Читать книгу Роман «Черный рыцарь. Путь воина». 2-я часть - Илья Михайлович Зюков - Страница 9

В огромном зале в Меерсбургском замке

обряды посвящения проходили.

Желающих присутствовать

собралось очень много.

И, все же, стены замка

всех в себя вместили.

Дамуазо, которые обряда ждали,

в доспехах, но без шлемов

отдельно в стороне стояли.

И знаков нет на них,

чтоб к Ордену они принадлежали.

Плащи для посвящаемых

с эмблемой Ордена

готовые уже лежали.

Конечно, Хельмут среди прочих

явно выделялся.

Ведь цвет его доспехов —

черный, не как у всех

серебряным являлся.

И рыцари, и зрители

его заметили и оценили.

И взглядами восторженными,

а кто-то и завистливыми

его в избытке наградили.

Магистр Ульрих тоже

доспехи Хельмута достойно оценил.

К Комтуру наклонившись, он проговорил:

«Каков он, все же —

я вам говорил, в нем что-то есть…»

Комтур немедленно добавил:

«И потому он с нами здесь».

Итак, обряд начался.

К магистру каждый подходил.

И каждого, по-очереди

Магистр в рыцари сегодня посвятил.

И Хельмута черед настал,

он пред магистром на колени встал.

И меч над Хельмутом,

как прежде над другими,

над головою занесли.

И, плеч касаясь, слова присяги

торжественно и громко произнесли —

про верность Ордену и службу в нем,

про руку твердую и сердце рыцаря,

горящее живым огнем.

Затем магистр его обнял,

удар короткий юноше по шее дал,

сказал: «Будь храбр, рыцарь мой.

Надеюсь, выиграть я не один

с тобою трудный бой».

Удар по шее, который

все посвящаемые получали —

он был единственный, да и последний,

который без ответа оставляли.

На все же остальные вызовы

был должен рыцарь неизменно отвечать,

чтоб честь свою и Ордена

как трус не замарать.

Ну, что ж, свершилось —

всех, кто достоин, сегодня в рыцари,

публично посвятили.

Фанфары зазвучали —

их звуки над лесами и над горами

Вокруг озера поплыли.

А что же дальше?

Ну стоит ли гадать?

Конечно, стали отмечать.

Был пир – всех новых рыцарей

с их посвящением поздравляли,

и подвиги былые вспоминали,

и о походах новых рассуждали.

«Теперь-то», – Карл фон Рейн сказал, —

«Покинем мы свой замок и этот зал.

Мы засиделись здесь в глуши

среди лесов и скал.

Не вижу я причины нам

здесь больше оставаться —

все новобранцы закончили тренироваться.

достойное мы получили пополнение…»

Мартин фон Шимман друга поддержал:

«На этот счет и я такого мнения».

Гуляли шумно в этот день,

как рыцари всегда гуляли.

Вино из бочек по бокалам,

и через край бокалов

мез меры разливали.

«Так значит ты теперь —

«Сэр Черный рыцарь»? —

фон Леер Хельмута спросил.

«Хотел бы я, поверь, узреть,

как испугаются тебя враги,

какими будут на тебя глазами,

наверняка, испуганно смотреть».

«Он не один будет сражаться.

Должны мы вместе, как пальцы в кулаке,

как волки в волчьей стае всегда держаться», —

тут отозвался князь Эдгард фон Рольф,

«Ich bin ein boser wolf,

Und jeder ist nicht

Weniger ein wolf.

Однако, стаей мы сильны,

поддерживать друг друга

все время мы должны».

Похлопал граф фон Шимман

виконта де Эжена по плечу:

«Тебе я тоже кое-что

Сейчас сказать хочу.

Прекрасные доспехи, и имя

к ним подходит безупречно.

Ты станешь устрашением

наших врагов, но помни —

все преходяще, а наша дружба…

Да, наша дружба вечна.

От клятвы и до гробовой доски…»

И тут опять барон фон Рейн вмешался:

«Подохнешь с вами от тоски.

Пора уже нам песню запевать,

пока еще мы можем,

хоть что-то понимать…»

И Зигмунд песню затянул,

весь шум за песней потонул.

Вокруг все песню подхватили,

поскольку знали и любили:

«С давних времен люди ведут

войну на своих врагов.

