Читать книгу Театрализация – партитурная основа искусства. Том IV. Вербальные и невербальные опоры зримого действа - Александр Петрович Тюрин, Александр Петрович Горюшкин, Александр Петрович Сухецкий - Страница 27

киносценарий полнометражного фильма

Перрон железнодорожного вокзала. Вечер.

Поезд готовится к отправлению, Алексей нервно смотрит на проводниц, теребя в руке билет: то, делая попытку подойти к ним, то, возвращаясь к вокзалу, где среди елей находится ряд лавочек. Голуби то и дело взлетают, напуганные движением последних пассажиров, уезжающих в этом поезде. Звучит объявление диктора.

ДИКТОР

До отправления скорого поезда №35, сообщением «Барнаул – Москва», остаётся пять минут, повторяю…

Алексей оставляет попытку пойти к вагонам, и обессилено садится на лавочку, на другой лавочке, рядом с ним сидит парень, инвалид от рождения, перед ним собака, которую он гладит руками, теряясь в ориентации, глаза закатываются под лоб, на лице искажённая улыбка, из края рта висит капля слюны. Из вокзала к инвалиду и псу подбегает молодой человек – Кава, помогает встать калеке, и они с трудом двигаются к вагону напротив. Звучит объявление диктора.

ДИКТОР

До отправления скорого поезда №35, сообщением «Барнаул – Москва», остаётся две минуты, повторяю…

Алексей вскакивает и бежит к проводнику вагона напротив лавочек. Обгоняет троицу и подскакивает к проводнику.

АЛЕКСЕЙ

Здрасьте… У меня билет на следующий, но может возьмёте?!… проблема у меня…

ПРОВОДНИЦА

Следуй, следуй… залил глаза… отойди отправляемся… А ты куда, тоже следующий с красавцем?!… и псиной…

КАВА

У нас билет, с плацкартой, всё по чести… Вот, едва успел… его только усадить, уложить… и всё… он тихий, а там встретят…

ПРОВОДНИЦА

Да ты что, такого одного!… Что я с ним?!…

АЛЕКСЕЙ

А может, я сопровожу…

ПРОВОДНИЦА

Иди проводник!… тебе самому поводырь нужен…

АЛЕКСЕЙ

Может, поменяем, ему ж не к спеху…

КАВА

К спеху, его встречать будут… отойди! Видишь, мы уже прощаемся…

Калека тянется к псу, из него вырываются от эмоций гортанные нечленораздельные звуки, собака взвизгивает – ластится…

ПРОВОДНИЦА

Ну, всё, давай, заходи…

Кава вталкивает калеку в тамбур, калека тянется к псу и воет. Поезд трогается, собака бросается к двери вагона, проводница брезгливо закрывает двери. Поезд набирает ход, пёс мчится рядом, заглядывая в окно тамбура, вагонный башмак сбивает его, и он летит под вагон! Раздаётся визг и тает в стуке колёс!

АЛЕКСЕЙ

Вот и попрощались…

Алексей отворачивается к входу в вокзал, хватаясь за сердце… входит в вокзал, идёт сквозь толпу, и через головы людей видит надпись «медпункт», пробирается к нему, открывает дверь и видит внутри медсестру и милиционера, в очень близком расположении к друг другу.

МЕДСЕСТРА

Минуточку.

Алексей закрывает двери и шагает в сторону.

Медпункт вокзала с тусклым светом лампочки. Вечер.

Медсестра ведёт беседу с работником транспортной милиции, который пытается приблизить к себе её.

МЕДСЕСТРА

Ты хочешь соединить тела и дела?…

МИЛИЦИОНЕР

Ну, дозы наши нашли своего клиента… Сработало! А дозы чувств?…

МЕДСЕСТРА

А как насчёт вовремя остановиться?…

МИЛИЦИОНЕР

Значит, ты в раздумьях?

МЕДСЕСТРА

Я всегда в них…

МИЛИЦИОНЕР

А пятая бригада, зачем к тебе частенько подъезжает?… И вьётся тип молодой… Кто это?…

МЕДСЕСТРА

Ревнуешь?…

МИЛИЦИОНЕР

Да. Ночные дежурства у нас часто совпадают. Можно время не терять…

МЕДСЕСТРА

А пациенты?…

МИЛИЦИОНЕР

А технический перерыв?…

Входит Кава, и застаёт их за разговором.

