Читать книгу Охота на охотника. Детективные повести - Геннадий Васильев - Страница 15

Распечатку, а точнее – магнитофонную запись вместе с распечаткой телефонного разговора, обещанную Володе, замгубернатора Васин получил неожиданно. О тотальной прослушке в обладминистрации при новом хозяине ходили легенды. Истина приукрашивалась лишь самую малость. Умные люди, не желающие делать чьим-то достоянием интимные беседы, вели их в коридорах, туалетах, на улице, и обязательно – при выключенных мобильниках. Сигнал с мобильного телефона перехватывается на раз. Самое надежное средство – старые дисковые стационарные аппараты. Хотя «жучка» можно воткнуть и в них. Но радиотелефон поддается прослушке вообще без особых усилий.

Васин, хотя имел дело с правоохранительными органами и неплохо знал их арсенал, никогда никаких специальных «шпионских» заданий никому не давал. Ни устно, ни тем более письменно. По разным причинам, главная из которых та, что не стал он еще полным отморозком. Свою игру, безусловно, вел, но – сравнительно честно. На подведомственные ему структуры, в том числе силовые, старался влиять мягко. Мало ли как завтра переменится расклад в администрации. Секретные или, скажем так, деликатные поручения могут стать достоянием гласности. Репутацией своей Васин дорожил, в Краснохолмске пенсию встречать не собирался, так что вел себя осторожно. Ну и в силу характера и природных привычек претили ему шпионские страсти.

Васин поздно заканчивал рабочий день и рано начинал. Больше оттого, что здесь, в Краснохолмске, никого у него не было. Семья осталась в первопрестольной, и перевозить ее сюда замгубернатора не собирался ни при каких условиях. Домой спешить было нечего, а друзей в чужом городе не нажил. Да и вряд ли наживет: нрав – не самый общительный. Впрочем, он этим не тяготился, и дело себе в рабочем кабинете находил без труда. Поздно уходил – и приходил, когда еще не было секретарши. Открывал дверь своим ключом, включал свет (зимнее утро долгое), садился к столу. Планировал день. Минут через тридцать появлялась секретарша с утренней почтой, газетами. К газетам Васин, в отличие от некоторых других замов и чиновников средней руки, относился серьезно. В том смысле, что читать их или хотя бы просматривать хоть и почитал за труд, но находил необходимым.

Однажды таким же, на другие похожим, зимним утром вошел он в кабинет, зажег свет. Сел на привычное место, привычно потянулся к настольному ежедневнику – и обнаружил рядом с ним пакет из плотной бумаги, в какой обычно приносят заказную корреспонденцию. На конверте печатными буквами шариковой ручкой было написано: «Васину Л. Г.» Больше ничего. Внутри угадывался, кроме бумаги, какой-то еще предмет поменьше. Васин вскрыл, оказалось – аудиокассета без пластикового футляра и какой-то набранный на компьютере и распечатанный текст. Над текстом вместо заголовка – той же ручкой и так же печатно – дата: «11.02.99г.» И рядом: «Базай». Васин ничего не понял, однако, повертев кассету, вставил ее в музыкальный центр. Полоса какого-то шума – много голосов, звон посуды, но приглушенный, будто где-то вдалеке. Потом – резкий звук, как если бы совсем рядом отодвинули стул. Еще один такой же. И, наконец, голоса – близко, но как бы сквозь какую-то пелену или стену. Один из них показался Васину знакомым. Он добавил громкости, прислушался – и вдруг понял, кому принадлежит голос. Остановив кассету, нажал кнопку селектора. Секретарши Валентины Николаевны еще не было. Васин закрыл дверь на ключ – и тогда снова поставил запись. Спохватился – и стал сравнивать звучащий текст с тем, что было напечатано на бумаге. Все сходилось. На бумаге была полная, до мелочей, расшифровка диалога двух мужчин, одного из которых Васин узнал точно. Второй голос был незнаком. Видимо, неведомый доброжелатель (или провокатор?) и рассчитывал на то, что замгубернатора узнает одного из собеседников. И сделает свои выводы. Васин узнал. Когда до конца прослушал запись, на всякий случай, будто не веря, прочел еще раз расшифровку…

