Читать книгу История усталости от Средневековья до наших дней - - Страница 41

Подобное внимание перекликается с медицинским взглядом на проблему. Подчеркивание чувствительности ставит с ног на голову способы описания, разнообразит их, выходит за пределы того, что уже началось в классическую эпоху585. Культура эпохи Просвещения дифференцирует эти симптомы, состояния, их названия, причины и производимый ими эффект. Появляется «нозология» – уточняется классификация болезней. Знаменателен отказ от традиционного наименования боли по ее локализации: «болезни головы, груди, живота, ног»586; чтобы лучше почувствовать различия, используется «этиологическая методика»587.

«Разбитость» появляется как первая стадия усталости, это название совершенно понятно; Уильям Бьюкен в своем «Домашнем лечебнике», неоднократно переиздававшемся начиная с 1770 года, дает ей каноническое определение: «Тупая боль во всех членах, в спине, пояснице, животе… жар в голове, в кишечнике… беспокойство во всем организме, вызванное избытком чего-либо»588. Нельзя сказать, чтобы это явление было открыто во второй половине XVIII века. Некое смутное представление о нем существовало уже в предыдущем столетии589. Теперь же оно описывается, объясняется: «застой в мышцах, напряжение сосудов, нервное истощение»590. Прежде на это внимания не обращали. «Об этом явлении никто не говорил»591, – утверждает Бьюкен, «его окружало молчание»592, – вторит ему Жозеф Льето, причем оба описывают «боль» в общих чертах, останавливаются на смутности страданий, упоминают их скрытое действие – прежде малоизученную сферу593. Эти врачи-«классификаторы» накапливают признаки боли, изучают ее фазы и интенсивность. «Карманный словарь здоровья», вышедший в свет в 1770 году, помимо «разбитости», упоминает «слабость» – «когда сил так мало, что это мешает выполнению обычных функций»594, «изнурение» – «когда нет сил держаться на ногах»595, «потерю сознания» – «когда жизненные силы затухают»596, «обморок» – «когда внезапно исчезают все силы и чувства»597. Эта на первый взгляд приблизительная, условная и даже эмпирическая классификация является неопровержимым доказательством интереса к проблеме. Процесс изучения этого феномена идет дальше, и в «Словаре Треву»598 (1743) описывается истощение жидкостей, терпения и мыслительной деятельности599, а в «Методической нозологии» Франсуа Буассье де Соважа (1770–1771) приводятся семнадцать форм изнурения, восемь форм утомления, множество форм «боли в ногах» и «упадка сил», «оцепенения», и все это относится к «слабостям»600. Цифры множатся, вызывая головокружение; желание четко различать виды усталости становится наваждением; утомление, спровоцированное тем или иным заболеванием, противопоставляется остальным видам усталости, что «важно для врачей»601, говорится и о том, что связано с усилием, чрезмерной затратой сил. «Специалист по нозологии» настаивает:

Изнурение отличается от злокачественной лихорадки и параплегии отсутствием признаков, свойственных этим двум видам, но до сих пор еще не изученных; его не следует путать с утомлением – чувством дискомфорта, осложняющим изнурение602.

Это глубоко личное ощущение, основанное на впечатлениях, на тончайших «модуляциях» слабости, возникающее в самые разные моменты жизни, о котором тем не менее часто упоминается в культуре высших сфер. «Я пишу крайне редко, чтобы не напрягать глаза, которые за последний год стали очень слабыми», – говорил Бюффон603. А вот как изысканно выражался Бомарше: «Почему-то тот музыкальный фрагмент, исполненный на клавесине, очаровал меня, а прозвучав в произведении в целом, вызвал почти утомление»604. Наконец, принц де Линь свою усталость видел во сне: «По ночам мне снится, что я еду верхом, я, который так редко садится в седло. <…> Я поднимаюсь на гору, высокую, как стена…»605