Читать книгу Охота на охотника. Детективные повести - Геннадий Васильев - Страница 5

Володя Свистунов – журналист. Относительно молодой: двадцати пяти лет. Работал он до недавнего времени в маленькой провинциальной сельской газетке, жил в Городке. Писал про удои, посевную-уборочную, лепил портреты передовиков. Иногда разражался гневными филиппиками в адрес тех, кто губит или загубил, точнее, бывшую советскую деревню, по-аптечному дозируя то лукавство, которое филиппики содержали. Ну, не сегодня же сгубили деревню-то, а лет эдак семьдесят назад с гаком. Властям и читателям, однако, это неинтересно. Власти интересно, когда ее щекочут, задирают, а правда о делах предшественников, тем более на сто рядов перепетая еще в перестроечные времена, ее никак не касается. Читателям тоже интересно про сегодня, про то, где именно находится тот крайний, что каждодневно портит им жизнь. Что крайний далеко – так это даже хорошо: смысл поиска виноватого не в том, чтобы его наказать, главное – найти его и указать: «Он!» И как-то уже легче на душе.

Но чаще Володя писал все же про удои-надои, про гнилые корма, низкое поголовье и плохие урожаи. Район для этого был самый что ни на есть подходящий: упадочный. Занимался он, словом, той безмерно скучной и лишенной всякой перспективы работой, которая делает жизнь провинциального, тем паче – сельского газетчика безнадежной. Если он не спивается к сорока – это, кстати, не показатель, ибо журналистская братия по части спиртного вообще могуча, – то квалификацию теряет гарантированно. Если она была.

У Володи квалификация была. Он как-то скоро понял, что потерять ее, похоронить в этой газетке – значит не просто лишиться профессии, а закрыть для себя всякую жизненную перспективу. Это да еще семейные сложности заставили искать связи в областном центре Краснохолмске. Стал описывать провинциальные скандалы, выискивать чернуху для одной бульварной газетки. То еще творчество, ничуть не лучше, чем про удои писать. Но другого способа пробиться не было.

А уезжать надо было срочно. Ячейка общества дала трещину, и в трещину эту вползал тяжелый могильный аромат непонимания и постоянного раздора. Причина банальна. Жена – на три года моложе Володи, умница и красавица, – любила его до умопомрачения. Тяжело ревновала. Было, к кому. Он охотно затевал романы, потом трудно из них выпутывался, и то ли неуклюж был очень, то ли потому что Городок маленький, только все его романы в подробностях становились известны дома. Дошло до курьеза, который задуман был как трагедия. Однажды застал жену вдребезги пьяной и зареванной, квартиру – в дыму. Долго не мог добиться, что случилось. А случилось то, что жена пыталась покончить с собой. Напившись для храбрости коньяка, как самый безболезненный способ она выбрала смерть от электричества. Помешали избыток коньяка, а главное – чисто женская абсолютная неспособность к технике. Не те провода оголила, не то воткнула в розетку, в результате сгорел музыкальный центр, причем так сгорел, что нутро оплавилось, а металлический корпус деформировался от температуры.

Тогда Володя понял: надо как-то в жизни определяться. Жену он любил, и мысль об окончательном разрыве была мучительной. Но ничего не мог поделать со своей натурой. И ведь не то чтобы женщины охотились на него – это хоть как-то его оправдывало бы… ну, хотя бы в собственных глазах. Охотился он, и почти всегда успешно.

Короче, с семейной жизнью пришлось кончать, и это совпало с удачным знакомством в Краснохолмске. Были какие-то выборы, Володю случайно позвали в команду – обрабатывать провинцию, он познакомился с редактором одной городской газеты. Редактору понравились оригинальный стиль, живость, аналитический ум, а главное – иронический склад. Над некоторыми выборными заметками, особенно по-черному малюющими соперника их кандидата, ржал весь штаб. Кроме самого кандидата – у того с чувством юмора оказались проблемы. В общем, редактор позвал Володю в областной центр. С одним, правда, условием: приезжает со своей темой, месяц работает только за гонорар, после его судьба решается окончательно. При этом редактор обещал за счет конторы оплатить жилье, которое придется снимать, если его стоимость не превысит разумных пределов. Что такое «разумные пределы», редактор благоразумно промолчал.

Вот и ехал теперь Володя в город, изначально уже нарушив первое условие договоренности с редактором: своей темы у него не было. Не придумалось. Пока не придумается, он решил в редакции не показываться, пожить в гостинице. Некоторые финансовые запасы у него были, деньгами он особенно не дорожил, и гостиница, пока хватит денег, не пугала.