Читать книгу Мы не такие - - Страница 14

Дима

«Благодарим вас за интерес к работе военного журналиста. Мы ценим ваш опыт службы в армии и мотивацию помогать людям в зонах проведения военных операций. Однако по итогам вашего психологического исследования…»

Не дочитав письмо до конца, захлопываю крышку ноутбука. Чёрт возьми, очередной отказ! Четвёртый раз сдаю этот проклятый тест и четвёртый раз его проваливаю. Собеседования с мозгоправом, которые не обойти в нашей структуре, похожи на грёбаный фильтр, через который не проскользнуть даже плоскому червю. Формальность, от которой страдают все, кто пытается её обойти. И дело не в мнимой инфантильности, которой меня и других кандидатов-неудачников заочно наградил Лев Давидович, наш штатный психотерапевт, а в том, что по физической подготовке, теоретическим знаниям и многолетнему рвению попасть в ряды военных журналистов мне попросту нет равных. Но в сухом остатке я остаюсь в списке запасных, потому что «эмоциональная нестабильность» и «наличие рисков импульсивного поведения» являются приоритетными факторами при принятии финального решения. Может, хрен с ней, с профессией военного журналиста? Я же пошел в это дело с единственной целью – чтобы меня заметили и направили в зону боевых действий. Продолжу работать организатором съемок, а там и Петра Алексеевича сменю на посту редактора отдела и координатора. Смеюсь над нелепыми мыслями, хотя чем чёрт не шутит?!

– Макей, приветствую!

О, чёрта вспомни – и он уже на пороге!

– Привет, Алексеич. – Тяну руку руководству, которое внезапно появилось в дверях кабинета. – Пришёл позлорадствовать?

– И это тоже, – шеф ехидно улыбается. – Ты бы вместо того, чтобы материть Льва Давидовича, походил бы к нему на сеансы, может, был бы толк.

– Ага, еще посоветуй признать свою «эмоциональную нестабильность», которую приписал мне этот индюк самоуверенный.

– Дело твоё, как и жизнь, но наученного опытом начальника можно послушать хотя бы раз. – Он тяжело вздыхает и устало потирает щетину. Последние пару недель редакция завалена работой, и все вкалывают с двойной нагрузкой, а у руководителя отдела ответственность вообще зашкаливает. – Я вообще-то не вправлять мозги тебе пришёл, а по другому поводу. Есть запрос от Минобороны на съемки на полигоне. В ночь выезжаешь со съёмочной группой. Куда – узнаете в пути. Все детали уже отправлены по электронке.

– В этот раз я кем?

Может, этот день подарит мне хотя бы одну хорошую новость?

– Координатором съемки, – слабая ухмылка расползается по его физиономии.

– Спасибо, Пётр Алексеевич, я не подведу!

– Да уж надеюсь!

– У нас собрание? – Макс появляется в дверях, отряхиваясь от снега.

– Пятиминутка была, – кивает начальник и покидает наш кабинет.

– Расскажешь?

– Ночью выезжаем на тренировочный полигон. Все подробности в электронке. Тест не прошел. Ещё вопросы?

Сажусь за рабочий стол и откидываюсь на спинку стула, крутя ручку между пальцев. Обсуждать личное – последнее, чего мне сейчас хочется.

– Будешь еще пробовать? – осторожно спрашивает Макс.

Он знает, что за неверный вопрос могу и послать куда подальше.

– Возможно. А вообще, я тут подумал, меня и место Петра Алексеича вполне бы устроило, – с издевкой ухмыляюсь, закрывая тему о проваленном тесте.

Макс тремя ленивыми движениями приглаживает свои растрепанные мокрые кудри. Их давно пора бы уже остричь, но я не стану портить настроение товарищу, который сейчас сияет как медный таз.

– Кофе будешь? – спрашивает друг, насыпая в кружки ложки растворимого кофе.

– Не откажусь.