КАВА

Что – технический перерыв?…

МЕДСЕСТРА

У медицины нет перерывов, проходите, пациент.

МИЛИЦИОНЕР

Технический – это дело техники…

Милиционер выходит.

КАВА

Как он смотрит на тебя!… Ладно, вот доля твоя. Дурка отработала. Клиенты не слабые оказались.

МЕДСЕСТРА

Спасибо. Кавочка, а когда же я свою долю одиночества утолю. Я очень скучаю… что-то ты забываешь меня…

КАВА

Скука и дела – несовместимы. Дай, на ушко что-то скажу…

Кава склоняется и целует её в шею.

КАВА

Давай мне народ в дурку загоняй, давай…

МЕДСЕСТРА

Я всё сделаю, Кавочка… не терзай меня.

Кстати, мент что-то подозревает…

КАВА

Что?!…

МЕДСЕСТРА

Да, расспрашивает, и знаки внимания уделяет…

КАВА

Уделяет?!… Пока они не пронюхали надо торопиться! И на клюшку всё, и забыть, как страшный сон! Дураки нужны,! Бригада простаивает! Ладно, у меня сегодня два билета в один конец… подфартило… пока…

МЕДСЕСТРА

Увидимся завтра?! Когда?…

Кава кивает и выходит из медпункта.

Железнодорожный вокзал. Вечер.

Толпа встречающих и отъезжающих. Алексей бродит в толпе по вокзалу не находя себе места и растирает ладонью грудь в области сердца. Выходит на крыльцо к городской площади, закуривает. Жадно хватает табачный дым, осматривается, обнаруживает проступившие в ночном небе звёзды… К Алексею, из вокзальной толпы пробирается девушка.

ОЛЬГА

Что с тобой, дядя?

АЛЕКСЕЙ

Ничего, девочка.

ОЛЬГА

Может, помощь нужна… скорая… с заботой… с лаской…

Её язык медленно окрашивает губы собственной влагой.

АЛЕКСЕЙ

Нет, такой не надо.

Девушка улыбается.

ОЛЬГА

А какая нужна?

Алексей осматривается, бросает взгляд на привокзальные часы, примеряет московское время с местным – на руках.

АЛЕКСЕЙ

Водки бы сейчас, с кил-лограм-мчик! Где тут кафе? Пойдём, посидишь за компанию…

ОЛЬГА

А вон – светится.

Привокзальное кафе. Вечер.

Алексей и Ольга за столиком, который не накрыт, а набросан спехом бытия дорожно-железного. Он разливает водку в стаканчики, балансируя между краями тары малой, она на мгновение окунается в зеркальце. На не большой сцене полураздетые девчонки пытаются уметь танцевать.

ОЛЬГА

Ты что вчера, перебрал? За сердце

хватаешься.

АЛЕКСЕЙ

Нет.

ОЛЬГА

Я в душу не полезу: не бойся. Ну,

за знакомство!

Водочная тара приподнялась над сердцами.

АЛЕКСЕЙ

А как зовут тебя?

ОЛЬГА

Оля.

Алексей вонзается взглядом в незнакомку…

ОЛЬГА

Что с тобой, дядя?

Алексей улыбается.

АЛЕКСЕЙ

Ничего… Меня Алексеем зовут.

Водка падает, вся разом: в несколько глотков – и они дышат активно – и носом, и ртом: от вдоха – к выдоху, – от атмосферы – к желудку, – и затем припадают к закуске, к закуске, к закуске…

ОЛЬГА

Ты уезжаешь или приезжаешь?

АЛЕКСЕЙ

Уезжаю.

ОЛЬГА

Куда?

АЛЕКСЕЙ

Домой.

ОЛЬГА

Не опоздаешь?

Ольга стягивает тихонько с ноги под столом свой сапог.

АЛЕКСЕЙ

Нет.

ОЛЬГА

А здоровья хватит?

Голая ловкая ступня Ольги прячется в мотне Алексея: стол-блюдо едва устоял! Алексей стыдливо осматривает зал.

