Читать книгу Абсент для феи - Эра Эльто - Страница 4

Человек или темное существо, знакомое с Гайлой Хилборнер больше трех лет, практически ничего о ней не знало, но было уверено в правдивости трех фактов. Во-первых, она носит контактные линзы, хотя зрение у нее великолепное. Во-вторых, родом она из крохотного безымянного городка. В-третьих, угловой кабинет достался ей после того, как она переспала со своим начальником.

Первый факт был ложным. Линз Гайла не носила. Странный цвет глаз – одна из особенностей оборотней. Ее мать, главная волчица огромной – больше трехсот особей – стаи носила титул «Златоокая», и дочь получила золотые очи в наследство. А вместе с ним и прекрасные волосы цвета меда, и высокий рост, и крепкие кости, и отличные зубы, и отменное здоровье, и амбиции, которыми могла поделиться с десятком мужчин. Словом, детектив Хилборнер ничем не отличалась от остальных женщин, которым посчастливилось родиться в стае. Она была красива, умна, сильна и искренне верила в то, что ее ждет успех на любом поприще. Несколько веков назад Гайла рискнула бы побороться с матерью за титул вожака, но с трудом представляла себя вскармливающей по волчонку каждые полгода. В современном мире женщины-вожди все чаще выбирали другие способы реализации. Благо их предостаточно: армия, полиция, бизнес. В армии слишком жесткая дисциплина, бизнес – слишком хлопотно. Выбор Гайлы пал на полицию, и она об этом не сожалела.

Второй факт был частично правдивым. Детектив Хилборнер родилась не в Треверберге. Но не в маленьком безымянном городке, а в уютной деревне, окруженной зелеными холмами (о чем и говорила ее фамилия1). Она прожила там до пятнадцати лет, возраста, в котором темные существа справляют темное совершеннолетие. В ночь праздника Гайла получила официальное имя, прошла церемонию инициации и сказала матери, что в стае оставаться не хочет. Куда она отправится? В Треверберг. Чем займется? Поступит в полицейскую академию. Где будет жить? Да хоть бы и на улице, главное – двигаться вперед.

Мать научила ее всему, что знала, и первый урок звучал так: что бы ни происходило в твоей жизни, как бы тебе ни было тяжело, не останавливайся. Иди медленно, плыви против течения и против ветра, ползи, плачь, обдирай колени, ломай ногти, но продолжай идти. Ты – волчица, терпеливо повторяла мать. Ты должна найти свою стаю. Но до этого ты должна превратиться в женщину, за которой пойдут другие. Мать вручила Гайле сотню долларов, обняла напоследок и благословила именем Семирукой богини, воплощением которой являются все волчицы.

Жить на улице детективу Хилборнер не пришлось. Она нашла маленькую квартирку в первый же день пребывания в Треверберге. На следующее утро явилась в полицейскую академию и подала документы. Через неделю Гайла получила письмо о зачислении на осенние курсы. Через месяц она сидела в классе с двадцатью будущими полицейскими. Мать, которой она писала регулярно, могла ей гордиться. Особенно сегодня. У Гайлы появилась своя стая.

Третий факт был возмутительной ложью. Раньше коллеги позволяли себе шептаться в присутствии детектива Хилборнер, обсуждая подробности карьеры нового руководителя отдела криминалистической экспертизы, но быстро поняли, что она такие разговоры никому с рук не спускает. Укорачивать языки Гайла умела. Угловой кабинет достался ей в честной борьбе, и борьба была непростой. Шутка ли – первая женщина на этом посту. Если ты первый, тебе всегда тяжело. Но за тобой двинутся остальные. Покидать теперешнее кресло детектив Хилборнер не собиралась, но знала, что отдаст его только женщине. В идеале – волчице, причем той, которую воспитает сама. Но темная эльфийка тоже подойдет. Или вампирша. Такая, как та красотка с татуировками. Конечно, ей нужно пообтесаться. Работа выбьет из нее дурь, а Вагнер подсобит, как может. В отделе Гайлы трудилась пара обращенных, толковые девки, и эта Терри из той же породы.

А с начальником детектив Хилборнер все же переспала. Но тогда он уже был бывшим начальником – решил уйти из полиции, открыв контору частного сыска. Правило «никаких служебных романов» имело для Гайлы статус железобетонного, хотя порой она собирала в кулак и демонстрировала чудеса самообладания. Как уважающая себя волчица, детектив Хилборнер любила секс. Займи она место матери в стае, у нее было бы несколько десятков детей, по совместительству имеющих статус мужей – оборотни не сковывали себя моральными нормами и удивлялись, почему люди так страшатся интимных отношений между родственниками.