врагами считают они и нас —

серых лесных волков.

Припев: Мы – волки свободной стаи.

И в стае законы есть.

Они непреложны, все знают —

гордость, свобода, честь.

Волчье право – вечно быть первым,

волчья доля – вечно сражаться,

волчья сила – стальные нервы,

волчья гордость – никого не бояться.

Припев: Мы – волки свободной стаи.

И в стае законы есть.

Они непреложны, все знают —

гордость, свобода, честь.

Волк никогда не предаст своих,

как бы сильно он не устал.

Но если однажды случится это,

тогда он не волк, а шакал.

Припев: Мы – волки свободной стаи,

И в стае законы есть.

Они непреложны, все знают —

гордость, свобода, честь.

Волчьи законы – стая едина,

волчья доблесть – до последнего драться,

волчья стая – непобедима,

если ты волк – никогда не сдаваться.

Припев: Мы – волки свободной стаи.

И в стае законы есть.

Они непреложны, все знают —

гордость, свобода, честь».

И Карл фон Рейн со всеми

дружно подпевал.

Когда все смолкло,

он друзьям сказал:

«Друзья, слова прекрасны ваши.

Но песню я для вас

сейчас свою спою.

Барон, все знают, человек веселый,

И песни я веселые люблю:

В поход отправился Эдгард,

походу каждому он рад.

Он с боем крепости берет,

где дева славная живет.

Осаду выдержат едва ли,

те, кто Эдгарда увидали.

А-ха-ха, ха-ха, ха-ха.

Была девица неплоха.

От друга Мартин не отстал,

на приступ тоже крепость брал.

Барона Сакского жена

была в момент побеждена.

К жене барон заторопился,

в дверях рогами зацепился».

Карл Рейн так всех развеселил,

Припев с ним каждый повторил:

«А-ха-ха, ха-ха, ха-ха.

Была девица неплоха».

На лавку встав одной ногой,

Карл Рейн поет куплет другой:

«Винишко Зигмунд уважает,

кабак он местный посещает.

С женой хозяина не прочь

он проболтать и день, и ночь.

И все гадают – от чего,

Похожи дети на него?»

Припев вновь каждый подхватил,

гул голосов под потолком поплыл:

«А-ха-ха, ха-ха, ха-ха.

Была девица неплоха».

Барон фон Рейн петь продолжал,

гремела песня на весь зал:

«Все знают, как могу я драться —

я день и ночь готов сражаться.

Но где бы мне не находиться,

есть у меня своя девица.

Ах, эти грешные дела,

мне сына каждая дала.

Барончиков своих отряд

представить скоро буду рад».

Все кружки разом поднимают,

Опять барону подпевают:

«А-ха-ха, ха-ха, ха-ха.

Была девица неплоха.»

Когда вокруг народ угомонился,

с вопросом Хельмут к Эдгарду обратился:

«А что, у Карла правда дети есть?

Иль он для шутки так поет?»

Эдгард сказал: «Да черт его,

бродягу эдакого разберет.

Однако, мне доподлинно известно,

что в каждом месте, где мы были,

у Карла девушка живет».

И так гуляли-веселились,

под утро только расходились.

Во время пира Магистр, и Комтур,

и командор на рыцарей глядели.

Они, конечно, тоже пили-ели.

Но меж собою аккуратно обсуждали

тех новых рыцарей, кого они

совсем недавно на службу взяли.

И Командор о каждом что-то говорил.

Кого ругал, но чаще, все-таки хвалил.

Смотря на Хельмута, Комтур сказал:

«А этот явно любит выделяться…»

Его магистр Ульрих перебил:

«Вот потому, что в Ротенбурге выделялся,

поэтому и в Меерсбурге оказался».

«Однако, он достойно

на занятиях сражался…» —

вмешался тут же Командор,

желая поскорей направить

в иное русло этот разговор.

Было заметно, что этот рыцарь

Командору явно нравится,

И как он выглядит,

и как во всем старается.

«Ну, что ж», – немного разговор их

Магистр Ульрих подытожил, —

«Мои бойцы мне нравятся.

Я думаю, с задачей взять

Шильонский замок эти ребята,

конечно справятся.

Не знаю – также ль весело,

как могут они песни распевать,

но справятся безоговорочно.

Однако, поживем – увидим,

а на бобах не будем мы гадать».