АЛЕКСЕЙ

Хватит, надеюсь, и здоровья…

Возбуждёнными сухожилиями он сдавливает в коленях ступню незнакомки, и будто в кулак сжимаются пальцы её ступни!

АЛЕКСЕЙ

Я обязан выдержать!…

Резкий вдох помогает хулиганке стерпеть боль – и нога, наконец, падает на шкуру родного сапога… Салат тщательно хрустит на зубах Алексея.

ОЛЬГА

Ой, ой… И что же сделать тебе?… А?! О, сапёрское – мин-н-н-нет! Чтоб не рванул! А?! Мальчик…

Алексей давится салатом! Водка, наконец, обжигает! Ольга обувается. И опять он впивается взглядом в собеседницу.

АЛЕКСЕЙ

Ты что, привокзальная?… меню для тебю… дура!…

ОЛЬГА

Ну, опусти меня, опусти!… зачем за стол

потащил?… Просто так, что ли?…

АЛЕКСЕЙ

За компанию. Я же говорил… Не могу один…

Ольга окунается взглядом в его глаза.

ОЛЬГА

О! Не один, но всё сам! Это уже?… а?!

Алексей обрывает её, а его взгляд устремляется мимо Ольги-незнакомки, – в даль за окно, – в суету огней города… Но через мгновение всю даль в обзоре забирает копающийся в помойном баке бомж, рядом с кафе, под фонарём. Алексей морщится и возвращается к глазам Ольги.

АЛЕКСЕЙ

Давай, забудем этот разговор.

Водка подарила испарину и облегчение, – ослабли нервы, ушло напряжение: горькая печаль и пустота, и безысходность… Чей-то крик истребил всё, что дала русская горькая: отмежевал от дум, и в уши вновь ворвался ровный мягкий базар-вокзал, в котором и вздрогнул Алексей!!!

КАВА

Ольга!

Пустой стул у их столика сдвигается, скрипит. Молодой мужчина комфортно усаживается на стуле, и бросает приветливо Ольге.

КАВА

Ты как здесь? Пьёте…

Алексей облегчённо выдохнул.

КАВА

Что так перенапрягся?! Я не муж… пейте,

отдыхайте, но здесь палёнка может быть.

Ольга улыбается.

ОЛЬГА

Привет, Кава! Как дела?

КАВА

Да как?! Живём рядом и не видимся: значит, их по горло.

ОЛЬГА

Хорошо когда работы много.

АЛЕКСЕЙ

Хорошо, но не всякой. Лихо ты проводил

калеку, как в последний путь… и пса…

КАВА

Бродячий он. Хорошо, когда есть проводы, когда обряды есть: встреча, посошок, стременная и!… так далее…

ОЛЬГА

Да нет, мы просто – сидим на дорожку.

КАВА

Провожаетесь… ну, мне тоже нужно идти провожать… опять… вот взял им для разговора в вагоне… палёнки…

ОЛЬГА

Пока.

Привокзальная площадь. Плотные сумерки.

В ВМW сидят Кава и гражданский тип.

КАВА

Наш пассажир на такси подгребёт…

ГРАЖДАНСКИЙ ТИП

Да… оба билета у меня…

КАВА

Вот пакет. Тут всё вместе с закуской. Говори, что там хорошие заработки, вахтовый метод…

ГРАЖДАНСКИЙ ТИП

Я говорил уже…

КАВА

Ну, да… в обратную сторону билеты выдадут там…

ГРАЖДАНСКИЙ ТИП

Где сойти?… Где-нибудь… в Тюмени?

КАВА

Да, где-нибудь там, а он пусть спит ещё пару-тройку суток. Ну, где же он?

ГРАЖДАНСКИЙ ТИП

Да, пора уж…

Привокзальное кафе. Поздний вечер.

Стуком локомотивных колёс взлетает музыка в атмосфере кафе, и бар-стойка продолжает в этом ритме разливать воду с пивом, а пиво с водкой… с полуобнажёнными девчонками на маленькой сцене, пытающихся уметь танцевать.

ОЛЬГА

Ты подумал, что я проститутка?!

АЛЕКСЕЙ

Оля, я же просил забыть этот разговор. Давай забудем…

Алексей смотрит на танцовщиц, подмигивает Ольге и вновь наливает.

АЛЕКСЕЙ

А Кава чем занимается? Проводника так зовут?!

