Читать книгу Авалон - Ева Мун - Страница 4

Здесь уже сидит Атти и тихо переговаривается с Оланом. Что удивительно, ведь вести спокойный разговор без взаимных подколок и битья посуды, несвойственно для них. Олан такой же саркастичный и подвижный, как и Атти. Мне иногда казалось, что это один человек, по ошибке разделенный по разным телам. Из-за этой схожести в характерах, они так яро реагировали друг на друга: каждый видел в другом часть себя. Вместо того, чтобы это способствовало их сближению, они с ослиным упрямством отрицали возникающее между ними понимание. Что интересно, в отсутствие кого-то одного, они становились совершенно другими людьми. Между собой они могли поносить друг друга самыми ужасными словами, но как только это делал кто-то из посторонних людей, готовьтесь к тому, что они порвут вам за это глотки.

Мне с самого детства казалось, что эти двое в конце концов либо поубивают друг друга, либо поженятся. И в последнее время я все более склоняюсь ко второму варианту. Мы втроем выросли вместе, и для меня каждый из них – это член семьи, как брат и сестра, которых у меня не было. Но между Атти и Оланом всегда было осязаемое напряжение, которые чувствовали все.

В последнее время я замечаю, что их разговоры стали более нормальными. Олан вместе со своим отцом, Тристандом, много путешествует и часто покидает королевство. Атти, как и я, очень скучает, поэтому стала гораздо спокойнее. Видимо, не хочет тратить и без того малое время, что он проводит во дворце, на склоки и ругань.

– Как спалось, Ваше Высочество? – игриво спрашивает Атти. Накладывает себе в тарелку яблочных оладий и щедро поливает их вареньем.

– Замечательно. Никаких непристойных снов. – Я подхожу и сначала обнимаю ее, а потом Олана. Он, не отвлекаясь от еды, легко обнимает меня одной рукой.

– Фи, как скучно! – Атти морщит свой носик.

Я сажусь рядом с ней и после беглого взгляда на приготовленные блюда, останавливаю свой выбор на тыквенной каше. Проглатываю первую горячую ложку и интересуюсь у Олана:

– Ты надолго вернулся?

– На пару дней. Отцу нужна моя помощь, я не могу сейчас оставить его одного. Ему не хватает глаз за всем проследить.

Помимо того, что отец Олана является послом нашего королевства, под его управлением также находится и шпионская сеть.

– Жаль, что королеве не нужна моя помощь, – бормочу я, ни к кому конкретно не обращаясь. Поднимаю глаза от тарелки и ловлю на себе их сочувствующие взгляды.

Все в курсе наших довольно холодных отношений с Аластрионой. По традициям нашего королевства, королевских отпрысков воспитывали наставницы, а родители лишь проводили по несколько часов в день со своими детьми. А когда мне исполнилось четырнадцать лет, это время и вовсе сократилось до часа в день. Сейчас мы не проводим время вместе, только в редких случаях меня могут вызвать на аудиенцию, чтобы обсудить текущие успехи. Считается, что таким образом воспитывается характер будущего правителя, где нет места эмоциям, чувствам и сентиментальности. А все решения должны приниматься с холодной решительностью. Также порицалось проявление любых нежных чувств в присутствии других людей, но королева и наедине никогда не была щедра на ласку. Раньше меня это беспокоило, и что таить, очень сильно расстраивало, но сейчас мне не нужна ее любовь, а вот немного уважения и признания получить хотелось бы.

– Я слышал от отца, что на праздник утомны приедет Айрис.

Олан закончил с едой и, вальяжно развалившись, закинул руку на спинку соседнего стула.

Мы с Атти переглядываемся и восторженно кричим. Атти хватает Олана за руку и просит рассказать подробности.

– Она должна быть здесь через пару недель, а король с королевой за день до празднования.

– Ее братца мы снова не увидим? – интересуется Атти.

– Да… Насколько мне известно, Кайден снова отправился путешествовать. На этот раз в западные земли.

Я допиваю малиновый чай с мятой и делюсь своими мыслями:

– Он когда-то бывает в Керте? Я только и слышу, что он из одного королевства едет в другое. Не замечала за ним в детстве такого порыва к странствиям. Он совсем не обеспокоен тем, что в скором времени он возможно сменит отца в управлении Адкартом?

Атти согласно кивает головой.

– Может, он вовсе хочет отказаться от престола в пользу Айрис? Представляю, каково родителям и сестре видеть его пару раз в год, они все так близки… Сколько лет мы уже не виделись?

Олан пожимает плечами.

