Читать книгу Как-нибудь перезимуем - Елена Матеуш - Страница 9

Похоже, князю хотелось побыстрее покончить с Отбором и избавиться от невест-неудачниц. Потому нам даже в терем зайти не дали, чтобы отдохнуть и переодеться. Сразу из повозок направили на уже знакомую площадь.

В этот раз никого посторонних здесь не было – только участницы. Так что пробиваться вперёд нужды не было. Мы все стояли у помоста, и князь с княгиней были хорошо видны. Родню участниц тоже допустили, и зрители толпились напротив нас и взволнованно гудели.

Дождавшись, когда последняя участница заняла своё место у помоста, князь поднялся с походного трона и обратился к нам:

– Девицы-красавицы, спасибо вам всем за смелость и участие! Низкий вам поклон!

Князь прижал руку к сердцу и действительно низко поклонился, так что русые кудри закрыли его лицо. Красивые кудри! Так и захотелось прикоснуться к ним.

– Как мне ни грустно, но те из вас, кто вернулся из леса с пустыми руками, возвращаются домой. В благодарность за участие вы получите от меня подарок прямо сейчас. Отправляйтесь в Невестин терем и выберите то, что вам по сердцу.

Возможность выбора заставила невест-неудачниц поспешить и направиться в терем, не дожидаясь окончания общения князя с остальными девушками. А то придёшь позже, а там уже и выбирать нечего будет!

Наша группа сразу проредела: две трети девушек поспешили за обещанным подарком. Последние из них ещё только покидали площадь, а глашатай уже выкликал участниц, что вернулись с добычей первыми – ещё вчера. Они уже успели отдохнуть и принарядиться. Мне стало неловко за мой совсем уж затрапезный вид. Ехать в повозке холодно, и я, зная это, не стала переодеваться в платье, а так и оставалась в своём охотничьем наряде, надеясь переодеться по приезду в город.

В числе первых на помост поднялись Хельга и Юлдуз-хатун.

Хельга собственноручно несла голову, а Борге шкуру убитого волка.

– Смотри, конунг Ратибор, это я одним ударом своего меча снесла ему голову! – гордо заявила Хельга.

Она протянула добычу князю, и тот не побрезговал – взял её в белы рученьки, повертел, рассматривая, и уважительно сказал:

– Ты добрый воин, дочь ярла.

Следом за нею подошла Юлдуз со своим нукером, нёсшим её добычу.

– Я убила волка одной стрелой. Попала прямо в глаз, не испортив шкуры. Покажи, – бросила она нукеру, стоявшему за её спиной. – Пусть князь убедится – шкура целёхонька!

Нукер развернул и потряс волчью шкуру, чтобы все могли убедиться в правдивости её слов.

– Всем известно, хатун, что степняки славные лучники, и ты их достойная дочь, – вежливо заметил князь, прикоснувшись к густому серому меху. – Из уважения к столь славным охотницам попрошу вас, Юлдуз-хатун и дочь ярла Хкльгу остаться со мною на помосте, принимая и оценивая добычу других участниц.

Я порадовалась за подруженек. Они эту честь заслужили. А ещё приятней мне стало, когда увидела, как недовольна этим поднявшаяся на помост Гордета. Хотя может быть её недовольство объяснялось другой причиной. Когда её слуга развернул шкуру, чтобы показать князю добычу, то со стороны Хельги раздалось возмущённое:

– Это же жульничество! Волк добыт летом! По меху видно!

– Что скажешь, Гордета? – спросил князь Ратибор.

Гордета недовольно поджала губы:

– Я должна отвечать этой чужеземке?

– Дочери ярла Олафа не должна, – согласился Ратибор и продолжил, – но мне, своему князю, должна.

– Это не жульничество, – фыркнула блондинка. – В задании не было сказано, что невеста должна собственноручно убить волка. Нужно было одной отправиться в лес и добыть волчью шкуру. В лес я вошла, шкуру добыла, а уж как – ловкостью, хитростью или златом-серебром, – об этом уговора не было.

Я замерла, ожидая ответа. Ведь и я собиралась привести почти такой же довод.

– Что же, вынужден признать твою правоту, Гордета. Мои слова можно истолковать и так.

У меня отлегло от сердца. Раз у Гордеты сошло, то теперь и мне отказать не посмеют.

Похоже, к методу Гордеты прибегли ещё несколько девушек, но не столь и все увидели нагло. У кого-то волка добыл ловчий, что отправлялся с невестой в лес, кто-то купил, кто-то сумел поймать зверя в ловушку. Но даже с такими поблажками удачливых невест оказалось не так уж много – без меня чуть больше дюжины. И вот уже на помост не поднимались лишь я и Веселка.