Ольга мотает головой.

ОЛЬГА

Кава… это «Ка Вэ»: он квартирный вопрос одиночек решает. Кто позабыт-позаброшен и живёт один-одинёшек.

АЛЕКСЕЙ

Как?

ОЛЬГА

Отправляют.

АЛЕКСЕЙ

Куда?

ОЛЬГА

В свет, а может и на тот свет.

АЛЕКСЕЙ

Суки! Бомжей… рожают…

Алексей вновь смотрит за окно: у помойного бака уже три бомжа, двое из них делят сферу влияния – дерутся по-детски.

ОЛЬГА

Ну, а что сукам ещё делать, как ни рожать!

АЛЕКСЕЙ

Смотреть на них… противно! И жалко…

землячки ведь…

ОЛЬГА

Эти?! нет, эти из Москвы или откуда-то

оттуда, а вот московские, те – наши…

и сейчас отправляет кого-то с билетом

в один конец… кто-то рядом с бомжем

поедет… Фу!

АЛЕКСЕЙ

Миграция – эти туда, те – оттуда…

культурный обмен… Как просто!…

А я полагал, что москвичом стать

почти не реально! Столько денег нужно!…

ОЛЬГА

Всё проще: повонял суток трое в вагоне

и!… сбылась мечта…

АЛЕКСЕЙ

Нет, пока он в дороге, он не воняет, он же… ещё не москвич.

ОЛЬГА

Точно: и в прямом и переносном – покатится, покатился, покатился…

Ольга улыбается – Алексей не поддерживает – выпивает.

ОЛЬГА

А почему ты вздрогнул, когда Кава

меня окликнул? У тебя что-то случилось?

АЛЕКСЕЙ

Рак крови у жены моей обнаружили…

Её тоже Оля зовут…

Непослушная капля, изношенная последним временем, поползла, обжигая щёку ему.

ОЛЬГА

Прости, Лёша…

Алексей достаёт сигареты – они закуривают: слеза иссыхает.

АЛЕКСЕЙ

Детей надо привезти. Бедные мои девки… они ничего не знают пока… И сколько ей богом отмерено?!… Ну, судьба… Трудно смириться: в полном рассвете сил!… время жить для себя… Дети уже сами себе няньки…

ОЛЬГА

А где она сейчас?

АЛЕКСЕЙ

В краевой.

Дым туманит застолье, окутывает…

АЛЕКСЕЙ

Ты знаешь, Оля… привычно называть

твоё имя… Ты знаешь, когда привёз её

в районную, и вошёл в длинный коридор, дневной свет прожёг меня жилистыми лампами! Не коридор, а туннель! И змеи белые во всю длину от этих белых ламп! Аж, жутко стало! и тревожно… И до чего остра интуиция!… Так и оказалось: узнал на следующий день – трагедия! Как вены с молоком, эти лампы. И снятся теперь – мучают суки…

Алексей вновь сжимает руками грудную клетку.

ОЛЬГА

А и правда, похоже… никогда бы не подумала…

Длинный коридор больницы. Поздний вечер.

Свет длинных линий неоновых ламп разбегается по всей длине коридора и неожиданно освещает в дальнем тёмном тупике – гроб, тянущегося с пола на подоконник – в тёмное окно, которое заглядывает в дом Алексея и Ольги, где в тёплом свете лампочки балуются в ночных рубашках их дочки.

Больничная палата. Поздний вечер.

На кровати Ольга, она резко открывает глаза.

Светящееся окно в тупике коридора. Поздний вечер.

В окне видны девочки, которые шалят. От окна, от угла дома отходит старик, идёт по двору к входной двери, останавливается, смотрит на Луну.

СТАРИК

Ох, внученьки мои… тяжёлое горе для детства…

Вдруг, коротко взвывает пёс.

СТАРИК

Цыть, холера тя… накликаешь! Ну-ка, иди со двора от греха подальше… Побегай, пометь… посучись…

Отвязывает пса и направляется к двери в дом.

Привокзальная площадь. Поздний вечер.

В ВМW сидят Кава и гражданский тип.

АЛЕКСЕЙ

Ты когда-нибудь теряла кого-то?