– По-моему, он был на моем шестнадцатилетии, – вспоминаю я.

– Ах да. Он тогда еще уехал сразу после празднования. – Атти задумчиво размешивает свой чай. – С тех пор почти пять лет прошло… Ты такая старая! – Она поворачивается ко мне.

– Эй! А как мы перешли от обсуждения, что давно не видели Кайдена, к моему возрасту?

Мы смеемся и в тишине заканчиваем трапезу. Мне нужно идти на занятие с Нарой, а Олан зовет Атти прогуляться в город.

Олан всегда был очень застенчивым и редко говорил о своих чувствах по отношению к другим. Мне тяжело отделаться от мысли, что он уже не тот мальчик с пухлыми, розовыми щеками и светлой, кудрявой головой. Он давно вырос во взрослого и сильного мужчину. Детская припухлость ушла с его лица и уступила место широким скулам и волевому подбородку, волосы потемнели и от былых тугих кудрей сейчас осталась лишь легкая волна, а постоянные тренировки способствовали приобретению мощной мускулатуры. Высокий рост тоже добавлял внимания женского пола, а его спокойная и уверенная манера речи сразу располагала к себе собеседника. Не раз это качество помогало ему в переговорах с другими королевствами, его присутствие гарантировало, что все встанут из-за стола удовлетворенными принятым решением. И я не понаслышке знаю, что многие придворные дамы пытались и пытаются добиться его внимания.

Я помню, как мы с Атти впервые узнали, что кто-то из девушек во дворце положил на него глаз. Когда человек растет у тебя на глазах, ты не замечаешь, как он меняется. Но сейчас, с его постоянными длительными разъездами, каждый раз по возвращению я нахожу в нем новые черты. От этого одновременно и грустно, и радостно. Грустно от того, что мы уже не так близки и не проводим столько времени вместе. И есть ощущение, что ты уже не совсем хорошо знаешь этого человека.

Наверное, с этим нужно смириться и принять это, как должное. Мы никогда не вернемся в то время, когда вместе проводили бессонные ночи за бесконечными играми, как сбегали из дворца встретить восход солнца на каменной колокольне, с которой открывался великолепный вид на город. Облазили все горы, знали каждую полянку и мелкие, ледяные горные речушки. А когда стали старше, походы на колокольню заменили посещения таверн. Где мы, хорошо захмелев от пряного вина, танцевали до боли в ногах. Сейчас обязательства вынуждают быть более серьезными, и мы стараемся вести себя подобающе. Но иногда я все же повторяла с Атти свои вылазки в город. Мы надевали простые и непримечательные одежды, чтобы нас никто не узнал. Моя наружность была достаточно яркая, поэтому приходилось потратить время на маскарад. Мои волосы цвета снега и длиной до лопаток я покрывала простым платком и надевала закрытые одежды, чтобы спрятать свою бледную, полупрозрачную кожу.

Теперь я с нетерпением жду праздника, чтобы немного повеселиться. В городе соберется больше людей, чем обычно, и будет легко затеряться в толпе.

Пока раздумываю об этом, подхожу к беседке в саду, в которой обычно проходят наши занятия с Нарой. Но она пуста. Оглядываю сад кругом: может быть, она припозднилась и вот-вот мелькнет среди деревьев, но нет. Сажусь на деревянный пол и подбираю ноги под себя. Решаю начать читать молитву, чтобы успокоить мысли, заглянуть внутрь себя и почувствовать каждой частью тела Силу, наполнить ей все свое существо. Сила сразу же отозвалась и по велению мысли текла от кончиков пальцев ног и рук, собираясь в груди. Собрав все до последней капли, я пытаюсь удержать ее в таком положении. Руки начинают дрожать, а сердце ускоряет свой ритм: каждый удар мощно проносится по всему телу, а в ушах поднимается гул. Руки начинают неметь. Когда уже не могу выносить это чувство, а в груди начинает сильно жечь, как будто я проглотила раскаленных углей, делаю долгий выдох и отпускаю контроль. Сила тут же расходится обратно по телу, как тень, убегающая от яркого света.

Не спешу открывать глаза, глубоко и часто дышу, чтобы привести себя в обычное состояние. Открываю глаза и от неожиданности вздрагиваю: напротив меня в такой же позе сидит Нара.

– Прости, не хотела пугать, Авалон, – говорит она своим нежным и спокойным голосом. – Не стала мешать тебе. Ты делаешь успехи. Сейчас получилось дольше контролировать себя, но и Сила возросла. Твое сердце изливалось светом. – Она кладет свою сухую, прохладную ладонь мне на грудь, и это приятно успокаивает разгоряченную кожу в этом месте.

