Читать книгу Авалон - Ева Мун - Страница 9

Пока я отсутствовала, на улице снова пошел снег. Маленькие пушистые снежинки падают на землю, красиво сверкая в лунном свете. А мой сопровождающий, закрыв глаза, подставил лицо падающему снегу. Ухмылка и дерзкий прищур сменились спокойным выражением лица, от которого у меня на миг замирает сердце. Встряхиваю волосами, прогоняя наваждение.

Наклоняюсь и зачерпываю руками приличную горку снега, быстро леплю снежный шар и прячу за спиной. Он отвлекается на шум и смотрит на меня, хочет что-то сказать, но не успевает – ему в лицо летит холодная снежная масса. А я хохоча, со всех ног несусь по узкой улочке, ловко пригибаясь над низко висящими фонариками, обходя шумную компанию людей. Оборачиваюсь и вижу, что он не отстает. Тогда решаю еще поднажать, резко сворачиваю влево и замираю, прислонившись спиной к каменной колонне, на которой жители города вывешивают объявления и королевские указы. Перевожу дух и ожидаю, когда он пробежит мимо меня, чтобы потом напугать со спины, но его все нет. Быстро выглядываю из своего укрытия, но улица пуста, не считая той компании, которую я обогнала.

Вдруг сзади жесткие руки хватают меня за талию и отрывают от земли. От неожиданности я испуганно вскрикиваю, но мой крик переходит в смех, когда он, не удержав меня, заваливается на спину, а я падаю на него. Чувствую под собой сильное, крепкое тело, а его руки все еще продолжают крепко меня обнимать. Низкий смех и сбитое дыхание щекочет мне ухо и шею, отчего по всему телу пробегает еле заметная мелкая дрожь.

Не решаюсь повернуть голову и посмотреть на него, потому что боюсь, что наши лица окажутся слишком близко друг к другу. Вместо этого встаю с него, стараясь лишний раз не коснуться. Отряхиваю снег с одежды и волос и только тогда поворачиваюсь к нему и протягиваю руку:

– Авалон.

Мое имя само собой срывается с губ, хотя я знаю, как опрометчиво говорить его незнакомцу. Но чутье подсказывает, что здесь бояться нечего.

Он берет мою руку, лишь слегка опираясь на нее, поднимается.

– Сид. – Он отпускает мою руку, чтобы тоже стряхнуть с одежды и волос снег. – А теперь ты покажешь мне город? – Морщит лоб, а его брови складываются домиком.

Я протягиваю одну руку вперед, приглашая его. Мы спокойно идем дальше по улице в сторону лебединого озера. Там сейчас замечательно, и если нам повезет, то мы можем понаблюдать за этими красивым птицами.

Сид держится очень близко ко мне, его плечо почти не отлипает от моего, а тыльная сторона руки при ходьбе касается моей. Тут он берет мою руку в свою и переплетает наши пальцы, а видя мой вопросительный взгляд, поясняет:

– Ничего личного, твои руки должны быть у меня на виду. Ты же понимаешь, что теперь к ним нет доверия, – говорит он со всей серьезностью, глядя прямо перед собой.

Я закусываю губу, чтобы не рассмеяться, но не возражаю. Замечаю, что его руки очень холодны, нос и уши на фоне бледного лица сильно покраснели, а изо рта клубами вырывается пар. Пускаю по своей руке немного Силы, совсем чуть-чуть. Похожая на мягкую, обволакивающую, теплую волну она постепенно согреет его. С удовлетворением замечаю, как дрожь покидает его тело и он расслабляется. Пока мы не спеша идем, наблюдая за детьми, бегающими вокруг нас с ярко-голубыми огнями в руках, прошу его рассказать о себе.

– Тебе моя жизнь может показаться скучной и обыденной. У меня нет никаких выдающихся качеств или способностей, но я отнюдь не разочарован этим. И привык рассчитывать только на свои силы.

– Как и каждый из нас, – окинув взглядом его подтянутую, но не мощную фигуру, говорю, – ты не выглядишь как человек, который привык работать руками.

– Точно, – хмыкает Сид. – Мой отец – крупный торговец в Несбите, столице Дермонта. Я с малых лет помогал ему в делах, много путешествовал и по суше, и по морю, искал самые редкие товары. Но в Соуле я впервые. Отец всегда бывал здесь без меня. Сейчас начинается зима, сезон торговли закончился, поэтому я решил отдохнуть и присмотреть что-то интересное для себя. – На этой фразе он поворачивается ко мне, и уголок его рта приподнимается. – Кстати, а куда мы идем?

– На лебединое озеро, это недалеко отсюда. Вон за тем спуском, за мостом.

Мы сейчас находимся на возвышении – весь город лежит, как на ладони. Улицы светятся мягким желто-голубым светом. Со всех сторон раздается шум, голоса, смех и песни. Снег все еще идет: белые и пушистые снежинки мягко танцуют в воздухе. Кажется, что кто-то сверху посыпает город блестящей пудрой. Пологие крыши домов покрыты тонким слоем этой пудры и выглядят очень опрятно, как будто снег закрыл собой все изъяны. Невольно я любуюсь цветущим кустами чайной розы, которыми усажена вся улица. Крупные багряно-красные бутоны нисколько не потеряли своей красоты и аромата под падающим снегом.

– Разве это не плохо, вмешиваться в естественный ход жизни?

Обернувшись на Сида, я вижу, что он также смотрит на цветущие кусты.