Мы с ней немного потолкались, уступаю друг другу право доложиться князю. Победила она, ловко вытолкнув меня прямо к лестнице. Да и мой волчок, тихо прижимавшийся к моей ноге всё это время, расхрабрился, когда мы с Веселкой остались одни у помоста, и стал тихонько порыкивать на неё, то ли желая защитить меня, то ли нервничая из-за запаха Весёлкиной добычи – тушки зайца, что пряталась в её котомке.

Отвод глаз я с Волчка не снимала до конца, и потому князь спросил:

– А где же твоя добыча, девица?

– А вот!

Я сняла отвод глаз, и все увидели прижавшегося к моей ноге волчонка.

– Он живой! – удивлённо вырвалось у князя.

– Но шкура-то при нём. Так что задание выполнено.

– Выполнено, – признал князь и засмеялся. – И что ты дальше с ним делать будешь? Велеть его назад в лес увезти?

– Нет. Он со мной до весны жить будет. Я в том его матушке слово дала.

– Ещё чего! – раздался голос Гордеты . – Не хватало только, чтобы с Чучелкой ещё и волк жил! Пусть его убьют! Или в лес спровадят.

– Невозможно! Я обещала волчице об её сыночке позаботится. Не могу такое обещание нарушить.

– Неужто ради волчонка от Отбора откажешься? – с любопытством спросил князь.

– Не хотелось бы, но откажусь. Слово, матери данное, нарушать негоже. Я обещала о нём до весны заботиться, значит, буду!

– Невелика потеря! – хмыкнула Гордета.

– А я считаю, что она права, – неожиданно поддержала меня Бажена. – Раз пообещала матери заботится о её сыне, слово надо держать.

Говорила она, выразительно глядя на княгиню Доброгневу, всё это время молча наблюдавшую за действом, так что про неё все и забыли.

– Думаю, сын, ты придумаешь, как сделать так, чтобы и слово не было нарушено, и волк невест не пугал, – обратилась княгиня к сыну.

– Да что тут особо придумывать? – откликнулся Ратибор. – Велю на псарне волчонку место безопасное выделить и смотреть за ним, как если бы это щенок моей лучшей борзой был. Отведёшь его перед вечерним пиром туда, девица. Думаю, к тому времени ему там всё приготовят.

– Благодарствую, – склонилась я в поясном поклоне и освободила место Веселке.

– А ты, девица, чем удивишь, чем порадуешь? – видя, что это последняя невеста, явно обрадовался князь.

– А я в лес сходила, да серого добыла. Только не клыкастого и злого, а шустрого косого, – улыбаясь нараспев произнесла Веселка и выдернула из котомки тушку белого зайца.

Дружный смех стал ей ответом.

– Но ты же понимаешь, что это совсем на волчью шкуру не похоже, – отсмеявшись, мягко произнёс Ратибор.

– Понимаю. Но батюшка меня учил биться до конца, даже если всё безнадёжно.

– А кто твой батюшка, девица?

– Сотник Еремей из Вышеграда.

– Хороший воин. Он ещё под рукой твоего, князь, батюшки начинал, – посчитал нужным крикнуть из толпы кто-то зычным голосом.

– Что же, пусть урок твоего отца не пропадет втуне, – сказал Ратибор, никак внешне ре реагируя на возглас зрителя. – В лес ты ради меня пошла, охотилась сама и шкуру добыла, а что не совсем ту, что было сказано, так это простительно. Ты всё же девица красная, а не добрый молодец. Жду и тебя сегодня на вечернем пире, где матушка моя даст вам свои задания.

****

Советник князя Велимудр задумчиво смотрел на шахматную доску, но заговорил с воеводой не об игре:

– Что, Храбрушка, не пора ли подумать, кого нам в княгини брать?

– А что нам-то думать? – удивился Храбр, взяв в руки ладью. – Это князю выбирать. Тут мы ему не указчики.

– Не указчики, это ты точно баешь, но все мы знаем, как молодёжь пару выбирает. Смотрит, чтобы ликом красна была, станом гибка, да речи ласковые вела.

– Ну так, понятное дело, ему с ней жить да деток делать. Коли не по нраву придётся, то наследников нам ещё долго не увидеть.

– Всё так, но ведь не простой смерд женится, а нам княгиню выбирает. Тут и мы люди заинтересованные. Вот придётся ему по душе Юлдуз-хатун, ретивое взыграет и посадит её рядом с собою на престол. Что тогда скажешь, Храбрушка?

– Степнячку? В княгини? Да ни за что! Она сейчас с собой нукеров притащила, а, упаси бог, княгиней станет, так всё её племя к нам перекочует. Костьми лягу, а свадьбы с ней не допущу!

– Поддержу, – кивнул казначей Прост, сидевший рядом и наблюдавший за игрой. – Хатун эта со своей свитой и сейчас нам в копеечку обходится. Я бы её как можно раньше с Отбора выпроводил,а уж о княгине такой и вовсе подумать страшно. Её родня ж как саранча туда – сюда перелетать станет да пожирать всё, до чего дотянется.