Женщинам, делавшим выбор в пользу больших городов, приходилось выкручиваться иначе. Слава Семирукой богине, в Треверберге недостатка в мужчинах не было, да и в дамах тоже: Гайла не понимала, зачем выбирать один пол и лишать себя половины удовольствия. По вечерам бары и клубы милостиво открывали для нее свои двери. Она пила, не пьянея (как и любой оборотень), танцевала до упаду и ни одной ночи не проводила в одиночестве. Ей исполнилось сорок, а волчицам Великая Тьма отмеряла относительно короткую жизнь – максимум три века. Нужно успевать заботиться о стае, оттягиваться на полную катушку и превращать каждую прожитую минуту в шедевр. И чтобы следующая была лучше предыдущей.

– Я принес копию заключения патологоанатома, мэм.

Гайла отвлеклась от проверки утренней почты и посмотрела на топтавшегося в дверях Йонатана. Судя по выражению лица эльфа – «если я скажу хотя бы слово в неправильном тоне, начальница меня убьет» – он стоял там уже несколько минут, но голоса не подавал. Он был скромнягой, ее Йонатан, и отлично уравновешивал остальную банду криминалистов: активных, шумных, делавших свою работу со страстью, которой можно только позавидовать. Йонатан принадлежал к другой породе: вдумчивый, медлительный, копающий глубоко. Качества, свойственные многим темным эльфам, особенно высшим. Такие выбирают профессию как жену: не обязательно в молодом возрасте (здесь Йонатан был исключением), но, выбрав, отдаются ей целиком и на других не смотрят.

В случае ее эльфенка это распространялось и на женщин из плоти и крови, хотя от отсутствия внимания противоположного пола он не страдал. Подыскать ему жену, что ли?..

– Спасибо, детектив Флеминг. Доктор Дуарте сказал что-нибудь по поводу вскрытия?

Она могла прочитать об этом в отчете, но подчиненные любят, когда им дают слово. Общение должно распространяться за рамки бумажек, даже если слова на этих бумажках напечатаны Энрике. Доктор Дуарте придавал огромное значение деталям, будь то работа или внешний вид. Он проработал в полиции около года, но детектив Хилборнер еще ни разу не видела его в мятых брюках или с плохо подобранным галстуком. Неудивительно, что по нему пускает слюнки большая часть коллег-женщин. Гайла признавала, что в Энрике что-то есть, но он был не в ее вкусе. И дело не в запрете на служебные романы. Во-первых, она предпочитала помоложе. Во-вторых, менее мужественных. Такие, как доктор Дуарте, в отношениях с женщинами опекают, а волчица предпочитала оставлять эту роль себе.

Йонатан положил отчет на стол начальницы.

– Он сказал, что речь идет об отравлении цианистым калием.

Гайле хотелось заскрипеть зубами от злости, но она сдержалась. Значит, все-таки убийство. И где!.. В одном из самых спокойных клубов Треверберга. Кассандру Фэй, владелицу заведения, Гайла знала лично. Темная фея принадлежала к числу дам, которые выглядят тихими и мирными, но умудряются разжечь скандал из незаметной искры. А убийство в ее клубе – серьезный повод. Мисс Фэй не будет размениваться на мелочи. Сразу позвонит кому-нибудь из высшего руководства. И вот уже сама детектив Хилборнер ползает по ковру проклятого номера в поисках недостающих улик.

Кстати, почему мисс? Она вроде как замужем?.. Гайла попыталась восстановить в памяти кадры светской хроники, которую иногда просматривала за утренним кофе, и поморщилась, как от зубной боли. Так и есть, этого юнца она видела в компании Кассандры. Кажется, один из ее бывших мужей.

– Я хотел бы работать в следственной группе, когда ее соберут, – с неожиданной настойчивостью объявил Йонатан.

Детектив Хилборнер прищурилась.

– Да? А, может, я сама решу, кто будет входить в следственную группу?

Эльфенок покраснел и потупил взгляд.

– Что вы, мэм, я не имел в виду ничего такого… просто… яд.

Среди относительно маленькой для такого города, как Треверберг, группы штатных криминалистов – пятнадцать людей и темных существ – Йонатан был единственным, кто получил два высших образования, химика и криминалиста, и ничего не имел против двойного объема работы. В новомодных синтетических отравах он разбирался плохо, но когда речь заходила о классических ядах, ее эльфенок уделывал профессионалов из лаборатории одной левой. Пару лет назад именно благодаря Йонатану полиция раскрыла дело об отравлении стрихнином. Он был знаком со многими владельцами аптек, знал десятки аптекарей, и эти связи сослужили ему прекрасную службу. Основная проблема традиционных ядов заключается в том, что их источник сложно обнаружить. Гайла надеялась, что и этот случай с цианидом раскроется так же легко. Хотя что-то ей подсказывало, что лимит везения они исчерпали.

– Я подумаю, детектив Флеминг. Вы свободны.

– Спасибо, мэм.

