Читать книгу Истеричка (сборник) - Ирина Крицкая - Страница 10

Я достала сигарету, электронную, втайне надеялась, что у кого-то за столом есть настоящие. Настоящих не было, в последнее время мы все начали усиленно заботиться о своем здоровье. Инстинкт самосохранения, которого раньше у нас как будто и не было, проснулся. Аллочка у нас бегает по утрам, Чернушкина больше не пожирает жареные пирожки, Бражник… С ним тоже все в порядке, он надежно спрятался в университетских аудиториях, от сглаза и от порчи.

– Нет, я не верю, что Лиза могла так легко соблазниться этим… – Он снова начал дзынькать пальцами, искал ругательное слово для Синицкого.

– Уродом! – У нас всегда есть заготовки.

– Это не Синицкий соблазнил Лизу. – Бражник соображал на ходу: – Это Лиза сама соблазнила Синицкого! Я вообще подозреваю, что проблемы с мужем у нее начались еще до Синицкого. Она сама мне говорила, что вышла замуж, чтобы побыстрее вырваться от матери…

– Да все так делают, – Аллочка зевнула, – все выходят замуж, потому что надо.

– Может быть, может быть… – Бражник задумался и начал гладить себя по вискам. – Не помню точно, кто мне говорил…

«Не помню точно, кто мне говорил» – это наш обычный заход, мы все так начинаем, перед тем как вывалить что-то конфиденциальное. Только секретов у нас остается все меньше и меньше.

– Я слышал, – сообщил Бражник, – что Лиза сама просила у наших девок ключ от комнаты…

– Я тоже слышала, – говорю, – я давала ей ключ.

Однажды в столовой Лиза подошла к нашим Три-Т, так мы звали трио толстушек. Она спросила: «Девушки, я могу с кем-то из вас договориться? Мне нужна комната, на пару часов…» Девушки, конечно, спросили: «Зачем?». – «Иногда, – объясняла им Лиза, – мне нужно уединиться. Я могу заплатить».

Я сидела за соседним столиком и слышала прекрасно, как центровая из Трех-Т спросила: «Сколько?» Вопрос был задан слишком серьезно, из-под бровей, мне стало смешно, и Лиза тоже засмеялась. «Не знаю, – она ответила, – а сколько нужно?» Девочки думали, мне почему-то стало неудобно за Лизу и за эту центровую жадину, я подошла и отдала свой ключ.

– Я даже не знала, что она встречается с Синицким, если бы знала…

– Вот дура! – Чернушкина расстроилась. – Дура! Прости меня, господи! Она еще и ключ просила!

– Ключ от шестьсот двадцать шестой… – Аллочка поцокала язычком, – она была там не с Синицким…

– А с кем? – Чернушкина схватилась за сердце. – С кем еще?

– Со мной.

Аллочка отвернулась на купола, на листья, на ворон, но было поздно, поздно прятаться, Бражника эта новость моментально возбудила. Он заглянул Аллочке в глаза, поглубже ему хотелось заглянуть.

– А я ведь знал! Я так и знал! Я всегда подозревал, что ты у нас тот еще темный омут.

– Что ты знал? – Она почему-то обиделась. – Это вышло случайно… И всего один раз!

– Случайно! Один раз!

– Да, случайно. Мы поругались с Гариком, и мне захотелось сделать какую-нибудь гадость. А у нас по зарубежке как раз была «Монахиня» Дидро, там была пара эпизодов…

– Прекрасный роман! – пропел Бражник. – Я помню, он на многих произвел впечатление…

– Стоп! Товарищи! – Чернушкина похлопала ладонью по столу. – Стоп! Лиза не была лесбиянкой, это не обсуждается. Имейте совесть!

– Я тоже не была лесбиянкой! – закапризничала Аллочка. – Мне вообще не нравятся женщины! Я ненавижу баб! У нас в отделе одни бабы! Двести баб на одном этаже!

– Подожди, подожди, успокойся… – Бражник, конечно, жаждал деталей. – Расскажи, ты ничего не заметила? Ты что-то узнала про Лизу?

– Я ничего не знаю про Лизу! – Аллочка сразу заважничала. – Я же вам говорю – случайно! После лекций мы вместе зашли в магазин. Лиза сказала, что ей срочно нужно платье, она собиралась с мужем на какой-то банкет. Она этих платьев перемерила десяток, но ничего не купила. Я говорю: «А чего ж мы их тут два часа мерили?» А Лиза сказала, что одежду ей выбирает муж, а без него она не может выбрать, она боится, что ему не понравится…

– Да, да, да… – Бражник что-то припомнил, – мне тоже показалось, что Лиза немного боится мужа. Я зашел к ней однажды, она как раз готовила обед…

Чернушкина толкнула его под локоток:

– Бражник, как ты всегда вовремя заходишь!

