Читать книгу Основы истории философии. Том первый – Философия античности - - Страница 19

Шарообразная форма, которую Ксенофан, как говорят, приписывает божеству по недостоверным сведениям, объяснима для тех, кому вселенная показывает божество, и может быть истолкована как следствие того, что ему отказано в множественности функций, а значит, и органов: «Оно полностью видит, полностью мыслит и полностью слышит». Там, где исключена всякая множественность, не может быть и речи о политеизме, где нет устава становления, о теогонии. Отсюда насмешки над народной областью, ненависть к Гомеру и так далее. Однако, как видно из рассуждений Фрейденталя, разрыв Ксенофана с политеизмом не является полным. Во всяком случае, поворот его рассуждений в сторону пантеизма хорошо различим.

Что касается физики Ксенофана, то здесь новости противоречивы. Вывод из четырех элементов слишком достоверен как эмпедо-клейский, чтобы быть принятым в его работе. То, что все произошло из земли, может быть согласовано с утверждениями Аристотеля только в том случае, если земля понимается не как элемент, а как мировое тело, и тогда с этим согласуется другое сообщение, а именно, что он создал все из воды и земли (первородный ил). То, что Ксенофан, как утверждают другие, уже показал парменидовское следствие представления всего чувственного как видимости, не вполне достоверно, и гораздо вероятнее, как опять-таки утверждают другие, что он сам колебался. Это также объясняет, почему на ранней стадии его считали скептиком, хотя вряд ли найдется какое-либо учение, которое было бы так уверено в достоверности знания, как элеатское. Она скептична только по отношению к тому, чему учат органы чувств.

§35.

Единое без всякой множественности, Существующее без всякого становления – это действительно абстракция, которую можно постичь только мышлением, но сама она основана на другом, из которого и более близкого определения она состоит, который, таким образом, является ее элементом. Это то, в качестве причастности к чему сущее описывает себя, чистейшее из всех мыслимых определений, бытие. Если философия идет к предельному или абсолютному основанию (§2), то она не сможет остановиться на том, на чем основывается другое или в чем оно участвует, но должна будет перейти к этому самому. Поэтому это не просто незначительное изменение терминологии, когда преемник Ксенофана полностью опускает пифагорейское определение числа и заменяет абсолют, обозначаемый причастием (ov), тем, что, по его мнению, он не может обозначить лучше, чем инфинитив being. Парменид – создатель абстрактной метафизики, которая противостоит физиологии и представителя которой Аристотель справедливо называет «αφυσζχο».

§36.