– Нет, отправлять её назад в Степь до окончания Отбора не годится, – возразил казначею Велимудр. – Нам ссориться с её батюшкой ханом Тенгером совсем ни к чему. Союзник из него так себе, но хоть не враг, и то хлеб.

– Согласен, – кивнул воевода. – Таких лучше под приглядом держать. Сам, считай, заложницу к нам прислал, так что хоть на время Отбора от степняков можно не ждать сюрпризов. Ничего, прокормим её свиту, не разоримся. Всё дешевле, чем война.

– Но я эту Юлдуз так только для затравки привёл, чтоб понятней было, что в таком важном деле, как выбор супруги князя и матери будущего наследника, пускать всё на самотёк недопустимо.

– Да поняли уже. Князь – мужчина молодой, горячий, при виде красавицы о своём государевом долге может и не вспомнить, – вздохнул Прост. – А нам потом мучайся.

– А как вы на Гордету смотрите? – спросил Велимудр, внимательно глядя на собеседников и уже не делая вид, что ему интересны шахматы.

Партия, что начинала складываться сейчас, была куда увлекательней.

– Гордета – девка красивая, и сама по себе может как княгиня смотрелась бы неплохо, вот только батюшку её Власта к трону подпускать опасно, – рубанул Храбр. – Подомнёт всех.

– Да, в княжью казну, как в свою, ручищи запускать станет, – кивнул Прост.

– Он уже давно к трону подбирается. После гибели прошлого князя к Доброгневе клинья подбивал. Но не вышло тогда. Так сейчас решил через дочь зайти, – покачал головой Велимудр. – Коли князь на ней женится, то, боюсь, долго ему после рождения наследника не прожить.

– А кто тогда? Бажена, Мирослава, Забава? – спросил казначей. – Приданное за них хорошее дадут. Они из сильных знатных родов.

– Вот в том-то и проблема, – покачал головой Велимудр. –Мог бы он, как хан степной, сразу трёх девиц в жёны взять, тогда бы проблем не имелось. А так он на одной женится, род невесты усилится, а остальные начнут козни строить. Оно нам надо?

– Так ты за купеческих дочек что ли? – спросил Храбр.

– Почему бы и нет. Или провинциалку какую-нибудь, – кивнул Велимудр. – Слабая родня потеснить никого из нас не сможет, заведённые порядки не порушит.

– Зато начнут подарки клянчить, – возразил казначей Прост из купеческого рода Скоробогатовых, – а купцы послаблений в податях, торговые монополии выпрашивать. Знаю я этих купцов! За копейку удавятся. Я против купеческих дочек и нищих провинциалок!

– Не все же такие. Я отца Веселки знаю. Человек честный. Род не самый худородный, но и не слишком знатный. Здесь в Красноцветинске он уже давно не был, знакомых в стольном граде за годы службы на границе растерял, так что ты, Велимудр, можешь его не опасаться.

– Вот видишь. Храбр, мы и нашли уже одну девицу, против которой протестовать не станем.

– А я всё равно против, – заупрямился казначей. – Отец её может и такой, как ты говоришь, Храбр, но там ведь и по матушке родня имеется. Уверен, что там нет таких, кто начнёт из казны денюжку тянуть?

– Не скажу. Так хорошо я её родову не знаю. А может, пусть князь северянку выберет? – обрадованный пришедшей в голову мыслью предложил воевода. – Она и сама воин хороший, и соплеменникам её в дружине рады будем. И про деньги тут не говори. Наёмников набирать дороже станется.

Велимудр не дал ответить кисло сморщившемуся казначею, возразил первым:

– Всех её родичей ты в дружину не возьмёшь, а они такие беспокойные! Со своими набегами нас со всеми соседями перессорят. С них взять нечего, так обиженные нам начнут претензии предъявлять.

– Вам только сирота угодит! – махнул рукой воевода.

– Так среди невест такая есть, – обрадовался казначей. – Круглая. Никакой родни.

– И то ли такая простодушная, то ли, наоборот, хитромудрая аки змея, что уже и княгине Доброгневе сумела угодить, и с чужеземками сдружилась.

– Какая же она змея? Простая добрая девушка, вот к ней люди и тянутся, – заступился Храбр.

– Так хитрая – это ж в похвалу, – ответил Велимудр. – Для правительницы хитрость – это достоинство, а не хула.

– Ничего не выйдет, – махнул рукой казначей. – Нам она может и подходит, да только выбираем не мы, а князь. Она же настоящее чучелко, как её Гордета назвала.

– Да ладно тебе. Вовсе девка не страшная. Одета только плохо.

– А вот тут мы ей помочь можем. Да и так присмотрим, чтобы девочку зря из Отбора не выкинули.