Обычная утренняя сонливость улетучилась. Уже по приобретенной привычке Васин задумчиво вертел в руках золотой глобус Краснохолмской области. «Вот, значит, как…» Для порядка следовало усомниться в подлинности записи, но внутренний голос подсказывал Леониду Георгиевичу: подлинная. Хотя можно, конечно, кое-кого из близких ментовских экспертов, которые будут молчать, попросить проверить. Больше для того, чтобы сомнениям вовсе не оставить места. Еще – чтобы установить возможные обстоятельства беседы – где, когда. Ну конечно, как же он сразу не догадался: дата, указанная на первом листе расшифровки, скорее всего и есть дата разговора, а слово «Базай», как теперь вспомнил Васин, означало название одной базы отдыха. Была она не очень заметной, совсем не престижной – может, именно поэтому чиновники администрации нередко использовали ее для конфиденциальных встреч.

Голос, который Васин узнал на кассете, принадлежал вне всяких сомнений Михаилу Петровичу Лесюку. Лексикон, правда, отличался от привычного и не содержал признаков хорошего воспитания. Второй голос – глухой и какой-то замороженный – Васину не был знаком. Содержание впечатляло. Снова и снова перечитывал Васин расшифровку недлинного диалога, который, сумей кто-то доказать его подлинность и истинный смысл, непременно привел бы любого из участников в тюрьму, а то и к вышке.

«Голос Лесюка. Привет. Что?

Неизвестный. Порядок.

Лесюк. Что – «порядок»?! Подробности давай. Я должен знать, за что бабки плачу.

Неизвестный. Не заплатил еще.

Лесюк. Аванс получили? Работайте! Давай, рисуй картину маслом.

Неизвестный. Мы все четко просчитали. 15-го февраля Королев…

Лесюк. Ебнулся, блядь? Зачем фамилии называешь?

Неизвестный (как показалось Васину, с легкой иронией). Виноват. 15-го он летит в столицу для получения очередной награды. Отменить поездку не может: вручать будет сам премьер, церемония в Белом доме, так что полетит точно. Уже и билет есть. По моим данным, поедет один, в джипе – он на «мерсе» ездит – будет, кроме него, только водитель.

Лесюк. А охрана?

Неизвестный. Он не ездит с охраной.

Лесюк. Вообще? Ни хера себе! И жив еще… Ну, дальше.

Неизвестный. Дальше вот что. Нам надо, чтобы он непременно поехал не по новой объездной дороге, где поста нет, а по старой, мимо поста.

Лесюк. Зачем? Ты ж говорил, что вы там такое место нашли, куда все равно любая из двух дорог выведет? Косяк, что ли? Спиздел?

Неизвестный. Не косяк. На посту ГИБДД будет свой человек, он отследит и, как только джип с Кор…

Лесюк. Убью!!!

Неизвестный. …Как только джип с ним проедет, человек моим людям сообщит по мобильнику. Те будут на стреме. Так надежнее.

Лесюк. Хорошо. Организуем. Дорогу объездную я постараюсь перекрыть. Что еще?

Неизвестный. Да все вроде, Михаил Петрович…

Лесюк. Ну ты достал! Не называй имен, сколько говорить? Тупая вы публика все-таки!

Неизвестный (по-видимому, обозлясь). А вы другую поищите. Я ведь могу авансик-то вернуть! За минусом неустойки…

Лесюк. Ты что, мать… ты с кем так? Ни хрена себе! Я тебе, блядь, ровня, что ли?! Ты…

Неизвестный. Да не орите вы! Это вы у генерала – зам и прочее. А мне вы – никто. Вот отработаем свое, получим причитающееся – и как звать вас, забуду. Да и вам лучше обо мне забыть. Давайте по-людски. Вам без нас не справиться, к тому же (смешок) я теперь в курсе ваших планов относительно судьбы… ладно, ладно, без имен. Не думаю, чтобы вам был интерес еще кого-то в эти планы посвящать.

Лесюк (видимо, успокоившись). Ну, хорошо, погорячился. Извини. Но ты правда, как-то аккуратнее.

Неизвестный. Лады. Значит, нам ничего больше не надо. Инструмент есть. Как договорились, технику мы после сеанса отгоняем, куда было сказано, и вместе с инструментом сжигаем. Бабки – опять же, как договорились.