ОЛЬГА

Я не хочу об этом… сейчас твоё горе ближе…

АЛЕКСЕЙ

Спасибо. У меня это впервые, чтобы вот так!…

ОЛЬГА

Лёша, может, кровь нужна?! Я сдавала…

Алексей качает отрицательно головой. Слеза вновь разбегается и прыгает со щеки – шипит сигарета.

АЛЕКСЕЙ

Оля, мне плохо… Сдавило всё, Оля…

воздуха мало… ты… не торопишься…

ОЛЬГА

Провожу, конечно… точно водка палёная… хоть сигарету брось… господи… пошли на воздух…

Привокзальная площадь. Поздний вечер.

С помощью Ольги кафе и сигарета отшвыриваются, и он вновь жадно вцепляется глубокими вдохами за прохладный широкий воздух. Пространство привокзальной площади медленно сдвигается, и к их ногам, наконец, от равнодушных дверей вокзала, сползают ступени: восхождение на них каждым шагом вонзается болью в сердце.

КАВА

О, и вы двинулись, наритуалились! Мой

пассажир шустрее был, хоть и в годах.

Алексей покоряет ступени и улыбается.

АЛЕКСЕЙ

Он в детство впал оттого и шустрый, видел я уже одного шустрого… бомжарики, что же вы жуёте на завтраки…

КАВА

Ты зачем так накачала?… Во, дают! Хороший знакомый?

ОЛЬГА

Кава, у него сердце что-то, помоги…. Ой!

АЛЕКСЕЙ

Хороший знакомый… причём, уже очень хороший.

Кава смеётся, и встаёт третьим в композиции. Вокзальная дверь выворачивается от рук спасителей, и они входят в транзитную толпу пассажирской России: в ожидания и неизвестность…

Зал вокзала.. Поздний вечер.

Ольга и Кава проталкивают Алексея сквозь толпу.

АЛЕКСЕЙ

Не до смеха хреново… нитроглицерин в киоске… может.

КАВА

Может поможет, может… Сейчас! стой! Я найду.

Новый знакомый прислоняет его к колонне.

АЛЕКСЕЙ

Только палёный не бери!

КАВА

В медпункте подберут, специалисты что нужно…

Взгляд Алексея с ироническим оскалом блестит и потухает.

ОЛЬГА

Кава, его самого в медпункт надо!

КАВА

Самого?… Да, там лучше помогут…

Ольга и Кава подставляют свои плечи.

ОЛЬГА

Быстрей! Давай, давай, двигай ногами!

У тебя губы бледные… Лёша, держись!…

Пропустите! Помогите чуть-чуть… к

медпункту его! Хорошо, хорошо, спасибо… спасибо…

Теснота люда находит в себе путь: расступается люд усталый.

Привокзальный медпункт. Поздний вечер.

Пропадает гул толпы, становится тихо. Алексей сползает по стене на кушетку.

КАВА

Девушка, вы помогите человеку…

может скорую вызвать… Ну, ладно, сами тут разруливайте… счастливо.

Кава выходит их медпункта.

МЕДСЕСТРА

Что с вами?

Дежурная строго осматривает вокзальный дуэт.

МЕДСЕСТРА

Не рассчитали?!

ОЛЬГА

Сердце.

Женщина в белом прислушивается рукой к его пульсу.

МЕДСЕСТРА

Сердце?! Вы жена?

ОЛЬГА

Нет, я… только…

Гиппократовский взгляд измеряет добродетель в короткой юбке.

МЕДСЕСТРА

Сердце, значит… покиньте, девушка

стерильную зону…

Ольга пропускает слова мимо ушей.

ОЛЬГА

Держись, и не опоздай… извините, доктор, что болят сердца… Лёша, может Каву задержать?…

Она выходит. Дежурная медпункта нервничает и ехидничает.

МЕДСЕСТРА

Блят сердца, блят, страна праздная!…

Блят сердца!… Чего им не блеть?…

Для любви сердца… Как ночь, так блят!

Из сердца аж перегар прёт! И спит…

В травматологию не попал, нет… Хоть в гололёд, думала, отдохну! Уже весна скоро кончится. А они и в гололёд не туда, а ко мне… Потому что в травматологии не поспишь: там боль

и ломота… Проснись!… Фу, как водкой