Когда Йонатан вышел, тихо прикрыв за собой дверь, Гайла повернулась в кресле к окну и задумчиво уставилась на затянутое тучами небо. Эльфенок был в нее безнадежно влюблен, как и остальные криминалисты-мужчины, но она не находила его привлекательным. Детектив Хилборнер уже в который раз задумалась о том, как это странно: темные эльфы, высшие необращенные, а этот – еще и благородный. За такими женщины бегают толпами, и вокруг Йонатана дамы крутятся постоянно. Почему она, оборотень, существо, находящееся на одной из низших ступеней цепочки выживания, не испытывает ни намека на влечение? Хотя темные эльфы Гайлу никогда не привлекали. Так инкубов и суккубов, вампиров, которые не могут жить без секса, потому что питаются удовольствием, не привлекают определенные типы женщин или мужчин.

Но исключение все же было. Эксперт, консультировавший следственную группу в деле с Костяным лордом, которое раскрыл Вагнер. Доктор Альберт Родман, американец. Бизнес-партнер Филиппа Хобарта, папочки Терри Нур. Полиции требовалось определить кислоту, с помощью которой маньяк очищал ошметки плоти со своих трофеев. Гайла помнила, как они сидели в душной комнате за круглым столом и обсуждали подробности преступлений, одна другой отвратительнее. Лица у криминалистов были мертвенно-бледные, и каждый украдкой поглядывал на часы. Они смотрели на слайды, которые показывал Вагнер, а детектив Хилборнер смотрела на доктора Родмана. Смотрела так пристально, будто хотела прожечь дыру в его сшитом на заказ костюме. Такой взгляд не почувствовал бы только чурбан, и он несколько раз поворачивался к ней, отвлекаясь от презентации. Гайла не могла понять, что углядела в этом мужчине. Абсолютно не в ее вкусе. Темный эльф. Старый: пошел второй век. Женат. Зарабатывает на жизнь умственным трудом. Но она не могла ничего с собой поделать и пялилась на эксперта, как последняя дура.

Когда пришел Боннар, доктор Родман уступил ему свой стул и занял единственный свободный – рядом с детективом Хилборнер. Оставшиеся полчаса волчица просидела, уперев взгляд в лежавшие на столе бумаги. Ей казалось, что от сексуального напряжения между ней и гостем воздух в комнате накалился добела. Доктор Родман пару раз терял нить разговора и просил налить ему воды. После совещания тогдашний начальник позвал Гайлу к себе и устроил ей выволочку. С тех пор она застегивала жакеты на все пуговицы и вместо юбок носила брюки, но об упущенном шансе замутить с американцем жалела. О чем позже сказала начальнику – уже бывшему – в постели. Начальник хмыкнул и сказал, что в тот день причиной его злости была не ее короткая юбка и даже не грудь, слегка выглядывавшая из-под блузки, а тот факт, что ему, к ней неравнодушному, пришлось наблюдать такую сцену. «Он смотрел на тебя как на мясо, а ты ему подыгрывала», – возмущался бывший шеф. Гайла хохотала до слез. Бывший шеф обиделся и перестал отвечать на ее звонки. Жаль, что это не зашло дальше одной ночи. В ревнивых мужчинах Гайла находила особую прелесть.

Тяжело вздохнув – предаваться мечтам лучше вне работы или хотя бы на обеденном перерыве – детектив Хилборнер повернулась к столу и открыла отчет, но ее отвлек аппарат внутренней связи.

– Да, Мария.

– Вам звонят из лаборатории, мэм, – отозвалась секретарша.

– Соедини.

– Доброе утро, – послышался в трубке знакомый баритон. – Надеюсь, отчет тебе уже доставили?

– Да. Внимательно просмотреть еще не успела, но уверена: он такой же восхитительный и соблазнительный, как его автор. Чем обязана, доктор Дуарте?

– Минут сорок назад я говорил с подопечной Кита. Он не отвечает на телефон, так что я решил позвонить тебе. Мы беседовали о ложках.

Гайла перевернула страницу отчета.

– О каких еще ложках?

– Для абсента. Я видел фотографии с места преступления и сказал детективу Нур, что ложка, которой пользовался наш мертвый друг, особенная. Старая, дорогая. Скорее всего, коллекционная. Я, конечно, лезу не в свое дело, ведь моя вотчина – это внутренности хладных тел, но…

Сердце детектива Хилборнер пропустило удар. Вот и первая ниточка.

– Не знала, что ты коллекционируешь ложки для абсента.

– Их коллекционирует мой брат. Я позвонил ему и попросил список людей и темных существ, у которых он обычно заказывает экспонаты.

Гайла бегло просмотрела отчет.

– Но ты же считаешь, что этот Саймон таким не баловался, – рассеянно произнесла она. – Я имею в виду, абсентом.

– Вот это и показалось мне странным. С чего бы парню, который не пьет абсент, заводить коллекционные ложки?

– Шаткая версия, доктор Дуарте. Он мог купить ее для особых случаев.

– Мое дело – высказать догадку. Брат прислал мне список контактов несколько минут назад. Думаю, никто не умрет, если Вагнер или его очаровательная стажерка сделают пару-тройку звонков.

– Высылай.