– Да? По ощущениям все так же, разве что печет в груди чуть сильнее… – с сомнением говорю я, растирая грудь, чтобы избавиться от остатков неприятного ощущения.

– Это нормально. Я говорила, что по мере приближения к двадцатиоднолетию Сила будет расти и в этот день достигнет своего предела. Сейчас твой путь сосредоточен над тем, чтобы подготовить тело к такому количеству вливаемой Силы. – Она берет мои руки в свои и растирает их, чтобы снять онемение и отогреть.

– Но почему у других обладателей Силы нет таких сильных ощущений, как у меня? Олан никогда не рассказывал ничего подобного, а он отпраздновал его еще весной.

Нара какое-то время молчит, но видно, что она задумалась. Затем все же поднимает на меня глаза.

– В этом большую роль играет твоя кровь. – Она поднимается с пола и подает мне знак тоже встать. – Ты знаешь, что дитя смешанной крови будет иметь более слабую Силу. В течение жизни он может ее немного развить, укрепить, но все же выше того предела, что дан ему при рождении, не подняться.

Она выходит на тропинку, ведущую в вишневый сад, и я следую за ней. Вишня уже в конце своего цветения, и вся дорожка усыпана розовыми лепестками, которые весело подхватывает и кружит прохладный ветер.

– Так что ничего удивительного нет в том, что твои способности гораздо сильнее, чем у кого бы то ни было. Твой род по материнской линии восходит к самой Создательнице и отец из семьи, обладающей сильным даром.

– Я его практически не помню… Остались только смутные воспоминания, лишь образы и ощущения.

– Когда он погиб, ты была так мала. – Она останавливается под одной из вишен, листья которой уже почти опали и пожухли, а ветви начали засыхать. – Помоги мне.

Я послушно кладу ладони на ствол и начинаю потихоньку пускать по дереву потоки Силы. Ветви оживают, на них появляются почки и распускаются новые листья. Улыбаясь, опускаю руки. Наблюдать за проявлением этой части нашей Силы никогда не надоест.

– Нравом ты пошла в отца. Все его поступки шли от сердца, а не от головы. Он был очень нежным и ласковым отцом. В детстве ты не слезала у него с рук и он позволял тебе абсолютно все, – тут она усмехается и продолжает, – помню, как вы играли с ним, ты вплела в его длинные волосы разноцветные ленты, и он в таком виде пошел встречать короля Джодока и его свиту.

Я тоже смеюсь. По груди разливается теплое чувство, никак не связанное с Силой. Очень жаль, что он сейчас не рядом. И так мало людей, которые могли бы мне рассказать и напомнить о том, каким человеком он был. Нара – одна из немногих, а с королевой мы и вовсе никогда о нем не говорили. Когда мне было шесть лет, он не вернулся из очередной поездки на охоту. Его лошадь оступилась на переправе через ущелье, унося с собой всадника навстречу острым камням. Нара, видимо, чувствует мою жадность до разговоров о нем и тоску, поэтому продолжает:

– Но в вас есть и отличия. Он совершенно не любил военное искусство и оружие. Можно было по пальцам одной руки посчитать, когда его руки держали меч. – Нара смеется, увидев мои округлившиеся глаза. – Да, за грубую силу в их паре отвечала твоя мать.

– Я не понимаю… На первый взгляд они такие разные, почему они были вместе?

– Здесь я могу говорить лишь про то, какими они были в присутствии других людей. Что творилось за закрытыми дверьми – знают только они. Но твой отец спокойно мог взять ее за руку или поцеловать ее в щеку при всех, а ты знаешь, что это неподобающе. При этом твоя мать всегда заливалась краской, как маков цвет.

– О, Создательница! – Я приложила прохладные ладони к своему разгоряченному лицу. – Не могу представить себе ее такой.

Нара согласно кивает:

– Присутствие твоего отца смягчило ее сердце. На долю королевы выпало много испытаний… А когда его не стало, это сильно сказалось на ее нраве. Но мы должны принять ее такой, позволить ей переживать это так, как она сама того хочет. Ее Величество знает, что делает.

Мы останавливаемся на краю сада. Я задумаюсь над ее словами и невидящим взглядом смотрю, как несколько слуг собирают опавшие яблоки в плетеные корзины.

– Поможешь жрицам с приготовлениями к празднику? Нам сейчас не помешает лишняя пара рук.

Я согласно киваю, Нара провожает меня до входа во дворец, а сама направляется к храму.