Читать книгу Женщины моей мечты - Исаак Штокбант - Страница 15

Покои императрицы. Екатерина, Орлов, Казанова, Ринальди за утренним кофе. Императрица в капоте, совсем по-домашнему. Гости в костюмах, согласно этикету.

Екатерина. Вас не смущает, господин Казанова, что я пригласила графа Орлова и господина Ринальди присутствовать при нашей беседе?

Казанова. Ваше Величество, мне лестно находиться в любом обществе, которое возглавляет русская императрица.

Екатерина. Если вы будете разговаривать таким высокопарным слогом, то никакого толку от нашей беседы не будет. У нас ведь не официальный прием, сударь.

Казанова. Благодарю вас, Ваше Величество.

Екатерина. «Величество» я, «Величество». Только мне больше по душе, когда меня зовут просто государыней.

Казанова. Вы назвали меня «сударем», государыня, и таким образом сократили дистанцию между нами.

Екатерина. Вот и хорошо. (Орлову.) Григорий Григорьевич, улыбнитесь, а то господин Казанова подумает, что вы на него сердитесь.

Орлов. Я улыбаюсь в душе, государыня.

Екатерина. Дело в том, господин Казанова, что до вашего прихода здесь случилась небольшая баталия. Антон Карлович изъявил желание построить на берегу Невы дворец из чистого мрамора. Пришел он со своим докладом по этому поводу и пытался убедить меня, что такое строение стало бы хорошим украшением Северной столицы. Да вот граф Орлов осерчал на Антона Карловича. Что он еще его дома в Гатчине не достроил, а уже берется за новое дело.

Орлов. За двумя зайцами погонишься, Антон Карлович, ни одного не догонишь.

Ринальди. О, я очень люблю русская охота, граф! Пиф-паф и зайца нет!

Екатерина. Будет вам, судари. Кофий остыл, а вы все горячитесь.

Орлов. Мне-то что, государыня. Вы мне отвели местечко в Зимнем, так я здесь всю жизнь могу квартировать.

Екатерина. Дворец просторный, граф. Приведется случай, здесь и другим место найдется.

Орлов. То не дворец, а сердце ваше просторно, государыня.

Екатерина. Что такое вы говорите, граф?

Орлов. Только то, что сердце ваше горазд как доброе, государыня. Вот и для господина Казановы в вашем сердце место нашлось.

Екатерина. Вы ревнуете, граф?

Орлов. Только как верный подданный вашего величества.

Екатерина. Ох и хитер ты, Григорий Григорьевич! Знаешь ведь, что бабье сердце не камень. Ну будет вам, граф. И вы, Антон Карлович, будьте повеселее. Проект ваш я утверждаю. Только вы со строительством погодите. В казне свободных денег сейчас нет. Но вы этот мраморный дворец непременно построите.

Ринальди. Спасибо, государыня.

Орлов. И от меня спасибо. Нешто я против мраморного дворца.

Екатерина. Вот и ладно. Теперь расскажите, господин Казанова, о ваших встречах с Вольтером. Это один из самых светлых умов в Европе.

Казанова. Да, это великий ум, государыня. Мы посвятили несколько встреч разным вопросам литературы и искусства. Вольтер интересовался творчеством моего друга Карло Гольдони. Я ему читал стихи знаменитого Ариосто. А Вольтер декламировал на память два больших отрывка тридцать четвертой и тридцать пятой песни этого божественного поэта, хотя когда-то писал о нем очень дурно.

Екатерина. Были ли у вас, сударь, беседы по вопросам философским?

Казанова. Были, государыня. Но тут наши взгляды с господином Вольтером сильно расходятся. Этот великий муж намерен посвятить всю свою жизнь борьбе с тем, во что человек верует, борьбе с предрассудками.

Орлов. И правильно делает!

Казанова. Не следует бороться с тем, чего все равно не уничтожить. В этом я пытался убедить Вольтера.

Екатерина. И что же он?

Казанова. Вольтер говорит: что не окончит он, окончат другие.

Екатерина. А что он называет предрассудками?

Казанова. Все то, во что человек слепо верит.

Орлов. Слепая вера, государыня, только мешает нашему развитию. Петр-то Великий был прав, когда расправлялся с попами.

Екатерина. С попами, да не с верой, сударь мой.

Казанова. Предположим, уничтожите вы веру, уничтожите предрассудки, чем вы их замените?

Орлов. Разумом.

Казанова. Вот и Вольтер говорит – разумом. Только разум-то у каждого человека свой. По какому разуму жить будем?

Екатерина. Вольтер не раз писал мне в своих письмах, что хочет видеть людей свободными и счастливыми. Да кто же этого не хочет?! Но я не думаю, что вера – такое уж рабство.

Казанова. Яс вами согласен, государыня. Человек избрал это рабство добровольно. Для многих это единственная радость и утешение. Так стоит ли лишать человека этой радости?

Екатерина. Ваши рассуждения очень любопытны, господин Казанова, и никак не согласуются с тем, что довелось мне о вас услышать. (Смеется.) А что, сударь, правда ли, что вы человек необузданных желаний и что в делах амурных для вас нет никаких преград и никаких предрассудков?

Казанова. Может, что и правда, ваше величество, а что и нет. Я иногда сам про себя слышу такое, что очень вырастаю в собственных глазах. Да потом вспоминаю, что сам ненароком и пустил этот слух.

Екатерина. Выдумали, что ли?

Казанова. Считайте так, сударыня.

Екатерина. Зачем же вы возводите на себя напраслину?

Казанова. Ваше Величество, я много занимаюсь литературным делом. Перевел на итальянский трагедию Каюзака «Зороастро», написал либретто балета «Фессалийки». Перевожу на итальянский «Илиаду». Есть у меня и исторические труды. А много ли вы слышали обо всем этом? Ничто не принесло мне такой славы, как слухи о моем распутстве. Может быть, я и сгорю на огне любви, зато оставлю о себе память превыше литературной или какой-либо иной.

Екатерина. Я ценю, сударь, вашу откровенность. Мы славно поговорили. Вот только Антон Карлович не принимал никакого участия в нашей беседе.

Ринальди. Философия я не все мог понимать, но про любовь… О, это ошень большой чувство!

Екатерина. Как же так, Антон Карлович! Говорите, что любовь – это большое чувство, а живете в одиночестве.

Ринальди. Не было такое предмет любви, государыня. Но сегодня… Вот на карнаваль мое сердце украль один ошень чудный девушка.

Орлов. Вот вам и «абрикосови щечка»! Когда же вы успели приглядеть себе «один ошень чудны девушка», старый вы распутник?

Ринальди. О, нет! Я совсем не распутник. Я встретил эта девушка, когда выходит из Летний сад. Это совсем простая девушка. Она продаваль цветы. Я купиль у эта девушка все цветы, но она ошень смеялся и убежаль. Это ошень красиви девушка. Я не распутник. Я готов на эта девушка жениться. Но она убежаль.

Екатерина. Ищите свою чудную девушку, а мы с Григорием Григорьевичем будем для вас посажеными отцом и матерью.

Казанова. Ваше Величество, девушка, о которой идет речь, со вчерашнего дня находится у меня в услужении. Я выкупил ее у ее родителей.

«Опера-буфф»

Хор.

Цветочница.

Казанова.

Хор.

Цветочница.

Казанова.

Ринальди.

Цветочница.

Казанова.

Цветочница.

Казанова.

Цветочница.

Казанова.

Цветочница.

Хор.

Отец.

Зиновьев.

Отец.

Казанова.

Отец.

Дочь.

Отец.

Дочь.

Хор.