– Да, – он отодвинулся, – и что я заметил: Лиза готовила по книжке. У нее был рецепт, у нее даже были весы, и меня это очень удивило. Лиза! И весы? Она же была такая импульсивная, такая небрежная… И вдруг весы? Она готовила лазанью. Нет! Не лазанью, вот эти вот, забыл, как называются, вот эти модные большие макароны…

– Сейчас, сейчас, скажу… – Чернушкина защелкала пальчиками, но вспомнить не смогла.

– И я забыла…

– Да ладно, они у нее все равно развалились. Лиза что-то сделала не так, все превратилось в кашу… И вы представляете, она чуть не заплакала! Она хотела выбросить, все взять и выбросить, а я ей говорю: «Ты что? Глупая, подожди, я все съем»…

– А кто бы сомневался!

– Я съел, да. Вкусно было… – Бражник кивнул Аллочке. – Извини, я тебя перебил.

– Как обычно.

– Да ладно, – Аллочка была не рада, что начала, – я и не собиралась ничего рассказывать.

– Нет, расскажи, расскажи… – Бражник наклонился к ней поближе, на доверительную дистанцию, ушком к носику, – что у вас там было?

– Да ничего у нас не было! Лиза купила лифчик и трусы. Я тоже взяла себе лифон. Мы вместе мерили в одной кабинке. Она мне помогала застегнуть. Она сказала, что ей понравился Дидро, ну и я сказала, что мне тоже понравился. На следующий день она подходит и показывает ключ – от шестьсот двадцать шестой. Мы просто попробовали. И все!

– Как все?! Как все?! Неужели ты ничего не почувствовала?

– Ох, Бражник! – Чернушкина закачалась. – Как же ты любишь! Как же ты у нас любишь всякую похабень!

– Не перебивай! – цыкнул на нее Бражник. – Но как же так? Ведь Лиза! Она же была очень соблазнительной. Мне всегда казалось, что она похожа на маленькую француженку. Да, на маленькую изящную парижаночку. Она была такая грациозная! Вы помните, как она садилась на стул?

– А как она садилась на стул? – удивились мы, мы не знали, что и тут были особенности.

– Да вы что! Она же не просто плюхалась, она сначала чуть ли не танцевала рядом с этим стулом и мягко потом на него приземлялась… Как листик… осенний.

– Как листик! – Аллочка хихикнула.

– Да! – Бражник загорелся. – Да! В ней был избыток женского… Поэтому вы все и говорили, что она легкомысленная, что она глупая…

– Ой, ну хватит уже! – одернула его Чернушкина. – Чего-то мы говорили… Все он помнит, кто что говорил…

– Да, в ней было очень много женственности, – повторил Бражник и посмотрел на Аллочку с упреком, как на провалившую экзамен студентку. – И как же ты ничего не почувствовала?

– Бражник! – Аллочка расстроилась, ресницы у нее заработали как вентилятор. – Мне просто захотелось сделать гадость! Я не собиралась менять ориентацию, и Лиза не собиралась…

– И у тебя не было оргазма? – спросил он.

– Вы меня достали со своими оргазмами! – зашумела Чернушкина. – Мне просто дико это все слышать! При чем тут оргазмы? У Лизы была семья! Семья – это не бордель, семья – это опора. У Лизы был муж! Богатый! Порядочный…

– Высокий! – я подсказала.

– Да, – она вдохнула глубже. – И что еще надо было? К чему все это?.. Зачем?! Я не пойму, зачем? Не шалавиться надо было, а заниматься сыном!

– В том то и дело! – Бражник сжал руку в кулак, наверно, захотел придушить Чернушкину. – В том-то и дело! Ты у нас всегда была практичной. Ты все учила наизусть. А Лиза была другой! Лиза была воздушным человеком! Она себя искала! Она пыталась себя понять! Что в этом плохого?

– Ничего. – Чернушкина стряхнула с себя какие-то крошки. – Ничего плохого в этом нет. Если летальный исход тебя не смущает.

– А меня не смущает летальный исход! – Это Аллочка выдала, как всегда неожиданно. – Когда я еду в лифте, я всегда вспоминаю Лизу. У нас в банке большой стеклянный лифт, когда он доезжает до десятого этажа, мне хочется сигануть оттуда к чертовой матери. Только чтобы больше никогда не видеть этот проклятый банк и все эти прилизанные рожи!

Чернушкина шмякнула о стол китайское меню.

– Хочешь оргазмов? – Она почему-то на меня посмотрела. – Так сядь! Подумай! Почитай научную литературу… Почему нужно сразу изменять мужу? Да еще с этим идиотом! В этой вонючей общаге? Почему?