Читать книгу Свобода или смерть. История Чеченской Республики. От революции к войне. 1991–1994 - Франческо Бенедетти - Страница 12

Лишенные своей земли и своих обычаев, чеченцы при этом пытались сохранить свою самобытность, передавая свои обычаи, традиции и историю устно и доверяя себя пожилым людям, которые в отсутствие чего-либо другого стали единственными хранителями общей памяти.

Благодаря традициям, передаваемым из поколения в поколение, благодаря верности чеченского народа своему незыблемому адату и ценностям ислама, он смог сохранить свою национальную идентичность. Однако Советское правительство прилагало все усилия, чтобы уравнять чеченское общество, искоренить из него национальное самосознание. Для этой цели создавались школы идеологического воспитания и шло активное внедрение КГБ в исламские общины, но национальные чувства чеченцев не ослабли, а напротив усилились в сопротивлении программам освобождения, начатым властями от родины и отсутствие письменных источников породили упрощенную, идеализированную и мифологизирующую историю, которая станет кредо того поколения, которое достигнет зрелости в начале 1990-х годов17.

Среди сотен тысяч репрессированных, которых постигла печальная участь изгнания, был ребенок по имени Джохар. Он родился 15 февраля 1944 года, за девять дней до того, как Сталин приказал выслать чеченский народ. Тринадцатый сын ветеринара Мусы Дудаева и его второй жены Рабиат, он провел свое детство в обществе изгоев, считался недостойным участвовать в великом социалистическом проекте, рос маргинализованным и замкнутым в себе. Когда его отец умер, оставив после себя большую и малообеспеченную семью, его матери разрешили переехать в город Шымкент на юге Казахстана, где климат был мягче и был больший спрос на рабочую силу. Джохар, унаследовавший преданность учебе от своего отца, сумел достойно закончить начальную школу18. Не имея возможности получить высшее образование, он старался поддерживать семью, работая там, где это было возможно, чтобы принести домой хоть что-нибудь, что могло бы облегчить жизнь его матери. Именно в этот тяжелый период времени его застало известие о смерти Сталина. Это было 5 марта 1953 года, и чеченцы находились в изгнании уже девять лет.

Новый советский лидер Никита Хрущев начал серию мер, направленных на смягчение железного кулака, который в последние десятилетия управлял советским режимом, что в последующие годы получило название десталинизации или как было принято называть в народе «Оттепель». Первым шагом было избавиться от сторонников Сталина, начиная с ненавистного Берии, которого судили и поставили к стенке в течение нескольких месяцев к радости чеченцев и всех других репрессированных народов. Второй состоял в том, чтобы простить врагов государства, которых преследовал тиран. Таким образом, с 1954 года статус спецпоселенца был отменен для всех чеченцев в возрасте до шестнадцати лет, что впервые позволило им покинуть свой вынужденный дом для работы и учебы. В августе 1955 года эта свобода была также признана за учителями, награжденными военными наградами, женщинами, состоящими в браке с русскими, и инвалидами. Для всех остальных ограничения сохранялись, но наказание за незаконное оставление поселений было снижено с 20 до 5 лет принудительных работ. Число обвинительных приговоров значительно сократилось: с восьми тысяч в 1949 году до всего двадцати пяти в 1954 году.

Наконец, 16 июля 1956 года долгая ночь Ардахара официально закончилась. Указом Верховного Совета запрет на возвращение на родные земли был официально снят. 9 января следующего года была восстановлена Чечено—Ингушская АССР, к которой были присоединены все районы, входящие в ее состав, за исключением Пригородного, на границе с Северной Осетией и Ауховского района на границе с Дагестаном, который еще до высылки чеченцев был передан Сталиным Дагестану. Эта проблема по сей день не решена и часто становится поводом для возникновения конфликта между двумя народами.

Советское правительство, понимая, что массовое возвращение чеченцев создаст много проблем, пыталось управлять этим явлением, установив своего рода список ожидания, который замедлил бы переселение, но нетерпение чеченцев и ингушей вернуться в свои дома не подлежало обсуждению, и уже в 1957 году, перед лицом 17 000 разрешений, по меньшей мере пятьдесят тысяч человек вернулись домой. В течение 1958 года возвращение вайнахов на родину достигло своего пика. 340 000 репрессированных вернулись, в основном без работы, образования и экономических ресурсов, и к 1959 году 83% чеченцев и 72% ингушей находились на постоянной основе в пределах древних границ. Местные органы власти не смогли справиться с таким массовым притоком людей, и представители местной власти обратились за помощью в Москву.19.

Исконные жители Чечено-Ингушетии превратились в «иммигрантов в своих собственных домах», заняв в итоге низшие позиции социальной пирамиды, на вершине которой находились русские, которым Сталин отдал их дома и земли. Эта ситуация вскоре породила своего рода «апартеид» между русскими, которые обладали монополией в промышленности и управлении, и чеченцами, которые составляли большую часть сельскохозяйственной рабочей силы или, в худшем случае, были безработными, вынужденными выполнять сезонные работы, недоплачиваемые и без защиты20.

Кроме того, чеченцы подвергались постоянным нападкам местных жителей, которые на время отсутствия коренных обитателей этого края, почувствовали себя его хозяевами. Мало того, что они не могли зайти в собственные дома, они не имели возможности свободно передвигаться на родной земле и даже разговаривать на своем языке. До сих пор живы те, кого в общественном транспорте с грубостью одергивали во время разговора на чеченском языке. Это было очередное испытание для уставшего от жестокой репрессии чеченского народа. Возвращение на родную землю обернулось для чеченцев еще одной борьбой.

Прошло совсем немного времени, прежде чем трения между двумя народами переросли уже в насилие: 23 августа 1958 года ингуш убил русского в драке. Это была искра, которая разожгла античеченский погром, во время которого десятки людей были линчеваны, некоторые общественные здания были подожжены и подавить эти беспорядки стало возможным лишь при вмешательстве армии.

Центральное правительство официально продвигало политику мира и согласия, однако на самом деле чеченский этнос на своей собственной земле был крайне ущемленным. У них не было возможности даже получить прописку в столице республики, а все рабочие места были заняты представителями различных национальностей, которые проживали в республике. Вся жизнь простого чеченца, вернувшегося на родину представляла собой борьбу за кусок хлеба. Старшеклассники не могли полноценно закончить учебный год, так как ранней весной им приходилось вместе с родителями выезжать на заработки в Казахстан и на Север и возвращались они лишь глубокой осенью, изможденные физическом трудом. А в родной республике на крупных химических и нефтеперерабатывающих заводах чеченцам был путь заказан даже в качестве чернорабочего.

Конечно, Москва финансировала строительство школ и различных учреждений, однако учитывая тот объем ресурсов, который выкачивался из недр республики, выделяемые средства были словно капля в море. Власть советов словно пиявка присосалась к недрам республики и нещадно доила ее на протяжении долгих лет. В принципе эта политика продолжает действовать и сегодня.