Читать книгу Женщины моей мечты - Исаак Штокбант - Страница 13

Отдельный кабинет ресторана Локателли. Хозяин вводит в комнату прибывших из столицы гостей. Это Казанова, Зиновьев, Винченца Раколини и молодая француженка мадам Проте.

Локателли. Милости просим, господа. Милости просим. Что господа будут заказывать?

Казанова. Ужин по вашему усмотрению, господин Локателли. На четыре персоны.

Зиновьев. А вино немедленно. Мы им займемся, пока вы готовите ужин.

Локателли. Будет очень хороший кушаний, господа. Ну а пока кушаний будет готов, вас будет забавить красиви девушка и добри молодец из цыгански хор. Как это говрить:

Ха-ха-ха! Я очшень любить русски язык. (Уходит.)

С музыкой, песнями появляется группа цыган. Исполняется большой цыганский дивертисмент. Цыгане покидают кабинет.

Зиновьев. Как вам нравятся наши русские песни, дамы и господа?

Раколини. Какие же они русские? Их поют цыгане.

Зиновьев. А мы, русские, и есть цыгане. И еще татары, и еще скифы, и еще бог знает кто. Государыня наша, Екатерина Алексеевна, – русская женщина. Великая русская женщина, продли, Бог, дни ее царствования! Но она же и немка! Четыре года назад – принцесса Анхальт-Цербстская! Эту немецкую принцессу двоюродный братец мой Гришка Орлов русской государыней сделал. И сынок у них теперь – окончательно русский. Только об этом никому ни гу-гу… Ой, что-то я не то говорю.

Раколини. Вы много пили по пути, милый Стефан.

Зиновьев. Степка я! Степан! И отец мой был Степан! И все мы Степаны! Вот вы, сударыня, приехали к нам из Италии. Пройдут годы, и вы станете настоящей русской. Фамилия ваша – Раколини. Какая это фамилия?

Раколини. Итальянская, разумеется.

Зиновьев. Это сейчас она итальянская. А внуки ваши будут доказывать, что бабка их, Раколини, чистейших кровей русская была. И фамилия у нее русская. Рак в свою нору линя заманил и по назначению использовал. Вот и пошли Раколини – Раколиневы.

Казанова. Мне нравятся ваши рассуждения, господин Степан. Может, вы и меня русским сделаете?

Зиновьев. А вас и делать не надо, синьор Казанова. Потомки ваши будут утверждать, что родом вы из Казани Новой, откуда и пошли все Казановы. Так что есть вы настоящий русский или татарин, что одно и то же.

Проте. Милые кавалеры! Нас, французов, мало интересует, откуда мы родом. Все мы вскормлены одной кормилицей, и имя этой кормилицы – любовь. Давайте выпьем за любовь, дамы и кавалеры. За любовь!

Зиновьев. Виват! (Пьют вино, которое ранее принесли половые.)

Раколини. Идите ко мне, кавалергард, я буду вашей кормилицей и не буду возражать, если вы прильнете к моей груди. Положите сюда голову, миленький. Я вам сделаю бай-бай.

Зиновьев (прильнул к груди Раколини). У-у, как колышется ваш вулкан, мадам! Вот-вот начнутся извержения!

Раколини. Тихо, миленький, тихо! (Обнимает Зиновьева, целует.)

Проте. Вы были уже в театре, синьор Казанова?

Казанова. На другой же день по приезде. Давали «Отелло». Дездемону играла старуха, и притом очень плохо. Когда Отелло начал ее душить, зал разразился аплодисментами.

Проте. Ха-ха-ха! Какой вы шутник! А это правда, синьор, что вы изучили кабалу и владеете ключом Соломона?

Казанова. Да, я владею особой числовой таблицей, благодаря которой могу предсказывать будущее.

Проте. Предскажите мне, что меня сегодня ожидает?

Казанова. Свершение ваших желаний, мадам.

Проте. Тогда поцелуйте меня и ваши предсказания частично сбудутся… Что это за поцелуй! Ну-ка, по настоящему! Поцелуй любви!

Казанова. Вы приписываете отсутствию темперамента мою сдержанность, мадам. Перед крепким бургундским я утоляю свою жажду сладким десертным вином. Опьянение – это процесс, а не мгновение. Но если вы сомневаетесь… (Длительный поцелуй.)

Проте. О! Ваши предсказания начинают сбываться! Вы и впрямь владеете ключом Соломона.

Казанова. Когда вы разделите со мной ложе, мадам, ключ Соломона нам может очень пригодиться.

Проте. Ха-ха-ха! А как же цветочница, синьор сердцеед? Ваш друг успел рассказать нам о вашем новом увлечении.

Казанова. Любовь безоглядна в стремлении к наслаждению. В эту минуту вы ведь не думаете о том, что вы замужем, что у вас есть муж – господин Проте.

Проте. Вы ввели меня в краску, милый проказник. Винченца, не хотели бы вы пройти в дамскую комнату?

Раколини. Это очень кстати, дорогая. Мой беби несколько повредил мой туалет. Теперь он спит богатырским сном. Мы оставим вас на некоторое время, Джакомо, а вы попытайтесь разбудить своего друга. (Уходят.)

Казанова (тормошит Зиновьева). Сударь, проснитесь!

Зиновьев. А разве я спал?.. Они нас покинули? Вот бестии!

