Читать книгу Маша в хрущёвскую оттепель - Инна Фидянина-Зубкова - Страница 23
Маша и самовар
или «Маша в хрущёвскую оттепель»
Машины сказки
ОглавлениеМаша всё лето сочиняла стихи и прозу. Вот одна из её сказочек.
Жил-был медведь,
не умел медведь реветь,
ну совсем не умел,
может, ягод волчьих съел,
иль сожрал в селе народ,
в общем, мишка не ревёт.
Что же делать, как же быть?
Надо к знахарю сходить.
Пришёл к лекарю медведь:
«Не могу больше реветь!»
Долго думал старый вед:
«Научу тебя реветь!
Заберись-ка на сосну
и спугни злую осу.»
Вот полез медведь на ёлку,
напугал весёлу пчёлку,
а за нею рой, рой:
«Рот поширше открой!»
Открыл косолапый рот,
ждёт, ничего не поймёт.
А пчёлы ему в глотку!
Жалят хлеще водки.
И заревел медведко!
Свалился с толстой ветки.
Ух! Зато здоров
без всяких докторов.
Её сказки пользовались очень большим уважением в селе. Их даже начали печатать в районной газете «Почётная доярка» под псевдонимом «Маша, которая наша» (учительница начальных классов подсуетилась). Правда, этот стишок про пчёл и медведя был единственным, который не опубликовали. Главный редактор попросил сказочницу заменить слово «водка» на что-нибудь более лояльное к светлому социалистическому строю, но поэтесса покрутила в уме так и эдак, и ничего взамен обжигающей гадости не нашла. Бр-р-р!
Ну и ладно. Зато всё село гордилось нашей Машей и с нетерпением ждало каждый новый выпуск газеты. А Васька ходил мрачнее тучи:
«Она станет знаменитой и бросит меня!» – стонал пацан, сидя с удочкой у речки.
А Мария и правда зазвездилась, она перестала прислушиваться к мыслям и советам кого бы то ни было, и писала, писала, писала… Её произведения становились с каждым днём всё взрослее, острее и саркастичнее, как будто это писал не ребёнок, а сам великий и ужасный злой дух Карачун водил детской нежной рукой.
К концу лета Маша стала выдавать на гора совсем уж недобрые вирши, где побеждали тёмные силы, и весь мир горел огнём. Главный редактор стал всё чаще и чаще задумываться: «А не пора ли свернуть проект?»
«Как же вернуть невесту к нормальной жизни?» – ломал голову Василий.
«Как заставить девчонку снова шнырять ко мне по выходным?» – гадала на картах баба Дуся.
И вот однажды, когда Васька шёл из леса домой с корзинкой, полной груздей, на его плечо опустилась костлявая старушечья ладошка…
