Читать книгу Нейронный мир – полное объяснение эмпирической реальности. Введение - - Страница 17

Описание глухого одиннадцатилетнего мальчика О. Саксом, которого не учили языку жестов, и последующие выводы о том, что он был замкнут в настоящем, подобно «животному» безосновательны: 1) мышление, т.е. диссоциация ЭМНМ и конвергенция в АМНМ, не зависит от языка, но от стимуляции НС; язык – один из компонентов АМНМ, а также способ её символизации. АМНМ не зависит от языка, т.к. зиждется на нейронном механизме абстрагирования ЭМНМ, который напрямую не связан с речевыми модулями. Более того, АМНМ есть у всех животных, т.е. и у тех, что не владеют речью, поэтому ясно, что связь «речь – АМНМ» неверна, но правильна «АМНМ – речь»: условие всякой речи – воображение, а не наоборот. У шизофреников, согласно классификации по модели НМ, нарушена АМНМ, т.е. слита с ЭМНМ, в результате чего ранее последовательная речь (до болезни) становится сумбурной и бессодержательной: отсюда ясно, что речь – продукт АМНМ. Ложное ощущение «ограниченности настоящим» глухого пациента О. Сакс пережил по основанию активности теории разума – ментализации, которая создаёт иллюзию, в какую впадали очень многие философы и учёные, наблюдая за другими видами: модуль ментализации создаёт видимость интенциональности и целенаправленности действий тех организмов, в чьём окружении он формировался. Поэтому корни антропоцентризма следует полагать в модуле ментализации мыслителей, выросших в человеческом обществе, что не создавал видимость субъектности других видов. Подобное описывает Ф. де Вааль [127]: его студенты, впервые наблюдавшие за поведением шимпанзе, описывали его как бессмысленное и хаотичное, поскольку модуль ментализации заточен на вид Homo. s. – но со временем, когда модуль включался в течение двух недель, они начали улавливать намерения и цели шимпанзе и уж точно не назвали бы их «ограниченными настоящим». То же самое приматолог описывал в отношении себя в тот период, когда начинал наблюдать за шимпанзе. Отсюда ясно, что представление об «ограниченности» других видов – не более чем иллюзия модуля ментализации, что недоразвит в отношении представителей иных биологических видов. Тот же механизм действует и в случае Сакса, модуль ментализации «которого» не счёл необходимым поддерживать иллюзию намерений у мальчика, чьё поведение отличалось от типичного; 2) в АМНМ категоризация не обязательно вербализуется: прежде чем называть предметы, мозг должен создать их абстрактные модели, иначе что называть? Ведь когда мозг называет некий объект, не имея его перед собой, он явно исходит из абстрактной модели, а не из эмпирической. Поэтому ясно, что мышление не связано с речью, не зависит от неё, а представляет универсальный адаптационный механизм нейронного мира. Другие виды не меньшей степени, нежели лысые обезьяны, способны планировать и воображать будущее: почему белка запасает орехи? Ясно, что она знает, что это способствует пропитанию в будущем: за это воображение ответственна АМНМ, конструируемая коннектомом белки. Совершенно безосновательно представление, будто белка, способная так искусно прятать орехи, пространственное расположение которых сохраняется в АМПМН, а ласточки – вить гнездо лишены способности воображать будущее и анализировать прошлое, т. е. АМВНМ: филогенетически память представляет навык именно воображения будущего, а не припоминания прошлого. – Абсурдно, будто животные и насекомые не способны к планированию и осознанию действий. И белка, и ласточки, и многие другие – обладают способностью представления пространственно-временной перспективы, т.к. нейронов в их мозгах для этой элементарной задачи достаточно. Если мозг белки создаёт цельный нейронный мир – детальный и комплексный, модель тела и субъекта, то почему не способен на такую простую задачу, как планирование?

Антропоцентризм и пренебрежение к другим видам можно объяснить следующим образом: 1) невежеством большинства; 2) недоразвитостью парохиалистического модуля ментализации, направленного на особей своего вида: omnium malorum stultitia est mater. Мозг любого существа создаёт и модель времени, и модель пространства и т.д., а это куда более сложные задачи, чем планирование и представление о прошлом и будущем, но глупцы наивные реалисты этого не улавливают: не знают, что пространство перед ними – нейронное, материя – нейронная, посему и не рассматривают другие виды, их способности к навигации, как сложнейшие мозговые вычисления, во много раз превосходящие любое планирование: с какой ловкостью и подвижностью ориентируются в пространстве птицы – это значит, что их мозг выстраивает детальную как АМПНМ, так и ЭМПНМ. А раз их мозг моделирует такую сложную и динамическую виртуальную реальность, я-модель, то очевидно, что он способен к нелинейным мыслительным операциям, т.к. мышление – тот же вычислительный нейронный процесс, что предсказание ЭМНМ, а не некие «высшие психические» процессы. – Только модель НМ искореняет антропоцентрическое и видистское заблуждения, доказывая единство всех нейронных миров.