Казанова. Они пошли в туалетную. Стефан, вам надо меньше пить. Впереди целая ночь. Думаю, вам предстоит потрудиться.

Зиновьев. Силы распределились. Вам – француженка, мне – итальянка.

Казанова. Вас не устраивает?

Зиновьев. Нет, отчего же. Мне нравятся зрелые матроны. У них есть чему поучиться.

Казанова. Скажите, Стефан, вы верите в успех настоящего предприятия?

Зиновьев. Вы о француженке?

Казанова. Я о русской. О Зое-Заире.

Зиновьев. Да, больно хороша бестия! Мужики да бабы ценятся у нас недорого. Не дороже породистого скакуна. Но девки – другое дело. Особенно если красивые и нетронутые.

Казанова. Я готов уплатить любую цену.

Зиновьев. Тогда и сомневаться не в чем. Если вы ее купите, она станет вашей, и вы вольны поступать с ней, как вам будет угодно, только не можете лишать ее жизни.

Казанова. А если она не захочет мне повиноваться?

Зиновьев. Этого не должно быть, но если вдруг случится, вы можете ее беспощадно наказать.

Казанова. Предположим, что она будет согласна, но скажите, смогу ли я, если она придется мне по вкусу, держать ее у себя и дальше?

Зиновьев. Повторяю вам, вы стали ее хозяином и имеете право приказать ее арестовать, если она сбежит от вас, не возвратив вам ваших денег.

Казанова. А сколько я должен платить ей в месяц?

Зиновьев. Ничего, раз вы будете ее кормить и поить, отпускать по субботам в баню, а по воскресеньям – в церковь.

Казанова. А когда я покину Петербург, могу ли я взять ее с собой?

Зиновьев. Нет, если вы не получите разрешение на это. Она – ваша раба, но прежде всего она подданная императрицы.

Казанова. Хорошо. Помогите мне, Стефан, устроить это дело, и я обещаю вам, что буду обходиться с ней совсем не так, как обходятся с рабами.

Зиновьев. На меня вы можете положиться. Завтра мы обстряпаем это дело.

Возвращаются Раколини и Проте.

Раколини. Вы не скучали без нас, господа кавалеры?

Казанова. Ваше отсутствие только подогревало наше желание поскорее вас увидеть.

Зиновьев. Ваши вулканы свели меня с ума, мадам.

Раколини. Потому-то вы и уснули.

Зиновьев. Я притворялся, чтобы продлить блаженство и чтобы извержения лавы не затопили нас раньше времени.

Проте. Пока не принесли ужин, давайте играть в какую-нибудь игру.

Раколини. Я предлагаю отгадывать загадки.

Проте. О, это интересно!

Раколини. Джакомо, выбирайте: либо я задаю вам один сложный вопрос, либо два попроще?

Казанова. Один сложный, мадам.

Раколини. Скажите, где родился первый человек?

Казанова. В Венеции, конечно.

Раколини. Почему вы так решили?

Казанова. Но это уже второй вопрос, мадам.

Раколини. Ах вы хитрец!

Зиновьев. Дамы, прошу теперь отгадать мою загадку. Что мужчина делает стоя, женщина сидя, а собачка поднимая лапу?

Проте. Хи-хи-хи, шалун!

Раколини. Ха-ха-ха, бесстыдник!

Зиновьев. Здороваются. А вы что подумали?

Проте. Нет, давайте играть во что-нибудь другое. Отгадывать загадки – это слишком умная игра.

Зиновьев. В таком случае я предлагаю играть в карты. Они всегда при мне.

Казанова. С друзьями в карты я не играю.

Проте. Почему?

Казанова. Я уже рассказывал вам, мадам, что изучил кабалу и владею особой числовой таблицей. Я обыграю.

Раколини. О нет! Проигрывать я не намерена. Да у меня и нет с собой достаточно денег.

Зиновьев. Тогда давайте играть на интерес.

Проте. Что это такое?

Зиновьев. Это очень забавная игра. Вместо денег проигравшей кладет в банк детали своего туалета.

Раколини. Замечательно придумано!

Проте. Позвольте, я же не могу отравиться домой голая!

Зиновьев. Этого не случится, мадам, даже если вы проиграете. После игры вам возвращается все обратно.

Проте. В таком случае я согласна.

Раколини. И я согласна. Сегодня такой душный день, что проиграть кое-что из своего туалета совсем не лишне.

Казанова. Господа, я люблю честную игру. В этом перстне таится ключ Соломона. Я передаю его вам на хранение, мадам Проте.

Зиновьев. Браво! Как самому честному человеку, предлагаю метать банк синьору Казанове.

Казанова. Предложение принято. Делайте ваши ставки, господа. Игра пошла. (Мечет карты.)

Во время припева сцена всякий раз затемняется, а когда зажигается свет, мы видим на участниках игры все меньше и меньше одежды.

Только костюм Казановы остается в полном порядке.

Зиновьев. Мне больше нечем платить, господа.

Раколини. И мне, ха-ха-ха!

Проте. И мне, хи-хи-хи!

Казанова. Дамы и господа! Мой принцип – прекращать игру, как только проигравшим становится нечем платить. Второй мой принцип – тут же покидать игорный дом за отсутствием интереса. До новой встречи, милые дамы! Стефан, встретимся в полдень у церкви Святого Пантелеймона! Желаю вам весело провести остаток ночи, господа! (Уходит.)