Лесюк. Люди должны раствориться немедленно. И ты – тоже. Никаких следов.

Неизвестный. Так и будет. Все. Если вдруг какой срыв – дам знать.

Лесюк (опять взрываясь). Ты охуел, что ли?! Какой срыв, в жопу?! Ты меня до инфаркта доведешь!.. Надо мной знаешь, какие люди? Они меня с дерьмом съедят! Им завод этот во как нужен!

Неизвестный. Не будет срыва, успокойтесь. Мои работать умеют.

Лесюк. Надеюсь. Все, отчаливай. Компот в другой раз допьешь. Гуд бай, май лав».

Весь разговор происходил на фоне звуков ложек и вилок, скребущих по тарелкам. В общем, не надо быть специалистом, чтобы понять: «жучок» был прикреплен под столом, за которым обедали Лесюк и его неизвестный собеседник – очевидно, связник между заказчиком и исполнителями убийства директора Королева. Потому и голоса записались хоть и различимо, но все равно будто сквозь стену. Оба собеседника, несмотря на старание Лесюка, все же проговорились: один назвал дату (15-е февраля – день, когда убили Королева), имена, второй указал на неких таинственных «людей», чью волю исполнял. Для любого суда такая кассета – улика никакая: грамотный адвокат ее разнесет в пол-приема. Значит, передавать ее ментам бессмысленно. Но что-то делать надо. В подлинности записи Васин не сомневался.

Дверь кабинета вдруг открылась. На пороге стояла растерянная секретарша.

– Леонид Георгиевич, извините… я думала, вас нет еще… было закрыто…

– Ничего, Валентина Николаевна, – Васин махнул неопределенно рукой. – Я тут… музыку слушал.

Секретарша удивилась так, что не стала переспрашивать. Молча подошла к столу, положила свежую почту и вышла. Васина вдруг обожгло: а как пакет-то попал в кабинет?! Секретарша пришла только что, растерянность на ее лице, когда она увидела хозяина, выглядела подлинно. Еще есть ключ у уборщицы, но та сегодня не приходила: на больничном. Есть еще, конечно, комендант, но как-то маловероятно, что у Юрия Сергеевича Зябина, служившего комендантом Серого дома еще при советской власти и никогда не обнаруживавшего интереса к политике и интригам (потому и служил так долго), – что у него вдруг откуда-то возьмется убойная шпионская запись, а если и возьмется – что он по каким-то причинам принесет ее в кабинет Васина. Комендант Васина недолюбливал, как, впрочем, всех пришлых. Хотя вида, конечно, не подавал.

Не они, значит. Кто тогда? Загадка. Вдруг провокация? Хотя в чем, собственно, может состоять провокация, если запись – подлинная? Разве тест: как поведет себя Васин, что сделает с материалами, оказавшимися в руках? Понесет генералу или… А что – или? Почему именно Васину подбросили кассету и расшифровку? Не потому ли, что знают о тайной вражде между ним и Лесюком?

Губернатору нести бессмысленно. Лесюк в два счета убедит его, что запись – фальшивка, а любое разглашение ударит по и без того шатающемуся рейтингу самого губернатора. Зато Васину тогда в Сером доме точно не оставаться. Места не жалко, но как-то обидно – ничего совсем не сделав, убираться восвояси. Да и не в том дело. Очень не хочется, чтобы Лесюк одержал даже маленькую победу, а здесь – победа не маленькая. К тому же, если за убийством директора Королева действительно стоит Лесюк, жаль, если об этом не узнает никто, кроме Васина. Пусть любым способом, но информацию надо сделать доступной.

Васин машинально взял наугад газету – и вспомнил про журналиста, о котором рассказывал ему майор Мичурин. «Вот выход!» Надо обдумать. Может, он и думал бы долго, да и вовсе отодвинул бы решение на второй план, если бы вечером того дня не зашел к нему в кабинет Лесюк, не стал задавать странные вопросы. Замгубернатора понял: действовать надо срочно. И набрал прямой номер редактора «Вечернего Краснохолмска».

– Привет, оппозиция. Васин это. Поговорить надо. Срочно. Твой интерес…