Читать книгу Совсем другие люди - Игорь Даудович Лукашенок - Страница 27

Гость
9.

Оглавление

– А сколько лет твоему сыну?

– Через год в школу должен пойти.

– Ты знаешь, я ведь просто так спросила… Дети меня никогда не интересовали. Знаю, что не смогла бы тратить на них своё время.

– У тебя есть кто-то?

– Нет, но это временно. Всегда кто-нибудь находится. У меня столько общения каждый день… В том числе и с мужчинами. У меня ведь был муж…

– Изменила?

– Изменила… Только он по другой причине ушёл. Ему домохозяйка нужна была, мамочка… А сначала он божился, что хочет свободных отношений. Он как художник начинал… Потом понял, что не его это дело и в бизнес подался. Сначала продавал канцтовары, потом на бытовую химию переключился. Одним словом, его дела пошли в гору, а наши отношения поползли вниз.

– Не смогла быть женой бизнесмена?

– Слушай, чувствую себя как на интервью.

– Мне правда интересно знать, как ты стала такой…

– … гордой и одинокой. Ты ведь об этом подумал?

– Да, подумал… Ганя, ты мне нравишься, и я бы хотел узнать тебя так, как ты сама себя знаешь. Это подросткам необходим туман иллюзий, а нам с тобой хватит и обычной искренности.

– Ты забываешь, что я ещё и поэт.

– Поэты тоже разными бывают, согласись?

– Соглашусь. Просто я не хочу копаться в себе… Ладно, ты о муже спрашивал. Так вот, он стал прилично зарабатывать, в мои дела всё меньше вникал… А мне было скучно то, чем он занимается. Одним словом, я переспала со знакомым арт-критиком, потом с художником… Про художника он каким-то образом узнал и очень расстроился. Хотя, я уверена, что у него тоже были интрижки с менеджерками всякими, но ведь не пойман – не вор. С другой стороны, он меня любил и разводиться не хотел… Это я его вынудила признать, что мы не пара. Всё, Андрас, не хочу об этом больше.

– Я понял. В гости пригласишь?

– А презервативы у тебя есть?

– Да, к счастью.

– А у меня есть бутылка отличного французского коньяка. Кстати, её мне бывший муж на день рождения подарил.

– Молодец какой…

– Ты хоть немножечко в меня влюблён?

– Думаю, что даже множечко.

– Тогда поцелуй меня прямо здесь. Видишь, какая луна висит… Я люблю такие вечера. Поцелуй меня под луной…

Они торопливо открыли дверь уже знакомого Андрасу подъезда и поднялись на третий этаж дома с лестничными пролётами, оформленными в стиле ар-деко. Сквозь витражи сочился сказочный вечерний свет. Андрас и верил, и не верил, что всё это происходит с ним, венгерским архитектором, мужем Илоны, отцом Бартаса… Да, он скучал по такой жизни, искал её, но теперь, когда она сама его нашла, в душе зародилось сомнение – правильно ли я поступаю? моё ли это? И всё же, волевым усилием он смог сосредоточиться на своих расцветающих любовных чувствах и отогнать назойливых мух сомнения.

В квартире Ганны царила причудливая эклектика. На карпатских домотканых коврах разместились советские стулья, кушетка позапрошлого века была укрыта синтетической накидкой, икеевский стеллаж стоял забитый книгами, нижним бельём, бытовыми приборами, туалетной бумагой…

– Ты не против, если мы сразу же разденемся? – спросила Ганна самым будничным голосом.

– Хочешь, чтобы мы пили коньяк голыми?

– Да, именно. Я же у себя дома. А ты, как гость, должен подчиняться моим правилам. Вот прислушайся… Пили коньяк голыми дикая и брюнет… Вечер пах маттиолами… Вечер сходил на нет… Может быть на мгновение… Может – на целый год… Этих двоих сближение… Этой луны восход…

– Откуда это? Из твоего раннего?

– Сочиняю на ходу… И даже на скаку.

– Почитаешь мне что-нибудь ещё?

– Обязательно. Только раздевайся побыстрее. Хочу видеть тебя всего.

– Ты такая нетерпеливая.

– А ты такой скромный.

– Я?! Нет… Просто растягиваю прекрасный миг. Вдруг, всё это лишь наваждение, и я на самом деле не здесь, с тобой, в доме с витражами, а лежу где-нибудь в сырой канаве, на въезде в L. и понемногу расстаюсь с жизнью… И последнее видение этой жизни – ты.

– Не самое плохое видение, правда?

– Самое желанное.

– Как я тебе без одежды?

– Поэзия во плоти.

– Смеёшься?

– Соблазняю.

Совсем другие люди

Подняться наверх