Читать книгу Совсем другие люди - Игорь Даудович Лукашенок - Страница 10
Арфистка, или конспект одной жизни
8.
Оглавление– Но ты же целовал её, не отрываясь, никого не смущаясь!
– Я представить не мог, что так может получиться …
– О, ты уже давно всё представил у себя в голове и только ждал удобного случая.
– Но она первая …
– Значит, ты её как-то спровоцировал!
– Возможно … Я не буду оправдываться… Она интересная, смелая…
– Красивая, да?
– Она …
– Ты не думай, что я не ждала от тебя измены. Ты был рождён изменником.
– Ты расстроена, вот и говоришь всякие глупости.
– Да, я очень расстроена, но головы не потеряла. Я благодарю Бога, что он не позволил мне окончательно в тебе раствориться.
– Цинтия, я чувствую себя виноватым, да… Но, знаешь, я не могу идти против себя только ради того, чтобы сохранить чьё-то спокойствие. Возможно, что когда-то я этому научусь… Мне двадцать один год. До тебя у меня было всего три девушки. Всего три, Цинтия! Если я теперь остановлюсь на тебе, предложу тебе, как говорится, руку и сердце, то поставлю на своей жизни крест. Мне хочется твёрдо знать, что впереди меня ждёт ещё много интересных женщин. И я буду всегда искать таких женщин, которым необходим новый опыт, которые не замыкаются на любви к одному человеку и хотят приключений. Цинтия, если хочешь знать, то мне нужны революционерки, готовые к подвигу и ничем не стеснённые. Признайся, что и тебе, как человеку с тонким воображением, хочется острых переживаний, а не покладистого муженька с двумя-тремя мыслями в голове и готовыми ответами на все случаи жизни! Возможно, когда нам будет лет по сорок, и мы неожиданно встретимся в одном из отелей Лазурного побережья, всё испытавшие и окончательно повзрослевшие, сегодняшний день и разговор покажутся нам лишь детским пустяком, над которым мы от души посмеёмся в компании новых любовников. Глупо сейчас, когда мы только входим во вкус ….
– Мне ясна твоя позиция. Но не думай, что я готова её разделить. Если человек вдохновлён эгоизмом, то он и других хочет обратить в свою веру. Оправдывая себя, он старается быть великодушным и заботливым. Он думает, что способен утешить своими фантазиями людей, которые ждут от него трезвых мыслей и глубоких чувств. Нет, я не собираюсь утешаться твоими детскими восторгами, не желаю слушать твоего красивого вранья. Мне больно и будет больно ещё долго.
– Ты хочешь расстаться?
– А ты оставляешь мне выбор?
– Я тебя ни к чему не принуждаю.
– Как, впрочем, и себя.
– Ты бы честно хотела, чтобы я корчил из себя хорошего мальчика?
– Нет, это глупо.
– Хоть на этом мы сошлись.
– Никогда не обещай женщинам того, чего не сможешь исполнить.
– Хорошо, постараюсь.
– Обещай!
– Я обещаю тебе.
– Теперь забери свои книги и уходи. Мне, как ты понимаешь, хочется побыть одной. Прощай.
На минуту в съёмной комнатке Цинтии повисла космическая тишина. Затем глухие шаги альтиста пересекли её по диагонали, на мгновение замерли и направились к выходу.