– Мы не думаем об этом в таком ключе. Мы ускоряем естественный цикл жизни, а не вырезаем какие-либо лишние части. Так или иначе любая травинка, цветок или деревце пройдет тот же самый путь, только быстрее. Мы также способны вдохнуть жизнь в то, что уже увядает.

– А еще вы же можете врачевать болезни? – спрашивает он.

Я задумчиво киваю:

– Да, но не каждую болезнь наши Силы способны исцелить.

– Одни преимущества, – бросает он без злости.

Мы останавливаемся посередине небольшого каменного мостика, который проходит через маленькую речушку. Ночное небо иссиня-черного цвета окрашивают ярко-желтые, красные и голубые цвета фейерверков. Как огромные цветы, они расцветают посреди небосвода, зависая на несколько минут в воздухе, а после осыпаясь на землю блестящим дождем. На мостик тут же прибегает толпа мальчишек, они сопровождают каждый новый залп восторженными «Аххх!» и «Ооооо!». Они настолько воодушевлены этим, что норовят свалиться в реку. Я смеюсь и придерживаю одного за капюшон, перевожу глаза на Сида и вижу, что он тоже не сводит глаз с огней, не лучше этих мальчишек. Я вижу вспышки света, отражающиеся в его глазах. И теперь наконец-то вижу их цвет. Они темно-серого цвета, как небо перед грозой. Он определенно очень красив: высокий, хорошо сложен, у него правильные черты лица, ровная линия челюсти, мягкий подбородок, прямые брови. Он мог бы выглядеть очень строго и сурово, но все это уравновешивается чуть пухлыми щеками, которые становятся более заметны, когда он улыбается, а также аккуратными пухлыми губами бледно-розового цвета.

Фейерверк закончился – на улице воцарилась непривычная тишина. Мальчишки разочарованно стонут и уходят прочь с мостика, по пути зло пиная камешки.

– Вау… А ты тоже так можешь?

Я смеюсь от того, с какой детской надеждой прозвучал его вопрос.

– Нет, моей Силы на такое не хватит. – Решаю не раскрывать границы своих способностей почти незнакомому человеку.

– Я думал всем носителям большого дара дают имена, начинающиеся на «А».

Удивленно вскидываю брови. Не думала, что об этом знают в королевстве людей. Да и вообще где-либо еще.

– Так раньше было заведено. Девочкам давали имена на «А», а мальчикам на «К», но с течением времени и множеством браков с людьми наши Силы мельчают, и сейчас это не более чем традиция. Считается, что само имя обладает силой и его носитель проживет счастливую жизнь.

Я умалчиваю о том, что дать своему ребенку имя Создательницы может только прямой ее потомок. Это ему знать совершенно не обязательно.

Мы продолжаем гулять и наслаждаться видами ночного города. Я рассказываю о некоторых наших традициях на праздник утомны, показываю в какой стороне находится пик Несса, как устроен храм и его правила. Сид также интересуется моей жизнью и делает предположение, что я состою в королевской гвардии, а я его не переубеждаю в этом. Он также много рассказывает о себе. Я узнаю, что он тоже единственный ребенок в семье, поэтому его близкий круг состоит из одного лучшего друга, с которым они познакомились в пансионе. Его отец был достаточно строг с ним, но мама многое позволяла. Из-за этого он в детстве часто пользовался ее добротой, но с возрастом стал больше ценить ее заботу и любовь.

Мы проходим под низкими ветвями ивы. Эти деревья окружают все озеро. Сид идет сзади меня и предусмотрительно умудряется приподнять ветви, чтобы они не зацепились за мои волосы. Я чувствую себя очень защищено, как под большим навесом в проливной дождь. От этой мысли почему-то становится неуютно, я даже повела плечом. Мы садимся на скамейку, которая скрыта в ветвях ивы, и некоторое время молчим. Эта тишина такая мягкая и удобная, что не хочется ее нарушать разговорами. Я с наслаждением вытягиваю ноги и откидываюсь на спинку. На озере есть пару белых лебедей. Правда они спят, спрятав клювы под крыло.

– Мы можем увидеться завтра?

– Я бы этого хотела, – и тут я не кривлю душой, – но завтра у меня караул. Служба, сам понимаешь. – Обман легко и естественно срывается с моих губ. – Пожалуй, мне пора. Мне нужно позаботиться о двух очень пьяных подругах.

Сид смеется и предлагает свою помощь, но я отказываюсь. Одна я справлюсь быстрее. На прощание он обнимает меня. При этом одна его рука зарывается мне в волосы, и я слышу его глубокий вдох. Краснею и стараюсь скрыть свое смущение, пряча свое лицо у него на груди. Что со мной происходит? Почему я краснею, как глупая девица? Я делала и более неприличные вещи с мужчиной, но какое-то простое объятие выбивает меня из колеи. Неловко высвобождаюсь из его рук и прощаюсь. Не люблю долгие прощания, потому что не знаю, что сказать. Скорее всего, мы больше никогда не увидимся, и все слова сейчас будут казаться излишними. Быстрым шагом покидаю озеро, и пока ветви ивы не загородили вид на него – решаю обернуться. Сид стоит и не двигается с места, засунув руки в карманы и глядя мне вслед. Увидев, что я обернулась, он слабо машет мне рукой. Это вызывает у меня улыбку. Машу в ответ и, уже не оборачиваясь, бегу, чтобы встретиться с девочками и вернуться в замок.