Читать книгу Культурогенез и культурное наследие - Коллектив авторов - Страница 14

Есть люди, встречи с которыми запоминаются на всю жизнь. Мне в жизни выпало счастье знать таких людей. Одним из них был Вадим Михайлович Массон.

Когда я учился в школе, то взахлеб читал популярные книги по археологии. Зенон Косидовский, Вадим Михайлович Массон, К. В. Керам… Их книги были моими настольными. Я читал тогда по археологии все, что можно было достать в книжных магазинах, что было в нашей домашней библиотеке, у знакомых. И представить себе я не мог, что скоро буду слушать в Ленинградском государственном университете лекции о Древнем Востоке самого В. М. Массона, известного ученого-востоковеда, археолога.

Фортуна улыбнулась мне. Пройдя с группой абитуриентов двухчасовое собеседование на кафедре археологии исторического факультета Ленинградского университета, я получил рекомендацию для поступления. Экзамены, поездка в колхоз на Карельский перешеек пролетели удивительно быстро. И вот я уже сижу на лекциях ведущих ученых, привыкаю к незнакомым именам, названиям памятников, журналов, монографий и т. д.

В то время кафедра археологии была богата видными учеными-археологами. В аудиториях, коридорах можно было встретить живых классиков: М. И. Артамонова, Б. Б. Пиотровского, А. Д. Столяра, С. Н. Каргера, Л. С. Клейна, Т. Д. Белановскую, И. И. Борисковского, М. П. Грязнова, Г. С. Лебедева, И. Н. Хлопина и др. Лекции по Древнему Востоку читал нам чл. – корр. Академии наук Туркменской ССР Вадим Михайлович Массон.

Мы любили эти занятия. В назначенное время Вадим Михайлович появлялся в конце факультетского коридора, сизоватого от табачного дыма курилки. Он был в своих мощных очках, высок, худощав, лысоват, значителен. До сих пор в моих ушах звучит его энергичный голос. Его внешность, так поразившая меня, с первых слов отступала куда-то назад и больше не замечалась. Как большой ученый и хороший оратор, Вадим Михайлович хорошо умел владеть аудиторией. Арабские названия памятников и культур поражали своей необычностью и звучали как музыка: Телль-эс-Султан, Хасунна, Самарра, Халаф, Амук, Мерсин, Чатал-Гуюк… Имена археологов, работавших в Египте и Месопотамии, Анатолии и Загросе, Палестине и в горах Тавра, прекрасно запоминались. В. М. Массон знал арабский язык. Как легенду нам, студентам, рассказывали, что этот язык Вадима Михайловича с детства заставлял учить его отец, который был известным ученым-востоковедом, академиком. В семье Массонов знали английский, немецкий, арабский, фарси, все среднеазиатские языки. Несколько поколений этой семьи изучали Среднюю Азию.

Вадим Михайлович большое внимание уделял иллюстрированию своих лекций. Хронологические схемы, характеристики культур, рисунки керамики и пластики заполняли наши конспекты. Вадим Михайлович прекрасно рисовал. За одну пару он мог изрисовать несколько аудиторных досок самыми разнообразными вещами: посудой, предметами быта, строениями, кремнем, оружием и т. д. Перед тем как нарисовать очередной сосуд, он, примериваясь, заглядывал в конспект и потом уже без сверки с оригиналом рисовал на доске. Мы едва успевали за ним, рисуя все новые материалы, которые появлялись на доске в течение пары.

Вадим Михайлович обладал прекрасным чувством юмора, держался со студентами просто, доброжелательно, охотно отвечал на вопросы, приглашал в свою экспедицию в Среднюю Азию. Говоря о ней, не скрывал трудностей и даже опасностей. Мне запомнились рассказы о тарантулах и скорпионах, которых приходилось по утрам выбрасывать из раскопа, куда они за ночь сваливались десятками.

Зачет сдавали мы с удовольствием, без специальной подготовки и обдумывания ответов. Когда студент правильно отвечал, Вадим Михайлович был доволен и ставил зачет.

После окончания курса археологии Древнего Востока наше тесное общение с Вадимом Михайловичем не продолжилось. Однако я видел его на ежегодных сессиях археолого-этнографических пленумов, проходивших весной в ЛО ИА на Дворцовой набережной. Всей группой мы присутствовали на этих собраниях. Кафедра делала все, чтобы ее студентов отпускали с занятий на пленумы. Мы учились, как академично вести полемику, знакомились с результатами новых раскопок, исследований.

Уехав жить и работать в Киев, я имел возможность только читать работы В. М. Массона. Долгое время настольной книгой у меня была фундаментальная «Экономика и социальный строй древних обществ» В. М. Массона. С большим интересом были прочитаны его монографии «Поселение Джейтун», «Алтын-Депе», «Энеолит СССР», где он был одним из авторов и редактором, «Исторические реконструкции в археологии» и другие книги, статьи, выходившие с регулярной частотой. Вадим Михайлович общался и сотрудничал с киевскими археологами Тамарой Григорьевной Мовшей, Аннетой Леонидовной Нечитайло, докторскую диссертацию которой решительно поддержал.

В 1999 г. в Киевском институте археологии состоялась конференция памяти Владимира Федоровича Генинга. Должны были приехать ученые со всех концов бывшего СССР. Среди тезисов, поданных на конференцию, были и тезисы Вадима Михайловича Массона и его супруги Галины Федоровны Коробковой. Вадиму Михайловичу было уже много лет, и я подумал, что он вряд ли приедет в Киев. Однако я ошибся.

Вадим Михайлович выступил с интересным докладом о комплексных обществах. Проблема затрагивала археологические культуры на территории Украины. Мне было приятно, что В. М. Массон внимательно слушал мое выступление по кастовым моделям и их значению для реконструкции древних обществ. После конференции Вадим Михайлович согласился выступить с лекцией в Киево-Могилянской академии, которая была организована при содействии заведующего кафедрой культурологии и археологии Александра Ивановича Погорелого.

Кафедра стала готовиться к встрече академика. На лекцию собрались все, кто успел узнать о ней. Лектор говорил о комплексных обществах, об их особенностях и значении для исторических реконструкций по материалам археологических культур эпохи бронзы Восточной Европы.

Все слушали внимательно, с большим интересом. Даже вышедший на время из строя проектор не помешал.

Я сидел и слушал его, вспоминая те времена, когда учился в Ленинградском университете. Передо мной был все тот же увлеченный своей наукой и идеями человек, страстно доказывавший свою правоту студентам. Только волосы у него стали совсем седыми. Мне казалось, что я снова студент, слушающий лекцию своего профессора.

Мы подарили Вадиму Михайловичу подборку всех наших кафедральных изданий, я подарил свои работы. Вадим Михайлович делился своими новыми проектами, показывал свое удостоверение советника президента Туркменистана.

Провожая Вадима Михайловича Массона до такси, мы вышли на площадь. Шел дождь со снегом. Погода была вполне питерская, хотя это был киевский Подол, а не Дворцовая площадь.

Я не знал, что это была моя последняя встреча с директором Института истории материальной культуры Российской Академии наук (ИИМК РАН), членом Российской академии естественных наук, Академии наук Туркменистана, Королевской академии науки и литературы Дании, почетным членом различных институтов и обществ в Великобритании и других странах.

Таким и запомнился Вадим Михайлович Массон…