спасая жизнь, я убила бы зверя без всяких сожалений.

Надежда на спасение продержалась недолго. Волк поднял морду кверху и завёл свою песнь смерти. И тут же голоса других волков влились в зловещую мелодию. Бросив быстрый взгляд вокруг, убедилась, что слух меня не подводит: я в волчьем кольце. Шансов уцелеть нет. Мне не справиться с таким количеством врагов. Дара не хватит.

Волк прекратил свою песню и посмотрел мне прямо в глаза. Ещё секунда и он прыгнет. Стянув зубами рукавицу, я торопливо прикоснулась к красному камешку в браслете, но ничего не произошло. Обещанного защитного купола не появилось. Красный камешек никак не отозвался. В нём не было магии. Я обречена.

Вдруг что-то вспыхнуло жаром у меня на груди. Я не сразу вспомнила, что там, под полушубком, висит мамин подарок. Тот самый, к которому она разрешила прибегать лишь в минуту смертельной опасности. Быстро расстегнула полушубок и нащупала ставший горячим камень. Сжала его в пальцах и почувствовала, как в меня вливается сила тёмной, незнакомой доселе магии. Волк настороженно замер, словно почувствовав перемену.

Сила, которую подарил камушек, позволяла мне одним заклинанием испепелить хоть всю живность в округе, а не то что волчью стаю из около десятка зверей.

Волк наклонил лобастую голову, и я вдруг услышала прямо в своей голове: “Отпусти её”. Похоже, камень подарил мне не только силу, но и способность понимать зверей.

– Кого её? – спросила я вслух.

“Мою волчицу. Возьми другого. Старого и слабого”.

Волк рыкнул, и из окружавшего меня по краю поляны кольца медленно выступил другой зверь. Он сделал несколько шагов в мою сторону, а потом лёг на снег, покорно прижавши уши и закрыв глаза. Глупая жалось вновь шевельнулась в сердце. Вспомнились мысли, что вертелись в голове, когда я спешила к ловушке.

– Если он согласен потерять хвост, то я не стану никого убивать. Освобожу твою волчицу и мы разойдёмся миром.

“Зачем тебе мой хвост?” – услышала я удивлённую мысль старого зверя.

– Ну, хвост – это же шкура. Её часть точно. Мне надо принести нашему вожаку волчью шкуру, но никто не сказал, что для этого надо убить целого волка.

Звучало довольно глупо, знаю, но ведь в условиях точно ничего не говорилось про то, что невеста должна сама убить волка.

“Тебе нужна шкура, но волку умирать при этом не обязательно?” – приподняла голову лежавшая до этого неподвижно волчица.

– Да. Поэтому я согласна взять хвост.

“Но целая шкура лучше. Ведь так?”

– Так. Но я не хочу никого убивать.

“Убивать не надо! – волчица оскалила зубы, а потом продолжила. – Возьми с собой целого волка. Мы прикажем, и он будет слушаться. Но ты должна кормить его. Сможешь?”

– День-то что ж не прокормить? Смогу конечно. Покажу его князю, а потом отпущу.

“Нет. Не день. До весны”.

– До весны это труднее, – на мои слова волчица оскалилась и тихонько зарычала, и я продолжила. – Думаю, как-нибудь прокормлю. Перезимуем.

“Хорошо. Тогда возьми его”.

Волчица издала зовущие звуки, и из-за спин взрослых волков вышел волчонок: худой, мосластый подросток.

“Поклянись, что не убьёшь его. Будешь кормить. Весной отпустишь”.

– Клянусь, что он проживёт со мной зиму, а потом я его отпущу.

Искорка магии слетела с моих губ и растворилась в шерсти волчицы. Она вздохнула.

“Отпусти её”, – напомнил мне вожак.

– Отпущу. А вы поклянитесь, что не тронете меня.

“Клянусь”, – прозвучало у меня в голове.

– Тогда отойди в сторону.

Хоть волк и поклялся, но опасения у меня всё равно оставались. Вожак отошёл от своей подруги и замер, продолжая следить за мной.

Я отпустила подвеску, которую до сих пор сжимала, и почувствовала, как тёмная сила, переполнявшая меня, отступила, как отступает вода после половодья. Вода уходит, но осушённый берег не остаётся прежним. Так и у меня: сила ушла, но я всё ещё слышала, хоть и слабее, отголоски звериных мыслей. И они подтверждали, что бояться мне нечего. Меня не обманут.

Я подошла и сняла с лапы волчицы заговорённую верёвку. Волчица поднялась и медленно потрусила к краю поляны, оглядываясь на меня. Когда она достигла кустов и деревьев, отступил и вожак, и вся остальная стая растворилась в лесу, словно никого и не было. Только волчонок стоял, наклонив голову и тихо поскуливал.

– Не грусти, дружок! Весной обязательно сюда вернёшься. Пошли!

Когда я повернула назад и моя добытая “шкура” побежала рядом, стало ясно, почему волчица решила отправить сына со мной. Волчонок хромал. За мной он успевал, но со здоровыми волками его скорость не сравнишь.

– Ничего, малыш. Вот придём в город, посмотрю твою лапу, что можно с ней сделать. Может, к весне ты станешь бегать не хуже прочих.

Волчонок посмотрел на меня, проверяя, не смеюсь ли я. Но я была совершенно серьёзна. Деревенской ведьме приходится быть мастером на все руки: лечить и людей, и животных. Сколько раз я под руководством матушки лечила деревенских псов, пострадавших на охоте. Волк же ничем от собаки в этом смысле не отличается.

Похоже, волчок почувствовал мою уверенность. Он явно взбодрился и бежал теперь рядом со мной бодро и целеустремлённо.

Когда мы приблизились к охотничьему домику, я наложила на волчонка заклинание отвода глаз, чтобы его никто не замечал. А если всё же заметят, приняли за охотничьего пса и дальше уже не смотрели. Не хотела раньше времени открывать свой замысел. К тому же меня, сироту, обидеть легко. Увидит какая-нибудь неудачливая невеста моего волчонка и решит, что его шкурка её выручит. И слушать меня не станет. Даже если потом мне удастся доказать, что шкуру она добыла нечестно, то будет уже поздно. Волчонка мне будет не вернуть.

– Держись рядом со мной! – скомандовала я Волчку, и для надёжности накинула ему на шею свою заговорённую верёвку, сделав из неё что-то вроде шлейки.

Волчонок и сам от меня не рвался. В новом месте среди такого большого количества людей ему явно было не по себе.

В полдень нас отсюда увезут, но до этого времени я успела не то поздно позавтракать, не то раненько пообедать. И волчка покормить. Тот, наевшись так, что пузико заметно округлилось, задремал и спал до того момента, как пришла пора возвращаться. Обновлённый отвод глаз не дал моим соседкам по повозке заметить забившегося мне под ноги волчонка.

Возвращались мои соседки недовольные и ворчавшие на своих слуг. Тем не удалось добыть для них волчьих шкур. И таких неудачниц оказалось немало. Даже Веселка, с которой удалось поговорить перед возвращением в стольный град, призналась, что добыть ей удалось только зайца.

– Его ведь тоже серым кличут, может,князь его за четвертушку волка зачтёт, – смеялась моя новая знакомая.

– Серый? – удивилась я. – Где ты такого нашла?

– Вообще-то белого. Думаешь, из-за цвета не примут?

– Не знаю, – вздохнула я.

У меня самой имелись сомнение – примут ли мою шкуру с живым наполнением.

– Ничего, попытка – не пытка, – подбодрила меня Веселка.

И долго ждать результата первого испытания нам не пришлось.