Бросаю ручку на стол и вытаскиваю из кармана телефон. На экране – непрочитанные сообщения от Лизы. Во вложенном файле – мечта каждого мужика от начала пубертатного периода до старческой импотенции: раздвинутые стройные ножки, между которых мокрые манящие складочки, прикрытые тонкой тканью полупрозрачных белых трусиков. Меня привлекает в Лизе её раскрепощенность и желания, о которых она смело умеет рассказывать и просить. Член в штанах мгновенно реагирует, но сейчас это совершенно не к месту, поэтому я выключаю экран и откладываю телефон в сторону. Девочка, конечно, очень сексуальная и полностью в моем вкусе – блондинка с ярко-голубыми глазами, пухлыми розовыми губками и шикарной грудью третьего размера. Про аппетитные булочки, которые не хочется выпускать из рук, я вообще молчу. Стоит на эту красотку уже третью неделю. Кстати, нужно Лизу предупредить, что я уезжаю на несколько дней по работе и связи не будет.

Перевожу взгляд на Макса.

– А ты чего сияешь как алмаз на солнце?

– А что, так заметно? – усмехается он, расплываясь в улыбке.

– Да уж, ещё немного – и я ослепну.

Выставляю ладонь, словно защищаюсь от палящих лучей солнца.

– Маринка согласилась на отношения со мной, – удовлетворенно выдыхает Макс, разливая кипяток по кружкам.

– Поздравляю.

Хлопаю его по плечу и пробую противную горько-кислую чёрную муть. Растворимый кофе, мать его.

– И двое маленьких детей тебя не смущают?

– Зато опыт будет, – отмахивается он. – Но нас пока еще не знакомили. Марина считает, что еще рановато.

– Марина определенно права, – смеюсь, представляя, как Макс, который еще совсем недавно увлекался тройничками, внезапно превращается в идеального отца, развозящего детей по садам и школам.

– А у вас с Лизой отношения или как? – он хитро щурится, меняя тему, и внимательно наблюдает за моей реакцией, но ответ на вопрос будет вполне стандартным.

– Или как, – хмыкаю. – Девочка огонь, секс, сто из ста, но больше дать не могу, да и не хочу. И не смотри так на меня, мы с ней всё обсудили еще на Алтае. – Мечу в друга злобный взгляд: – Надеюсь, Марина не подослала тебя ко мне, чтобы узнать подробности наших отношений с Лизой? А то ты так поплыл, что я тебя совершенно не узнаю.

– Брат, – Макс резко меняется в лице, становясь серьёзным, – когда ты потеряешь от женщины голову и тебе не захочется быть и дня без неё и её поддержки, ты меня поймёшь.

– Ой нет, – закатываю глаза, – подкаблучник – это не про меня!

– Да причём тут каблук? – недовольно кидает Макс. —Ты просто никогда не влюблялся. Поговорим, когда втрескаешься по самые…

– Гланды? – перебиваю, дружелюбно скалясь.

– Ага, они самые.

Через час выбегаю из офиса, напряжённо вспоминая, что сегодня среда, на часах уже почти пять вечера, а через полчаса мне кровь из носа нужно быть в парке икс, чтобы перехватить Киру.

На улице полный раздрай: метель выкручивает снежные пируэты, вытягивая с неба крупные белые хлопья. Бегу к машине, которая погребена под толстым слоем тяжелого снега. Ненавижу метели и снегопады. Но еще больше я ненавижу своего отца. Каждая встреча с ним отзывается во мне волной дикого отвращения, которая обвивает изнутри словно тугая паучья сеть. Если бы у меня был выбор, то я предпочёл бы никогда его не знать и не видеть: не вспоминал бы, что кроме матери и сестры у меня ещё кто-то есть. Даже сама Кира не понимает, зачем отец каждый раз забирает её, играя в порядочного и любящего папу, которому на самом деле абсолютно всё равно, чем увлекается его дочь и что её волнует. На его отношение ко мне стало плевать ещё десять лет назад – в тот день, когда он перестал быть моим отцом. Кира ничего не помнит: на тот момент ей было всего два года, и в той версии, которую она знает, мама не смогла простить мужу его постоянные измены. В этом была доля правды, но только отчасти.

Завожу свою Toyota Rav, как телефон на панели начинает вибрировать – Кира звонит.

– Да, Кирюх? Уже еду, мелкая, буду через пятнадцать минут.